Джурджевдан

День начался как и обычно – ничто не указывала на изменения. За утренним кофе Георгий прикончил недоеденную за ужином выпечку из пекарни, несмотря на то, что они давно остыли. Их появление на вчерашнем вечернем столе было триумфальным. - Мари, - проговорил принц, принюхиваясь к булочке. - С каких пор Владана начала печь сдобу с маком? Ты ее попросила? - Нет, - осторожно ответила Мария, оставляя чашку. – А что? Не нравится? - Пахнет безумно вкусно. – Он откусил край и пожал плечами. – И на вкус тоже хорошо. Откуда же они взялись? - Понимаешь, милый, я вчера же ездила по городу. Я проехала по улице мимо большого дворца, потом покружила по парку, попетляла по улочкам. – Княгиня сглотнула. – Ты как-то странно на меня смотришь. - Я жду, когда в рассказе объявятся булки, - отозвался принц. – Продолжай. - Так вот, я возвращалась по другой улице и увидела булочную. Оттуда так пахло…я не удержалась. Да, Джордже. – Девушка покраснела. – Ты не мог бы мне выделить немного денег? Я вчера пообещала вернуть. Прямо смотрящий на нее Георгий не сказал ни слова и не проявил никаких эмоций. От его взгляда стало неуютно. - Интересное приключение, - выдал он, наконец, задумчиво отпивая из чашки. – Деньги я, конечно, дам. - Это неудобно? Неприлично? - Мари, неудобно ездить на перевернутом коне вверх ногами. Почему кого-то должны волновать приличия? Хочется ходить в булочную – ходи, желал бы я взглянуть на того человека, который пожелает тебя в этом упрекнуть. Дело в том, что тебе явно неприятно решать со мной такие проблемы. А это, в свою очередь, неприятно мне. Мария ждала продолжения. Разговор обещал быть не очень-то приятным. - Мне бы хотелось, чтобы ты не считала, что есть темы, которые со мной обсуждать нежелательно, - продолжил королевич. - Я хотел бы, чтобы ты не скрывала от меня ничего, так же как и я, пытаясь перебороть свой дурной характер, стараюсь все рассказывать о себе. Пока получается скверно, я понимаю, но я стараюсь. Второе – финансовые вопросы, даже такая мелочь, как выпечка из пекарни. Я упустил тот момент, что тебе нужно иметь деньги на всякие вещи, которые тебе может захотеться купить, – это мой просчет. Но смею напомнить тебе – на случай, если ты вдруг, к примеру, проиграешься в карты и не пожелаешь посвящать в долг чести меня: выходя замуж, ты получила от отца некую круглую сумму в качестве приданного. Я не знаю точную цифру и к этим деньгам не прикоснусь даже под страхом смерти, а вот если тебе захочется совершить трату, за которую ты не захочешь отчитываться перед королем, наследником и, главное, передо мной, то можешь начать тратить их. Но это не о булках – на них дам. - Джордже, - улыбнулась княгиня. – Я говорила, что люблю тебя? - Довольно давно. – Принц вернулся к чаю. – Я уже успел позабыть, когда именно. - Я люблю тебя. - Я отмечу в календаре, что ты это говорила. - До чего же остер на язык, - фыркнула Мария. – Немудрено, что с Александром вечно ссоритесь. - Именно поэтому – потому что он ответить не умеет. – Георгий, как и обычно, обошел стол, чтобы поцеловать жену в щеку, и зашагал к дверям. – Я буду в кабинете, как всегда. - Он снова заглянул , уже почти скрывшись в коридоре. – И я тоже люблю тебя. - Я тоже запишу, - весело отозвалась княгиня. На самом деле она знала, что уж ей точно нельзя сделать замечание мужу по этому поводу. Утром, днем и вечером, дома и на приеме, перед сном или после завтрака, громко или едва слышным шепотом она слышала «люблю тебя» и знала, что это правда. Дверь в маленькую