Джурджевдан

- Туда, туда и туда, - распоряжалась Мария, показывая лакеям, как расставлять канделябры. – Чуть отодвиньте, нам совсем не нужен пожар среди бала. Да, через один простенок, в остальные мы поставим цветы. Свечей в запасе достаточно? - Три ящика, - подсказала Катерина. – Хватит минимум на неделю. - Я боюсь, что что-то пойдет не так. - Княгиня вздохнула и развернулась, качнув кринолином и чуть не снеся лесенку горничной, протирающей подвески большой хрустальной люстры. – Господи милосердный, Бранка, прости меня. Я точно кого-то покалечу этой клеткой. Намерение научиться ходить в кринолине заранее оказалось для Марии нелишним, - за утро ее учение стоило семье двух чашек, вазы и трех испачканных чернилами докладов. К полдню, впрочем, княгиня уже могла более-менее сносно управлять своими новоприобретенными габаритами и следить за чем-то помимо потенциально бьющихся предметов вокруг себя. - Ваше Высочество, тарелки вымыты и осмотрены, никаких сколов и царапин нет, - отчитывалась Гордана, которой было доверено руководство над подготовкой убранства стола. – Серебро будет готово к вечеру. - Бокалы уже привезли? - Адъютант Его Высочества привез их еще утром. - Ты очень порадовала меня, Гордана. Что случилось, Жозеф? – с волнением осведомилась она у спешащего к ней повара родителей, приехавшего на подмогу. – Какие-то трудности? - Нужно снять пробу, - попросил повар, открывая тарелку. – Отведайте. Мария подчинилась, пробуя кушанье ложечкой. - Ммм, как вкусно! – не выдерживая соблазна, она взяла еще кусочек – Просто божественно. Катя, вы должны попробовать. Что это? - Моя маленькая фантазия – я попробовал сербский сыр, и подумал, что могу сделать из этого что-то интересное. Не буду утомлять вас рецептом, право, это ужасно скучно. Делаем для приема? - Делаем, непременно делаем. Благой!!! – позвала она громко, и королевский адъютант заглянул в залу. – Найдите, пожалуйста, Борислава, и скажите, что я велела сделать еще кое-какие закупки для ужина. – Жозеф скажет, что необходимо. Идите с Благоем, он проводит вас к интенданту, вы вместе подготовите список. - Ваше Высочество! – влетевшая в зал Марица заскользила на полированном полу. – Привезли цветы! - Их проверили? - Адъютант престолонаследника принимал, он велел передать вам, что все прибыло и размещено в зимнем саду, - Его Высочество распорядились, чтобы вам было удобно. - Удобно? Мне? Я что, пообещала, что сама сделаю композиции? – Катерина энергично закивала, и Мария закатила глаза. – Святые угодники, зачем мне это было нужно, неужели мне мало дел. Сбегайте кто-нибудь до прачки и спросите как идут дела со скатертями. Ради всего святого, что это за грохот?!! - Маша! – позвал вошедший в зал Георгий, спокойным шагом направляясь к ней. – Почему я слышу твой голос из коридора? - Потому что у меня куча дел, а я совсем не успеваю, я не могу следить за всеми, у нас осталось так мало времени… - Душа моя, ты же помнишь, что у тебя есть одно дело поважнее королевских приемов? Слова королевича были туманны, но не настолько, чтобы она не поняла. - Джордже, я прекрасно себя чувствую, - уверила княгиня мужа. – Никаких недомоганий, слабостей. Я ни чуточки не устала. - Но ты заметно разнервничалась из-за всего этого, а тебе этого никак нельзя делать. Понимаешь? - Но я же не могу оставить это все, - я должна все контролировать. - Не можешь? Давай я подскажу как это делается, - ты садишься в кресло, а всем занимается Катерина. - Но… - попыталась воспротивиться Мария. - Маша, - Георгий опустил глаза, неловко переминаясь