Джурджевдан

По паркету бальной залы дворца под "Осенний сон" кружились многочисленные пары - Георгий настоял, чтобы из нотной тетради оркестра убрали все австрийские вальсы. Марии пришлось приложить немало усилий, чтобы убедить его одобрить "Дунайские волны". - Иванович был сербом, - настаивала княгиня. - Из сербского у него была только фамилия, - скривился королевич. - Австрийский подданный и румынский офицер. - Румыния нам союзник. - Пока что да. - Вот и оставим его до тех времен, когда поссоримся. Джордже, не будь ханжой. В конце концов, Георгий все же согласился дать разрешение внести вальс в репертуар оркестра, но остался недоволен. Сегодня же, на первых тактах "Дунайский волн" он и вовсе отвернулся от зала. - Джордже? - позвала Мария, касаясь его руки. - Не сейчас, - он поморщился. - Позже. - Какой упрямый. - Да, - королевич взглянул на неё с виноватой улыбкой. - Скверный. Попросишь развода? - Позже. Сейчас мне совершенно некогда. Короткая передышка венского вальса дала ей возможность в очередной раз проверить, все ли удалось, как было задумано, и ей вскоре пришлось признать, что никаких помарок и срывов нет и в помине. Цветы были превосходны, свечи горели так же ярко, как и электрические светильники, шампанское удовлетворяло всех, и свою задумку не пускать официантов с подносами по залу, а поставить их в трех-четырёх местах, где всем было бы удобно взять свой бокал, а самим слугам - легко пополнить свои "запасы" и не пострадать в толпе, она признала чрезвычайно удачной. Она также заглянула в боковую комнату, где был устроен стол для карт, облюбованный, в основном, сановниками и военачальниками постарше, не пожелавшим присоединиться к танцам. Игру на деньги Мария посчитала не подходящей для праздника - игрокам было предложено приобрести несколько фишек, которые позже должны были стать билетиками для лотереи, - на них и играли в карты. Впрочем, княгиня, отметила, азарт не ушёл даже в таких условиях, - у некоторых картежников лежало по пятнадцать, а то и двадцать фишек, хотя игра только началась, но, как она понадеялась, вечер все равно обещал быть мирным. -Ваше Высочество! Господа, я ненадолго! - из-за стола поспешно выбрался подполковник Анджелкович, весь в орденах, и поспешил к ней. - Дорогая моя! Как вы все устроили дивно! Моя супруга просто в восторге! Она ещё не подходила к вам? Мы опоздали немного, видит бог, живу с ней тридцать лет уже и все никак не могу приучить собираться вовремя. Ей, видите ли, непривычно в такое одеваться, да и прическа втрое больше времени требует. Вертушка. А вы то как хороши, взгляд не оторвать. Наряд дивный. - Спасибо. - Джордже доволен? - Вполне. Вы его видели? - Ещё нет. Чем в этот раз он решил позлить отца и брата? Мария хихикнула. - Русским гусарским мундиром. - О, это я желаю непременно видеть своими глазами. Стервец. Нет, он совершенно точно не в состоянии мирно проводить такие мероприятия, ему нужно отличиться. Таков он. А, впрочем, я не сомневаюсь, что он ему страшно к лицу - Джордже хоть и "проклятие Балкан", но очень видный. - Вот уж не поспорю. - И не надо, не скромничайте. Да где же супруга моя? - Миливое вытянул шею, выискивая жену в вихре танцующих. - Ах, вон она. Бранислава! Госпожа Анджелкович, можно вас! Будто и не слышит, - от одной пары отделилась дама в слегка выцветшем, но оттого ещё более интересном платье приглушенно-изумрудного оттенка, и его хозяйка поспешила к ним. - Ну наконец-то! Не дозовешься. - Ах, не брюзжи, - мне редко доводится почувствовать себя снова молоденькой, - отозвалась ему жена и присела перед Марией, - та с улыбкой поставила ей щеку, позволяя более неформальной общение. - Как хорошо. Ваше Высочество, я так благодарна, что вы пригласили нас. Всё так чудесно устроено, так красиво, так величественно