Джурджевдан

- Убить готова за чашку кофе, - мрачно произнесла Мария за завтраком. Перевернувший страничку какой-то книги Георгий вздохнул. - В таком случае, убивать придётся меня, милая. Его мнение о том, что он единственное её препятствие на пути к вожделенному кофе было целиком ошибочно, - их с желанным напитком разделяло множество неприступных стен. Установленные мужем ограничения на практически все её "приятности" Мария когда-то посчитала несерьезными - тем неожиданнее были новости о том, что он не шутит и не собирается уступать. Она пробовала просить, но безуспешно, предприняла попытку даже всплакнуть, но тоже не получила желаемого, а рискнув действовать тайно, получила только сердечный припадок от кухарки, уже давно и усердно подготовленной Георгием и его рассказами о всех тех ужасах, что случатся с беременной княгиней от единственной чашки кофе. Александр ей более был не союзник: наверняка готовый пойти на многое против воли брата, он совершенно не был готов рисковать собой, а о неминуемой расправе он был предупреждён также заранее. Оставался один единственный способ и человек, способный повлиять на королевича: Мария пожаловалась мачехе. Ответ не заставил себя долго ждать. "... что значит "не позволяет мне кофе", душенька, я совершенно не понимаю этого? Ты так страдаешь без жалкого кофе, что согласна причинить вред своему крошке? Не ожидала я такой беспечности от тебя, мне казалось, что ты очень разумная девочка! Джордже совершенно прав, ограничивая тебя, и я пишу ему, чтобы он ни в коем случае не давал тебе поблажек, как бы сильно ты не просила. Мариша, ты на ранних сроках, в это время беречь себя нужно особенно тщательно, но тут я узнаю, что ты, оказывается, хотела ездить верхом, несмотря на запрет мужа! Как это, Маша, мне кажется, что это злая шутка! Папа в ужасе, он запрещает, слышишь, запрещает тебе подобные безумства. Ты не так сильна здоровьем, как тебе кажется, а беременность совершенно не лёгкое состояние, чтобы позволять себе такие излишества. Поэтому я заклинаю тебя, дорогая, береги себя и слушайся умницу Георгия, иначе я приеду к вам в Белград и буду цербером охранять тебя, не позволяя сделать шага из дома... ". Мария была раздосадована - она надеялась на поддержку матери. Позже к гневному письму Ольги Валерьяновны добавилось осуждающее послание от отца - тот также требовал со всей серьёзностью относиться к своему положению и прислушиваться к советам мужа." Аликс и бабушка того же мнения, они советуют совершать спокойные прогулки и не устраивать никаких авантюр". Братья в своих письмах были не столь категоричны и придерживались своеобразного нейтралитета: осудить её поведение им не позволяло предвзятое отношение к зятю, а поддержать - боязнь за неё и ребёнка." Будь душкой, не скучай, не отказывай себе в развлечениях и прислушивайся к голосу разума". Она прислушивалась, и в определённые светлые моменты внутренний голос был категоричен - Георгий прав. А в остальное время ей хотелось кофе. - Ваше Высочество, почта, - сообщил вошедший в столовую адъютант, и Мария, взглянув на него, покривила губы:на то у неё были причины. - Познакомьтесь, Ваше Императорское Высочество, поручик Враница, - пару недель назад объяснил Георгий присутствие в его кабинете незнакомого молодого человека. - Мой новый адъютант. - Адъютант? - возмущённо выдохнула княгиня. Адъютант обернулся, коротко склоняя голову перед княгиней и, наконец, поднимая глаза: и Мария, сама того не желая, застыла, смотря на него. Он был не юн, не мог похвастаться высоким ростом и примечательной внешностью - круглолицый, с тёмными волнистыми волосами, глубоким мыском указывающим на высокий лоб , но его глаза, зеленые, с густым ресницами, были поразительны, и глядя в них невольно забывалось то, что он в общем-то