столовую приоткрылась, и в комнату заглянула Катерина. - Доброе утро, Мария Павловна. - Доброе, Катя, - кивнула Мария. – Как хорошо, что вы пришли, я боюсь, мне совершенно нечем будет сегодня заняться. Как ваше самочувствие? - Хорошо. Я здорова. - Замечательно. Вы не знаете, почему задерживается Душан? – Княгиня взглянула на висящие на цепочке часики. - Он уже должен быть здесь. - Я здесь, Ваше Высочество. – Голова адъютанта просунулась в щель двери. – Уже четверть часа. - А отчего же не у королевича? - Он же разжаловал меня. - Пфф, он говорил в сердцах, - отмахнулась девушка и задумалась, потирая подбородок. – Пожалуй, оставим его ненадолго. Идемте с нами – составите нам компанию, пока принц не вспомнит о том, что вы ему нужны. Втроем они поднялись в комнату Марии, где, по ее задумке, им нужно было провести немного времени и дождаться упрямца Георгия. Княгиня взялась за письмо домой, Катерина заинтересовалась сидящей на диване куклой. Это внимание да еще и в присутствии Миливоевича немного смущало Марию. - Прислали из дома, по ошибке, - соврала она, отвлекшись от послания. - Но я думаю оставить, она сильно напоминает о доме. - Можно я одолжу ее у вас на несколько дней? - попросила Катя, шагая фарфоровыми кукольными ножками по гобеленовой обивке сидения. – Я верну. - Разумеется, - не без удивления разрешила Мария. – Берите. Катерина улыбнулась, мягко тряхнув растрепанными кудрями игрушки, и осторожно положила ее на подушку. - Спасибо. - Ваше Высочество. - Не выдержавший томительного ожидания Душан вскочил из кресла, в котором около часа сидел совершенно неслышно. - Он не позовет. Он всегда держит свое слово. Неспешно оставив перо, княгиня повернулась к большим часам и сверилась с маленькими, висящими у нее у пояса. - Час с четвертью, - сообщила она глубокомысленно. – Что ж, идемте. Она встала, прошествовав в двери, но остановившись у зеркала, чтобы поправить прическу. Дольше, правда, задерживаться не стала – пожалела Миливоевича, уже совершенно растерянного. Выйдя в коридор, Мария жестом попросила его подождать, а сама вошла в кабинет мужа. - Работаешь? – осведомилась она вежливо. Георгий поднял голову, отрываясь от какого-то доклада, и вздохнул, морщась. - Отбываю каторгу. Что-то произошло? - Нет, нет… - Мария прошлась мимо шкафов, пальцами проводя по корешкам книг. – Почты долго нет. Обычно она в это время уже была здесь. - Ты ждешь письма? - Нет, но… - Она неожиданно расхрабрилась и даже топнула ногой. – Я хочу газету. Что если в Петербурге случилось что-то, а я не знаю. Я должна прочитать новости! - Я думаю, случись что-то действительно плохое, нам бы сообщили в телеграмме, - резонно заметил королевич. – Но… а вот и корреспонденция, - будто бы обрадовался он, вошедшему офицеру, довольно молодому, с тонкими усиками и глянцево напомаженными волосами. – Отдай газеты Ее Императорскому Высочеству. Наследник получил бумаги? - Да, Ваше Высочество, - подтвердил молодой человек. – И передал вам этот конверт. - Джордже, - выдохнула Мария, как на змею смотря на протянутые ей газеты. – Кто это? - Забыл представить - поручик Антич, мой адъютант, - сообщил принц, неаккуратно разрывая пакет от Александра и пробегая взглядом по рукописным строчкам. – Он… был…о, нет, снова. - Очень приятно, - рассеянно кивнула княгиня, наконец забирая почту, правда, вместе с подносом. – Ну, не буду мешать? Георгий вновь отвлекся от своего занятия. - У тебя все хорошо? - Конечно! Буду читать газеты и писать письма. - Дайте знать, когда закончите, Ваше