Джурджевдан

- Куда ты меня ведёшь? - Мария ничего не видела - взор ей закрывала ладонь Георгия, увлекающего её куда прочь от дома. Был день её рождения - и утро было торжественно-чудесное, наполненное цветами, подарками, поздравлениями. Первой, предсказуемо, оказалась Катя - с Дарией на руках и собственноручно связанным ажурным воротником в подарок, вторым, к своей великой радости, опередив Враницу, княгиню поздравил Душан с огромным букетом цветов и маленькой серебряной шкатулочкой. - Мне ждать что-то в эту шкатулку? - иронично поинтересовалась Мария, изучая рисунок тонкой филиграни. - Я, знаешь ли, вчера провела ревизию в своём шкафчике, кое-что переложила поаккуратнее и выяснила, что там есть ещё капелька места. Усмехнувшись, Георгий присел на постель. - От меня - нет. - Не подаришь мне камушек? - Да, я сегодня решил быть скрягой. - Вот как, да?- княгиня поджала губы. - А я рассчитывала. - Может, твои родные подарят тебе какой-нибудь маленький бриллиантик. - А твой папа не подарит? - Не подарит. Прости. - Вот оно что! Неожиданно. Наверное, я ошиблась в выборе мужа, - надо было выходить за шведа. - Да, надо было, - королевич с улыбкой чмокнул её в щеку. - После завтрака покажу тебе твои подарки. - Не принесёшь сюда? - Нет, не выйдет. За завтраком принесли ещё телеграмм и ещё цветов, - Мария совмещала чтение поздравлений с кофе и мучительными догадками о том, что собрался подарить ей муж. - Снова лошадь? - спросила она, сминая уголок телеграммы от румынской королевы. Георгий, неторопливо смакующий омлет, изогнул бровь. - Тебе ещё одна нужна? - Нет, но ты мог решить, что пригодится. - Нет, лошадь не должна застаиваться, а ты не так уж и часто ездишь верхом. - Он взял ломтик болгарского перца с тарелки. - Сегодня, кстати, придётся - после обеда нам нужно быть на параде в городе. - Что за сюрпризы, Джордже? Когда ты собирался мне это сказать? Как я решу вопрос с кормлением? Что я надену? - Ну мы же не на весь день туда идём, - Георгий перевернул страничку в свежей газете. - А наряд...ну, это уж как-нибудь решится. Мария нахмурилась. - Как это может решиться? Принц промолчал - больше до конца завтрака он не сказал ни слова. Мария изнывала от любопытства, но вопросы не задавала. - Что ж. - Королевич вытер рот и пальцы салфеткой и встал. - Идём? - Куда? - К подарку. Первому. - Он не один? - заинтересовалась княгиня. - Не один. Из дома они вышли вместе, за руку, но, выйдя на дорожку к саду, Георгий остановился и повернулся к жене. - Дальше вслепую. - Мне глаза закрыть прикажешь? - возмутилась Мария. - Я же споткнусь! - Давай я тебя отнесу. Прямолинейному по натуре, иногда ему была присуща некоторая театральность, к счастью, очень нечасто, поэтому Мария простила ему эту вольность, с честно закрытыми глазами позволяя ему отвести себя куда-то. - Можешь открывать. Княгиня открыла глаза, ожидая увидеть что-то, чьи даже примерные очертания не могла представить - скользя взглядом по двору вокруг себя, она искала хоть что-то, хоть какое-то изменение, и, наконец, находя его. Небольшое, не выше её самой, стройное, с изящными пропорциональными ветками. Деревце. - Дуб, - выдохнула Мария восхищённо. - Наша дочка, - поправил Георгий, приобнимая её. - Я решил, что это красивая традиция. Не новая, конечно, но ничего принципиально нового я не придумал. - Это очень красиво, - вывернув шею, Мария чмокнула его в губы. - Спасибо. Но хватит ли нам места, если будут ещё дети? - Смотря сколько ты собираешься их рожать. - Нууу... - На пять - шесть малышей точно хватит дорожки, - уверил её Георгий. - Если больше, если мы решим пойти