и уютно одновременно. Всем ужасно, ужасно нравится, вас очень хвалят и благодарят за дивную возможность пощеголять в таких нарядах. - Я и сама рада, хотя, надо признаться, я, отнюдь, не моя покойная бабушка, - Мария прижала ладонь к животу и вздохнула. - Едва ли мне удастся попробовать что-то на ужине. - Не думаю, что тут кто-то из дам будет в силах проглотить хоть кусочек, - госпожа Анджелкович хихикнула. - Мне платье одолжила сестра и потребовала присутствовать при моих сборах. Это было ужасно. Меня обозвали глупой девчонкой и плаксой. Она унижала меня невозможно, ругала, корила за потерянную фигуру, но, позвольте, в чем же я виновна? Это вот он виноват, - она кивнула на мужа. - А я теперь терплю корсет, утянутый до невозможности. Если бы я не видела себя в зеркале, то непременно отказалась бы так мучиться, но я такая хорошенькая... - Бранислава покраснела, и погладила отделку. - Безумно хорошенькая, - подтвердила княгиня. - И талия волшебная. Вам нужно непременно найти Йовановича и сняться на память. Глаза женщины заблестели. - Милан здесь? - Разумеется. С аппаратом - я просила его поработать. - Миливое, за мной! - она схватила подполковника за руку. - Нужно найти Йовановича! - Но у меня игра! - Ах, какая глупость! Мы снимемся и ты спокойно вернёшься к своему столу, ну неужели тебе так сложно хоть раз сделать то, что прошу! Ваше Высочество, простите меня, я обязана увести его. - Конечно, идите, - разрешила Мария. - Мне тоже нужно вернуться к супругу. Георгия уже не было рядом с отцом и братом, - княгиня нашла его возле столика официанта с бокалом шампанского в руках. Уже не первым - два уже пустых фужера она заметила у него под рукой. - Что-то случилось? - Мария провела ладонью по руке супруга, успокаивая его, но принц все-же опрокинул в себя шампанское. - Нет, просто захотел выпить. - Не лги мне. Сандро? - Он трещал, не переставая. У меня мигрень. - Шампанское твою голову не вылечит. - Вылечит, если я плесну его в лицо брата, - он сделал знак официанту, и тот поспешил передать ему ещё один бокал. - "О, это же тот вальс, под который мы танцевали с Мари, вы помните, как мы танцевали? Это было прелестно, мы два тура не расставались. Мы разговаривали обо всем, будто знакомы вечность. Где же она, я хочу её пригласить, ведь брат будет не против, правда?", - он залпом выпил шампанское и мрачно уставился в какую-то точку в глубине зала. - Конечно, разве можно отказывать престолонаследнику. - Можно. Хочешь, откажу? Георгий вздохнул. - Да мне без разницы. - А что ты хочешь? - княгиня приобняла его за руку. - Скажи. Хочешь, прямо пойду и громко скажу, что совершенно не желаю с ним танцевать? И никогда ни за что не пожелаю? - Скандал на балу? Нет, не стоит. - Он обернулся и посмотрел на неё. - Потанцуй со мной. - Потанцевать? - Да. Я так хочу танцевать с тобой. Безумие, мы и вальсировали только раз, тогда, на балу в Зимнем. Мария улыбнулась. - Ты тогда просил моей руки. - Просил. Было ужасно. - Ужасно? - охнула княгиня, чувствуя сильнейшее разочарование от испорченного воспоминания о самом чудесном моменте в её жизни. - Почему? - Тогда... - Королевич недоверчиво покосился на официанта - тот едва ли прислушивался, но он все жестом позвал жену отойти в сторону. - Я ругал себя за то, что решился. И за то, что не дождался какого-то ответа тоже ругал. Писал какие-то письма, хотел прояснить все... - И жег? - Большей частью да. Кажется, что-то сохранилось. - Я бы прочла. - Я был жалок, - принц со вздохом взял её за руки. - Но тогда, танцуя с тобой, был счастлив. Было больно полагать, что все напрасно, но все же... - И все же теперь я твоя жена, - перебила его Мария. - И мы навеки вместе. А скоро ещё и появится маленький. Георгий кивнул грустно. - Как он? - Пожалуй, немного