***
Отвратительный, будоражащий свист рассёк вялый воздух. «Боже, ну что ещё? Что-то куда более страшное решило прикончить меня… Что за?..» C трудом разомкнув веки, Эмметт тревожно стал искать источник противного шума, но страшная боль оказалась сильнее сознания. То приходя в себя, то вновь погружаясь в забытье, он слышал едва различимый скрежет в деревьях, от которого по спине бежали мурашки. Воздух словно пронзил электрический разряд, и с тошнотворным хрустом рычащий гризли вмиг затих. Неподалёку послышались приближающиеся шаги. Они были лёгкими, мягкими и ритмичными. Парень зажмурился в страхе перед новым кошмаром. По телу скользнул прохладный ветерок. Эмметт перекатился, когда очередной порыв воздуха коснулся ран, и, ловя ртом воздух, приоткрыл глаза. Что-то странное опустилось перед ним на колени. «Ангел?» Позднее утреннее солнце обрамляло ангельское бледное лицо нимбом золотых локонов. Кудри ниспадали на плечи, создавая прообраз прекрасного чепца, а святые золотистые глаза светились огнём. На миг лицо исказила гримаса боли, но от взгляда Эмметта на нём тут же расцвела улыбка. «Я мёртв. Или вот-вот умру. Дерьмо…» — Т-ты ангел? — выдавил он, стараясь сосредоточиться на неземном создании. Она снова ему улыбнулась, сверкнув белоснежными зубами, посмотрела на израненный живот и сжала пухлые розовые губки в узкую полоску. Если бы не вспоротые ткани, Эмметт бы из кожи вон вылез, чтобы завоевать эту незнакомку. Она была самым прекрасным созданием, которое парень когда-либо видел в своей жизни. Юноша зашипел от боли, ожидая реакции девушки. Она перевела взгляд с его живота на лицо. Ангел словно обезумел. — Я должна спасти тебя, — пробормотала девушка, поглаживая Эмметта. Он подался навстречу холодной ладони, наслаждаясь прикосновениями, и расплылся в самой широкой улыбке, на которую был способен в приступах жгучей агонии от ран гризли. «Что угодно, лишь бы остаться с этой красавицей». Возможно, это всего лишь сон, но Эмметт охотно поддастся чарам. — Хочешь пойти со мной? Я могу спасти тебя! — отчаянно шептала девушка, нежно касаясь его лица и волос. Парень счастливо кивнул от предоставляемой возможности. «Она точно ангел…» Оказавшись поднятым стальными руками, он сморщился и застонал. Девушка несла его, а Эмметт мысленно прощался со своей жизнью и семьёй, потому что был уверен в конце. «Ангел спустился на землю, чтобы унести меня на небеса… Когда мы прибудем туда, она останется рядом?» Холодные руки поудобнее схватили Эмметта и крепче прижали к себе, и вскоре пара взлетела.***
Эмметт лежал на твёрдом столе и слушал отдалённое бормотание: голоса то кричали, то переходили на обычную речь, то и вовсе затихали до шёпота. «Где я? Где мой ангел? Почему я ещё не на небесах?» — удивлялся он. — Роуз, тебе стоит ему кое-что объяснить. Спроси ещё раз, пока он может ясно мыслить, — проворчал явно недовольный мужчина. — Конечно! — ответил звонкий женский голос. Знакомый женский голос… — Карлайл, он с какого-то перепугу считает, что отправляется в рай. Она может… Знаю-знаю… Серьёзно? Разве честно позволить ему думать так? — Карлайл, пусть Эдди заткнётся, иначе я проломлю ему челюсть. — А что, если я сбрею все твои волосы, Розали? М? — Дети! В комнате наступила долгая тишина, после чего люди снова зашевелились. — Он знает твой голос, Роуз. Пожалуйста, спроси у него. И побыстрее. Этот запах… — Если я спрошу, ты прекратишь брюзжать и отстанешь от меня? Да как ты вообще можешь думать о жажде в этой ситуации?! — прошипела Розали. — А как ты можешь не думать? Холодные руки легли на лицо Эмметта, слегка повернули его голову, и ангельский голос снова заговорил: — Ты ещё здесь? Я нашла тебя в лесу и не смогла оставить… Мой отец может спасти тебя, но ты должен дать своё согласие, — шептала Роуз. — Хочешь, чтобы он тебя спас? Эмметт не успел ответить, его перебил мужской голос: — Расскажи ему всю историю, Розали. Ты нашла этого бедного олуха в лесу и подумала, что он почти такой же красивый, как и ты, а теперь хочешь, чтобы Карлайл проклял его душу, ведь она якобы составит тебе хорошую компанию. Послышалось шипение и громкий треск, но волна боли накрыла собой все прочие чувства. — Быстрее, Розали. Он умирает. Карлайлу нужно поспешить с укусом, — раздался мужской голос. Эммет испустил стон; раны сильнее засочились кровью, и от большой потери жизненно важной жидкости тело затряслось в конвульсиях. «Почему ангел не спасает меня?» — неистово проносилось в голове. Эмметт хотел лишь ещё раз увидеть её лицо. — Быстрее, Роуз… — Хочешь стать таким же, как я? Хочешь прожить со мной вечность? — шептала Розали, хватаясь за рубашку Эмметта. Несмотря на содрогающую тело боль, его мозг быстро подметил странность слов. — Объясни ему. — Слушай, — спешно зашептала девушка, — я бессмертна… Я вампир. Моя семья — тоже вампиры. Мы не монстры, и ты таковым не станешь. Карлайл спасёт тебя, если захочешь. Эмметт снова застонал и кивнул. «За этой девушкой пойду куда угодно. Не хочу умирать…» Неподалёку послышалось шарканье, и затем чужие холодные руки коснулись его. Сдвинув рубашку, пальцы быстро оценили ранения. — Дорогой мальчик, я помогу тебе. Будет очень больно, но это спасёт тебе жизнь и продлится не очень долго, — утешал другой мужской голос, более мягкий, бархатный и принадлежал он, определённо, кому-то постарше. В ответ Эмметт выдавил стон. «Просто помогите мне… Это невыносимо…» — Ты понятия не имеешь, во что впутываешься, — произнёс первый голос. Сознание Эмметта зацепилось за его ангельскую мелодичность и гармонию, но руки, приподнявшие его плечи и голову вывели из задумчивости. — Прости, мой мальчик, — прошептал мужчина постарше. — Пожалуйста, когда всё закончится, найди в своём сердце прощение для меня. Руки Эмметта, а затем и его туловище прижали к столу холодные запястья, и, когда в шею впились острые, как бритва, клыки, началась самая настоящая боль.***