не обладал ни одной классически красивой чертой лица. Его взгляд практически гипнотизировал, заставляя забывать о том, что так долго смотреть на постороннего мужчину не очень-то прилично. - А... как же Душан? - промямлила княгиня, все ещё пялясь на адъютанта. - А что с ним? - удивился королевич. - Он ведь... адъютант. - Кажется, он исполнял какие-то твои поручения. Ну и мои, пока я подыскивал нового человека. Теперь нашёл - Миливоевич твой с потрохами. - Враница?!!! - возмутился Душан, когда Мария сообщила ему неутешительные новости. - Этот враневский выскочка?! Чем он заинтересовал Его Высочество? - Мысли Его Высочества потемки, - с сожалением признала княгиня. - Но я не думаю, что он задержится, мне показалось, что его склад характера совершенно противоположен нраву моего мужа. Миливоевич повёл плечом, но будто бы немного успокоился. - Быть может, вы правы. Он тихоня и себе на уме - я уверен, что это он стал причиной отставки майора Сабелича. Крайне неприятный тип. - Значит, скоро он потеряет свое место. Не волнуйтесь, Душан, королевич запросто распознает фальшь, Враница не сможет долго водить его за нос. Даю ему не более недели в этом доме. Неделя пролетела незаметно, но положение Враницы в доме стало только более весомым. Он терпеливо переносил нечастые, но яркие вспышки гнева принца, оберегал его от ненужных стычек с престолонаследником, держал в идеальном порядке все его бумаги и всегда чётко помнил о всех данных ему поручениях и делах королевича: Мария была крайне изумлена, когда однажды вместо ожидаемого разноса Георгий начал нахваливать своего адъютанта. - Где он прятался от меня все это время, - вздыхал он. - Я бы сохранил кучу нервов. Ты представляешь, душка, отец вчера послал мне записку, и неразумно отдал её Александру, чтобы он передал мне. Братец, разумеется, ничего передавать не стал под предлогом забывчивости, но Враница, представь себе, как-то узнал об этом и передал мне. Ты бы видела лицо Сандро, когда я явился минуту в минуту с готовым докладом! И как только Враница сумел разнюхать это, уму непостижимо! - Он шпион! - категорически заявил Миливоевич, болезненно переживающий успехи своего неприятеля. - Австрийский или королевский, но он совершенно точно вредит Его Высочеству. Мария Павловна, повлияйте на супруга, он должен отправить его восвояси! - Ты безобразно ревнуешь принца к Вранице, - констатировала Катерина. - Ты жалок. Ещё одним неожиданным моментом в присутствии Враницы в доме стало отношение к нему Кати: на фрейлину новый адъютант произвёл неизгладимое впечатление. Он зашёл в Мариин кабинет однажды, безупречно вежливый, постучав предварительно, принёс ей письма и коротко поздоровался с Катериной и имел неосторожность бросить на неё взгляд. Катя оцепенела и даже ответить на его "доброе утро" не смогла, и находилась в смятении ещё некоторое время после его ухода. - Это...новый адъютант королевича? - спросила она, наконец, придя в себя. - Да. - А... как его зовут? - Враница. - Но это же не имя! - Ах, я не знаю, как его зовут. Меня совершенно это не интересует. - Горан! - звал Георгий, и Мария замирала, ожидая выволочки, но голос мужа смягчался. - Да-да, я и забыл об этом, какой стыд. Благодарю, что напомнили. - Горан! - и Катя бросалась в коридор, где слышались шаги поручика. - Нет ли писем для Её Высочества? - елейно спрашивала она, несмотря на то, что Враница с безупречной точностью и пунктуальность разбирался с почтой сразу же по её приходу и разносил адресатам. Мария фрейлину не останавливала, подозревая, что она сама ищет его общества, но, увы, достаточно безуспешно: Враница был чрезвычайно профессионален и не вступал в более близкие отношения ни с кем во дворце. - Письмо из Афин и петербургские газеты, Ваше Императорское Высочество, - Враница выложил