с ноги на ногу. – Мне чудится, что тебе идея родить нормального здорового ребенка не кажется такой уж занимательной. Так уж получилось, но долгожданная беременность не лучшим образом отразилась на взаимоотношениях между супругами. Оба они не скрывали своей радости по поводу скорого пополнения в семействе, но, к несчастью, их взгляды на это событие несколько отличались друг от друга: если довольно скоро избавившаяся от дурных проявлений ожидания Мария попыталась продолжить течение жизни в привычном русле безо всяких ограничений, то Георгий так легко расстаться с предубеждениями по поводу опасностей, предостерегающих будущую мать с ребенком, был не готов. Он отнял у супруги радость утреннего кофе, прекратил ее поездки на велосипеде, не допускал ее присутствия при курении, требовал предоставлять ему сведения о всех болезнях в приютах, опасаясь, что жена заразится во время очередного визита. Последнее его «нововведение» касалось конюшни. - Его Высочество велели коней под седло не давать, - объяснил конюх пожелавшей прокатиться верхом княгине. - Отчего? - Объяснять не изволил. Сказал, что скажет сам. - Кажется, тут все понятно, - ты беременна, - пожал плечами королевич, когда супруга явилась к нему за разъяснениями. – Странно, что мысль покататься верхом вообще пришла тебе в голову. - У меня совсем небольшой срок, чем мне может помешать верховая езда? - Нелепый вопрос. – На его столе зазвонил телефон, и принц немедленно взял трубку. – Слушаю. Докладывайте. Этот доклад мог продлиться долго, и Мария понимала, что отвлекать от него мужа не следует. Пытаться уговорить конюха также было делом напрасным – обслуга, вся как один человека, королевича боялась, но существовало в Белграде место, где Георгия хоть и опасались, но решались перечить его приказам. - Меня не удивить чудачествами брата, я к ним привык, - добродушно отозвался Александр, которому княгиня предоставила усеченную версию событий без упоминания о причинах, подвигнувших Георгия отказать жене. – Видит бог, Мари, Джордже повезло, что ты терпишь его причуды, а ведь ты выше его по титулу и вовсе не обязана подчиняться. - Хозяин в доме он, я не подвергаю это сомнениям. – Мария улыбнулась. – Наверное, я бы смогла его уговорить, но сейчас он явно не в духе, да, вдобавок, принимает доклад. - Нас уговаривать не надо – ты можешь приходить и брать любых лошадей, когда захочешь. Мой адъютант спустится с тобой в конюшню и передаст мой приказ, - тебе подберут что-то симпатичное.Даже если Джордже явится, его никто не будет слушать, - они подчиняются только мне и ещё отцу. - Спасибо, Сандро, - княгиня встала, расцеловываясь с деверем в обе щеки. – Я рада, что ты поддерживаешь меня. - Поддержу во всем, - пообещал королевич. – Абсолютно. Право, Мария, я абсолютно серьезен, - Джордже невыносим, и я это знаю лучше других. Только отец верит в то, что его исправила женитьба, но я то знаю, что это не так, и его исправит, - как это говорят русские? – только могила? - Да, что-то в этом роде, - выдавив из себя улыбку, неохотно подтвердила Мария и, попрощавшись, покинула кабинет престолонаследника. Адъютант поводил ее, поручив заботам королевского конюха, тот подобрал ей приятную спокойную лошадь, уверив, что она в своей жизни никогда не заупрямилась и не ослушалась всадника. Княгиню это полностью устроило, - взобравшись в седло, она устроилась удобнее и, тронув лошадь каблуками, выехала со двора. Добравшись до пустой ровной полянки, Мария пустила коня небыстрой рысью, наслаждаясь скачкой и легким ветерком, обдувающим