Императорское Высочество, - подал голос поручик. – Я тут же отвезу письмо, если пожелаете. - Да, - вновь сподобилась на кивок Мария и вышла из кабинета. Миливоевич, бледнее январского снега, отшатнулся от стены. - Он взял Антича! - воскликнул он. – А он безукоризненный офицер! - Шшш, - зашипела на него княгиня. – Сколько их здесь сменилось до вас? Не отвечайте, сама знаю - множество. Считаете хорошо? - Что, простите? – переспросил Душан. - Считаете хорошо? Будете гофмейстером, моим, с хозяйством разбираться помогать будете. - Ваше Высочество, я же не умею. Я даже и не знаю, что эти гофмейстеры делают. - Я тоже. Разберемся. Снова зачем-то взглянув на часы, она направилась к своим дверям. - Ваше Высочество, - Миливоевич поспешил за ней. Она обернулась. - Это временно. Ненадолго, должно быть – вы так долго служили у моего мужа, что он непременно должен пожелать вернуть вас в ближайшее время. – Мария распахнула дверь, но заходите не стала. – Катя, едемте гулять. Дела подождут. Душан, прикажите вывести мотор. И присоединяйтесь к нам, пожалуйста. Капитан неловко кивнул и удалился. Катерина, поправляя только что надетую шляпку, посмотрела ему вслед. - Не удалось? - Пока нет, - покачала головой Мария. – Но все благополучно устроится, знаю точно. Катя все же, кажется, не поверила ей - во всяком случае, вид у нее стал самый опечаленный. Еще раз заглянув к Георгию, чтобы на ухо сообщить утреннюю просьбу, княгиня получила деньги на карманные расходы и, ослепительно улыбнувшись, удалилась. - Я, вероятно, знаю эту пекарню – там хозяйничает Вишня Дамьянович, - сказала Катя, когда их автомобиль уже катил по улице. – У нее действительно замечательная выпечка. - С таким именем это немудрено, - засмеялась Мария. – Вишня! - И у нее три дочки, - вмешался Душан, но вышло у него как-то некстати. – Я знал…старшую. - Не сомневаюсь,- почти прошипела фрейлина. – О, Мария Павловна, вы снова хотите заехать в пекарню? - Разумеется, я же должна хозяйке, - зашептала княгиня, ожидая, когда автомобиль остановится у обочины. - И я планирую вернуться сюда вечером – взять булочек к вечернему чаю. Выпрыгнувший из мотора первым Миливоевич галантно придержал дверцу, а потом и дверь булочной. За прилавком сегодня скучала девочка лет пятнадцати, что-то задумчиво жуя и рассматривая улицу за окном. Услышав звякнувший колокольчик двери, она повернулась к посетителям и немного ошалела. - Здравствуй, Звана, а где… - первым начавший говорить Душан осекся. -… мама? - Где ей быть? – отозвалась девочка неласково, огромными изумленными глазами смотря на Марию. – У печи. - Звана, пожалуйста, если вас не затруднит, узнайте у матушки, сколько я должна ей за вчерашний хлеб, - вежливо попросила княгиня. Огромные девичьи глаза в ответ стали еще больше. - А я не знаю, - залепетала она. – Она не говорила… - Так пойди и спроси, - вмешалась Катя. - Мы подождем. Звана закивала и бегом бросилась к задней двери, взметнув две длинные, как толстенные змеи, косы за спиной. Через мгновение за прилавком показалась взволнованная хозяйка в усыпанном мукой переднике, а из двери высунулись три темноволосые головы. - Добрый день, - поздоровалась Мария. – Простите, что отвлекли… - Ничего, это не страшно, - перебила ее Вишня. – Стряслось что-то? - Нет. Я пришла рассчитаться. Хозяйка опешила. - Это угощение. Не нужно денег. - Нужно. Я расплачусь сейчас, а вечером приду снова. – княгиня вытащила горсть смятых денег из своего ридикюля и нахмурилась. – У вас сегодня будут булочки с маком? - Будут, а