бумаги рядом с тарелкой Марии. - Для Вашего Высочества тоже только газеты и письмо от воеводы Степановича. - Спасибо. - Вы просили напомнить, что завтра память по княгине Клеопатре, сестре Его Величества. Георгий будто бы насторожился - Мария заметила это. Он, конечно же, ни о чем таком не просил, - она была уверена в этом, - но Враница помнил абсолютно все. - Да-да, я помню, - произнёс князь, наконец. - Закажите панихиду в храме, просите поминать тётку. Надо будет телефонировать Иде, быть может, она захочет быть на службе. - Прикажете послать цветы в Тополу? - Да. Венок. Конечно. Враница кивнул и удалился, а Мария бросила салфетку на стол. - Душан никогда не позволяет себе быть таким навязчивым. - Что с моей памятью? - задумчиво пробормотал Георгий. - Я решительно ничего не помню. Даты, события, дела... - Душан не лезет с советами. - Наверное, это из-за Враницы - он такой дотошный, что мне самому нет нужды хоть что-то помнить. - Джордже, ты меня слышишь? - Что? Да, - согласился королевич. - Миливоевич так не делал, он едва ли помнил что-то, о чем я его просил, но много пререкался. Что ж, хорошо, что у меня есть Враница, - он вздохнул расслабленно и вновь развернул книгу, занимавшую его весь завтрак. - Он и правда избавляет меня от кучи всяких мелочей. Мария немного обиделась - ей казалось, что муж мог бы поддержать её в её мнении, - и принялись читать письмо. Послание было от греческой Елены и перемежалось бессвязными кусками, написанными Иреной, Ольгой, Теодорой и даже маленьким отпечатком пальца Сесилии. От постоянно меняющегося почерка, содержания, описок и детских ошибок и порой совершенно нечитаемого текста у княгини заболела голова, и она отложила рукописи, вновь наблюдая за мужем. - Интересно? - Поучительно, - отозвался Георгий. - Как называется? - "Исчисление вероятностей". - А о чем она? - не сдавалась Мария. - Это о математике, вряд ли тебе будет интересно. - Отчего же, я с удовольствием послушаю, если ты почитаешь вслух. - Она отщипнула кусочек булочки. - Я и подумать не могла, что президент Франции увлекается математикой. Пальцы Георгия, взявшиеся за край странички, замерли, и он медленно поднял на супругу взгляд изумленных глаз. - Машенька... - О, нет, я знаю этот взгляд, - выдохнула княгиня. - Я глупенькая жена. Королевич мягко и нежно улыбнулся. - Прелесть какая глупенькая. - Что я наговорила? Я хотела казаться умной. - Это не тот Пуанкаре. - Не тот? - Не президент Франции. Другой. - Их двое? - Уверен, что их десятки. - Святые угодники! - Но этот - не президент. Анри. Он математик. А президент - Раймон. - Ну да. - Она покачала головой. - Это ужасно. Мне стыдно. - Ну я же не стесняюсь путаться в твоих кузинах и тетках, и во всех ваших Никсах и Николах. - Князь дотянулся до её руки, сжимая пальцы. - Всё хорошо. - Конечно, тебе же нет никакой нужды запоминать из всех - половины нет в живых, а вторую ты увидишь едва ли скоро. - Мария хмыкнула. - А я... - Уверяю тебя, дорогая, мсье Пуанкаре не приедет к нам на чай. - Нет? - Нет. Я его приглашал. Во всяком случае математика. -Георгий улыбнулся. - Поедем развлекаться? - Развлекаться? - оживилась Мария. - Как? - Любишь рыбалку? - Никогда не бывала на ней. - Нужно попробовать. Твой муж - заядлый рыбак. - Правда? - княгиня огорчилась. - Я не знала этого. - Я не давал повода узнать. Теперь говорю - люблю рыбалку. Поедем? - Я боюсь, что на лодке мне станет дурно... - Нет, не будем выходить на лодке. Останемся на берегу. Да это будет не столько рыбалка, сколько просто спокойное времяпрепровождение - отдохнём на свежем воздухе. - Хорошо, - согласилась Мария - идея побыть с супругом наедине ей очень понравилась. - Я согласна. - Прекрасно. - Только давай не будем брать с собой никого. Даже Враницу. - Зачем нам Враница? - Не