В шею словно ввели инъекцию огня. Огня, смешанного с многочисленными пчелиными жалами. Эмметт вспомнил, как однажды в подполье он наступил на улей. Мстительные насекомые сразу же отреагировали на вторжение и стали таранить их взломщика, с каждым разом нанося укол болезненней предыдущего. Сейчас творилось что-то подобное, только в сотни тысяч раз хуже. Боль целиком поглощала тело. Рваные раны пучились и пульсировали агонией, пока Эмметт судорожно дёргался и задыхался. В какой-то миг показалось, что все надежды рухнули и по жилам растеклось мучительное пламя. Именно тогда немое облегчение легло на организм, временно вызволяя огонь из тела и оставляя тлеть жгущие угли. — Это должно немного помочь… Я дал ему тройную дозу от человеческой нормы, — мягко сказал старший мужчина. — Можешь вколоть больше? Морфий должен помочь… Пожалуйста, Карлайл… Дай ещё. Это же не навредит ему, вколи! Пока не поздно! — Ему полегчает… Он немного успокоится, — произнёс юноша. — Розали, поговори с ним немного. Попробуй объяснить некоторые вещи, — поддержал новый женский голос. Роуз повернулась к Эмметту и успокаивающе провела гладкими пальцами по его руке. — Вот бы узнать его имя, — задумчиво промолвил ангел. Боль зашкаливала, но больше всего на свете Эмметт мечтал назвать своё имя этой прекрасной девушке. — Он слышит тебя, Роуз, спроси его, — сообщил юноша и, наклонившись к уху, представился: — я Эдвард. Я читаю твои мысли. — Замер в нерешительности. — Знаю, звучит странно, но я и правда слышу твои мысли. Не мог бы ты назвать своё имя? Эмметт внутренне насупился и обдумал услышанное. «Он не может читать мои мысли! Что за цирк?» — Честное слово, я не дрессированная обезьянка… И это не цирк, — решительно отозвался Эдвард. «Вот те на! И правда… Что ж, плавноговоритель, я Эмметт. Посмотрим, что ты на это скажешь», — самонадеянно подумал он. Так или иначе достоверность телепатических способностей парня не сильно коробила Эмметта, он был рад всему, что в той или иной степени могло отвлечь от боли. — Эмметт, — самодовольно ответил Эдвард. «Чёрт побери, он не соврал! Как зовут ангела? Что происходит? Где мы?» Эдвард, позабавленный этими вопросами, громко расхохотался. — Что? — поинтересовалась вторая женщина. — Он рад отвлечься от мучений и уже заготовил множество вопросов. Роуз… может, стоит поговорить с ним. Представься, — проговорил Эдвард. Ангел прочистил горло, и Эмметт почувствовал, что девушка наклонилась к нему. Он слышал, как к его столу придвинулся стул, и вскоре её сладкое дыхание коснулось его лица. — Эмметт… Какое красивое имя… Я Розали. Очень приятно познакомиться. Как бы я хотела, чтобы ты ответил мне, — с грустью сказала Роуз. В комнате повисло молчание, и тогда вступил мужской голос: — Думаю, стоит оставить их на несколько часов. Пойдём на охоту… Нужно быть готовыми. Эмметт слышал, как все поочерёдно покинули комнату, и лишь единственный голос Розали остался рядом. А большего ему и не надо.***
Шли часы, но боль не отступала. Розали говорила, а Эмметт то терял сознание, когда становилось просто невыносимо, то вновь приходил в себя. Мозг словно пытался скрыться в самый отдалённый уголок головы и не высовываться оттуда до тех пор, пока буря не утихнет. Огонь бесконечно сновал по телу. Эмметт чувствовал, что заживо сгорает, хотя и не так мучительно, ведь если бы то было настоящее пламя, то он бы уже давно превратился в пепел. Но сатанинский огонь всё больше подпитывался и всё сильнее поглощал его. Единственным облегчением была Розали. Цепенящий наркотик, который её отец ввёл в тело, перестал действовать несколько часов назад, и каждый язык пламени прожигал организм в полную силу. — Эмметт, скоро закончится. И тогда… Тогда ты станешь таким, как я. А мне ничто не навредит. Физически. Кожа станет твёрдой, как алмаз, её не сможет пробить ни пуля, ни нож. Тебе понравится, — тихо говорила Розали, поглаживая его волосы. Эмметт хотел открыть глаза и улыбнуться девушке, сразив её своей улыбкой, как делал это множество раз, но боль держала всё тело под своим контролем. — Я знаю, чем мы займёмся! — возбуждённо прошептала Роуз. — Пойдём в горы, где живут эти надоедливые гризли, и поохотимся на них вместе. Они поплатятся за всё. Хочешь? Найдём такого же медведя, как тот, что напал на тебя, и дадим ему урок. Мысль о расплате с грозным гризли обрадовала Эмметта. Ничего, кроме улыбки Розали, не могло доставить большего удовольствия. — Прости, но я убила зверя, который ранил тебя, и оставила там… Не могла позволить ему жить. Тон Розали заметно переменился, когда речь зашла о медведе: понизился на октаву и приобрёл зловещие нотки. Для Эмметта её голос по-прежнему оставался райским наслаждением, однако ему казалось, что резкие изменения произошли в самой девушке. Эмметт считал Розали ангельским созданием, даже если она не являлась оной. Пока огонь прожигал каждую кость, орган, мышцу, ткань и клетку, лишь её голос помогал сохранять рассудок. Эмметт колебался на краю безумия от ожогов, заполонивших всё тело. Только холодные руки и успокаивающий голосок Розали сохраняли его здравомыслие. На задворках сознания Эмметт удивлялся, почему она не отходит от него, ведь лежит он уже несколько дней. Точное время было для него не известно, однако все мучения заняли долгие часы. В глубине души Эмметт был извечно благодарен, что ангел по имени Розали не отлучается от него. Девушка продолжала говорить с ним и успокаивать, пока волны агонии и страдания накрывали с головой. Она рассказывала, что является вампиром, как и вся её семья. Эмметт был уверен, что это сон, и не представлял их в роли монстров. Он видал вампиров и чудовищ в кино, но никак не мог вообразить себе на месте одного из них Розали. Пока шло время, Эмметт неустанно прокручивал в голове картинки с нашедшим его ангелом, которого ему довелось украдкой лицезреть. Розали объяснила, что все члены её семьи — Карлайл, Эсми и Эдвард — были обращены в разное время и довольно молодыми. Рассказала, что они не убивают людей, как монстры из книг и кино; фактически все мифы о вампирах оказались неправдой. Большинство из этих легенд были выдуманы для запугивания людей. Также она упомянула, что они очень опасны и контролировать себя очень сложно. — Мы, как можем, стараемся влиться в общество. В том году я пошла в школу… Ох, никогда бы не подумала, что буду молить об учёбе! Это оказалось здорово после целого года пребывания