как же – будут! - с пылом подтвердила женщина. – Оставлю вам, всенепременно оставлю. Вам понравились? - Мне – да, и мужу очень сильно. – Она положила самую крупную купюру на прилавок, но Катерина быстро схватила ее, и, выдернув из ее руки куда меньшую, бросила на ее место. Вишня закивала быстро. - Князю понравилось, - повторяла она, отыскивая в ящике сдачу. Мария уже было собралась остановить ее и простить остаток, но Катерина резко воспротивилась. – Князю…Так, значит, придете еще? - Приду непременно, - пообещала княгиня. – Надеюсь, не опоздаю. - Придержу для вас, Ваше Высочество, лучшее припрячу. - Придержите и мне, - попросила Катя. – У вас раньше были такие…с яблоками… - Будут, - уверила ее хозяйка. - Свежайшие будут, только с плиты. - Спасибо. Все трое покинули пекарню. Снова затолкав деньги в сумочку, Мария вздохнула. - Катя, мне, верно, понадобится кошелек. - У меня сестра вяжет, от скуки да безделья, - сказал Миливоевич почти с радостью. - Прикажете - завтра принесу. - Душан, а как мне нужно будет отблагодарить вашу сестру? - Что вы, никак! Для нее будет таким счастьем поделиться своей работой с Вашим Высочеством. - Страна бессребреников, - констатировала княгиня. – Все мне стараются угодить, это так печально. - Не желаете, чтобы угождали – извольте, - Катя подбоченилась. – Я на Его Высочество извела флакон духов. Обещался купить новые, да все до сих пор обещание не выполнил. - Он забыл, - сварливо вмешался Душан. - Не о таких глупостях ему думать. - Обещал! Я его раны заливала, чтобы руки его, Господи, прости, не поотсыхали. - Больше и делать ему нечего, как за бабскими штучками по торговцам бегать. - А и не случилось бы ничего, если б прошелся! - Я забыла об этом, Катя, - сконфуженно пробормотала Мария. – Я верну вам духи. - Хотелось бы, чтобы супруг ваш вспомнил о своих долгах. - Он не вспомнит, - вздохнула Мария. – Продолжим прогулку, если вы не против. Они прокатились до Белградской крепости, осмотрели ее древние башни, Катерина рассказала, что знала, потом прогулялись по Калемегдану, просто дыша свежим воздухом. К обеду засобирались обратно – Мария хотела закончить письмо, а издергавшийся Душан, похоже, и вовсе отвык так долго находиться вне дворца. Автомобиль уже катил обратно к дворцу новой, еще незнакомой княгине дорогой, когда она, рассматривая улицы, вытянула шею сильнее обычного. Средних размеров, ничем непримечательное строение едва ли привлекло бы ее внимание, если бы не одно, а вернее множественное «но». Дети. Не меньше трех дюжин пар детских глаз, следящих за ее экипажем из-за невысокого заборчика. - Марко, останови, пожалуйста, - попросила княгиня шофера. – Катя, это… - Приют, - закончила фрейлина. – Детский. Не сердитесь, Мария Павловна, детям всегда интересно. Они и автомобили-то нечасто видят, а уж княгинь… Мария недослушала, распахивая дверцу и легко сходя с подножки. Ей требовалось пройти около десятка шагов назад, и вот она уже схватилась за ограду с уличной стороны. - Добрый день. Десятки пар глаз воззрились на нее как на звезду, упавшую с неба прямо на этот маленький чистенький дворик. Малыши – в разбросе от четырех-пяти до одиннадцати-двенадцати лет, молчали. Старшие медленно опускали с рук младших и все равно не издавали ни звука. - Ваше Высочество! - провозгласила запыхавшаяся дама, сбежавшая с порога. Натужно улыбаясь, она, как ей казалось, незаметно принялась одергивать старших девочек. – Здоровайтесь же! Дюжины небольших и совсем маленьких головок склонились перед ней. - Здравствуйте, Ваше