по пути Константиновичей... - он прищурился, точно прикидывая целый десяток дубов, раскинувших ветки по обе стороны тропинки. - Тоже хватит. Но им будет тесновато. Но если мы замахнемся на лавры Марии -Терезии... - Нет, это много. - Много - это у пармского герцога. Двадцать с лишним человек! Ужас! Матушка болгарского Бориса была из их числа, упокой Господь её душу, хоть она и католичка. И ещё молодая швабская эрцгерцогиня, жена отпрыска Красавчика Отто, такого тихого, глазастого, на братца моего ещё немного похож. - Всё равно его не знаю. - Мария потрогала яркие листочки дубочка. - Хотя, кажется, я видела её портрет в газете. - Возможно. - Георгий крепко поцеловал её в щеку. - Угодил? - Ещё как! - За второй частью подарка? - А где ты его спрятал? - поинтересовалась княгиня, позволяя за руку утянуть себя к дому. - Придётся проехаться. - Проехаться? Далеко? - Ну, не до Косова, поближе, - весело отозвался Георгий. - Но и не до бульвара. - А Дария? Мне нужно её кормить через три четверти часа. - Думаю, она может поехать с нами - С нами в поездку? Она не устанет? - Надеюсь, устанет и будет спать. - Принц мечтательно возвел глаза к небу. - Целую ночь... Мария, смеясь, ткнула его кулаком в бок. - Мечтай. - Но разве это плохо? - Георгий развёл руками. - Хотя бы помечтать. - Но это же ненадолго? Мне нужно ещё решить, что надеть на парад. - Поверь мне, - это уже решили без тебя. Мария ещё несколько раз попыталась выпытать у мужа, что за сюрприз ей готовится, но он упорствовал - готовился к поездке, распоряжался об автомобиле, приказал няне собирать Дарию, сбегал на кухню, чтобы заказать кухарке приготовить корзинку в дорогу. - Маша, ты готова? - звал он, нетерпеливо постукивая каблуком сапога по ступеньке. - Мы можем не успеть вернуться до парада. - Иду. - Княгиня спустилась вниз, на ходу завязывая ленточки шляпки. - Я пересмотрела платья и подобрала подходящее. И для вечернего приёма тоже. - Новые серёжки к вечернему платью подойдут? - уточнил принц, складывая плед. Серьги ещё накануне пришли из Царского - изящные, с бриллиантами и крупными подвесками аквамаринов, Марии на рождение их прислали родители, и королевичу они очень понравились. - Подойдут - оно жемчужно-голубое. - Отлично. - Няня вынесла Дарию, перекладывая её на руки королевичу. - Пойдём. Потом я вернусь за колыбелью и провизией. В автомобиле было просторно и очень удобно - Георгий предполагал вести сам, поэтому сидения были целиком во владении Марии: там успешно устроилась и она, и колыбелька дочери. - Хочешь с нами? Точно? Ладно, - звучал Георгиев голос из дома. - Бегом, в мотор, - со ступенек проворно скатился Мариин щенок, вслед за ним, вытягивая длинные ноги, засеменили обе овчарки. - Зел, не затопчи младшего! Алекто, коза не едет. Животное, я не шучу! Или с нами, но без козы, или с козой дома! Овчарка задержалась на пороге - с тоской просматривая на флигель, где проживала её парнокопытная подруга, будто бы задумалась, но, понурив голову, поплелась к автомобилю. - Кто бы мог подумать, моя собака - предательница, - удивился принц, все же придерживая дверцу и помогая забраться коротконогому питомцу жены. - Я такое не поощряю совершенно. - Семейный выезд, - улыбнулась Мария, устраивая корзинку с едой в уголке, и, скинув туфли, с ногами забралась на сидение. - Как хорошо. Может, все же расскажешь, куда мы едем? - Уже совсем скоро увидишь сама. Дорога оказалась не такой уж скучной - пользуясь безмятежным сном дочери, княгиня жевала приготовленные бутерброды, читала вслух предусмотрительно захваченный мужем журнал, прикармливала кусочками снеди