Джурджевдан

День за днем не приносили ни облегчения, ни ухудшения. Уже почти все заботы о приютах и лазаретах переложила Мария на Катю, за собой оставив только почту и заказы, но все остальное время проводя только с мужем. Ее ни на минуту не покидала надежда – вот однажды она вернется в комнату и увидит, что он очнулся, что он наконец-то поправляется, но долгожданная поправка все не приходила, а княгиня с четкостью часов все отправляла одинаковые телеграммы домой – «изменений нет, все по-прежнему. Сообщите Елене». Сил на отдельную телеграмму золовке уже не было. Но оно пришло, долгожданное изменение, когда проснувшаяся одним прекрасным утром Мария взглянула не на опущенные веки, а прямо в темные глаза принца. - Джордже! – закричала она. – Славка, пошли за доктором, срочно! Джордже, милый, ты смотришь на меня! Но королевич мочал, лишь, как прежде, часто громыхало сердце, а глаза заметно бегали, будто надеясь что-то отыскать в пронзившем вынужденную трехдневную тьму свете. Явившийся незамедлительно доктор осмотрел его, поводил ладонью перед лицом, пощелкал пальцами и, вздохнув, закрыл ему глаза. - Зачем вы это сделали? – оторопела Мария. - Он не видит нас, Ваше Высочество. Я не могу сказать, почему он открыл глаза, но, скорее всего, это было сделано неосознанно. Он не пришел в себя. - Доктор. – Княгиня укусила губу, боясь расплакаться. - Что мне сделать, чтобы он вернулся? - Ждать. Мы делаем все, что можем. Он ушел, а Мария все же заставила себя уступить дежурство Браниславу и пойти в кабинет, чтобы заняться делами, которых скопилось немало. Как когда-то Георгий, она просматривала письма и записи, исправляя и ставя рецензии, когда в комнату, постучав, заглянула Марица. - Ваше Высочество, там…- она странно закатила глаза. – Посетительница. - Да, проси, – кивнула княгиня, убирая бумаги. – Пусть заходит. Горничная исчезла, а дверь распахнулась вновь, впуская стройную фигуру, сегодня без яркого шелка, но еще более прелестную в простом темно-сером платье с кружевным воротничком. Подняв вуаль шляпки, Адриана «обмакнулась» и подняла на нее глаза. - Добрый день. - Здравствуйте, - проглотив старую обиду, поздоровалась Мария. – Прошу, присаживайтесь. Девушка села, с интересом рассматривая комнату. Ее взгляд надолго задержался на фотографиях, в особенности на той, где вместе с Марией был Георгий, – это был снимок из того множества, снятого перед свадьбой. В ее глазах княгине почудилась ревность – и она поспешила завести разговор. - Вы хотели о чем-то поговорить? - Да, но я не займу у вас много времени. – Адриана открыла сумочку и вытащила оттуда конверт. - Здесь некоторая сумма, я хотела бы пожертвовать ее на лазарет. А здесь. – Второй конверт лег на стол. – Для детей. А еще я должна сообщить вам о благотворительнои базаре в пользу военных – он пройдет в субботу. Я уже разослала приглашения, и если вы примите участие, Ваше Высочество, уверена, это очень поможет делу. - Спасибо вам за помощь. Я постараюсь быть, но пока не могу обещать. – Мария потянулась за деньгами, убирая их в стол и мучительно соображая, стоит ли говорить ей о Георгии. – Мне нужно… - В городе говорят, что Его Высочество вернулся домой, - живо проговорила Адриана, перебивая ее.- Он здоров, надеюсь? Резко задвинув ящик, княгиня сложила руки на столе, устремляя взгляд к обручальному кольцу на пальце. Она привыкла смотреть на него в надежде успокоиться. - Нет. Девушка резко вскочила со своего стула. - Нет? - переспросила она. - Он ранен? – Сцепив пальцы в замок, она гордо приподняла подбородок, на секунду поджав губы. – Я хотела бы увидеть его. Мария подняла на нее глаза, пытаясь убедить себя в том, что ослышалась, и на самом деле в голосе бывшей любовницы ее мужа не проскользнули приказные нотки. Но та же решимость светилась и во взгляде Адрианы, и княгине стоило немалых усилий сдержаться от того, чтобы влепить ей пощечину и выгнать из дома. Но вместо этого она встала со своего места. - Идемте. Шаги по лестнице дались ей с большим трудом – она все не могла отделаться от чувства, что поступает неправильно. Думала, что обе ее мамы наверняка бы спустили нахалку со ступенек, если уж не мамочка родная, то Ольга Валерьяновна точно, и посоветовала бы ей сделать то же самое. Но менять принятое решение она не стала и толкнула дверь в спальню, не пропуская незваную гостью вперед. Из-под тумбы сердито заворчали Алекто и Зел, проводящие у постели хозяина почти все время, несмотря на