исключительно в стенах дома, — с печалью признавалась Розали. — А, забыла тебе сказать… Мне жаль, Эмметт, но тебе придётся год держаться вдали от людей. Изоляция убережёт тебя от… инцидентов. Но такой парень, как ты, справится, — мягко утешала она. — Ты оправдаешь все ожидания. И надеюсь, что тебе понравится жить с нами. Я этого очень хочу. Мы сделаем всё, чтобы помочь тебе в первый год, клянусь. Я всегда и везде буду рядом, Эмметт. Если понадобится, мы будем выводить тебя на охоту пять раз в день! Ты же охотился, когда я нашла тебя, верно? — Розали погладила его руку своей холодной гладкой ладонью. В комнату кто-то тихо вошёл, его пружинистые шаги приближались. — Он слышал, как я вошёл… Чувства совершенствуются. Ещё немного, — раздался голос. Эмметт узнал его. — Да, это я, — подтвердил Эдвард и встал рядом. «Сколько ещё?» — мысленно спросил Эмметт. Боль, возрастая, изнуряла, и отсчитывать время становилось теперь невозможно. — Не знаю. Недолго. — Что такое? — спросила Розали. — Интересуется сколько осталось терпеть… Ему тяжело. — О, Эмметт, — тихо взвыла Роуз, опуская холодный лоб на его руку. Парень застонал и вздрогнул от прикосновения. — Ты продолжишь свою болтовню? Послышалось шипение и следующий за ним смех Эдварда. — Он не против. Может, стоит привести его в порядок хотя бы немного… Хлопнула дверь, и через несколько минут в комнате раздались другие шаги — лёгкие и почти мелодичные. — Держись, дорогая, — произнёс женский голос. Эмметт предположил, что то была Эсми, представленная как мать Розали. — Спасибо, — мрачно буркнула девушка. — Что-то случилось? На какое-то время наступила тишина, а затем Розали тихо вздохнула. — Терпеть не могу смотреть, как он страдает. Наверное, то же самое испытывал Карлайл, когда ты обращалась. Это пытка для меня… Я помню детали — ровно столько, сколько пытаюсь навсегда стереть из памяти. Эмметт сосредоточился, пытаясь вырвать сознание из лап боли, которая медленно стала отступать от пальцев рук и ног. «Конец? Неужели и правда всё заканчивается?» — Поскорей бы завершилось обращение… Надеюсь, он не возненавидит меня после пробуждения, — шептала Розали, поглаживая большую ладонь Эмметта. — Всё будет отлично, Роуз. Умой его, а я позвоню Карлайлу в больницу. Он будет рад вернуться домой и увидеть улучшения, — сказала Эсми. Розали стала протирать обожжённое тело холодной тряпкой. Она осторожно смывала все следы крови и грязи с лица и шеи, опускаясь ниже — к торсу. Эмметт старался сфокусироваться на прохладе воды, что остужала пылающую грудь, к рваным ранам которой направлялся весь поток обжигающей смеси из конечностей. Сердце бешено забилось, стоны агонии рвались из груди. Эмметт стал биться и изворачиваться, чтобы унять палящие муки, пока биение не вышло из-под контроля. — Карлайл! — завопила испуганная Розали. Эмметту казалось, что слух и обоняние обостряются с каждой прошедшей секундой. Он слышал малейшее движение, каждый вдох, каждый шаг и даже треск сверчков за окном. Огонь рванул в грудь, устраняя на своём пути последнюю линию обороны. Эмметт сжал челюсть. Биение сердца стало запинаться, и единственная мысль поддала его панике: «А вдруг это была ложь? Вдруг что-то пошло не так?» Эдвард метнулся к нему и принялся переубеждать: — Нет, Эмметт… Всё идёт как надо. Ещё несколько минут… Ты справишься. Осталось немного. Тело ломило. Сердце выбивалось из груди. Отдавалось в уши. Мучительный огонь, обволакивая, не давал ему выхода. Пламя посылало импульс за импульсом к разъярённому органу. Они крушили и сжигали, раз за разом штурмуя сердце. Грудь сломила ужасающая боль, а затем что-то дрогнуло. Последний удар. Всё стихло. Четверо людей тяжело вздохнули в предвкушении, и в комнате повисла гробовая тишина. Он почувствовал холод затвердевшего тела. Эмметт открыл глаза.***
Несколько мгновений новорождённый лежал на спине, наслаждаясь облегчением и сохраняя безмолвие. Он пытался проверить, вернётся ли огонь при движении или же нет. — Боль прошла, — раздался голос. Грозно шипя, Эмметт подпрыгнул в оборонительный полуприсед. Операционный стол Карлайла от резкого движения заскрипел и рухнул на пол. Новорождённый, переместившись в другой конец комнаты, приготовился к атаке. «Вау! Как такое возможно? Как я так быстро переместился? Словно железный кузнечик. Святые угодники…» — беспорядочно метались неясные мысли, не задерживаясь надолго в голове. — Эмметт, — медленно позвал Эдвард и, выставив руки перед собой, подошёл ближе. — Эмметт, ты проснулся. Боль прошла. Помнишь нас? Мы разговаривали с тобой во время обращения. Эмметт стоял как вкопанный; ноздри улавливали мельчайшие запахи, а взгляд бешено метался по комнате. «Сладкий аромат, приятный… Специи, дождь, цветы, свежее печенье, недавно подстриженная трава, кожа…» Голова вертелась в поисках новых запахов. Всё было таким чётким, ясным, кристально чистым. Эмметт словно впервые мир увидел. Он выглянул в окно, и ничто не могло укрыться от его взгляда даже вдалеке: каждая травинка, жучок на земле, молекулы испаряющейся в туман воды. Окинув себя взглядом, Эмметт увидел изодранные и окровавленные синие джинсы, только рубашки на нём не было. Рука прошлась по обнажённой груди и зажившему животу, который не только исцелился, но и усовершенствовал свой рельеф. Парень нахмурился. Всё в нём стало как-то больше, бледнее и чеканнее. Благодаря мускулам руки сделались крупнее, а на животе прочерчивались кубики брюшного пресса. Тело было великолепно выделано, хотя оставалось таким же накаченным и хорошо слаженным. — Эмметт? Он посмотрел на обращавшегося к нему Эдварда. За ним стоял высокий, широкоплечий блондин рядом с миниатюрной женщиной, чьё лицо обрамляли пышные каштановые кудри. Тогда его взгляд нашёл её. Ангел, который отыскал его в лесу. Бархатный голосок, который успокаивал, пока всё тело пылало огнём. Божество, которое удержало его от безумия. Она стояла в стороне и почти не шевелилась. Золотистый взгляд не сходил с Эмметта, а сама девушка не решалась сделать даже вдох. Кудрявые локоны ниспадали на плечи и, с одной стороны забранные заколкой, обнажали изящную шею. Красный цвет насыщал губы, густые ресницы