собак, дремала. - На месте. - Толчок, - автомобиль затормозил, и Мария проснулась, с трудом фокусируясь на своём окружении. - Маша, душка, мы приехали. - Да? - Она зевнула и потянулась к окошку, одновременно пытаясь обуться, но застыла, забыв обо всем на свете - почти у самых колёс автомобиля разливалось серебром озеро, огромное, несущее свои воды далеко за горизонт. - Джордже... - Дай мою принцессу, - выбравшийся из-за руля Георгий забрал Дарию из корзины и протянул ей руку. - Пойдём. - Как красиво... - Её туфли утонули в мягкой траве - ветер, гонящий волны по озеру, качал стебли травы и шумел в ветвях редких кустов: вокруг них расцветала сербская весна. - Это мой подарок? - Не совсем, - поморщился Георгий и поплотнее завернул покрывальце дочери, защищая её от ветра. - Он, конечно, связан с этим местом...но его пока нет. - Нет? - Нет. Но будет, если ты захочешь. - А что я должна захотеть? - Я подумал - город это так банально. Шум, пыль, общество. Нужно отдыхать, дышать свежим воздухом. Мария сузила глаза. - И ты решил... - Нам нужен, - держа дочь одной рукой, князь потянулся к внутреннему карману кителя, вытаскивая какую-то бумагу. - Загородный дом. - Дом... - Мария развязал ленточку, разворачивая свиток и с жадностью изучая каждую линию подробного чертежа и эскиза красивейшего из домов, когда-то видимых ею. Полностью в русском стиле, с башенками, верандочками, балконами, крылечками - все с большим количеством резьбы, изящными, едва похожими на деревянные кружевами, украшающими наличники, балясинами, фризами, карнизами, фронтонами, большим количеством мелких цоколей, со всех сторон облепивших дом: все это добавляло ему теплоты, уюта, душевности. - Я придумал это, написал maman, она подсуетилась, дала пару советов... - Мама была в курсе? - возмутилась Мария. - И не сказала мне? - Ну я же просил не говорить, разумеется, она не сказала. Я поклялся, что приглашу её на целое лето, когда дом будет построен, и она согласилась хранить тайну. Там же нашла архитектора, кучу времени провела с ним, решая, что мы хотим видеть в итоге... и вот что вышло. - Джордже, душка, это очень дорого. Неужели мы потянем? Может, хоть сейчас позволишь мне вложиться в это своим приданым? - Нет, и это не обсуждается - приданое останется на месте. А денежный вопрос, между прочим, я уже уладил и успешно, - вышло у королевича несколько хвастливо. - Я к кое-кому обратился, мы быстро посчитали все необходимые затраты, поэтому к королю я шёл уже с готовой сметой, чертежами и прочими штуками, в отсутствие которых меня могли ткнуть носом. - Папа очень сердился, что ты идёшь на такие расходы? - Я сказал, что вам с Дарией нужен свежий воздух и простор, - ты же знаешь, отец не способен противостоять вам. После получаса обсуждения и клятвы, что у него непременно будет собственная комната с балконом и видом на озеро, он подписал все бумаги. - Запищала проснувшаяся малышка, и Георгий, поцокав языком, покачал дочку, успокаивая её. - Я мог, конечно, просто притащить ему маленькую - тогда не пришлось бы жертвовать комнатой. Но да что жалеть - уже пообещал, не брать же слово обратно. - Джордже, - Мария не смогла сдержаться, бросаясь на шею мужу, зашикавшего на неё и освободившего только что успокоившуюся, но снова разгневанную такой материнской вольностью Дарию. - Я так люблю тебя. - А я то думал, что у тебя это прошло. - Георгий взглянул на неё с хитринкой. - Отцвели цветы былых чувств. - Цветут пышным цветом, - княгиня крепко поцеловала супруга. - Как тебя не любить? Такой внимательный, такой душка. Уверена: в ближайшие дни меня ждёт письмо от мамочки