голоден, - отшутилась княгиня. - С нетерпением ждёт ужина, не считаясь с моим корсетом. - Глупости все это. - он улыбнулся неожиданно робко, как мальчишка. - Ну так что? Удостоите танцем скромного принца, Ваше Императорское Высочество? - Хмм... вообще-то мой августейший муж против, - Мария пожала плечами, но подала ему руку. - Но так и быть, я перенесу его недовольство. ... и танцевать с мужем оказалось волшебно - лучше, чем с кем бы то ни было. Музыканты были хороши, зала была достаточно просторна для того, чтобы пары не мешали друг другу, и даже непривычная юбка совсем не причиняла неудобства - все было прекрасно. И будто бы освещало залу редкое счастье на лице Георгия, и ничуть не портило это высокомерно-кислое выражение лица Александра - её нисколько не беспокоило, что деверь недоволен. Музыка умолкала - с визгом обрывали ноты духовые, всхлипывая, затихали смычки. Король, стоящий возле сына, и оборвавший вальс, жестом позвал их к себе. - Минуту внимания, - провозгласил король и пригласил Георгия с Марией встать ближе. - Хотел бы попросить всех взять бокалы. - Гости, толкаясь, бросились к официантам, выполняя приказ монарха. Столики с шампанским быстро опустели, и шум в зале понемногу стих, и он откашлялся, продолжая: - В этот день, сам по себе знаменательный, я хочу объявить о еще одном событии, крайне волнительном и счастливом для меня лично. Я рад вам сообщить, что князь Джордже и княгиня Мария находятся в ожидании первенца! Первые возгласы утонули в зычном голосе одного из воевод, поднявшего бокал. - Живели князь, княгиня и их будущий наследник! Сотни рук взметнулись вверх. - Живели! - Живели будущий наследник! - Живели наследник великого Караджордже! Это было ужасно. Мария понимала – это звучало почти как государственная измена. Ей было стыдно даже взглянуть в глаза Александру, страшно шевельнуться, но ее муж нисколько не потерялся, решительно расправив плечи, и поднял наполненный фужер. - Живели престолонаследник Александр, - и в два глотка опустошив его, размахнулся швыряя бокал на пол. Сверкающие сапоги наследника осыпало мелкими осколками, а сам он выглядел изумленным. - Оркестр! Вальс! - приказал он, будто был хозяином всей этой земли, и музыканты не посмели перечить. Снова грянула музыка, но танцевать отправились немногие, - часть гостей с решительностью бросилась к Марии и Георгию. - Какая прекрасная новость! - Ваше Высочество, примите мои поздравления! - Это прелестно, Ваше Высочество, мы так рады! - Сербия не видела маленького наследника уже тридцать лет, это такое событие. - Это так бесконечно мило! - Да-да, нам тоже очень приятно ваше внимание, - уверил всех князь. - Позвольте мне сейчас ненадолго устроить Её Высочество отдохнуть - ей нужно присесть. Дамы заохали, толкаясь, уверяя, что самочувствие княгини превыше всего, и даже не совсем к месту принялись делиться советами относительно её деликатного положения, но королевич, игнорируя их, все же сумел отвести супругу к ближайшему креслу. - Трещотки, - фыркнула Катерина, вручая Марии бокал с лимонадом. - Освежитесь. Оу, сигнальный фонарь, - съязвила она, замечая появившуюся неподалёку Адриану, не слишком-то скрытно поглядывающую в сторону отошедшего к Анджелковичу князя. - Это так вульгарно. Посмотрите, она его взглядом пожирает. Это уже совершенно нелепо. - Катя, не надо, - Мария остановила её, уже собравшуюся ринуться в атаку. - Пусть смотрит. Вам же тоже кажется, что он очень хорош в этом мундире, быть может, мадемуазель Лазич того же мнения. Катерина вновь фыркнула, открывая веер. - Мадемуазель Лазич предпочла бы, чтобы ваш муж был без мундира вовсе. - Фи, Катя, как пошло, - поморщилась княгиня. - Впрочем, мне это безразлично. Она все равно этого не получит. - Уверена, теперь она уже строит планы, что принц вновь явится к ней, так как вы беременны. Она с удовольствием заменит вас. - Это ужасно. - Да, но я не сомневаюсь, что она так думает. - Ужасно, что вы об этом думаете, - отчитала фрейлину Мария. - Прекратите немедленно, иначе я...