лицо и колышущим ленточки шляпки. Ей давно не было так хорошо. Громкий стук копыт по земле, - и княгиня обернулась, прикрывая глаза ладонью от солнца, чтобы различить всадника, во весь опор несущегося к ней. Мужа в наезднике она узнала, когда он еще был слишком далеко, - будто само сердце подсказало, что ее ждут неприятности. - Слезай. – Голос Георгия звучал совершенно сухо. Намотав повод на руку, он бесстрашно перехватил лошадь за узду. – Мы вернемся пешком. - Джордже… - Все. Спешившись сам, он, присев, подставил колено и подал ей руку. Мария вложила пальцы в его ладонь, но он сжал ее сильно и очень крепко, едва ли не причиняя боль. Наконец, она ступила на землю, и поднявшийся королевич перекинул вожжи через голову своего коня и, присвистнув, повел за собой. - Я всего лишь хотела прогуляться, - проговорила девушка угрюмо. – В этом нет ничего страшного. Он молчал. Черты его лица ожесточились, взгляд, какой-то холодный, колючий, упорно устремлялся вдаль. - Мне ничто не угрожало. Он не проронил ни слова за всю дорогу. Передав поводья конюху, он развернулся, направляясь к входу дворца. Георгий не звал ее, но Мария все же последовала за ним, правда, останавливаясь перед входом в приемную Александра, в которую без стука и предупреждения зашел муж. - Я занят, Джордже, - прозвучал из-за дверей спокойный голос наследника. – Что тебе нужно? - Не секрет, что для тебя моя женитьба не стала радостным событием. – Голос Георгия, почти ледяной, слышно было гораздо лучше. – Наверняка твое окружение уже старательно придумывает, как раз и навсегда убрать меня с твоего пути. - У тебя снова приступ? Сядь и успокойся, если хочешь поговорить, то прежде приведи мысли в порядок. - Она беременна! Как ты мог позволить ей выехать верхом! Ты ненавидишь меня, но что тебе она сделала? Ты понимаешь, что одно неловкое движение погубило бы их обоих? - Мари в положении? Почему ты не сказал об этом? А отец знает? - Отец знает, - выдохнул принц через силу. – И ты все знал. Ты специально дал ей лошадь, чтобы она сбросила ее, потому что это убило бы нас всех, всех троих. - Джордже, прекрати истерику,- отчеканил Александр. – Я не знал о положении Мари, она ничего не сказала об этом, иначе я не дал бы такого разрешения. Ты взвинчен и не отдаешь отчета словам. Кстати, когда вы узнали об этом? В кабинете зашелестело что-то, и Мария прислушалась, пытаясь уловить малейшие шорохи за стеной. - Не бойся, Сандро, - зашептал Георгий почти неслышно. – Господь любит тебя, и меня он тоже простил. Будет девочка, я уверен. Счастье для меня и покой для тебя. Так для всех будет лучше. Трон твой, можешь быть спокоен, но если ты попробуешь хотя бы пальцем тронуть мою семью – я тебя разорву на клочки. Даже не тронуть, – просто погрозить в их сторону, – и тебя не спасет от меня ни отец, ни армия, ни русский император. Я превращу тебя в ничто, ни на секунду не задумавшись о том, что ты мой брат. Я надеюсь, ты это запомнишь навсегда. Его шаги раздались вновь, и княгиня отбежала к стене, притворяясь, что рассматривает картину. - Идем, - бросил королевич холодно, проходя мимо, чеканя шаг, как на параде. – Мы едем домой. - Мари, подожди, - окликнул ее вышедший вслед за ним Александр. Улыбнувшись мягко, он поправил ремень. – Такая чудесная новость. Как ты могла скрыть это от меня? Добродушие и почти святая невинность против холодной утонченности гордой и чуть высокомерной красоты, – какие же они были разные. Их словно лепил в противовес друг другу один скульптор по одному образцу и одной модели, – но какими