нужен. - Княгиня просияла. - Будем только вдвоём. - Ну, вдвоём не выйдет. - Георгий подмигнул беззаботно и встал из-за стола. - Мы теперь никогда не будем вдвоём, милая. Я попрошу Владану собрать нам что-то с собой, чтобы нам не было нужды возвращаться до самого обеда. Мария кинулась собираться, лихорадочно решая, что взять с собой: шезлонг, плед, зонтик... Перебирая юбки, она одну за другой отвергала их: слишком узкая, слишком светлая, слишком длинная; тоже самое касалось и блузок. В итоге блузка была выбрана самая тонкая, льняная, непрактичная в обычное время, но вполне подходящая для такого случая, и темно-серая свободная юбка, короткая по последней европейской моде, но совершенно неношеная из-за открытой неприязни к ней Георгия. Он и сегодня скривился, смотря на спускающуюся по ступенькам жену. - Опять этот огрызок. Я думал, ты её выбросила. - Нет, она ждала этого момента, - княгиня задорно поддернула юбку, демонстрируя шаловливые полосатые чулки, которые никогда не надела бы в обычное время и протанцевала по передней. - И сейчас она очень кстати. - Ладно, может, и вправду она более подходит для такого дела - не намочишь подол. - он поднял корзину. - Я разрешил Владане уйти до утра, и она была так счастлива, что собрала нам еды приблизительно на неделю. - И морс? - Малиновый. - Отлично! Шофёр выгрузил их со всем их многочисленным снаряжением на берегу большого красивого пруда и отбыл домой ( как объяснил королевич "чтобы не было соблазна улизнуть обратно"). - Ох, как прелестно, - восхитилась Мария, опускаясь в кресло, заботливо разложенное для неё мужем. - Очень удобно. - Хорошо? - уточнил принц, разматывая удочки. - Замечательно. Тепло и прохладно от воды. Солнце прекрасное. - И все же укройся зонтиком. Георгий застыл с удочкой на берегу, а Мария, полулежа в шезлонге, наблюдала за ним, нежась под солнышком, - пользуясь уединением, она даже стянула чулки, подставляя ноги лучам. Было тепло и уютно, и княгиня даже чуть задремала, - муж долгое время её не беспокоил. - Поспала? - поинтересовался он, когда она встала и босиком подошла к нему. - Да, чуть-чуть. Ничего? - Нет, конечно, со мной на рыбалке смертельно скучно - сижу и пялюсь на поплавок. - Так красиво, - Мария придержала шляпу, едва не слетевшую от сильного порыва ветра. - Почему ты никогда меня сюда не привозил? - Маша, половину нашей семейной жизни я воевал. Когда мне было возить тебя по прудам? - Да, ты прав. - Она наклонилась, окуная руку в воду. - Тёплая. - Правда? - Королевич тоже окунул ладонь и, выпрямившись, скинул сапоги. - Тёплая в самом деле, - резюмировал он, пройдясь по щиколотку в воде. - Может, искупаться? - Ты уверен? - нахмурилась Мария. - Ты хорошо знаешь этот пруд? - Отлично знаю - здесь едва не утонул Михайло. - Прекрасная характеристика, очень обнадеживающая. - Он просто не умеет плавать. Не беспокойся, - Королевич выбрался на берег и торопливо разделся. - Мне это не грозит. - И мне можно окунуться? - Конечно. Душновато сегодня, честно говоря. Георгий бросился в воду, погружаясь с головой, и вынырнув, поплыл, шумно фыркая. Неторопливо раздевшись до сорочки, Мария сложила свои вещи и тоже зашла в пруд, - вода, показавшаяся очень тёплой, захолодила лодыжки. - Почти горячая! - крикнул Георгий, заплывший далеко. - Даже не освежает! - Ты бы подплыл поближе, - позвала Мария, заворачивая рубашку вокруг ног. - Я беспокоюсь, что ты попадёшь в омут. - Тут нет омутов. - И все же, - тайно перекрестившись, княгиня присела и поплыла мелкими гребками. - Не уплывай далеко. Там, на глубине, усмехнулся, но не ответил ей Георгий, а она, плавая, признала, что вода все же дивная. Не было и мысли о жаре на улице - в воде было тепло и приятно, а она сама чувствовала себя лёгкой, почти невесомой. - Джордже, давай ездить