я... - Вы что? - Катерина поджала губы. - Отправите меня в отставку? - Вот ещё! Распущу слух, что теперь любовница моего мужа - вы! Мария не без удовлетворения заметила, что девушка почти позеленела и даже чуть подпрыгнула. - Вы не посмеете! - Я внучка императора, - княгиня принялась изучать свои ногти, не обращая внимание на уже трясущуюся от волнения фрейлину. - Мне допустимы любые самодурства. - Вы не будете! Все знают, что мне ваш супруг неприятен! - Ах, кажется, сегодня вы говорили, что он невыносимо хорош и королевич ему в пометки не годится. А где престолонаследник, кстати? - Я... я... - Катерина из бледной стала красной. - Я вообще с вами больше разговаривать не буду. Буду делать только то, что... требует моя должность. - Тяжко вам придётся, - вы любите поболтать. - Не буду больше. - Ну и ладно. Душан! - позвала Мария, и адъютант, показавшийся у дверей, мигом оказался рядом с ней. - Вам придётся доносить мне белградские новости и сплетни. Катя отказывается со мной говорить. - Не отказываюсь! - зашипела Катерина под сердитым взглядом Миливоевича. - Вы сами запретили мне говорить вам неприличности! - Ты рассказывала Её Высочеству неприличности?!!! На красивом добродушном лице Душана отразился целый букет эмоций - негодование, испуг, осуждение. Катя же вмиг стала самой собой - от взволнованности прошлых минут не осталось и следа. - Всё потому что ты плохо исполняешь свои обязанности. - Я? При чем тут я? - Почему возле принца вьется какая то потаскуха? Откуда она тут вообще взялась?! - Господа Лазич была в списке престолонаследника. Ваше Высочество, вы же сами одобряли их и рассылали приглашения, - обратился он к княгине, и она кивнула, подтверждая, но Катю уже было не остановить. - С вами попозже разберусь, - бросила она сердито, и вновь обрушила свой гнев не Миливоевича: - И что? Это повод разрешать ей бегать за ним по пятам? - Мне что закрыть её где-нибудь? - Не "где-нибудь", а там, откуда она не вырвется до конца бала! - Да ты шутишь, верно! Как я могу запереть гостью наследника престола?! - Вот пускай она за наследником и вьется, раз она его гостья, а к нашему королевича и носа не суёт. Иди и скажи ей! Душан изумленно распахнул глаза. - Что я ей скажу? - Так, мол, и так, Его Высочество женат, ваши услуги подстилки более не нужны, он обходится без дам подобного сорта, а вам желательно более не появляться на подобных раутах. - Но её же Его Высочество пригласили! Ваше Высочество! - вновь кинулся за поддержкой к Марии Миливоевич. - Объясните ей, она совсем умом помешалась. - Я сама вносила Адриану в общий список и отправляла приглашение, - подтвердила княгиня вновь. - Меня ничуть не беспокоит, что бывшая возлюбленная моего мужа... - Не смейте даже слово это произносить! - взвизгнула Катя так, что беседовавшие неподалёку дамы поспешили ретироваться, а беседующий с воеводами Георгий резко обернулся, высматривая причину такого шума. - Она вертихвостка и шлюха! - Катя, ещё раз прошу подбирать слова, - терпеливо попросила Мария. - Это я вас прошу подбирать слова! "Возлюбленная". Какая гадость! Подобных ей не любят, ими пользуются! - бледный, точно полотно, Душан, попытался её образумить, но тщетно: - Пять лет он с ней крутился! Пять?! Ха-ха! Да. Пять. С ней. И ещё с половиной Белграда. Да куда там половина - много больше. Никто не мог устоять. Каждый день новая, - Адриана же была "причалом". Она чувствовала себя чем-то большим, постоянным, но она просто не приедалась. А потом появились вы, и все рухнуло. Она стала не нужна, но отказалась с этим