разными получились эти почти одинаковые черты лица. А что о душе? Ведь под коркой сплошного льда Георгия оказалось полное всеобъемлющей любви сердце, а что у Александра? Быть может, они просто боятся признать, что похожи хотя бы этим. - Спасибо. - Надеюсь, вы не будете против, если теперь я буду чуть чаще интересоваться вашим самочувствием? - Конечно, нет, - улыбнулась Мария. – Мы будем очень рады. - Хорошо. Георгий не проронил ни слова, стискивая запястье жены и выводя ее из дворца. Всю дорогу до дома он молчал, рассматривая что-то вдалеке. - Джордже, давай поговорим об этом, - взмолилась она, уже не в силах слушать эту тишину. – Я не рисковала. Я хорошая наездница. - Никто не может быть уверенным, садясь на лошадь, - отозвался он глухо. – А в амазонке тебе достаточно небольшого рывка. - Я в состоянии удержаться в седле! Я в детстве прыгала через препятствия… - княгиня замолчала, вздрагивая от его пронзительного взгляда. – Джордже… - Почему ты хочешь его убить? - О чем ты? - Ты понимаешь. Почему ты не можешь пожертвовать несколькими месяцами конных прогулок ради него? – Георгий выпрямился. – Думаешь, он родится таким же, как я? Думаешь, ему такому не нужно появляться на свет? - Ты перенервничал. Успокойся, пожалуйста. - Я спокоен. - Мне нужно бывать на свежем воздухе, совершать прогулки. Я люблю лошадей! Я знаю их, и если бы ты не запретил мне ездить на наших…. - Маша, я перестреляю их всех, если ты еще раз решишь прокатиться верхом, - произнес принц с нажимом. – Всех до одной. - Что ты говоришь? Причем тут лошади? - Прости, это единственный способ остановить тебя. - Ты превращаешься в тирана, Георгий, - воскликнула Мария горько. – Почему я не могу делать то, что мне по душе? А, впрочем, покажи характер. Давай. Его глаза искали что-то в ее лице, его собственное же было совершенно бесстрастным. Развернувшись круто, принц вышел из спальни, и через минуту его шаги прогромыхали по коридору. Он прошел мимо открытой двери с ружьем в руке и топорщащимся от патронов карманом, не таясь, защелкнув переломленный ствол, убедившись, что оружие заряжено. - Джордже, нет! - вскрикнула княгиня, бросаясь в коридор и перегораживая ему путь. – Ты этого не сделаешь. - Сомневаешься в этом? - Ты обещал не причинять мне боль. Ты можешь представить, какой это мукой будет для меня? Он промолчал. - Я не поеду верхом больше. До самых родов – обещаю. Георгий смотрел грустно – в его глазах не было самодовольства и гордости за то, что он все же смог добиться своего. Он потянулся к тумбе у стены, укладывая на нее ружье, и, вернувшись, обнял ее. - Я так боюсь за тебя, родная, - прошептал он, утыкаясь подбородком в ее макушку. - Я схожу с ума от одной мысли, что кто-то и что-то причинит тебе вред, особенно сейчас. Маша, - он обнял ее лицо ладонью, заставляя посмотреть на него. – Ты сейчас – не только ты. Наш маленький не может за себя постоять, не может отказаться ехать на лошади, не может сказать, что устал. Ему нужна забота больше чем когда-либо. Давай подождем немного, хотя бы лет двадцать, - тогда мы спокойно оставим ему самому право распоряжаться своей жизнью, без нашего влияния, а сами будем заниматься, чем захотим. - Ах, Джордже. - Мария прижалась щекой к его груди. - Скорее бы маленький уже родился. - Так хочется ездить верхом? - Нет...