с утверждением, что она отобьет тебя у меня. - Ах, только не говори, что папа невнимательный муж. Я в это не поверю. Задержаться надолго на Серебряном озере не получилось - побродив по берегу ещё несколько минут и помечтав о будущей даче, семейству пришлось срочно собирать оценивших простор собак и возвращаться домой. - Не хватало ещё опоздать - Сандро сживет меня со свету, - констатировал королевич, одной рукой удерживая руль, а второй тщетно пытаясь прикурить. - Отвернись - не нужно вам дышать дымом. Сильно устала? - Имею ли я сегодня право уставать? Дорога домой заняла несколько меньше времени - опаздывать принц не любил и употребил все возможности двигателя, чтобы избежать этого. - Успеваем вполне - ещё три четверти часа в запасе, - сообщил он, влетая в дом и вручая дочь в руки выбежавшей на гул подъехавшего автомобиля няне. - Бранислав, воду и гвардейский мундир в уборную! Лука, скажи Славену, что велю сделать Грома и Ртуть - мы с Её высочеством выезжаем верхом. Маша, твой костюм наверху! - Какой ещё костюм?! - в очередной раз попыталась выяснить Мария, но Георгий уже унесся наверх, к себе, на ходу раздавая распоряжения. Для удовлетворения любопытства пришлось подниматься к себе - и её вопросы получили свои ответы: посреди гардеробной стоял портновский манекен, демонстрируя ей изящный гвардейский мундир - лазурный, как у мужа, со всеми необходимыми его атрибутами, но женского образца, с чёрной юбкой вместо брюк. Рядом, на пуфах было разложено белье, чулки, блузка, нижние юбки, перчатки, золотистый пояс с украшенный гербом пряжкой, традиционная каракулевая шапочка, правда, без высокого плюмажа, украшавшего мужские головные уборы, на туалетом столике лежали три звезды орденов и красно-белая лента, - все, что могло понадобиться ей для полного образа. - Мария Павловна! - всплеснула руками Катерина, нарядная, в белом платье с серой отделкой и новой шляпкой, подаренной Марииной мачехой. - Как необычно! - Необычно плохо? - уточнила княгиня, слегка кружась на площадке. - Да нет же, это ужас как хорошо! Душан! - окликнула она вошедшего адъютанта. - Её Высочество прекрасно выглядит, неправда ли? - Я прежде не видел женщин в мундире, но то, что я вижу сейчас мне определённо нравится, - оценил Миливоевич с улыбкой. - Вам очень идёт и это весьма оригинально. Думается, теперь это может войти в моду у местных дам. - Ваше Высочество, прошу прощения за опоздание! - вошедший Враница, безупречно причесанный, в голубом, как и все сегодня, с синим жестким воротником, - руки в белоснежный перчатках сжимали каракулевую кипу и простой глиняный горшок с цветком. - Ваше Высочества, Мария Павловна, - он шагнул к ней, останавливаясь у основании лестницы - она стола на пару ступеней выше. - С Рождением вас. - Спасибо, Горан, - Мария улыбнулась как можно более дружелюбные. - ей искреннее хотелось подружиться с Враницей также, как и Миливоевичем. - Это вам, - он протянул ей горшок, и Мария его приняла, с восхищением рассматривая нежные лепестки одинокой розы, скромной, с розовато-кремовыми лепестками, более глубокого оттенка к краям и почти белыми, молочными в середке. Подвязанная к стеблю простой бечевкой карточка, подписанная ровным аккуратным почерком, гласила "Княгиня Мария Сербская". - Я, право, не знаю, любите ли вы розы. - Люблю, конечно. - Осознание простой, в общем-то, вещи пришло не сразу. - Горан, вы что, назвали розу в мою честь? - Не я, что вы, - запротестовал Враница. - У меня есть старый приятель, он занимается розами, выводит новые сорта. Выпросил у него одну, только и всего, - ему понравилась идея назвать её в