протесты доктора, - Мария не решалась прогнать их и каждое утро пускала собак, с тоской наблюдая, как жалобно скулит Алекто, толкая безжизненную руку хозяина массивным лбом. Поплакав по-своему, по-собачьи, они ложились и лежали до самого вечера, пока Мария, готовясь ко сну, не отправляла их вниз. Она боялась, что собаки просто не переживут, если с принцем что-то случится, впрочем, такие же мысли были у нее и в отношении себя самой. Сегодня же, тихо успокоив псов, княгиня присела на постель мужа, вновь всматриваясь в бледное запрокинутое к потолку лицо. - Джордже, - позвала она, сжимая его руку. – Адриана здесь. Ты слышишь меня? Он не шевельнулся, не вздохнул глубже прежнего, и Мария обратила внимание на остановившуюся в дверях девушку. Лицо Адрианы было бледно, бледнее, чем у лежащего королевича, пальцы с острыми ногтями вцепились в костяную ручку, а в глазах, огромных как бескрайнее море, застыли не слезы - ужас. - Он умрет? - У него тиф, - отозвалась Мария ответом не на тот вопрос. - Мне можно подойти? - Подходите, если не боитесь. Девушка шагнула раз, еще один, и княгиня зажмурилась, не желая видеть, как она вновь коснется его. Но Адриана остановилась за спинкой кровати, с тоской смотря на него. - Будто снова лишь вчера из корпуса, - прошептала она, рассматривая остриженную коротко по приказу доктора голову принца. – Такой мальчик. Ваше Высочество, могу я вас просить…если он придет в себя… - Я буду счастлива собрать всех его любовниц, сколько бы их не было, - резко оборвала ее Мария. – Пусть только очнется. - Мария Павловна, вы здесь? – осведомился из коридора шепчущий Катин голос, и сама фрейлина заглянула в комнату. Ее намерение что-то сообщить княгине исчезло, когда она увидела Лазич. – Адриана, я могу вас вызвать на пару слов tetе-a-tete? Уделите мне минутку. Кивнув скупо, Адриана растерянно взглянула на Георгия и вышла – Катерина, придержавшая ей дверь, отправилась следом. Их шаги послышались в коридоре, потом до Марии донеслись смазанные фразы, неразборчивые, непонятные, на сербском, следом – стук двери ее будуара. Поцеловав мужа в лоб, княгиня встала, направляясь к себе, в надежде узнать, о чем таком говорила ее фрейлина с Лазич. - Я скажу первая, а потом уж вы, - заявила ей Катя с порога, прохаживаясь от стены к стене. – Вам уж точно там, в России, такого не говорили, а я скажу и можете меня рассчитывать потом, под арест сажать и все, что душе угодно делать. Уж простите меня, Мария Павловна, дорогая, но вы дура. Княгиня вздохнула тяжело и опустилась в кресло. - Я знаю. - Ну как, объясните мне, как можно любовницу к мужу пускать? Пусть она бывшая, пусть он любит вас до одури, но этого нельзя делать! Она может пустить слухи! - Катя, она ведь только взглянуть на него хотела, – взмолилась Мария. – А вдруг он умрет? - В гробу посмотрит – он ничуть не краше покойника сейчас. - Ах, не говорите так. - Не буду. – Катерина опустилась на ковер у ее ног. – Вы же не девочка маленькая, чтобы прохвосткам всяким верить. Не любит она его, просто в княгини метила, а принц так ускользнул легко. - Что вы ей сказали? - А то и сказала, что вам. Что он в вас влюблен, а ей следует искать другой объект для интереса. - А она? - Всхлипывать начала, чтобы, значит, мне на жалость надавить. Актриса. - Мне жаль ее. Ай! – взвизгнула княгиня, когда фрейлина с нескрываемой злобой ущипнула ее за колено. – Больно! - И хорошо, что больно! Ухожу с глаз ваших долой, - бросила Катя, поднимаясь на ноги. – У меня дела. Хотела пригласить вас с собой, а теперь не приглашу – вы сильно заняты. - Чем это я занята? – оскорбилась княгиня. - Мужниных любовниц принимаете. А если по слухам судить, то вам их до ночи хватит. Катерина сердито громыхнула дверью, топая по ступеням лестницы так, что слышно ее было до самой улицы. Скривив губы, Мария опустила голову на столешницу, смотря на стоящие перед ней многочисленные фотографии. - Она обижает меня, милый, - проговорила она, пальцем поглаживая лицо мужа на снимке. На нем он совсем молоденький еще, чуть старше двадцати, в мундире, с цепью ордена, полагающегося лишь королю и наследнику – карточку ей когда-то давно, еще до помолвки, подарила Елена. Тогда она не понимала причины, приняв с благодарностью и недоумением, но искренне похвалив фотографию. Тогда она видела лишь брата Елены, теперь же – мужчину, с которым хотела бы прожить всю жизнь, а лучше две, три... Жалеть оставалось лишь об одном – что когда-то в юности ей не