смириться. Она будет всеми силами тянуть его обратно - хитростью, ложью, интригами. Не верьте ей. Она подстилка, метившая в покои повыше. Вы нарушили её планы. Адриана не простит. Мария не ответила, - отповедь Кати далась ей тяжело, точно вернув её на год назад, когда она, молодая жена, мучительно переживала новости о неверности горячо любимого мужа. Тогда она ему поверила - верила и сейчас. У неё под сердцем жила частичка его крови и плоти - Георгий не предал бы их. - Катя. - Душан заговорил первым, его голос звучал сдавленно, тихо. - Уйди. Катерина молчала, - пыл её угас, как погас и огонь в глазах; опустив взгляд в пол, она кивнула. - Прошу прощения, Ваше Высочество. Её каблуки застучали по паркету - поспешно дойдя до выхода, фрейлина с силой дёрнул ручку, открывая тяжёлую дверь, и выскользнула за неё: быстрые шаги подсказали, что коридор она преодолела бегом. С минуту ещё помолчавший Миливоевич нервно пробежался пальцами по светлым волосам и присел на диван рядом с княгиней. - Вы в порядке? - спросил он просто. - Да, конечно, - пожала плечами Мария. - Всё хорошо. - Быть может, вам принести освежиться? - Нет, благодарю. Душан, - она вздохнула. - Вы эти году всюду следовали за моим супругом. Миливоевич вновь покраснел. - Не след в след. - Разумеется. Но вы о нем много знаете. - Да... кое-что... - И его женщин. - Сейчас нет ни одной, клянусь! - выпалил адъютант нервно, но будто бы успокоился под взглядом княгини: - Последняя была за несколько месяцев до вашей помолвки. - Мадемуазель Лазич? - Эээ... в том числе и она. Да. - А кто ещё? - Той дамы в Белграде более нет, - сказал Душан твёрдо. - И нет даже в Сербии. - Вот как. - Всё было несерьёзно. - он смягчился. - Минутные увлечения. Даже не увлечения - просто времяпрепровождение. Его Высочество любит побеждать, такова его натура. - Пожалуй, вы правы, - Мария улыбнулась. - Стоит закончить этот разговор, от него какое-то странное настроение, а ведь у нас сегодня праздник. - Да, но... Ваше Высочество, - Миливоевич пожевал губу. - Вам ведь теперь нет потребности в фрейлине со значением русского? Боюсь, это условие будет выполнить нелегко... - Зачем его выполнять? - искренне удивилась княгиня, с помощью адъютанта поднимаясь на ноги. - Благодарю. Кажется, та фрейлина, которую вы мне нашли по приезду, не забыла русский. - Но... вы не намерены рассчитывать Катерину? - За что? За то, что у неё скверный характер? Ах, пустяки, я привыкла. Меня окружают такие люди - того и гляди вспыхнут. Разве мой муж другой? Катя просто обладает обостренным чувством справедливости и поистине пуританской моралью , вероятно, если она узнает, что я с удовольствием танцевала с престолонаследником, то она, верно, задушит меня. - Да, у неё... непростой характер. - Что поделать, всем нам придётся подстраиваться друг под друга. - Мария смерила адъютанта взглядом. - А вы танцуете, Душан? - Эммм... да, вероятно, - смутился Миливоевич. - Обычно я танцую, но сегодня ещё не пришлось. - Я попрошу за вас у мужа. Согласитесь потанцевать со мной? - Соглашусь? О, Ваше Высочество, это будет очень почётно для меня. - Прекрасно. Джордже! - Мария направилась к мужу. - Дорогой, ты не будешь против, если я потанцую с Душаном? - С Душаном? - Георгий бросил взгляд на адъютанта - тот мгновенно, приосанился, поправляя ремень и воротник. - А поинтереснее никого нет? - Есть, но ты танцуешь неохотно. - И он решил, что может приглашать мою жену, если я не заинтересован в танцах? - Я его сама пригласила. Джордже, - княгиня надула губки. - Мне скоро будет совершенно невозможно танцевать с кем бы то не было. Королевич закатил глаза. - Танцуй. - Позволяешь? - Позволяю. - И не будешь обижаться и фыркать на Душко? - Буду, если станешь называть его Душко. - Ревнуешь? - Ревновал бы - застрелил. - Ох, какой ужас, - Мария приподнялась на носочках, целуя мужа в щеку. - Ты не станешь стрелять по Миливоевичу, пока мы танцуем? - Не переживай, я очень меткий и не задену тебя. - Не сомневаюсь, но ты в любом случае испачкаешь мне платье, а нам снова придётся искать адъютанта. - Второе совершенно не проблема, но платье хочется поберечь. - Так я пойду? - Иди уже. Улыбнувшись на прощание, Мария провела ладонью по заплетенным волосам и величественно пошла в сторону танцующих, по ходу успев благосклонно кивнуть с надеждой смотрящему на неё Душану. - Разрешил?! - с волнением спросил адъютант, подбегая к ней. Повернувшись, княгиня положила руку ему на плечо. - Право, смешно, Душан, вы будто бы чудовищем считаете моего мужа. Конечно, разрешил. - Он не слишком жалует меня после того случая с Катериной. - Это давно забыто. Миливоевич оказался умелым партнёром - у Марии была возможность не держать ритм, а следить за происходящим в комнате. Замечала она и мужа - Георгий был в совсем другой части зала, нежели тогда, когда она его оставила, и незаметно подбирался к беседующей с другими гостьями Персиде, красивой, в бледно-фиолетовом с более ярким рисунком платье и с пышными перьями в причёске, - Марию они очень порадовали, так как их Иде она послала собственноручно. Руки королевича сомкнулись на талии кузины, приподнимая её в воздух, и Персида вскрикнула, но, немедленно опознав своего "похитителя", заколотила его веером по плечу и голове. Георгий засмеялся, перехватил руку с веером и, развернув кузину к себе лицом, закружил, вытаскивая в центр залы, занятой танцующими. Пётр смотрел на сына неодобрительно, Александр, вальсирующий с дочкой одного из министров, тоже хмурится, но князь не обращал на них внимание вовсе. - Всё так красиво, - произнёс Душан, и Мария отвлеклась от наблюдения за мужем. Адъютант улыбался. - Всё замечательно устроено, я слышал, как все хвалят вас. - У меня было много помощников, одна я не справилась ни за что. - Ваше значение в этом всем самое большое, Ваше Высочество. - Вы тоже можете звать меня Мария Павловна, как Катя. Правда, мне будет удобнее. - Я постараюсь. Ваш... Мария Павловна, - исправился он мгновенно. - Вы сердитесь на меня за то, что я не присматриваю за мадемуазель Лазич? - Как вы можете за ней присматривать? - удивилась княгиня. - Она же не младенец, она наша гостья. - Да, но... её внимание к Его Высочеству привлекает внимание и вызывает толки. - Ах, это её беда. Ну что же вы мне предлагаете, драться с нею на дуэли за честь своего мужа? Это невозможно, я беременна. - Говорят, что она тоже была в положении. - И куда же она спрятала дитя? - Она... его её было, - Миливоевич густо покраснел. - Дамские штучки, я в них не силен. - И не надо, не вникайте, - утешила его Мария. - Вам ни к чему. А её слова - лишь слова, ведь она никак не может доказать свою правоту. - Вы слышали, что она совсем недавно публично отвергла ухаживания полковника Симича? - Да что вы? Отчего? - Симичу она, разумеется, ничего не объясняла, но я знаю нескольких её приятельниц... - Ах, Душан... - Не корите меня, Ваше Высочество, я нежно люблю женскую красоту и сам страдаю от этого более других. Так вот, они говорили, что Адриана и слышать не хочет о мужчинах - её мысли занимает один только королевич. Некоторым это даже кажется трогательным. - Я и сама едва не плачу, - сыронизировала Мария. - Печальная история. Но, боюсь, я не готова самоустраниться ради её счастья. - Всё здравомыслящие люди на вашей стороне. Обсуждать это считается неприличным, так сложилось, никто не хочет, чтобы эти сплетни дошли до вас. - Я рада, что обо мне заботятся. Но вы все же будете доносить до меня слухи, неправда ли? - Если вы желаете этого... - Предупреждён - значит, вооружен, не так ли? Шампанское лилось