в честь Вашего Высочества. - Враница! - Горан вздрогнул, оборачиваясь на голос Георгия, - он, уже в гвардейском мундире, привалившись к дверному косяку смотрел на него. - Если вы очаруете и уведете у меня жену, я задушу вас. - Никак нет, Ваше Высочество! Я ни в коем случае не допустил бы таких мыслей относительно Их Высочества! - У вас нет чувства юмора. - Королевич поморщился. - Дайте посмотреть. - Он взял горшок из рук Враницы и покрутил его, рассматривая цветок со всех сторон. - Красота. - Очень красиво. - Мария краем глаза заметила, как Катерина показала язык надувшемуся Душану, и погрозила ей пальцем. - Мы же сможем посадить её в саду? Нужно позвать Давора и отдать её ему! - Отдадим, подожди, - Георгий, все ещё держа в розу, отступил назад, окидывая её взглядом. - Что ж, неплохо. - Неплохо? - Очень неплохо. - Снимаю! - объявила Катерина, перебивая всех, и сделала снимок. - Скажете, вы, Ваше Высочества, тоже - "неплохо". Мария Павловна волшебно выглядит! Я непременно беру с собой камеру, правда? - Конечно, Катя, - кивнула Мария. - Берите. Но прошу, снимайте не только меня. Передав цветок охающему от восхищения Давору, пообещавшему немедленно найти для неё лучшее место, вся компания отбыла на парад: четверо, включая Марию, верхом, и Катерина в большой коляске - вместе с ней, как предполагалось должны была прибыть на парад Александра Гартвиг, вторую коляску ещё раньше Георгий распорядился отправить за Идой и её матерью. - Слушается? - спросил принц, легко взбираясь на своего статного вороного жеребца. Тонконогую серую до серебра ахалтекинку, подаренную на рождение Дарии и метко названную Георгием Ртутью, Мария почти не знала - несколько раз она заходила, чтобы "завести знакомство", подкупая привязанность лошади сахаром, однажды попробовала прокатиться по двору, но с полным осознанием, что основательно отвыкла от верховой езды. Ртуть, к счастью, обладала спокойным нравом или, что вернее, развитым чувством собственного достоинства, поэтому беситься, капризничать и пытаться досадить своей наезднице не пыталась. Дамское седло и новая, довольно узкая юбка причиняли ей дополнительное неудобство, но Мария была уверена, что справится, если не даст лошади понять, что сегодня не совсем уверена в себе. - Да, все хорошо. - Мариюшка, красавица моя. - Король, сегодня предпочевший экипаж коню, поднялся, чтобы расцеловаться с невесткой, склонившейся в седле к нему. - С рождением, доченька. Как хороша. - Спасибо вам, папа. - Больше Сандро - его участие в этом весомее. - Поблагодарю и его. - Мария выпрямилась в седле. - Чувствую себя будто бы выше, чем прежде. Будто я теперь больше, чем княгиня. - Больше тебя никак. - Цокот подкованных копыт прервал их разговор, - к ним неторопливо рысью приближался Александр. - Всё готово? - Да, ждут сигнала. - Престолонаследник снял очки и, намотав поводья на руку, также потянулся к невестке. - Поздравляю, Мари. Как тебе это оказалось к лицу, подумать только. Я и не помышлял, что это будет так красиво выглядеть на женщине. - Да что же ты, сын, никак забыл, как Ябе щеголяла в гвардейском? - напомнил король, вновь устраиваясь на сидении экипажа. - Ей шили белое с золотым - была очень горда, всем хвасталась, рассылала карточки. - Он был в корпусе, - сказал Георгий, натягивая узду норовистого коня. - Когда Ябе здесь красовалась. Только-только поступил. - Татьяну с Ольгой в мундирах ты, верно, тоже не видел. - Александр кашлянул и вернул очки на переносицу: Марии нравилось его дразнить, понимая, что упоминания царевен заставляют её деверя смущаться. - Покажу, если захочешь - у меня где-то