Высочество, - зажужжали тоненькие голоски. - Мы не ожидали вас, право, - все еще суетилась женщина. – Я главная…старшая…меня зовут Анна Кошич. - Я без приглашения и предупреждения, - развела руками Мария. – Но мне стало интересно…вы позволите? - Как же не позволить, проходите. – Начальница приюта распахнула калитку, оттесняя в сторону детей. – Ваше Высочество, вы оказываете нам такую честь… - Катя, - Мария подозвала фрейлину. – Объясните ей, пожалуйста, что я неважно говорю по-сербски. Я не понимаю и половины ее слов. Катерина кивнула, осторожно за рукав отводя женщину в строну. Мария же повернулась к детям. - Что ж. - Она улыбнулась. – Я хотела бы познакомиться. – Как тебя зовут? – спросила она, наклонившись к маленькой девочке лет шести с тоненькими косичками. - Пелагея, - с напевом сообщила малышка. - Как красиво. А ты покажешь мне свои комнаты, Пелагея? Она думала недолго. - Да. – И протянула руку. – Пойдемте. Ее ладошка оказалась чуть липкая и ужасно маленькая – держа ее почти что одними пальцами, Мария боялась ненароком покалечить девочку. Удивительно, но даже когда-то совсем крошечные лапки новорожденных Наташи и Иры ей казались сейчас куда более весомыми и уверенными. Худая как тростинка Пелагея, впрочем, целенаправленно топала по ступенькам, увлекая ее за собой, и совершенно не чувствовала себя хрупкой и уязвимой. - Здесь маленькие играют, когда холодно, - объявила она с видом бесспорно взрослой, оказываясь в первой же комнатке за дверями приюта. Обычная большая прихожая с лавочками вдоль стен и несколькими потрепанными игрушками на них. – Но на улице веселее, а тут зимой дует. - Что ты говоришь такое, глупенькая, - воскликнула Анна, оттесняя девочку назад. – Девочка пошутила – у нас, конечно, не очень-то жарко, но и замерзать мы деткам не даем. Янка – она подтолкнула вперед старшую девочку, довольно высокую, темноволосую с грустными темными глазами. - Покажи Ее Высочеству все как следует. - Здесь у нас спальня, - тихо сказала девочка, приоткрывая дверь, за которой виделись рядки кроватей с одинаковыми одеялами. – Мы ночуем все вместе – так удобнее смотреть за младшими. Княгиня шагнула за порог, пощупала колючий плед на ближайшей койке, помяла матрас. - Удобно спать? – спросила она, переворачивая подушку. - Да. - Хорошо. Ей показали кухню, столовую, мастерскую, где старшие дети помогали чинить свою одежду и приучались к труду (так выразилась начальница), даже уборные. Дети, ходящие за ней гуськом и почти наступающие на юбку, не отвлекали и не мешали отмечать для себя все недостатки их пристанища. Ей самой была почти непривычна та бесстрашность, с которой она пробовала сомнительные кушанья из общего котла и совала руки под желтоватую воду рукомойников. - Мы рады были вас принять, - раскланивалась перед ней госпожа Кошич, когда ей с сожалением пришлось признаться, что ей давно пора. – Ваше Высочество, Бог вознаградит вас за вашу доброту. - Едва ли, я только осмотрела все. – Княгиня вздохнула. – До свидания. - Тетя! - из обступившей ее толпы вновь вынырнула Пелагея. На нее зашипели старшие: «Что ты говоришь, это же княгиня!» - Тетя-княгиня, - поправилась она. – Вы уходите? - Да, но я вернусь, - пообещала Мария. – Обязательно. - Приходите во вторник – у нас будет компот из сухих яблочек. Вкусно. - Хорошо, - едва сдерживая слезы, прошептала Мария. – Я приеду. До свидания, дети. Не дожидаясь ответа, она выбежала на порог и лишь на улице медленнее зашагала к автомобилю. Катя и Душан пошли следом. - Сушеные