Я хочу помочь

Сумерки сгущались в зимнем небе, и ничего, кроме страха и напряжения, они с собой не принесли. Драконы кружили и кружили над долиной, держа в постоянном ужасе ее обитателей, но нападать не собирались, и это лишь сильнее действовало всем на нервы. Ни разу не помогали сложившейся ситуации и постоянные речи Хедерика. Танис, закипая от злости, был уже готов свернуть эгоистичному глупцу шею, и лишь крепкая рука Речного Ветра на плече не давала ему потерять контроль над собой. В бешенстве Полуэльф отвернулся от толпы, что внимала речам Высокого Искателя с явным энтузиазмом, пнул камень, подвернувшийся под ноги, и направился на берег ручья, где опустился на ближайший подвернувшийся валун, с гневом уставившись на воду. Просидев несколько минут в оглушительной тишине – Танис отошел от людей достаточно далеко, чтобы не слышать их – мужчина разразился ругательствами, мешая Общий и эльфийский языки, стремясь хоть как-то успокоить злобу, клокотавшую внутри него зверем, что был пострашнее любого дракона. Заметив в тенях неясную фигуру, он примолк, всматриваясь в смутные силуэты. – Кто там? – рука Полуэльфа сама потянулась к поясу с мечом. – Всего лишь я, Танис, – раздался в ответ хриплый шепот, и только теперь воин различил в полумраке сияющие золотом глаза. – Ширак. Навершие посоха засветилось мягким светом, Рейстлин шагнул вперед, и только теперь глаза мужчины смогли разглядеть его. Маг, укутанный в свою мантию так, что видимыми были лишь его худые руки, сжимающие посох, сел рядом с Танисом, внимательно на него смотря. – Я увидел, как ты покинул благоразумное общество, – колдун качнул головой в сторону толпы, все еще слушающей Хедерика, и Танис уловил в его голосе совершенно не прикрытый едкий сарказм. В другой раз, быть может, воин бы и попрекнул юношу за это, но сейчас он едва соображал из-за своего гнева, и потому смолчал. – Что ты думаешь делать со всем этим? – Ты ведь тоже был на собрании и слышал все, что я говорил. Нам нужно уходить, пока нас не перерезали тут, словно свиней. – С кучей детей и женщин, с этими идиотами, что сейчас развесили уши на сказки о мирной зимней жизни тут? Со всеми ними – через горы? Неведомо куда? – Рейстлин фыркнул, и Полуэльф расслышал в его голосе явное веселье. – Увольте, я пока не собираюсь умирать, тем более, так глупо. – А что ты предлагаешь? Рейстлин ничего не ответил, только лишь одарил мужчину долгим задумчивым взглядом, после чего поднялся и сделал пару шагов. – Я предлагаю тебе успокоиться и стараться не наделать глупостей. Ты нужен нам живым. Танис еще долго сидел, смотря ему в след, стараясь понять странного чародея, и лишь холод заставил его подняться и отправиться к друзьям.

***

После собрания, приведшего к решению разделиться, Танис не мог найти себе места. Он знал, что уже на рассвете ему необходимо будет выйти в путь, что Флинт, чувствуя себя в этих местах, почти как дома, не даст ему спуску, и что идти необходимо быстро, ведь от них зависят столько жизней, но никак не мог заставить себя лечь. Поэтому, когда Тика, окруженная ореолом своих огненных волос и кипящая от гнева, ворвалась в их пещеру, Полуэльф даже вздохнул с облегчением. Выслушав сбитую речь девушки о том, что Рейстлин все же решил идти к Черепу, воин нахмурился и поднялся на ноги. – Ты уверена в этом? – Карамон совершенно не умеет врать, Танис, ты же знаешь. Он не сказал этого, но у него все на лице написано! Ты должен их остановить! Устало потерев переносицу, Танис вздохнул и вышел из пещеры на холодный воздух. На ум мужчине пришли слова Стурма о том, какие причины могли руководить Рейстлином. Чародей был болен и слаб, а тут тайком вдруг собрался в опасное путешествие только вместе с братом. Все это было по меньшей мере странно. Когда Танис подошел относительно близко к пещере близнецов, он остановился на месте в нерешительности. В отдалении он заметил силуэт рыцаря, застывший, словно каменное изваяние. Бесшумному Танису не составило труда проскочить мимо него незамеченным. Уже почти у самого порога Полуэльф остановился – а чего, собственно, он сейчас хотел добиться? Проще уговорить злых драконов