рекой, танцы не прекращались ни на минуту, ни на мгновение не замолкала музыка - и некоторые гости уже начали уставать. Все больше мужчин находили для себя интересным проследить или даже поучаствовать в карточной игре, и Мария считала себя обязанной чем-то занять дам. Никакого иного досуга для прекрасной половины гостей она не предусмотрела и сейчас корила себя за это - ей отчаянно не хотелось, чтобы кто-то на балу скучал. - Господа играют, быть может, и нам поиграть во что-то, - предложила она, отчаянно стараясь придумать какой-то выход. - Иначе мы скоро заснем. - Нет, что вы, Ваше Высочество, все прекрасно, - уверяли её дамы. - Всё хотят продолжать танцы, это несносные мужчины заставляют нас скучать. - Нет, нам нужно что-то придумать, - Мария обратила внимание на Катерину, как ей казалось, незаметно скользнувшую в кресло позади неё, - лишь тень метнулась по стене. - Катя! - фрейлина застыла, не успев присесть. - Да. Вуче, пожалуйста, попроси кого-то из адъютантов выделить для меня пачку бумаги и карандаш, - обратилась она к лакею, немедленно бросившемуся выполнять её просьбу, и довольно поерзала на диване. - Сейчас поиграем. - Как же мы будем развлекаться на бумаге, Ваше Высочество? - полюбопытствовала Пава Пашич, но Бранислава Анджелкович её одернула. - Лакей вернётся, и Её Высочество все нам расскажет. Будь терпеливей. Слуга вернулся скоро, передавая княгине довольно щедрую кипу бумаги и добрых полдюжины карандашей. - Благодарю, - забрав один листок, Мария встала со своего места и пододвинула подсвечник с зажженными свечами. - Хорошо, - оценив гладкую стену, она присела прямо на пол, сбивая поднявшийся купол юбки. - Сейчас попробуем, - Мария приложила листок к стене. – Катя, встаньте туда. - Катерина, вскочившая на ноги, послушалась, замирая напротив, ее четкий темный силуэт отразился на бумаге - Чуть правее. И поднимите веер. Прекрасно. – выдохнув, княгиня аккуратно обвела границу Катиной тени. – Получилось! Женщины плотным кольцом окружили её. - Это прелестно! - Как необычно! - Если закрасить его... - Можно уменьшить и сделать камею... - Или заключить в рамку, это будет очень мило! - Сделайте мне, прошу, сделайте мне! - Я тоже хотела бы такое! - Ваше Высочество, я буду счастлива получить от вас такой подарок! Мария не отказывала - силуэты получилась весьма удачные, хоть гости и спешили, порой, путаясь, хватая не свои листки, споря, ссорясь. Наводить порядок взялась Катя - стоящая рядом, она быстро подписывала имя владелицы во избежание путаницы, нет - нет, да посматривая на свой, самый первый Мариин портрет. Дам охватил азарт, о танцах было почти забыто, многие просили повторить портреты, убегали и приводили мужей, умоляя сделать и их силуэты тоже. - Быть может, Катя, вы хотите ещё один, по плечи? - предложила Мария, подправляя контур портрета Иды. - Будет мило. - О, нет, этот чудесный, - Катя ещё раз посмотрела на рисунок. - Мария Павловна, вы поможете мне потом чуть уменьшить его, чтобы я могла отправить его в рамку? - Конечно. Займёмся этим завтра. - Ваше Высочество, - позвал её мелодичный голос, и Мария, передав листок Катерине, подняла глаза, снизу вверх смотря на стоящую рядом Адриану. - Вас не затруднит сделать подобный портрет для меня? Катерина испепелила её взглядом, но княгиня была невозмутима - и только улыбнулась. - Разумеется. Встаньте туда. Вы хотите в полный рост или по плечи? - Если это возможно, по плечи, - девушка поправила декольте и пригладила завитки на затылке. - Хорошо? - Великолепно. Мария очень старалась и даже затратила чуть больше обычного времени, тщательно вычерчивая контур локонов и пучков на голове Лазич, но признала, что получилось очень хорошо. - Готово, - она слегка подштриховала силуэт и протянула его Адриане. - Получилось