была официальная карточка с пара в честь начала их шефства. - Я с удовольствием посмотрю альбом, Мари. Ты знаешь, мне это нравится. - Договорились. Уже выстроились полки, - пешие и конные, - приглашённые гости заняли свои места в стороне, и просто зеваки облепили ограждение. На помосте настраивал свои инструменты королевский оркестр - в новых мундирах, пошитыми по приказу княгини, они выглядели не чуть не хуже оркестра любой из империй. На коня пересел и король - все было готово для парада. Шеренга за шеренгой - они приветствовали своих монархов, мужчины отдавали честь, Мария слегка помахивала платочком, кивая едва ли не каждому марширующему мимо солдату и офицеру. Без устали играли марш за маршем музыканты, давая ритм строю, лошадям, будто танцующим под эту музыку. Последней коробкой прошел полк Георгия, отдавая честь августейшему командиру, сегодня не возглавившему их, и музыка, смолкла - строй оркестра выдвинулся вперёд, к королевской "ложе". - Оркестрр, смииирнооо! - скомандовал дирижёр, и самый молоденький из музыкантов, Васа Шимич, лишь недавно Марииными стараниями переведённый из Дуйнаской в оркестр из-за слабого зрения, но обнаружившего у себя талант игры на тубе, церемонно вышел из заднего ряда, вынося огромный букет цветов. - В честь рождения Их Высочества княгини, нашей августейшей покровительницы! Русский марш! Музыканты вскинули свои инструменты - грянула музыка, уже давно знакомая Марии: именно её она когда-то давно, в первый день знакомства с королевский оркестром она пыталась играть на фортепьяно. Дирижёр тогда, в тот день, был прав - этот марш был создан для оркестра: там, где визжали ноты рояля, теперь безукоризненно чётко отбивались низкие ритмы духовых. - Какая интересная мелодия, - проговорил с улыбкой король. - Что-то новое? Машенька , он, кажется, сказал, что марш русский? - Мне Володя его прислал - он посвящён Балканской, - пролепетала княгиня, не помня себя от восторга, - ей хотелось визжать, как девочка, и прыгать, и напевать мотив в такт с музыкой. - "Прощание славянки". - Как интересно! А почему ты не сказала? Сандро, ты слышал, - это посвящение нам! Душенька, а мы сможем найти имя автора? Я хотел бы написать ему слова благодарности и, пожалуй, послать какой-нибудь презент. Так приятно. - Пётр Александрович снова повернулся к оркестру. - Такая бодрая музыка! Пам-па-пам, пам-па-пам, пам-па-па-а-ам. Красиво. И очень мелодично, одновременно. Нет, я желаю узнать имя автора поскорее. Через пять часов оркестр вновь играл "Прощание славянки", но уже во дворце, специально по просьбе короля. Собирались гости, приглашённые по очереди поздравляли Марию, нарядную, с новыми аквамаринами в ушах и бриллиантовой звездой в волосах. Катерина в лиловом, с кистями глициний у плеч болтала с женой одного из генералов, украдкой поглядывая в сторону Враницы, ужасно серьёзного, внимательно слушающего Каифу, что-то с пылом объясняющего ему буквально на пальцах. Здесь же был и Миливоевич - с лицом мученика он стоически выдерживаю внимание матери, торопливо выискивающей и устраняющей недостатки в его форме и внешности. - Любомир плохо отгладил воротник, я же тебе говорила, чтобы ты был внимательнее. И ворот рубашки слишком высок, так уже совершенно немодно, ты точно старик, Душан! Расправь плечи, не горбись. Добрица, нужно будет заказать ему новые сапоги, эти никуда не годятся. - Муж в эполетах тяжело кивнул, со всем соглашаюсь, будто генералом была она, а не он. - Душан, пригладь волосы! - распорядилась генеральша, когда рядом остановился королевич. - Ваше Высочество! - Госпожа Миливоевич, - Георгий