яблоки, - пробормотала княгиня, благодаря Миливоевича за открытую дверцу. – Сушеные! Летом! Безумие! - В самом деле, будто в Сербии перевелись яблоки, - подтвердила Катерина, усаживаясь рядом с ней. – Да у меня у сестры десяток яблонь в саду – едва ли одну обобрать удосуживаются. А остатки гниют да птицы еще растаскивают – видано ли это дело! - Нет! Марко, к королевскому дворцу, пожалуйста, - попросила Мария, наспех поправляя узел волос под шляпкой. – Душан, хотите вы этого и нет, но вам придется научиться считать. Это необходимо. Адъютант ответить не успел – шофер остановил мотор у подъезда дворца и княгиня спешно покинула свое место. - Его Королевское Величество занят? – спросила она, приоткрывая дверь в приемную короля. Адъютант Петра вскочил со стула, вытягивая по стойке «смирно» как перед генералом. - Так точно, Ваше Императорское Высочество, - отрапортовал он. – Принимает воеводу Мишича. Я доложу о вашем приходе. - Ни в коем случае, пусть разговаривают, - запротестовала княгиня. - А Его Высочество? - Его Высочество… наследник? - Да. - Насколько я знаю, у него никого нет. - Благодарю. Мария закрыла дверь, проходя дальше по коридору к другой приемной. Адъютант Александра точно так же вскочил со своего места при виде нее. - Его Высочество сможет меня принять? - поинтересовалась она. Он закивал и шагнул к двери. - Ваше Высочество, Ее Императорское Высочество просит принять ее, - зашептал адъютант тихо. В кабинете скрипнул стул. - Мари, заходи! – радостно провозгласил королевич, бросая очки на стол. – Присаживайся! – его лицо вдруг омрачилось. – Что-то случилось? - Кое-что…- начала Мария. - Георгий? Что он сделал? - Он? - Не бойся признаться нам, мы поймем. Где он сейчас? - Не знаю… - Не знаешь? Он ушел? Ты убежала? - Александр! – воскликнула княгиня. - Я понятия не имею, где Джордже, потому что не была дома, а ездила по городу. Был у себя, во всяком случае, и, судя по кипам бумаг на столе, задержится там еще надолго. Принц опустился в свое кресло. - Так он ничего не сделал? - Нет, разумеется. Не понимаю, что вы вообще от него ждете. Александр повел плечами. - Так что ты хотела? - Да, - опомнилась княгиня. – Я пришла просить тебя выделить мне толкового человека из казначейства. - Из казначейства? - Да. Прошу, вызови его сейчас. - Хорошо, - растерянно согласился наследник. – Огневич! – позвал он громко и уже знакомый адъютант заглянул в кабинет. – Вызовите человека из казначейства, скажите – я приказал. - И, пожалуйста, пусть на скорую руку составят список всех детских приютов, - просила Мария, опираясь о спинку стула. И вновь повернулась к деверю. – Я сейчас все объясню. И объяснила – во всех красках, с подробностями, как могла. Приукрасила и напустила ужаса, так, что Александр даже выглядел немного испуганным. - Я никогда не питал иллюзий о приютах, но твой рассказ просто поразил меня, Мари, - сказал он, когда она замолчала. - Разумеется, тебе понадобится человек, который поможет разобраться с цифрами, быть может, это позволит немного поправить ситуацию. Но я не могу обещать тебе должную поддержку. Пойми, сейчас… - Ты поспособствуешь ремонту водопровода? – оборвала его княгиня, понимая, что разговор уходит в финансовую сторону. – И отопления – там печи, кажется. Остальное я возьму на себя. - Где ты собираешься найти средства? - Постараюсь заинтересовать состоятельных горожан, даже небольшие суммы могут очень помочь. – Мария пожала плечами. – Возьму из своего приданного – на что мне еще его тратить, как не на благотворительность. Скоро