на мир, чем убедить в чем-то Рейстлина, если он имел на то свое мнение. Помявшись, мужчина все же решил хотя бы попытаться, ведь хуже, чем сейчас, уже быть не могло. Вновь сосредоточившись на шагах, чтобы не привлечь внимание Стурма скрипом снега под тонкими сапогами, Танис чуть не подпрыгнул, когда циновка, закрывающая вход, отодвинулась, и тихий насмешливый голос позвал его внутрь. – Не стоило даже надеяться на то, что мой братец сохранит что-то в тайне, – вздохнул Рейстлин, качая головой. Танис, пройдя внутрь, несколько секунд моргал, привыкая к свету, после чего обратил взгляд на мага, тут же поразившись тому, насколько возбужденным тот выглядел. Лихорадочно блестящие глаза выдавали кипящую внутри чародея энергию, темные губы были искусаны. Рейстлин, вопреки обыкновению, не сидел, а медленно ходил по комнате, даже не посмотрев на Полуэльфа. – Сомневаюсь, что Карамон сам тебе все рассказал… Тика? – скорее не вопрос, а прямое утверждение. Улыбнувшись едва заметной улыбкой, Рейстлин посмотрел наконец на Таниса. – И зачем ты пришел? – Я же уже говорил, что считаю твою затею бессмысленной. Крепость стоит заброшенной с самого Катаклизма, что там может быть полезного для нас? – Танис с тревогой смотрел на алого мага, стараясь подметить каждую его мысль. Пару секунд Рейстлин думал над чем-то, после нахмурился и качнул головой, словно бы сказав самому себе что-то. – Там находится ключ, необходимый нам всем. Так или иначе… Ты ведь рад, что я покину вас? – тихо спросил Рейстлин, подняв золотые глаза на мужчину. На губы его легла грустная усмешка. – Вы терпеть меня не можете. Гном будет в восторге, если я погибну по дороге, Тика недовольна лишь потому, что ее ненаглядный Карамон отправится со мной. – Почему ты так уверен в том, что все будут рады твоей смерти? Юноша наконец замер на месте. Некоторое время он выглядел совершенно потерянным, лишившись своей ледяной маски и постоянного выражения презрительной надменности, но затем плотно сжал губы и повел худыми плечами, словно бы отбрасывая от себя все ненужные мысли. Промолчав, он отвернулся от Таниса и подошел к своей постели. – Тебе не удастся мне помешать. Я знаю, что мне необходимо попасть к Черепу, не спрашивай почему, – холодно проговорил он. – Я не буду рад, если ты умрешь, – просто сказал Танис, смотря на спину чародея. – Твой брат скорее отдаст свою жизнь, чем позволит тебе погибнуть… Полуэльф собирался продолжить фразу, но прервался, услышав резкий выдох, заставивший его напрячься. Он уже был готов бежать за кипятком по старой привычке, но с удивлением обнаружил, что Рейстлин, сев на постель, тихо смеется. Это был не тот его жуткий смех, который так напугал Таниса в прошлый раз, нет – то был чистый смех обычного юноши, которым и должен бы быть Рейстлин. Сейчас, когда его странные золотые глаза были закрыты, а кожа в полумраке пещеры казалась нормальной, маг был действительно похож на обычного человека, а черты его лица, разглаженные сейчас столь неожиданным смехом, стали куда мягче. Вновь Танис подловил себя на том, что Рейстлин похож на сестру. С радостью воин обнаружил, что воспоминания о Китиаре не ранят его, не вызывают той бури эмоций, что бушевала в прошлом каждый раз. Тут возникло новое открытие, не принесшие Танису столь положительных эмоций – на ее место в душе мужчины встал ее сводный брат. – Ты не будешь рад? Мне-то казалось, что я пугаю тебя, Полуэльф, – отсмеявшись проговорил Рейстлин, поднимая на мужчину глаза. – Мой брат просто не знает другой жизни, не может без меня, от чего его выбор становится очевидным. Ты хотел продолжить? Я сам тебе скажу. Тассельхоф просто… кендер. Они не знают страха, а от того не понимают смерти. Он всех и вся считает своими друзьями, и, будь такое возможно, пошел бы здороваться за руку с тем красным драконом. Стурму меня прикончить не позволяет лишь его Мера. А вот ты… Рейстлин замолчал, лицо его снова стало холодным и замкнутым, маг внимательно всматривался в лицо Полуэльфа. Медленно поднявшись на ноги, он сделал пару шагов к Танису. – Тут я не могу ничего сказать. Я тебя не понимаю, – тихо сказал он, не отводя колдовского