сюда каждый день на купания, как ты на это смотришь? - позвала Мария, лёжа на спине. Королевич молчал. - Джордже. Она осмотрелась - там, где ещё недавно виделась темноволосая голова королевича, сейчас была гладкая поверхность воды и ничего более. - Джордже! - и снова тишина: её буквально за трясло от страха. - Джордже! Молчание - ей казалось, что это продолжалось вечно. С трудом нащупывая дно, она металась из стороны в сторону, пытаясь найти мужа, но не видя его; в груди, сжимаясь, загорался огонь ужаса. - Джордже! - она всхлипнула и скривилась, уже не сдерживая слезы. - Помогите, кто-нибудь... Рывок, всплеск, ледяное прикосновение к ноге - Мария завопила что есть мочи, колотя руками по воде. - Тише, тише, убьёшь, - быстро заговорил вынырнувший рядом принц, перехватвая её руки. - Ты чего так кричишь? - Сумасшедший? - Княгиня толкнула его в грудь. - Совершенно обезумел? - Это что, слезы? - он заглянул ей в лицо. - Машенька моя, ты что? Что случилось? - Что случилось? Ты пропадаешь в воде и спрашиваешь о таком? - оттолкнув его, княгиня побрела к берегу. - Душка, ты что подумала? Я же отлично плаваю, я же сказал тебе, - Георгий поспешил за ней. - Я нырнул и подплыл к тебе со спины, хотел чуточку напугать. - Доволен?! - О чем ты, ты расплакалась и злишься на меня, как я могу быть доволен. Любимая, - он поймал её за руку, поворачивая к себе. - Я должен был подумать, что ты сейчас не поймёшь моей шутки. Меня предупреждали, что женщины в ожидании очень восприимчивы и эмоциональны. Прости меня, родная, я не буду больше делать таких глупостей, - он пальцами вытер её слезы и чмокнул в нос. - Улыбнись мне, не то я в самом деле утоплюсь. Кулаком, по-сиротски вытерев нос, Мария выдавила из себя кривую натужную улыбку. - А если по-настоящему? - Георгий улыбнулся и наклонился, целуя её в губы. - Чтобы как солнышко светилась моя любимая, - добавил он, продолжая целовать её. - Ну же, где мой лучик? Его нежности противиться было невозможно - губы сами тянулись в улыбке. - Вот так, - одобрил королевич. - Вот моё солнышко. Только вот оно, видимо, не прогонит эту скверную тучу, - нахмурился он, смотря на небо. - Думаешь, будет дождь? - встревожилась Мария. - Да, и , вероятно, довольно сильный. Нам лучше одеться. Они едва-едва успели привести себя в порядок - дождь полил сразу, безо всяких предупредительных капель, добавляя звука и краски оглушительным громом и яркой молнией. - Нас убьет грозой! - в ужасе пропищала Мария, тщетно пытаясь укрыться пледом. - Нет, она пока далеко, но может и приблизиться, - Георгий сузил глаза, смотря вдаль. - Автомобиль едет! Вот так чудо! Ээй! - он замахал руками. - Сюда! Гул мотора раздался почти рядом - вынырнувшая из кокона промокшего одеяла Мария с трудом могла рассмотреть очертания сквозь стену ливня. - Ваши Высочества, скорее! - закричал шофёр. - Быстрее, гроза скоро усилится! - Поспешим, родная, лучше нам уносить ноги. - Георгий поспешно поднял жену на ноги, помогая ей добраться до автомобиля, - из сухой и защищённой кабины Марии оставалось только следить, как муж и шофёр собирают их пожитки. - Прими корзину, кажется, её не залило, - попросил Георгий, забираясь в автомобиль. Спереди хлопнула дверца и рокот мотора слился с оглушительным ударом грома на улице. - Вы очень вовремя. Этот проклятый дождь задумал нас утопить. - Главное - успеть до грозы, - заметил шофёр, ловко маневрируя по размокающей уже дороге. - Быстро ехать не выйдет - дождь прямо-таки стеной. - Как думаешь, нам удастся где-то переждать этот ужасный ливень? - спросила Мария, с беспокойством осматривая свою насквозь мокрую одежду. - Не сомневайся в этом, - с уверенностью ответил Георгий. Дорога была не длинной даже при жалкой скорости автомобиля - скоро они оказались у симпатичного зелёного двухэтажного