явился счетовод из казначейства, толковый мужчина, быстро разъяснивший все о финансировании подобных заведений. Он сообщил, что в городе пятнадцать приютов, трое яслей-приютов, один из которых находится на попечении Елены, и семь богаделен, пообещал подготовить списки по остальным городам и изъявил готовность немедленно приступить ко всевозможным проверкам. - Пожалуйста, проверяйте все тщательно, - попросила княгиня, поднимаясь со своего места. – Это тот случай, когда важна каждая коп… - она задумалась и обернулась. – Александр, какая у нас валюта? - Динар, - подсказал королевич. - Динар, - закончила свою мысль Мария. – Да. - Я постараюсь, Ваше Императорское Высочество, - кивнул мужчина. Попрощавшись с деверем, княгиня покинула дворец, снова возвращаясь в экипаж. Дома ее уже ожидал крайне обеспокоенный муж. - Что я должен был подумать, вас не было с самого утра, - выговаривал он сердито. – Я уже думал, что вас похитили. - Кто? - Не знаю. Австрияки. Королевская охрана – пощекотать мне нервы. Где, ты говоришь, вы были? - В приюте, - повторила Мария уже рассказанную историю. – Детском. Георгий скосил на нее взгляд, продолжая ходить из угла в угол. - Еленином? - Ты о нем знаешь? - Разумеется! Неужели ты думаешь, что я до такой степени не интересуюсь сестрой? - Не знаю, - пожала девушка плечами. – Она сама сомневается, что ты вообще относишься к ней как сестре, а не как к чужой. Принц остановился. Мария почувствовала неловкость. - Знаешь, легче всего следить за людьми, когда они думают, что на них не смотрят, - произнес он. – То, что я не испытываю желания видеться с Еленой и Александром, не значит, что я не знаю, что происходит в их жизнях. - Почему ты не хочешь с ними видеться? - Мне лучше одному. - Неправда. - Правда. И им без меня тоже спокойнее – это ограждает от неприятностей. - Ты любишь Елену. - Кого мне еще любить! – фыркнул королевич. - А Александра нет, - констатировала она с сожалением. - Оставь, он мой младший брат. - И что это значит? - Что я люблю его как брата. А как человека – нет. То же самое чувствует и он. - Но отца-то ты любишь по-настоящему? И маму? Он присел перед ней на корточки, заглядывая в лицо. - Мари, мы одинаковые с тобой в этом и обойдемся без лжи. Мы оба не любим своих мам - мы любим тех, кем мы хотели бы, чтобы они были. - Я…- Мария моргнула. – Я не понимаю тебя. - Объясню. Я не знаю, как относилась бы ко мне мама, выживи она тогда. Был бы я для нее по-прежнему первым, любимым сыночком, как когда был маленьким, или она, как и все остальные, пришла бы к выводу, что Александр ее сердцу ближе. Но ее нет, она не успела выбрать из нас двоих, и я живу верой в то, что она любила меня. Что каждый раз, что бы я не сделал и не натворил, она была бы на моей стороне. Нет, не так, черт. – Он сжал голову на секунду и опустил, вновь поднял на нее сияющие каким-то странным блеском глаза. – Не на моей. Просто – что она любила бы меня, даже осуждая. И я знал бы это. - Но отец-то тебя любит, - ухватилась за последний козырь Мария. Георгий улыбнулся горько и приподнялся на коленях, приникая вплотную к ее уху. - У него в глазах было облегчение, - прошептал он. – Не боль, не сожаление – безмятежность. Он ждал этого. Его губы коснулись ее щеки, а пальца погладили подбородок. - Ты все делаешь верно, девочка моя. Продолжай, я поддержу тебя в любом твоем деле. Принц ушел, а Мария, лишь сменив платье и умывшись с дороги, закончила письмо родным и взялась за послание Елене. В этот раз вопросов к ней была уйма.