и да. Но всё же это не главное. - А что главное? - Ножки. - Мария подняла лицо, смотря прямо в с нежностью глядящие на неё глаза Георгия. - Совсем маленькие. Крошечные пальчики. Твои глаза. - Твои. - Вовсе нет, ты наверняка меня в этом переборешь. Уверена, малыш будет твоя копия. - Ах, это совсем неважно. Лишь бы вы оба были здоровы... -... Я бы хотел, чтобы ты присела и занялась чем-то более спокойным, - продолжил Георгий. - Душан! - позвал он, и адъютант буквально материализовался рядом с ним. - Съезди на бульвар, найди пару приличных цветочниц и привези во дворец, чтобы они собрали букеты для украшения зала. Я напишу прошение, чтобы им щедро заплатили. Маша, душа моя, сними эту клетку. - Не могу, иначе я никогда не научусь носить кринолин. - Ладно, оставь, - смягчился королевич. - Но все равно - присядь. Просмотри письма, утверди заявки. Хочешь, я прикажу принести граммофон, чтобы было веселее? - Ох, - вздохнула Мария, опускаясь в кресло. - Мне совсем не хочется гонять кого-то ради такой мелочи. - Не страшно, отниму у Сандро аппарат, правда, не уверен, что у него найдутся приличные пластинки. - Джордже... - но он не позволил ей закончить, насильно усаживая на диван. - Проверяй заявки, делай поручения, - он вручил ей бумаги и пододвинул маленький столик, наклоняясь, чтобы поднять выпавшее письмо. -Уфф, а Апис непременно должен быть? - скривился королевич, читая записку. - Снова мне весь вечер покоя не будет. - Он уже ответил согласием на приглашение, несомненно, поздно, - отозвалась княгиня. - Да, постарайся быть сдержанным - я не хочу, чтобы ты поссорился с кем то на балу. Принц закатил глаза. - Будто мне это доставляет удовольствие. Он удалился, а Мария со вздохом взялась за бумаги, раскладывая их по их назначению, предчувствуя, что иначе скоро что-то непременно потеряется. - Катя, у нас будет только белое вино и шампанское? - нахмурилась она, проверяя счёт от винодела. - У нас же основным блюдом будет телятина, к нему лучше красное. Нужно срочно заказать! - Мария Павловна, его, верно, не успеют доставить, - напомнила Катерина. - Франция не так близка, как хочется. - Ну, значит, обойдёмся своими силами, в конце концов, в Сербии нет недостатка в вине. Если бы кто-то мог посоветовать нам хорошее... -У кузена Вука маленькая винодельня. Даже если его запасов не хватит, он явно в этом разбирается. - Это будет изумительно, Катя. - Княгиня сделала пометку в своих записях. - Я совсем забыла про ракию, мне сказали, что это важно, а у нас совершенно невзрачные стопки. Нужно будет узнать, нет ли в королевских закромах ничего поприличнее. - Вы наговариваете - наши стопки очень милы, - отозвалась Катерина. - Но если вам это будет спокойнее, то я узнаю. -.... Поставь обратно! - раздражённо раздавался в коридоре голос престолонаследника. - Слышишь?! Это безобразие! Я требую, чтобы ты все поставил на место немедленно, иначе я... - Да-да, расскажешь отцу, бабушке, деду, всему белому свету, - парировал ему Георгий, и через мгновение он неловко толкнул дверь, внося в комнату граммофон. - Тебе купят подарочек, а меня лишат сладкого. Не откладывай, беги жаловаться. - Очень смешно, ха, - насупленный Александр влетел в комнату вслед за ним. - Ты вечно у меня все отнимаешь, это нелепо. Мы больше не дети! -Тогда потрудись реагировать на это как взрослый. - Сандро, это моя вина, - позвала Мария, и престолонаследник обернулся, немедленно цепляя на себя маску благодушия. - Мне было скучно, и я попросила Джордже найти какую-нибудь музыку. - Никаких претензий, Мари, - он подошёл, склоняясь, чтобы поцеловать её в щеку. - Мне вовсе не жалко, если это для тебя. Джордже просто следовало сказать, а не залетать в кабинет без приглашения и без спросу хватать мои вещи. - Ещё раз прошу прощения. - Как ты? Ты не слишком