взгляда, и Танису начало казаться, что Рейстлин, что бы он там не говорил на свой счет, действительно умеет читать мысли. И Полуэльф рад был бы сейчас отвести глаза, попытаться отшутиться, сделать что угодно, лишь бы избавиться от власти золотых глаз, но никак не мог заставить себя не то что отвернуться – даже пошевелиться сейчас было не по силам. Танису чудилось, будто Рейстлин сейчас видит каждую его мысль, каждую, даже самую мельчайшую, эмоцию. Видит и изучает, как изучал неоднократно мелких зверушек и сорванные по пути растения. От пришедшего сравнения стало гадко и боязно, воин вздрогнул и сделал шаг назад, наконец опустив голову. – Знаешь… Я и сам себя толком не понимаю, куда уж там окружающим, – тихо усмехнулся он, поведя плечом и украдкой наблюдая за алым магом. Ну, за его ногами, если быть более точным. Казалось, надо что-то добавить, не молчать вот так, выставляя себя полным дураком, но недавнее открытие совершенно выбило мужчину из колеи, и все нужные, подготовленные слова исчезли, растаяли в воздухе, словно утренний туман. – Я против твоей затеи. – Вашим планам она никак не помешает. Либо я помогу, либо ничего не изменится, – Танис услышал тихий шорох ткани – Рейстлин пожал плечами и взмахнул тонкой рукой, пресекая дальнейшие попытки споров. – Так что наш разговор бессмысленен. Если тебе больше нечего сказать, то я хотел бы с твоего позволения отдохнуть, идти нам предстоит далеко. Облегчение нахлынуло на Полуэльфа, словно вода, прокатилось от макушки до самых пяток, и только сейчас Танис заметил, как сильно он был напряжен во время разговора. Что-то внутри, незаметное, почти неосязаемое чувство заставляло опасаться волшебника, всегда быть настороже рядом с ним, как если бы юноша был диким зверем. Вроде спокоен, не враждебен, но кто знает, как он поведет себя в следующую минуту? Подняв голову, Танис кивнул, соглашаясь с Рейстлином. После чего, к огромному собственному изумлению, шагнул вперед, обнял седовласого мага и осторожно коснулся его губ своими. Судорожный, чуть ли не испуганный выдох волшебника подстегнул мужчину, и он, едва осознавая, что творит, крепко сжал хрупкое худое тело Рейстлина в руках, прижимая к себе до треска костей, и поцеловал уже всерьез, не давая вырваться или отстраниться хоть на сантиметр. Маг забился в его руках, но физически он был слишком слаб, чтобы хоть что-то противопоставить Танису, и полуэльф это осознавал. Продолжая крепко держать юношу одной рукой, вторую он поднял к его лицу, сжал челюсть пальцами и легко надавил, заставляя открыть рот. Не успевая следить за собственными действиями, Танис ласкал, кусал и вновь осторожно поглаживал языком темные губы, нежный язык, который Рейстлин то и дело испуганно отдергивал. Когда дыхание почти закончилось, Полуэльф наконец оторвался от губ волшебника и поднял взгляд, смотря в расширенные зрачки, имевшие вид песочных часов. – Будь осторожен в пути, Рейстлин. Я действительно не хочу, чтобы ты погибал. Маг не ответил. Стоило Танису разжать объятье, как тот отшатнулся, едва ли не отпрыгнул назад, не отводя настороженного взгляда от мужчины. Убедившись, что больше он ничего не сделает, Рейстлин заставил себя выпрямиться и посмотреть прямо, с вызовом, встречая взгляд открыто. – Не в моих планах умирать так глупо, Полуэльф, так что на этот счет не переживай, – холодно проговорил он, хрипло дыша и то и дело одергивая собственную руку, что постоянно норовила подняться к губам. Задумавшись на пару секунд, Рейстлин ядовито улыбнулся. – Если это все, я могу наконец лечь спать? Танис был ошарашен. Собственным поступком, реакцией волшебника. Тем, что он до сих пор стоит тут живой и здоровый – он знал, что Рейстлину вполне по силам было в приступе гнева стереть его в порошок, стоило только рукам оказаться на свободе. Но нет – мужчина до сих пор был цел, о чем он тут же пожалел. Неловкость, смущение и ощущение собственной глупости накрыли его с головой. Помявшись на месте, он стремительно развернулся и чуть ли не бегом бросился на улицу, туда, где не было этих всезнающих золотых глаз и ледяной язвительной улыбки таких, как выяснилось, сладких губ.