пришлось познакомиться с молодым сербским кронпринцем и спасти его от всех тех испытаний, что тогда только готовила ему судьба. Но не потерянной короны ей было жаль, а разбитой в прах жизни мужа. - Мааариияяяя!!!!! – Истошный вопль заполнил ее голову, и княгиня вскочила, озираясь - сама того не заметив, она уснула в кресле, но сейчас сна в ней не было совершенно. Этот крик принадлежал Георгию, и, не помня себя, Мария побежала в спальню. - Джордже! – Она бросилась к постели, где раньше лежал, а сейчас сидел принц. – Я здесь, я с тобой! Страшная гримаса боли исказила впервые за эти дни живое лицо королевича, сильное прерывистое дыхание вдруг с хрипом вырвалось из его горла, и он, прижимая к груди сжатую в кулак руку, медленно опустился обратно на подушки. Горящий румянец покинул его щеки, а снова ставшие слепыми глаза уставились в потолок. - Славка! – завыла Мария, с силой встряхивая его. Горничная нырнула в спальню, будто уже стояла под дверью. – Доктора, быстрее! Джордже! Не смей! – Она хлыстнула его по щеке. – Дыши! Дыши, прошу тебя! Врач вбежал в комнату, когда она, захлебываясь слезами, истратив почти все силы, несильно встряхивала мужа за плечи. На большее ее уже не хватало. - Он…он… - Когда? – спросил доктор мрачно, но, отстранив ее руки, приложил пальцы к шее Георгия. – Что вы говорите, он жив! - Жив? – повторила Мария. – Как? - Вот так. Позвольте ручку. – Он взял ее за запястье и притянул к местечку ниже уха, где под ее пальцами послушно застучало. – Вот видите. - Вижу, - кивнула княгиня, спуская ноги с кровати как заводная кукла. – Живой… - Милочка, заберите ка Ее Высочество и напоите чаем, - любезно обратился доктор к спрятавшейся за дверью испуганной Славке. - А я пока Его Высочество осмотрю. Девушка закивала и подалась к княгине, подхватывая ее под руку. - Идемте, Ваше Высочество. Успокоиться вам надо, посидеть, а там и доктор-то придет и все вам скажет, - уговаривала она хозяйку, выводя в коридор. – Сами-то перепугались, а там, верно, страшного ничего нет. Вышедшая им навстречу Катерина лишь секунду оценивала ситуацию с видом скептика, но моментально разволновалась. - Что случилось? – спросила она требовательно, подбегая к Марии и всматриваясь ей в лицо. – Он что…все? - Ну вы скажете тоже – все, - рассердилась Славка. – У Его Высочества доктор, а Ее Высочество велел чаем поить и успокаивать – сильно разволновалась она. - Так ступай за чаем! Кивнув, горничная унеслась по коридору и лестнице вниз, а Катя осторожно повела княгиню в комнату, устраивая на диване. - Выпейте, - велела она, подавая ей чашку с водой, и, открыв свою сумочку, выудила флакончик, который сунула к лицу Марии. – Дышите этим, поможет придти в себя. - Я думала, он умер, Катя. - Мария Павловна, ваш муж никогда не оставит вас вдовой. - Отчего же такая уверенность? - Вы еще молоды и сможете выйти замуж. Принц – себялюбивое чудовище, он ни за что не подпустит к вам другого мужчину. - Не говорите так, Катя, - простонала Мария, вновь заливаясь слезами. – Он болен. - А что же я такого сказала? И правильно сделает, если не подпустит. Держите же сами этот проклятый флакон. И возьмите платок. Спустя некоторое время в будуар заглянул доктор. - Уютно у вас так, просто прекрасно, - похвалил он, устраиваясь в кресле. – А вот вы, Ваше Высочество, совершенно меня разочаровываете. Вид усталый, нынешний срыв…. Дайте-ка, пульс у вас проверю. Совершенно вы себя измотали. - Оставьте меня – что с Георгием? - Его Высочество молодцом – радует меня. Температура наконец-то в норме, сердцебиение тоже. Чувствую, скоро выйдем на поправку. С чего вы вдруг решили, что ему плохо? - Он кричал страшно. Он был в сознании, но потом побледнел, упал... – Мария покачала головой. – Простите, у меня, видимо, и вправду плохо с нервами. - Попейте травок – лекарства даже и прописывать вам не буду. Пустырник, ромашку – наверняка у кухарок или горничных ваших найдутся. И гулять, непременно гулять, за этим следить я вам, барышня, поручаю, - обратился он к Кате. – Возражений приказываю не слушать, выводить хоть и насильно. Не то, Ваше Высочество, Его Величеству буду писать и просить содействовать. - Мужа лучше вылечите, - попросила княгиня. - Мужа вылечим, а он спросит «отчего ж жена больна?». А принц у нас нрава крутого, меня обвинит, а я уж стар ноги от него уносить, так что уж пожалейте. – Доктор встал, поднимая с пола свой чемоданчик. – Я приду теперь завтра, но если нужда будет, то шлите за мной.