быстро-быстро порхали, а глаза вопросительно глядели на него. Тишина в комнате сгущалась. Ни один из замерших четырёх вампиров не решался её нарушить; словно парализованные, они ожидали каких-либо действий со стороны гигантского новообращённого. Эмметт же не сводил глаз с неё. С девушки, с дамы, которая спасла ему жизнь… — Розали? — неуверенно спросил он и, удивлённый мощностью нового голоса, отвёл взгляд. — Эмметт, — счастливо отозвалась девушка. На секунду она послала самодовольный взгляд в сторону Эдварда, который, закатив глаза, взъерошил рукой волосы. — Розали, — повторил Эмметт и впервые, будучи вампиром, улыбнулся. Ровный ряд белоснежных зубов сверкнул, и улыбка наконец коснулась красных глаз. Эмметт восторгался. Он не просто не умер, но навсегда стал могущественным существом, которое к тому же живёт с Розали, с самой прекрасной женщиной на земле. «Шикарная девушка». Эмметт продолжал улыбаться, и Розали решила сделать неуверенную попытку подойти к нему, однако Карлайл предостерегающе перекрыл ей путь рукой. Они не были уверены в своих действиях. — Всё нормально? — резко спросил Эмметт, всматриваясь в их лица. Вампиры переглянулись между собой в смятении и одновременном облегчении. — Эмметт… Мы не навредим тебе. C нами ты в безопасности, — заверил Карлайл. Парень секунду озадаченно смотрел на мужчину и на насторожившихся вампиров, после чего разразился громогласным смехом. — Знаю! — гоготал он. — Вы так на меня смотрите, будто я собираюсь убить охапку котят, а затем спалить дом. — Мы так не думаем… — пробормотал Эдвард, поглядывая на Розали, которая всё ещё была удивлена. — Эмметт, помнишь меня? — взволнованно спросила девушка, делая шаг навстречу. Он снова улыбнулся ей, очаровывая своими ямочками на щеках. «Я должен сразить эту даму наповал. Я должен ей понравиться. Просто должен…» — Конечно я помню тебя, Рози, — ответил Эмметт, улыбаясь лично придуманной вариации имени. — Как можно забыть? Ты мой ангел, куколка. Эдвард закатил глаза, а Карлайл и Эсми переглянулись. Розали сцепила руки и улыбнулась своей обезоруживающей улыбкой, посылая ещё один многозначительный взгляд Эдварду. — Этого хватит с лихвой, а? — поддразнил он. Эмметт усмехнулся, демонстрируя своё спортивное телосложение. — Нужно же произвести хорошее впечатление на ангела, который спас меня. Розали широко улыбнулась, хлопая длинными ресницами. — Эмметт, мы не смогли бы вынести твою смерть. Розали объяснила тебе, что ты не сможешь вернуться к своей семье ради их же безопасности? Помрачнев, он кивнул. — Не хочу им навредить. Рози сказала, что мне какое-то время стоит держаться в стороне… — Это так. Как я уже сказал… Розали не оставила тебя умирать. Она умоляла помочь тебе, и я исполнил её просьбу. Надеюсь, ты не сердишься на меня, — ответил Карлайл. Эмметт взглянул на молодого светловолосого доктора. — Не хотелось бы причинить боль ни маме, ни папе… ни сестричкам, — печально проговорил он. — Это убьёт меня. Я не смогу жить с мыслью, что причинил вред хотя бы одной из своих сестёр. — Мы хотим, чтобы ты остался с нами, — заговорила Эсми, робко забрав лоснящиеся волосы за уши. — Эдвард и Розали нам как дети. Но ты не обязан считать нас родителями, просто… — Ты просто можешь жить с нами, — спешно закончил Карлайл, улыбнувшись своей жене. — Наш дом — твой дом. Мы живём здесь обычной счастливой жизнью. И ты сможешь. Эмметт кивнул. От мысли, что дороги домой нет, становилось грустно; мать, наверное, уже сходит с ума. Он насупился, стараясь вспомнить её нежное, округлое лицо. С этим возникли некоторые проблемы… — Так ты не сердишься, что я уговорила Карлайла изменить тебя? Ты же понимаешь, кем стал? — с некоторым колебанием уточнила Розали. Снова качнув головой, Эмметт обвёл взглядом Эдварда, Эсми, Карлайла и Розали. — Знаю. Вы превратили меня в вампира, но… Эмметт приблизился к Роуз, протянул к ней руку, мимолётно восхищаясь её гладкой кистью цвета слоновой кости, и замер. — Но, я полагаю, с вашей добротой вы всё объясните мне и примете в свою семью. Вы же хорошие ребята, — сказал новообращённый и, сжав пальцы свободной руки в кулак, засунул их в карман драных джинсов. — Кроме того, жизнь с ангелом не может быть плохой, — подмигнул он Розали. Роуз лукаво улыбнулась, довольная тем, что он согласился остаться. Эмметт приблизился ещё на шаг и собрался было оставить поцелуй на её запястье, но резко остановился. Губы… Рот… Горло… Пылают. «Огонь вернулся». От вспыхнувшего в горле пламени глаза округлились. Эмметт быстро отпустил руку Розали и схватился за саднящее горло. — У него жажда… Надо идти, — тихо пояснил Эдвард. Ловя ртом воздух, Эмметт практически не слышал его. Горло разгоралось, словно на кучу сухих листьев и сосновой хвои вылили бак бензина и подожгли спичкой, или по нему стекало раскалённое масло, которым обычно обжаривают пищу. Было ужасно горячо. Горло горело. Эмметт оглядывался в поисках чего-нибудь, что могло бы затушить пожар во рту и горле. Это было невыносимо. Превращаясь лишь в бледные размытые очертания, он вылетел из комнаты. Нашёл фарфоровую раковину, вцепившись в кран, опустил голову по струю воды и принялся жадно глотать жидкость. От натиска Эмметта фарфор начал крошиться, а половицы трещать от энергичного притопа. Отвратительная на вкус вода стекала в горло, но не утоляла жажду даже на толику. Что-то наоборот разжигало пламя. C неудовлетворённым брюзжанием Эмметт закрутил кран, вырвав ручку смесителя, и запустил серебристую деталь в окно. Разбитое стекло осыпалось на пол. Всё члены семьи спустились на кухню и пристально следили за действиями новорождённого. — Эмметт! — позвал Эдвард, но тот не расслышал оклика. Вместо этого он влетел в буфет у противоположной стены и, попятившись, неуклюже врезался в «островок» посреди кухни, с грохотом сокрушая крупный кусок дерева и кафель на мелкие щепки и осколки. Эмметт пронёсся к кабинету и там продолжил свои поиски чего-то, что могло бы унять огонь в горле. Комнатная дверь, рухнув на пол, раздробилась на обломки. Вампир обыскивал всё подряд, собственными руками открывая случайные сосуды и банки. Он не замечал вздрагивающих от каждого разрушения