дома с красивым кованым балкончиком, и королевич помог ей выбраться из машины и повёл к дверям. - А что если нам там будут не рады? - все ещё сомневалась Мария, поспевая за мужем. - Будут рады и очень, - успокоил её принц. - Сама увидишь. Дом - тёплый, светлый, - не мог похвастаться уютом: скорее, его убранство можно было назвать "скромным". Всё предельно лаконично, без излишеств: главную "роскошь" представляли шкафы с многочисленными книгами. - Наконец-то, я уже не надеялся вас дождаться! - из дверей им навстречу выбежал невысокий, коренастый человек - приятный, круглолицый, с блестящей лысиной и восхищённой улыбкой на губах. - Ваше Высочество, как давно... - Джордже, - остановил его королевич, и он, бросившийся к нему, кивнул. - Джордже. Вопросы позже - вам нужно обсушиться и переодеться в сухое. Не взыщите, Ваше Высочество, - обратился он к Марии. - В доме нет ни одной женщины. Если вы не будете против, то я предложу вам один из своих халатов, совершенно новый, разумеется. - Ох, это было бы прекрасно, - вздохнула княгиня, позволяя мужу увести её. - Джордже, ты что, был знаком с хозяином прежде? - зашипела она, когда они оба покинули комнату. - Ты мог хотя бы сказать его имя! - Михайло Петрович. Он мой старинный друг профессор математики, учёный... - Постой, старинный друг? Джордж, как так? Ты все это время даже не поминал о нем! Вы хоть виделись после нашей свадьбы? - Нет, но в этом не только моя вина. - Да? А чья же ещё? - Нам помешали две войны, а потом, знаешь ли, у него тоже не так уж и много времени, когда он рад меня видеть. У него куча своих дел. - Он распахнул дверь. - А теперь умойся и переоденься, тебе сейчас ни в коем случае нельзя болеть. Постучавшийся в дверь лакей забрал её мокрые вещи и проводил в столовую, где за столом уже оживленно обсуждали что-то свое хозяин дома и её муж. - Вот теперь официально представлю свою супругу, - объявил королевич, протягивая Марии руку. - Мария Павловна - Михайло, господин Петрович. Рад, наконец, познакомить двоих самых близких моих людей. - Настолько близких, что полтора года не виделись, - пошутила княгиня, присаживаясь за стол. - Простите за мой вид, я бы, конечно, предпочла быть одета иначе. - Ничего страшного, это "свой" человек, - уверил её муж. -Да, не стесняйтесь меня совершенно, - поддержал его профессор. - Пожалуйста, угощайтесь, вы, вероятно, очень голодны. Стол был по-настоящему полон - их будто бы долго и с нетерпением поджидали в гости. В изобилии были представлены самые разнообразные блюда, но Мариино внимание оказалось целиком и полностью отдано большой золотисто-коричневой копчёной рыбе, величественно возлежащей на большом блюде в окружении махровых веточек разнообразной зелени и элегантных колечек лимона. Терпкий сильный запах наполнял комнату, и у неё даже слегка закружилась голова, но желудок буквально сводило: ей страстно хотелось съесть хоть маленький кусочек. - Простите, Михайло, мне нужно поухаживать за супругой, - заговорил Георгий и привстал, доставая злополучную рыбу. - Тебе кусочек побольше? - спросил он, ловко орудуя ножом. Мария не ответила, а только сглотнула, - даже муж ей сейчас казался препятствием на пути к лакомству, и королевич будто бы заметил это, со вздохом ставя блюдо перед ней. - Кушай, дорогая. У Михайло всегда лучшая рыба. Очень вкусная. Эта похвала была лишней - Мария и так была уверена, что рыба безупречна. Аккуратно отрезав маленький кусочек, она положила его в рот, прожевала, - и чуть не заплакала. - Простите, что так долго откладывал визит и не зазывал в гости, - проговорил Георгий, обращаясь к Петровичу. - Куча дел... - О, вы знаете, что я ненавижу наносить визиты, - отмахнулся математик. - Вы читали те заметки, что я присылал? - Конечно! Я прочитал их буквально на одном