утомлена всеми этими хлопотами? - Всё прекрасно, я ни чуточки не устала. - Быть может, я могу чем-то помочь? У меня есть немного свободного времени, я буду рад уделить его семье. - Прекрасно, братец, в таком случае живенько сбегай к нам за пластинками, - вмешался Георгий, перебирая захваченные с граммофоном футляры. - У тебя все настолько тоскливое, что неминуемо польются слезы. - О, не льсти себе, - огрызнулся Александр. - Ты не способен плакать. - Я? С чего это мне плакать из-за такой чепухи? Я просто переколочу все твои заунывные пластинки, а ты будешь рыдать от огорчения. Не вынуждай меня проводить экзекуцию над твоими музыкальными предпочтениями, поскорее отправляйся к нам. Престолонаследник закатил глаза. - Я пошлю адъютанта. - А эксплуататорская жилка в тебе все ещё сильна, Сандро. Самодурствуй дальше, тебе это к лицу. - Это ты ведёшь себя как настоящий самодур! - воскликнул Александр уже раздраженно: Мария отметила, что его обычно добродушно-спокойное лицо сейчас было почти багровым от злости. - Ты вечно ведёшь себя так, будто я твой лакей! Я не лакей! - Хорошо, ты не лакей, только ногами не топай - это нервирует. Эй, кто-нибудь! - позвал он, и в комнату заглянула горничная. - Радка, сбегай живенько ко мне домой. Найдёшь там Бранислава, передашь, что я прошу принести пластинки из будуара Её Высочества. - И это я эксплуататор? - фыркнул престолонаследник, когда дверь за горничной закрылась. - А ты, вероятно, демократ? Или, может быть, социалист? - Ваше Высочество, будьте так любезны, закройте уже рот, пока я не взялся за избавление Сербии от престолонаследника, неспособного придержать язык, когда то необходимо. - О, Сербия однажды уже избавилась от такового. Георгий дернулся, резко бросаясь к Александру: тот отшатнулся, но королевич все равно оказался почти вплотную к нему. Престолонаследник заметно уступал брату в росте, сейчас же разница в стати принцев казалась буквально сокрушительной. - Джордже! - Мария постаралась, чтобы голос не дрогнул, но братья все ещё буравили друг друга взглядами. - Я жалею, что не свернул тебе шею, когда ты был сопляком, - процедил Георгий. - Да, тогда у тебя была возможность, - отозвался Александр. - Но сейчас мяч на моей стороне сетки. - Не обольщайся, ты всегда отвратительно играл в теннис. - Я был мальчишкой. Теперь я мужчина. - Мужчиной, который топает ногами и злится, когда его задирает старший брат. Александр побледнел - он вскинул подбородок будто бы в наивной надежде, что это поможет сравняться с Георгием в росте. Его губы дрожали, - он упрямо поджимал их, пытаясь скрыть это. - Я докажу тебе, - прошипел он зло. - Однажды. Ты узнаешь престолонаследника Александра. И он тебе не понравится. - Не трудись. Он мне и сейчас не нравится. Кронпринц искал, что сказать, - это было видно по его лицу и глазам, но он только выдержал паузу под гнетом взгляда старшего брата и развернулся на каблуках, шагая к дверям, лишь на ходу кивнув Марии. - Очень приятно было повидаться, Мари. Право, я хотел бы видеться с тобой чаще. Я всегда рад тебе. Дверь захлопнулась с грохотом, и Георгий повернулся к граммофону - будто ничего и не произошло. - О, мазурка! "Жизнь за царя", очень мило, - он настроил аппарат и хрипловатые звуки музыки Глинки полились из трубы, а королевич переложил ещё несколько пластинок. - "Марсельеза"? О, надо бы узнать, насколько часто Сандро слушает о "Contre nous de la tyranniе l'étendard sanglant est levé... ". - он обернулся, улыбаясь супруге. - На балу ведь планируется мазурка? Гостям захочется веселья.