членов семьи и продолжал вскрывать склянки. — Эмметт, нет! — выкрикнула Розали, накрывая рот ладонью. Вампир мимолётно взглянул на неё, прежде чем изрыгнуть отвратительную пищу. — Ух! — откашлялся он, вытерев рот рукой. — Еда не поможет! — поморщившись от вида мечущегося парня, предупредил Карлайл. Всё происходило слишком быстро, даже для вампирского зрения. — О, Эмметт, — протянула Эсми, положив ладонь на щёку. Погром, который устроил новорождённый на её кухне, расстроил женщину. Он вмиг остановился, тяжело дыша от разочарования. — Нужно увести его на охоту… сейчас же. Эмметт в отчаянии оглядел вампиров, призывая к помощи. — Идём! — позвал юноша и открыл парадную дверь. Под командованием Эдварда Эмметт вышел из дома, а за ними и остальные вампиры. На новорождённого нахлынул поток новых видов и запахов, но он старался держать себя в узде. Усовершенствованные чувства наполняли Эмметта и в лесу. Он не был до конца уверен, что является охотой для вампиров и что она влечёт за собой, но саднящее горло не оставляло ему выбора, и он послушно бежал следом за Эдвардом. — Это утолит жажду, — выкрикнул через плечо тот. — Как скажешь! — не сбавляя темпа, откликнулся Эмметт. Если бы не палящее горло, он бы обратил внимание на свои скорость и силу, но на эти заботы впереди полно времени. Эмметт бежал через густой лес вслед за Эдвардом и хохотал каждый раз, когда узнавал обладателей шагов позади. На время мысли о скорости и о новой жизни с этой странной семейкой отвлекли от жажды. Розали бежала за новорождённым, за ней — Эсми, и Карлайл замыкал колонну. Эдвард внезапно остановился; Эмметт, уверенный, что врежется в его спину, прекрасно справился с управлением и мгновенно замер. Возбуждённый смех громовым эхом разнёсся по лесу. Эдвард угрюмо взглянул на новообращённого, а Розали и Эсми улыбнулись. Карлайл же, озадаченный новым членом семьи, встал в сторонке. — Ну и ну! — хохотнул Эмметт, округлив алые глаза. — Там пасутся олени, — указал Эдвард, — но стадо находится далеко даже по нашим меркам. Эмметт с нетерпением задёргал плечами. «Это они пахнут так… заманчиво?» Эдвард кротко кивнул. Эмметт довольно заулыбался и взглянул в направлении стада. Запах не был соблазнительным; как будто ты голодаешь в ожидании ужина в день Благодарения, а тебе достаётся лишь сэндвич с арахисовым маслом. Нахмурившись, Эмметт сорвался с места и направился в лес. «Пахнет так, словно и вправду может затушить это чёртово жжение в горле. Странно, но мне нравится…» — думал он. Бегом Эмметт продолжал взбираться на холм, изредка останавливаясь, чтобы уловить запах, но вскоре инстинкты взяли верх, и он обнаружил источник аромата, который сулил облегчение. Вскоре и оставшаяся охотничья компания достигла места назначения и приготовилась дать инструкцию. — Он прекрасно справится, я это знаю, — услышал новообращённый слова Розали. — Эдвард, возможно, ему понадобится твоя помощь. Он не знает… Эмметт замер на долю секунды и, прыгнув в воздух, резко набросился на двух рядом стоящих оленей. — Да, Эмметт, вот так! — подбодрил Карлайл. — А теперь просто схвати… Эмметт ловкой хваткой обеих рук свернул оленьи шеи. Животные вяло осели наземь; новорождённый продолжил следовать зову инстинктов и вонзил зубы в первую шею, после чего, сделав несколько глубоких вдохов, взялся за второго оленя. Эмметт отбросил туши и неспешно поднялся. Вампиры вокруг него стояли с раскрытыми ртами, отчего тот почувствовал себя глупцом. — Я сделал что-то не так? — протянул парень и вытер рукой рот. Карлайл, Эсми и Эдвард продолжали глазеть на новорождённого, а Розали, встав рядом, завела руки за спину и лучезарно улыбнулась. Карлайл заговорил первым: — Нет-нет, сынок. Ты очень хорошо справился — намного лучше, чем все новообращённые. И даже лучше некоторых опытных вампиров… От комплимента Эмметт расцвёл гордой улыбкой и тут же глянул на Розали, чтобы узнать, а не заслужил ли он и её одобрение. Её белоснежные зубы сверкали в контрасте с угрюмой погодой, во взгляде читался восторг. Эмметт ухмыльнулся, вытер руку об обнажённую грудь и синие джинсы и перевёл взор на Эдварда. — А ещё можно? Кажется… Кажется, мне нужно больше. Эдвард кивнул и подал знак семье. — Конечно можно. Я учуял кое-что интересное в нескольких милях отсюда, — хмыкнул он. — Эмметт, тебе лучше? — поинтересовалась Эсми. Новообращённый кивнул и одарил женщину однобокой усмешкой. — Да, мадам. Обещаю отремонтировать кухню. Я… не понимал… — Эмметт замолк и указал на себя. Эсми мигом отмахнулась. — Нет-нет, всё хорошо. Мы это быстро починим, — успокаивала она. — А теперь отправляйся на охоту… Хотя это не сравнится с маринованной свёклой, которую ты пытался съесть, — с озорной улыбкой подытожила Эсми. Громко расхохотавшись, Эмметт схватился за живот. — И это я съел? Чёрт возьми, на вкус — ужасно! — Да, полагаю, у меня совсем нет опыта в покупке продуктов, — поддразнила Эсми. — Нет опыта? Эсми кивнула. — Мы не едим обычную пищу, Эмметт. Я не помню своих человеческих походов по супермаркетам, это было так давно! И я понятия не имею, что любят люди и что стоит покупать! — посмеивалась она. Карлайл взял ладонь жены, и, покачивая сцепленными руками, они двинулись с места. — Никакой еды? Хм, странно, — печально признал Эмметт. — Привыкнешь, — засмеялся Эдвард. — Еда пахнет просто отвратительно, со временем ты даже смотреть на неё не сможешь. — Скучать по ней не будешь, — заговорила Розали. Она следовала за Эмметтом, придерживая расстояние в несколько шагов, и посылала робкие улыбки в его сторону. Парень снова улыбнулся и почувствовал лёгкое смущение. «Эта дамочка обвела меня вокруг пальца…» Эдвард фыркнул, кинул грозный взгляд на Эмметта и ускорил шаг, незаметным жестом заставляя Карлайла и Эсми поторопиться. Парочка пропустила трёх вампиров вперёд, радуясь возможности побыть наедине. Эмметт откашлялся и постарался как можно больше сказать златовласке. — Не мог поблагодарить тебя раньше, — тихо заговорил он. — Прости, дома у меня крыша поехала… сложно было сдержаться. Розали засмеялась. Деревья отразили прекрасную мелодию смеха, и мёртвое сердце новообращённого ёкнуло. Тогда, запрятав прядь