неплохо, кажется. - Прелестно. - Её подкрашенные губки тронула улыбка. - Я могу получить автограф художника? - Если вам хочется... - Княгиня аккуратно подписалась сбоку. - Пожалуйста. Никто не остался без портрета? - Вы. - Я... да, пожалуй. - Мария с трудом поднялась, разминая затекшие ноги. - Почему бы и нет? Катя, вы попробуете? Вы видели, что делала. - Нет - нет, - яростно запротестовала Катерина. - Нет. Я совершенно не умею рисовать. - Я и не прошу вас рисовать. - Я не смогу. Не умею. Я все испорчу. - Что вы собрались испортить? - поинтересовался Георгий, наконец, почтивший своим внимаем это собрание. - Мне сказали, что все почти бросили танцы, это вы виноваты в этом, Катерина? - Нет, мы рисуем силуэты, но Катя не хочет попробовать сделать мой, - объяснила Мария. - Впрочем, это совершенно не обязательно.. - Я готова попробовать, - вновь подала голос Адриана. - Если вы позволите, Ваше Высочество, я думаю, что может получиться прекрасный бюст. Мария уступила, хотя Катерина, похоже, была не слишком готова доверить Лазич такое задание и осталась неотступно следить за ней. - Ваше Высочество, а вы не желаете получить такой портрет? - предложила Адриана через несколько минут, когда Марииин силуэт был готов. Говорила она громко, так, что все слышали, и обращалась к Георгию. - У нас красивый профиль лица, - она улыбнулась сладко и добавила: - И тела. Я хотела бы сделать ваш портрет в полный рост. - Отчего нет? - пожал плечами королевич, игнорируя слишком уж заинтересованные взгляды дам и возмущенно-сердитое лицо Кати. - С женой, разумеется, - сказал он, протягивая руку Марии. Улыбка Адрианы погасла - она все ещё растягивала губы, но теперь это выглядело неискренне, наигранно. Катерина же, напротив, расслабилась с удовольствием наблюдая за тем, как королевич один за други накручивает на палец растрепавшиеся кудри Марииной причёски и, удовлетворенный результатом, вновь сжимает её пальцы, лишь на мгновение бросая взгляд на свою тень на стене. - Хорошо. Мы готовы, Адриана. - Я помогу вам, - объявила подошедшая Бранислава. - Нам нужно очень постараться, мадемуазель Лазич. Нельзя, чтобы портрет не удался. Рука в руке, - и снова без желания когда-то отпускать его. И забыто все - что смотрят сотни глаз, что рядом Адриана, когда-то ему такая близкая... И он смотрит на неё, - и будто бы на целом свете нет никого красивее его, а Мария сама себе вдруг стала милее - заслужившая, привлекшая его. Достойная его. - Самая прекрасная, - шепнул Георгий, переплетая пальцы и привычно перекручивая её обручальное кольцо. - Самая... волшебная. - Твоя. - Моя. - Подправьте тут, - указывала госпожа Анджелкович Адриане острым карандашом. - Можно чуть лучше прорисовать оборки юбки. Да, рисуйте сверху, начисто можно перерисовать и позже. Покажите. Прилично. Ее Высочество получилась великолепно. - Кажется, стоит переделать силуэт Его Высочества, - предложила Лазич. - Нет, это лишне. Он достаточно хорош и вполне узнаваем. Лицо получилось хорошо. - Но плечи... - Не нужно, - Бранислава вырвала у неё листок и протянула королевичу. - Получилось недурно, на мой взгляд. У мадемуазель Адрианы, бесспорно, талант в этой области. Думаю, мы обязаны сообщить о такой возможности престолонаследнику - уверена, он непременно пожелает иметь такой портрет. - Вне всякого сомнения, Сандро обожает рисовать с себя портреты, - съязвил Георгий. - А теперь, Ваше Высочество, если вы не утомились, - он потянулся к маленькой изящной книжечке - карне, украшенной золочеными виньетками и вензелями, - одной из пары сотен, предусмотрительно заказанных Ольгой Валерьяновной вкупе с приглашениями, вписывая крошечный карандашиком свое имя на каждой страничке. - Ваш супруг хочет танцевать до упаду. - Со мной? - шутливо осведомилась Мария. - Только с вами.