улыбнулся и повернулся к ней. - Рад вас видеть в свете вновь. - Да, мне намного лучше, с вашей и Божьей помощью. - О, нет, мы с ним работаем по отдельности, у нас разные должности. Он все больше по чудесам, а у меня все попроще. - Ох, ну вы скажете. - Женщина рассмеялась немного нарочито, но скоро оборвал смех и вздохнула. - А я в сомнениях. Вернулась с курорта и узнаю, что Душан более не ваш адъютант. - Скрытная паршивка - неужели не мог написать матушке, что изменил место службы!? - Душан покраснел, а Георгий продолжил: - Это случилось отнюдь не вчера, мадам. Просто ваш ребёнок не поделился этим с вами. Хотите я его накажу? - Но что же он такое мог натворить, что рассердило Ваше Высочество? Он такой тихий, спокойный и ответственный мальчик. Я, право, в недоумении. - Рассердил? - переспросил Георгий. - Ах, нет, не волнуйтесь об этом. Он, конечно, жутко бестолковый, спорит со мной и ленив выше всякой меры, но он более не мой адъютант вовсе не из-за этого, нет. Я, скорее, повысил его в должности. Госпожа Миливоевич распахнула глаза. - Повысили? - Конечно! Теперь он в свите моей супруги - вы представить не можете, насколько работа с Её Высочеством приятнее, чем со мной. Она мила, добра, внимательна, сострадательна - в общем, она полная моя противоположность. - Но Душан был вам так предан! - И сейчас предан. Но теперь я чаще имею удовольствие наблюдать, как капитан грызётся с фрейлиной Её Высочества Катериной Дмитриевич, - право, это очень весело. Скандалы, угрозы, даже драки - душа радуется. Но не беспокойтесь, - я всячески слежу за тем, чтобы они друг друга не поубивали. - Вы не шутите?! - вскинулся отец Миливоевича, - его жена же не могла выговорить ни слова. - То есть, когда в прошлый раз этот обормот явился домой с избитой физиономией, он дрался с фрейлиной? - Ах, нет, тогда ваш обормот дрался с Враницей. - С Враницей? Ради Бога, уж не внуком ли покойного Стевы Марьяновича? - Им самым! Отдирали друг другу погоны, катались по лестницам, душили друг друга. - Георгий вздохнул с какой-то сентиментальностью.- Если бы не был женат, то поставил бы кресло и наслаждался бы этим целый день, но священные узы брака и положение будущего отца заставили прекратить это безобразие. - Вы их разнимали? - с ужасом поинтересовалась госпожа Миливоевич. - В каком-то смысле - пообещал застрелить их обоих. Это подействовало. - Жаль, что не исполнили, - сквозь зубы процедил генерал Миливоевич. - Я не знал, что вы были бы рады избавиться от него. Но нет - потом пришлось бы отмывать от крови полы, а от кровопролития - биографию: второе, как вы понимаете, мне было бы совсем непросто сделать. К тому же опять нужно было бы искать адъютантов - а эти двое, хоть ярмо на моей шее, но уже привычное, да и служат, бывает, недурно. Дорогая, - королевич протянул руки к подошедшей жене, привлекая её к себе. - Вероятно, вы ещё не успели познакомиться - генерал Добрица Миливоевич и госпожа Ангелина Миливоевич. Фамилия все тебе сказала верно - это счастливые родители нашего Душана. - Ваше Высочество, - реверанс - от неё, поклон с прикосновением к руке - от него: только капитан все ещё стоял пунцовый, боясь пошевелиться. - Примите наши самые сердечные поздравления. Нам так неловко, что так затянули с личным знакомством - право, то одно, то другое... - Что вы, не стоит извиняться, - я уверена, что у меня ещё будет много лет, чтобы познакомиться со всеми, - пошутила Мария. - И все же я рада видеть вас на своём празднике. Как ваше здоровье? - Намного лучше, благодарю, - защебетала госпожа Миливоевич. - Воды просто чудодейственные - знаете, я стараюсь