волос за ухо, Роуз одарила Эмметта улыбкой, в которую он тут же влюбился. — Ничего страшного. Я прекрасно помню, каково это — проснуться со страшным жжением в горле. Ужасно… Но все мы когда-то были такими. Эмметт в очередной раз хохотнул, рассеянно сцепив руки. — Просто… Мне показалось, что я вышел из-под контроля. Хотя это было не так и плохо — я чувствовал себя таким сильным и немного сумасшедшим. Розали засмеялась, и тогда Эмметт влюбился в мягкие переливы её голоска. Под пристальным взглядом парня Роуз стала нервно накручивать локон своих волос на палец. — Какое-то время ты так и будешь себя чувствовать. Сложно сдержать свои эмоции и инстинкты. — О, — растерянно и тихо вымолвил Эмметт. Роуз коснулась его предплечья, отчего тот содрогнулся, и оба нервно хихикнули. — Не переживай. Все мы были новообращёнными и все прошли через это, никто тебя ни в чём не винит. Ты же не знал, что окажешься таким сильным. — Нет, конечно же не знал, — улыбнулся Эмметт. — Я рад, что очнулся от этого… обращения. — Прости, что так вышло. — Нет, всё супер. По крайней мере до тех пор, пока я снова не сорвусь, — гримасничал он. — Я должен поблагодарить тебя, ведь ты спасла мне жизнь. — Ерунда. Не могла же я оставить тебя на съедение тому ужасному гризли. Ты отчаянно нуждался в помощи. Эмметт кивнул. — Я же всего-то прилёг вздремнуть… А потом вдруг проснулся, но было уже слишком поздно. Зверюга выбросил моё ружьё. Роуз хихикнула. — Знаю, видела. Медведь разозлил меня. Я почти распотрошила его, но у тебя оставалось не так много времени, поэтому и вернулась. Эмметт резко остановился, ужаснувшись от одной мысли, что это ангельское создание один на один сражалось с огромным гризли, который едва ли не прикончил его самого. — Ты шутишь, Рози! Ты же не вытворяешь столь безрассудные вещи, верно? Особенно весной! Губ Розали снова коснулась улыбка. — Эмметт, твоя кожа твёрже стали. Этот медведь мог целый день драть меня своими идиотскими когтями, и всё было бы… отлично. Роуз замолчала и, протянув изящную руку к Эмметту, пощекотала его кисть ноготком. Когда тот вздрогнул, девушка улыбнулась. Парень перенял её настрой и рассмеялся. Всё казалось лучше, оживлённей, удивительней. Они шли по дремучему лесу, продолжая свою охоту, а Эмметт сыпал вопросами. — Так Карлайл и Эсми твои… родители? Розали качнула головой и грациозно перепрыгнула ручеёк, Эмметт последовал её примеру. Они оба отстали ещё больше от остальной группы вампиров. — По большей части да. Иногда Эсми больше похожа на мою подругу… Они неплохо заменяют родителей. Приятно быть их приёмной дочерью. — А Эдвард? Прикрыв рот рукой, Розали рассмеялась. — Он ведёт себя как мой брат. Эмметт задорно ухмыльнулся, и Роуз испустила очередной нервный смешок. — А давно ты?.. — тихо поинтересовался он. Украдкой взглянув на Эмметта, девушка мило улыбнулась. — Почти два года. Мне восемнадцать… То есть теперь уже двадцать. Восемнадцать было, когда меня обратили, так что я навсегда осталась именно в этом возрасте. Эмметт хохотнул, по привычке схватившись за живот. — Тогда я застыл в двадцати! Розали странно посмотрела на него, и Эмметт тут же притих. — Что не так? — Ты… Ты ведь не против этого? Не против быть вампиром, застывшим, бессмертным… Да? Эмметт призадумался, не зная, как ответить правильно, чтобы не показаться полным болваном. — Ну… Я не хотел умирать. Помню мысли, когда медведь пошёл на меня… Моё время ещё не пришло. А затем появилась ты, так разве обращение настолько уж и плохо? Всем хорошо, все довольны, а что касается жажды… Да, я буду скучать по еде и пиву, но это не так уж и страшно. Подобная честность сильно удивила Розали. — А ты? Поразмыслив мгновение, девушка выдала совершенно противоположный ответ: — Я… Я всегда знала, что это была не моя судьба, понимаешь? Так долго хотела… Я бы лучше умерла. Я привыкла к этому. Мне не хотелось жить вечность. — Серьёзно? И тебя совсем ничего не забавляет? — Почему же… — протянула Роуз. — Но это одинокая жизнь. Изолированная ото всех. Так было до тех пор, пока я не пошла в школу, но первый год может тянуться очень долго. Розали пытливо посмотрела на Эмметта, словно боясь, что тот может передумать. Но он только ослепил её своей улыбкой. — Не буду врать, но меня не пугает этот самый «первый год». Ты говорила, что его довольно сложно пережить. Но… я справлюсь. И, надеюсь, рядом со мной твоя унылая вампирская жизнь приобретёт краски, — подёргивая бровями, произнёс Эмметт. Розали громче прежнего расхохоталась, и они рванули вперёд, чтобы нагнать семью.***
Несколько миль вампиры бежали вместе, пока не наткнулись на пустынный луг. Эмметт восхищался новым зрением, благодаря которому мог глядеть далеко-далеко вперёд, и, стоя у кромки леса, вынюхивал запахи. Новорождённый учуял один, отличающийся от прочих. Эдвард сделал указательный знак глазами. — Чуешь? — спросил он. Эмметт вытянул шею, принюхиваясь. Огонь потихоньку захлёстывал горло, хотя он не шёл ни в какое сравнение с той болью, что обуяла им после пробуждения. — Такое возникает, когда долго не пьёшь кровь, — пояснил Эдвард. — Но мы не будем мучить тебя, так что не волнуйся. Розали и Эсми ободряюще улыбнулись, а Карлайл кивнул. — Да. Мы будем выводить тебя на охоту, как только ты почувствуешь дискомфорт. Эмметт кротко кивнул в знак благодарности и повернулся к Эдварду. Он хотел уделить Розали больше внимания и продолжить беседу, но аромат, витавший в воздухе, был слишком соблазнительным. — Что это? — пытаясь распознать запах, спросил Эмметт. Он казался очень знакомым. — Гризли, — усмехнулся Эдвард. Эмметт громогласно расхохотался. — Шутишь! Да ладно?! Он шлёпнул себя по бедру, очарованный идеей охоты на медведя, схожего с тем, что чуть не убил его. Розали одарила парня одной из своих ослепительных подбадривающих улыбок, и Эмметт сверкнул ухмылкой в ответ. — Ты не врала, когда говорила, что я получу своего гризли! Кивнув, Роуз перевела взгляд на луг, откуда доносился запах. — Ну так иди же! — с улыбкой подтолкнула она. Стоя в стороне, вся семья побуждала Эмметта к охоте. Сначала он немного помялся, но стоило аромату хищника усилиться, как вампир сорвался с