дыхании! - Вот этим я был занят все это время, так что у меня едва ли нашлись бы пара часов посетить вас. Право, я лишь несколько раз выбрался за все это время на рыбалку, да и то, когда совершенно зашёл в тупик - мне отчаянно нужно было побыть в тишине и подумать. Ваше Высочество, - обратился он к Марии. - Приказать принести ещё рыбы? - Нет-нет, мне будет дос... - она посмотрела на сиротливую голову, лежащую на пустой тарелке, - не заметив, она съела полуторафутовую рыбину целиком, но совершенно не чувствовала сытости. - Я... я даже не знаю... - Скажите принести ещё, Михайло, она голодная, - выручил её королевич. - Вы же знаете, мы в ожидании малыша. -Да-да, я читал новость в газете, - Петрович подал знак лакею, отправляя его за добавкой. - Я далёк от детей, но все же поздравляю искренне. Скажу честно, Ваше Высочество, Его Высочество мне как сын, и все его успехи и удачи бесконечно радуют меня. Я даже храню газету с новостью и фотографией с вашей свадьбы. - О, она совершенно неудачна. Я пришлю вам другую. - Буду очень рад. Вошедший лакей поставил перед Марией большое блюдо с очередной копчёной тушкой, и она, скрепя сердце, чувствуя неимоверный стыд, принялась за неё. Мужчин еда, кажется, совершенно не волновала - они горячо и бурно обсуждали что-то, лишь иногда отщипывая себе по кусочку какой-то снеди, Михайло вскакивал, приносил какие-то бумаги, книги, и они с Георгием склонялись над ними, изучая, исправляя, споря. Мария удивлялась, смотря на мужа, - казалось, с Михайло он совершенно другой, чем тот, который был с ней обычно. Она впервые видела, что он хоть на кого-то смотрел так, как на профессора, - с неприкрытым восхищением и почти обожанием. Так он не смотрел даже на отца. - Да, это так, и это абсолютно верно! - воскликнул Петрович, хлопая ладонью по столу, и принялся черкать бумаги. - Это та ниточка, что была мне необходима. Ваше Высочество, - взгляд его, казалось, был насквозь пропитан отцовской любовью и гордостью. - Мне не хватало вашей помощи. - О чем вы, профессор, - королевич улыбнулся. - Вы все знаете лучше меня. - Адъютант Его Высочества просит принять, - появившийся в столовой лакей привлёк к себе внимание всех присутствующих. - Пригласить? - Зови, - разрешил Михайло и усмехнулся. - Вас потеряли, Ваши Высочества. Проделки престолонаследника? - Нет, просто у нас очень настойчивый адъютант, - фыркнула Мария, вытирая масляные рот и пальцы, прислушиваясь к чётким гулким шагам, по которым Враница узнавался безошибочно, - он сам уже совсем скоро появился в комнате. - Как вы нашли нас здесь, Горан? - с интересом спросил принц. - Нам казалось, что мы хорошо спрятались. - Ваше Высочество, ваш шофёр не нашёл вас на прудах, растерялся и вернулся во дворец. Я предположил, что вы можете быть у профессора. - Вы как всегда оказались очень проницательны. Впрочем, я рад, что вы приехали, - нам не придётся просить профессора подбросить нас. Маша, - обратился он к жене. - Нам, наверное, уже пора? - Да, пожалуй, - Мария встала, оставляя приборы, и потуже завязала халат. - Я только переоденусь, хотя меня не очень радует необходимость в мятом.... - Да, я совсем забыл, - спохватился Враница и протянул ей бумажный свёрток. - Марица собрала вам сухую одежду. Ваше Высочество, там есть и мундир для вас. - Как предусмотрительно, поручик, - похвалил его Михайло. - Ваше Высочество, неужели вам удалось подобрать ответственного адъютанта? - Сам с трудом верю в это, но да, - с охотой подтвердил Георгий. - Он первый, кого я не хотел разжаловать в первые два дня. И даже не мечтал убить. - Он не смутился под осуждающими взглядами жены и профессора, а только закатил глаза. - Это шутка. Не будьте так серьёзны. Я действительно очень доволен Враницей. Маша, - он встал, протягивая ей руку. - Пойдём уже