ездить не реже раза в год, и дела мои совершенно поправилась. Очень советую также посетить подобный курорт - знаете, со мной отдыхали многие дамы после родов, даже самых тяжёлых, и уезжали домой совершенно окрепшими! - Спасибо за рекомендацию, я буду иметь это в виду. - Княгиня бросила взгляд на капитана, отмечая напряжение в сгорбленных плечах и растерянности на лице. - Я очень рада познакомиться с родителями Душана. Он, знаете ли, сейчас больше помогает мне, и я им совершенно довольна. Он очень ответственный, чутки, я поручаю ему самые сложные дела, а, как вы знаете, мне часто приходится решать вопросы с приютами, и вот тут его помощь для меня совершенно необходима! -Да, верно, мы скоро и вовсе перестанем отпускать его домой, так что не обессудьте, - поддакнул принц и, сделав шаг к Миливоевичу, перешёл на шепот: - Ну вот, все решилось: теперь тебя выставят из дома. Теперь-то есть нужда искать тебе квартиру. Хлопнув его по плечу, Георгий кивком попрощался с Миливоевичами, оставляя их, и прошёл к оркестру, чтобы обменяться парой фраз с дирижёром, закивавшим живо и принявшимся листать свои записи в поисках нужных нот. Оркестранты засуетились, - Мария заметила, что тяжёлые духовые инструменты "отошли" в сторонку, освобождая места для типично сербских гусле, струнной тамбуры и разных свирелей. Музыканты заиграли - мотив был безошибочно этническим, сербским, - и Георгий вышел в центр пустого зала. - Коло в одиночку не танцуют, - произнёс он с усмешкой так, что слышали все, - но все стояли, редко шушукаясь между собой, точно королевич предлагал им сжечь Персеполис, а не станцевать собственный народный танец. - Никто не хочет? Откуда-то из толпы, сзади к нему с готовностью двинулся Горан, - Душан, видя этот маневр и будучи ближе, "ожил" и успел прежде него, с гордостью ухватываясь за руку принца и с некоторой горделивостью просматривая на Враницу - "опередил- таки!". Теперь уже трое, синхронно, будто долго и усердно репетировавшие, они двигались в первых фигурах несложного сербского коло - хоровода. - Ах, что за глупости! - фыркнула позади неё Катя, - Мария обернулась, - рядом с ней стоял майор Танкосич, низко - низко наклонившись к уху. - Не хотите, не танцуйте, - подхватив юбку, она поспешила влиться в танец: уже вприпрыжку, она протянула руку Горану, и он отпустил принца, приглашая её занять место между ними. - Я! Ваше Высочество, меня примите! - Бранислава Анджелкович, спеша, пыталась совладать с открывшимся лорнетом на цепочке и мешающимся веером, - Георгий, смеясь, сжал её запястье, увлекая между собой и Миливоевичем. Побежала в хоровод, точно совсем, юная, Ида, следом за ней несколько молодых офицеров, - благосклонный кивок позволил покинуть свой пост и присоединиться к веселью адъютанту короля. Танцевать поспешила Людмила Гартвиг, сыновья Пашича и Мишича - даже сам генерал встал в круг. Мария нашла взглядом Аписа - тот не танцевал, но улыбался довольно, хлопая в ладони и притоптывая сапогом в такт. Хлопал и король - его лицо озаряла улыбка. - Маша! - кричал Георгий. - Или к нам, скорее! - Я не умею! - Тут нечего уметь! Иди скорее! - Сандро... - дверь замахал руками, отказываясь, - его подталкивал к танцующим отец, но он только отчаянней тряс головой. К хороводу выдвинулась, не без намерения, Адриана, в смелом бордо с перьями, с точными открытыми плечами, резко контрастирующими с народным танцем: этого никак не могла стереть Катя, которая, пролетая мимо в стремительном коло, уцепила за руку Марию, привлекая её к мужу. - Танцуйте! Вы теперь тоже сербка! И она танцевала. Она теперь была ещё и сербкой.