места. Было не так уж и сложно улавливать разные запахи. — И то верно, — вслед выкрикнул Эдвард. Члены семьи держались в сотнях ярдах, предоставляя новорождённому личное пространство для второй охоты. Эмметт почти бесшумно пробирался через высокие степные травы, едва касаясь в полёте ступнями мягкой земли. Запах вёл его за собой прямиком к гризли, который источал аромат намного приятнее, чем олени. Даже несмотря на нестерпимую жгучую жажду, Эмметту жизнь вампиров не казалась такой уж плохой. У него есть дом, поддержка добрых людей и, конечно, Розали. Он быстр и силён, а тело практически не поддаётся травмам. «Может, быть вампиром очень даже хорошо», — счастливо думал парень. Эмметт всегда мог похвастаться хорошо слаженным телом, но теперь стал походить на греческого бога. Ему всегда нравилось возбуждение от охоты на диких зверей и, будучи человеком, он обожал проводил время вне дома. Эмметт с облегчением осознавал, что остался тем же человеком, только лучше. Однако он не менее быстро понял, что из человеческой жизни за ним последовала ещё одна привычка. Эмметт обладал сверхъестественной способностью попадать в неприятности. Сейчас ничего не изменилось. В сторону луга внезапно подул ветер, принеся за собой совершенно иной запах с востока. И если аромат гризли был в десять раз лучше оленя, то это благовоние оказалось в миллионы раз соблазнительнее медведя. Немедля ни секунды Эмметт ускорил бег. От быстроты движение ног стало сливаться в мутное пятно. — Эмметт, нет! — крикнул Эдвард. Но новообращённому был неподвластен панический оклик ни юноши, ни Карлайла, ни Розали, которые мигом рванули следом. Сейчас Эмметт вообще не думал о своей новой семье, а целенаправленно двигался к источнику аромата. Он опьянял и мучительно саднил и терзал горло. С приближением запах усиливался, а шаги перепуганных преследователей затихли где-то вдали. Всё происходило как в тумане. В кровавом, кричащем и страшном тумане. В одну секунду Эмметт, ведомый запахом, бежит, в другую — набрасывается на что-то тёплое и пульсирующее и высасывает все соки. Покончив с этим, новорождённый с противным ударом отбросил тела на землю. Семья примчалась на небольшой луг. С напряжённым и взволнованным выражением лица каждый её член посмотрел на открывшийся вид. Эсми закрыла глаза, отступая за спину Карлайла. Эдвард замер по другую сторону, обозревая сцену. А Розали стояла посередине и, не выражая никаких эмоций, безучастно смотрела на Эмметта. Их разделяли лишь мёртвые тела юнцов, которые отважились пойти в поход. Вампир с ужасом уставился на девушку, осознавая свой омерзительный поступок. Он подвёл её. Когда Розали посмотрела на пустые лица обескровленных подростков, с губ сорвался панический всхлип, а затем она подняла взгляд на Эмметта. В золотистых глазах читался испуг. — Что я с тобой сделала? — прошептала девушка. Эмметт был не в состоянии ответить.***
Он стонал и зарывался лицом в покрывало. Ночь опустилась на его первый день в шкуре вампира, и Эмметт чувствовал, что должен уснуть. Каллены убеждали, что сон для таких, как они, невозможен, но новорождённый оставался непреклонен. Когда Карлайл сообщил, что не спал почти три сотни лет, Эмметт недоверчиво посмотрел на него. Тихо рыча, новообращённый продолжал пугаться каждого звука. Как бы он ни ненавидел себя, но мысли о греховном вкусе последних жертв не давали покоя. Эмметта угнетало совершённое им преступление. Эдвард и Карлайл не хотели, чтобы он вмешивался в погребение тел, но Эмметт настоял на том, посчитав это неплохим наказанием. Лицо Эдварда то и дело искажала гримаса боли, когда он слышал, как новорождённый мысленно корил себя. То было самым ужасным происшествием в жизни Эмметта. Запах так быстро и беззастенчиво выпитой крови преследовал каждый вдох. С лестницы слышался шёпот четверых вампиров, которые обсуждали произошедшее, и чувство вины возрастало с каждой секундой. Одна часть сознания пребывала в полнейшей удовлетворённости жажды, а другая, словно мать, бранящая за позднее возвращение домой и запах ликёра, беспрестанно давила на совесть. — Не люблю напоминать тебе «А я же говорил», Розали, но в данной ситуации это просто необходимо, — упрекнул Эдвард. И хотя говорил он довольно тихо, Эмметт всё равно слышал каждый слог. А ещё он слышал яростное и грозное шипение, от которого волосы вставали дыбом. Розали. Эмметт узнал, что прекрасный ангел, очаровавший его с самого начала, обладал жестокой и дурной стороной, которая раскрывалась в моменты огорчений и злости. Хотя бы из-за этого стоило понаблюдать за стычкой Розали и брата. Она была восхитительна, в особенности сейчас, когда отстаивала его самого перед Эдвардом. Эмметт ждал наверху в гостиной комнате, которую ему выделили, в то время как остальные решали, что делать, внизу. Карлайл предлагал переехать, чтобы не вызвать лишних подозрений. Они прожили тут чуть больше года, однако у Эмметта уже не было сомнений в необходимости смены жительства. — Уехать будет непросто, сынок, — мягко проговорил Карлайл. — Да, наверное, будет неплохо начать всё с нуля… с нашим новым членом семьи, — согласилась Эсми. Эдвард кротко рыкнул и с неприязнью в голосе произнёс: — Упаковать чемоданы и, поджав хвосты, смыться? И так каждый раз, когда Розали вздумается притащить домой бездомного щенка? На этот комментарий девушка отреагировала очередным холодящим душу рычанием. — Эдвард, у меня не было выхода! Не могла же я оставить его умирать! Посмотреть бы на тебя в подобной ситуации. — Напомнить тебе о твоём отношении к этой жизни? Я бы позволил природе вершить своё судейство, Розали. Люди умирают каждый день и без твоего эгоистичного вмешательства. — Эдвард, — предупредил Карлайл. — Карлайл, я хочу знать. Ты люто ненавидишь эту жизнь и даже не скрываешь этого. День ото дня мы выслушиваем сетования о том, как несправедливо обошлась с тобой судьба и ты стала вампиром, но, тем не менее, ты не тратишь зря времени и побуждаешь других разделить свою участь! — Заткнись, Эдвард! Ты бы сделал то же самое! — О нет, сестрёнка. Я проклят с тысяча девятьсот восемнадцатого года и за свои почти два десятилетия я ни разу не пошёл на поводу