собираться. Княгине пришлось признать, что адъютант преуспел - в свертке оказалось все необходимое, вплоть до обуви. - Он даже щётку захватил? - удивился королевич, уже одетый, заходя в комнату. Мария, пытающаяся поправить причёску, вздохнула. - Да, он предусмотрителен. Как всегда. - Тебе не нравится его предусмотрительность? - Нравится. Но Душан мне нравится больше. - Я ведь и не отнимал его у тебя. Он твой, и если он тебя устраивает... - Мне нравилось, что он был рядом с тобой! - воскликнула Мария. - Душан, он... надёжный. - Ты считаешь, что Враница не надёжен? - Я его не знаю. Просто не знаю. Душан сказал, что у него были скандалы прежде. Он замкнут, ничего о себе не рассказывает, не желает ни с кем общаться. - Душка... - Георгий со вздохом забрал у неё шпильки, подкалывая кончик косы, котрый она сама закрепить не могла. - Меня все устраивает. Ты привыкла к иному, более близким, доверительным отношениям со своей свитой. Ты нуждаешься в откровении, но я не такой. Нет, я ценю честность и предпочитаю знать о своих подчинённых как можно больше... - Но не знаешь ничего! - возразила княгиня. - Знаю достаточно, - поправил её муж. - Он порядочный офицер, мне его рекомендовал его командир, полковник Растич... - А что насчёт Сабелича? - Сабелич? Его ведь разжаловали. - Почему? Душан сказал, что в этом вина Враницы! - Я не вникал в эту историю, честно говоря, она мало меня касается, - Георгий пожал плечами. - Я знал Сабелича, он резкий и жёсткий человек, многие его сослуживцы намекали, что не слишком довольны службой с ним. - он закрепил последнюю заколку и посмотрел на неё через отражение. - Но если тебе угодно, я узнаю, какую роль в этом всём сыграл Враница. Но до этого я хотел бы, чтобы ты не изводила себя подозрениями и не слушала наговоры Миливоевича. - Он беспокоится о тебе. Он не доверяет ему, полагая, что Враница может быть приставлен к тебе намерено, чтобы осведомлять кого-то о твоих делах. - Успокой Миливоевича и скажи, что ни Александр, ни отец, ни кто другой не настаивал на кандидатуре Враницы. Его одобрил Мишич, при котором он служил также адъютантом во время войны, Миливое тоже сказал, что я не разочаруюсь в нем, а он знал его, так как Горан служил в его Дунайской дивизии. Я уважаю этих людей и прислушиваюсь к их мнению, и, уж прости, оно для меня более ценно, чем неодобрение Миливоевича. Мария кусала губы, пытаясь придумать какой-то другой аргумент против нового помощника мужа, но придумать ничего не могла. Старого воспитателя Георгия она знала и доверяла ему беспрекословно, как и генерала Мишича, с которым она была знакома не так близко, но достаточно, чтобы уважать его протекции. Для Георгия же их мнение было очень ценно - она знала это наверняка. - Маша, - королевич обнял её за плечи. - Давай поступим так: если мы выясним что-то, что оставит пятно на репутации Враницы, то я немедленно выставлю его из нашего дома. В ту же секунду. Я хочу, чтобы тебе было спокойно, чтобы ты могла доверять каждому нашему служащему от поломойки до адъютанта. Если ничего не изменится и доверия не будет, то с Враницей мы расстанемся. - Потому что я этого хочу? - Потому что твоё желание - единственное, что имеет для меня значение. Если, разумеется, твои желания не вредят тебе, - исправился принц немедленно. - Так что Враницу я, возможно, отправлю в отставку, но кофе ты все равно не получишь. - Ты жесток, - Мария все же не смогла сдержать улыбки, получая поцелуй в макушку и щеку. - Не хочешь побаловать жену такой малостью. - Не этим, - королевич подмигнул, открывая дверь. - Зато совершенно точно согласен унизиться перед Михайло и выпросить у него пару маленьких рыбешек тебе на ужин, как тебе такое? Благодарная улыбка супруги догнала его в дверях. Договор был заключён на взаимовыгодных условиях.