эгоизма и своекорыстного желания обзавестись парой, — прорычал юноша. «Поэтому она обратила меня? Ей нужна была… пара?» Но Эмметт ни капли не обозлился. Это даже интриговало. Он был избранным… Особенным. А Эдвард продолжал: — И теперь… Теперь на наших плечах сидит огромный новорождённый, зацикленный на вкусе крови тех подростков. Как тебе это? — выплюнул он, повысив голос. Хватаясь за края, Эмметт зарылся в покрывало. Он чувствовал ужас и свою вину за одни лишь мысли о туристах, но поделать ничего не мог. Тогда он нацелил свои мысли на Эдварда: «Прости. Пожалуйста, скажи всем, что мне очень жаль. Можете запереть меня на год на чердаке. Мне ужасно стыдно… Я не хочу подставлять Рози… Не хочу снова убивать людей… Хочу жить, как вы… Я перестану думать о крови». Эдвард несколько раз вздохнул и всплеснул руками. Затем, хлопнув парадной дверью, покинул дом. Оставшиеся три вампира смотрели друг на друга, не зная что сказать. Послышались мягкие шаги по лестнице, и вскоре к Эмметту в комнату вошла Розали. Оставив дверь открытой, она припала на пол к кровати. Парень чуть ли не задрожал от нежного и тёплого поглаживания по руке, схожего с утешением матери. — Эмметт? — неуверенно позвала девушка. Лба словно коснулись невесомые крылья бабочки. Подняв голову, Эмметт оторвался от руки и кисло уставился на Розали, но, увидев внеземное создание в нескольких дюймах от себя, переменился в лице. В горле застрял ком; он посмотрел на Розали, затем на её ладонь, которая продолжала гладить его руку. — Почему ты мне кажешься тёплой? — внезапно спросил вампир. — Что? Он указал на руку. — Когда ты нашла меня в лесу, то была холодной. А теперь тёплая. Почему? Выражение лица Розали смягчилось, и она улыбнулась. — Потому что мы теперь одной температуры — ты и я, — прошептала она. Разглаживая складки на фиолетовом платьице, девушка не поднимала взгляда. — Тебе идёт этот цвет, — подперев голову рукой, неловко проговорил Эмметт. Он хотел вновь заслужить её доверие любой ценой. Роуз перевела взгляд на новорождённого и робко заправила прядь волос за ухо. — Спасибо… Мне тоже нравится. Мои глаза были похожего цвета, так сказала Эсми. — Ты знала Эсми, когда была человеком? — Видела её в Рочестере, — кивнула Роуз. — Всегда завидовала красоте Калленов. Они были единственными людьми в городе красивее меня. Как видишь, я была очень тщеславной. Такой же и осталась. Пока Розали говорила, Эмметт не сводил глаз с её выразительного золотого взгляда, а девушка тем временем продолжила: — Я всегда была упрямой и эгоистичной, и, видимо, переняла эти качества и в новой жизни. Мной руководил эгоизм, когда я решила изменить тебя, Эмметт. Я умоляла Карлайла, зная, что он сделает что угодно ради моего счастья. Эмметт пожал плечами, расстраиваясь оттого, что Розали кажется такой одинокой и несчастной. — Ты не казалась настолько грустной, когда мы увиделись в первый раз. Помнится мне прелестная улыбка, — произнёс он и дотронулся до щеки девушки. Роуз улыбнулась, снова опуская взгляд. — Ты можешь сделать меня счастливой, но дело не в этом. Я, преисполненная эгоизмом, заставила Карлайла изменить тебя для себя, хотя не имела никаких на это прав, Эмметт. Эдвард верно говорит — я прокляла человека из-за собственного несчастья. Мне очень жаль и… — Розали затихла с неоспоримой печалью в глазах. — И я надеюсь, что однажды ты простишь меня за это… — Эй, погоди, — перебил Эмметт, спешно придвигаясь к девушке. — Не вини себя, Рози. Роуз улыбнулась новому прозвищу. — Я так не считаю. То есть… Мне нравилась моя жизнь, да, но… сейчас я бы был уже мёртв, если бы ты не спасла меня от гигантского тедди, — хохотнул Эмметт. — И я не был готов к смерти. Это последнее, что я помню, Рози. Не был готов. В жизни ещё столько не увиденного и не изведанного. — Да, но… — …но ничего. Я справлюсь с этими новорождёнными штучками. Если ты поможешь мне, то всё будет нормально. А после нас ждёт столько всего интересного. Чёрт, да у нас есть всё, чего только можно желать. — Эмметт указал на дом. — Значит… Ты не злишься на меня? — удивилась Роуз. Парень отрицательно мотнул головой. — Я научусь всему. Главное — пережить этот год, и с такой классной девушкой это будет сделать несложно. Нужно быть полным идиотом, чтобы отказаться от твоего общества. Ты чертовски обаятельна, Рози. Розали улыбнулась; Эмметт провёл ладонью по её предплечью, стараясь быть нежным, и затащил девушку на кровать, предварительно разведя руки для объятия. Непонимающе глядя на него, Роуз всё же крепко прижалась к новорождённому. Закрыв глаза, Эмметт вдохнул её аромат. Она пахла, как цветочный магазин, где он часто покупал маме букеты. Как свежесть после дождя или как самые лучшие духи на всем земном шаре. Прижимая Розали к себе и сохраняя в памяти её аромат, Эмметт слушал сердце, которое шептало: «Ты принадлежишь ей». Расцепив объятия, Эмметт огромной ладонью схватил бледную ладошку. — Рози, если ты пообещаешь помочь мне пережить этот год, то, клянусь, я раскрашу твою жизнь… Раз уж нам суждено быть вампирами, значит, будем ими. Меня не злит обращение. Я хочу воспользоваться вторым шансом. — Правда? — воскресшим голосом спросила Розали. Эмметт энергично кивнул. — Я не трус. Раз судьба преподнесла мне такую жизнь, значит… я приму её. Знаю, будет очень тяжело, потому что, как ни противно это признавать, человеческая кровь дьявольски хороша. Взгляд Роуз наполнился печалью. — Но я больше не совершу этой ошибки. Научусь жить без людской крови. Оно того стоит. Я никогда не забуду твой взгляд, когда… — Новообращённый прервался и снова нежно коснулся её щеки. — Не хочу повторять этого, Рози. Эдвард и Карлайл могут прибить меня к полу, если поможет. Если ты расстраиваешься, значит, я не буду убивать людей. Не буду огорчать ангела, — добавил вампир, очаровывая девушку своими ямочками. Приободрённая словами Эмметта, Розали расцвела улыбкой. — Просто пообещай, что позволишь мне показать тебе всё самое хорошее в этой жизни, которой у нас предостаточно. Улыбка на лице девушки стала ещё шире и ослепительней. Она взяла руки Эмметта в свои, и тот почти почувствовал, как Роуз возвращается к жизни. — Обещаю.