***
Придя домой, я была очень удивлена тому, что папа дома. — Пап, что-то случилось? — спросила я. — Что? Нет, а почему должно что-то случиться? — замешкался он. Видно, что я застала его врасплох. — Папа, не лги, — укоризненно посмотрела я на него. — Здравствуй, Раф, — послышался чей-то женский голос из кухни. Увы, я не сразу увидела, что на кухне сидит какая-то женщина. На вид ей лет 40. Высокая брюнетка с длинными прямыми и крашеными, к тому же, волосами. Корни светлее, видимо, она русая. Ладно, не важно. Глаза у неё светло-серые. Одета она была в голубое платье без рукавов до колен с вырезом капелька на груди. Белым лакированным поясом платье было приталено, волосы забраны в аккуратную косу набок. На ногах туфли белого цвета на каблуке в 10 см, скорее всего. Черты лица жёсткие, не выражающие никакой доброты. Глаза очень наигранно изображают «милую женщину». — Это кто? — грозно спросила я. Папа встал со стула, взял брюнетку за руку, и они подошли ко мне: — Дорогая, познакомься. Это Хелена Лэйн. Мы познакомились ещё в конце апреля, но я не хотел тебе говорить заранее, пока мы не определимся с чувствами. Раф, мы с Хеленой любим друг друга и скоро поженимся, — закончил папа. — Что?! — взвизгнула я. — Ты рада? — вмешалась Хелена. — Очень! — гаркнула я и убежала в свою комнату. Заперев дверь на ключ, я опустилась на пол и залилась горькими слезами. Как? Как он мог так предать мою маму? Папа… Зачем ты так? Зачем? И где ты только нашёл эту кикимору? Мои мысли не давали мне покоя. Решив, что дома мне нечего делать, я выбежала из комнаты, заперев её и студию на ключ, чтобы туда никто не заходил, забрав дополнительные ключи из тумбы, я взяла необходимые вещи для выступления и выбежала из дома, невзирая на крики отца «Раф, куда ты?»***
16:00 Через 5 с половиной часов я должна быть в кафе. Что мне делать до этого времени? Мои мысли привели меня на кладбище Тринити к могиле мамы. Я, сидя на скамейке в рокерском прикиде, тихо роняю слёзы. На кладбище так пустынно. Здесь можно посидеть и подумать как о жизни, так и о смерти. Может, стоит понять и простить папу? В конце концов, это его личная жизнь. Его личное счастье, которое рушить я не буду. Попытаюсь сдерживать себя. В этот момент кто-то подсел рядом на лавку. — Это твоя мать, Раф? — вдруг спросил незнакомец. — А какая разница? — вспылила я. — Ага, то есть знание мною твоего имени тебя совсем не пугает? Звёздная болезнь ещё не началась? — продолжил он. — Чего пристал? — Надо поговорить, — как только он начал говорить, я прервала его: — Говори здесь, — безразлично сказала я. — Как хочешь. Меня зовут Алекс Лэйн. Мне 21 год. Я твой брат, — спокойным голосом сказал шатен, сидящий по левую руку от меня. Эти слова ввели меня в ступор. Верить — не верить? Лжёт — не лжёт? Правда — неправда? Как же трудно. В этот момент я вспомнила, что фамилия «новой знакомой» моего отца — Лэйн. Стоп, скорее всего, это просто совпадение. Хотя, некоторыми чертами лица он похож на неё, а некоторыми… О, чёрт, … на отца… Это рослый светлый шатен с прямыми и редкими волосами по плечи (кстати, ему идёт) в голубой футболке, чёрных джинсах и чёрной куртке. СТОП! Получается, что мой отец крутил роман с Хеленой до моей мамы? Он же старше Тресы на 2 года. — Раааф! — начал щёлкать у меня перед глазами Алекс. — А? Что? Я просто задумалась, — отмахнулась я. — Не удивительно, — усмехнулся брат. Как-то непривычно называть его «братом». У меня до этого дня только сёстры были. Что происходит с моей жизнью? — Ладно, расскажи мне о себе, — оторвалась я от мыслей. — Ну, что сказать? Я родился и всю жизнь прожил в Америке с мамой, которую зовут Хелена. В школе уже давно отучился, не то, что некоторые, — съязвил Алекс. — Сейчас работаю. Друзей особо нет. Разве что приятели. Живу неподалёку отсюда. От мамы давно съехал, чтобы жить не мешала. Надоела уже со своим нытьём про то, что мы бедно живём. Вот пошла бы и устроилась на работу, чем сидеть и ныть. Кстати, Треса про меня знает. С отцом виделся лишь пару раз по праздникам. — Забирай его, хоть навсегда. Лично я уже навидалась с ним, — обидчиво произнесла я. — А что так? — Ничего. Просто мой, в смысле, наш отец и твоя мать собираются пожениться. А ведь моя мама умерла всего 5 месяцев назад. Неужели надо так легко распрощаться с ней и предать её память? — всматривавшись в портрет мамы на надгробии, высказала я. — Я поговорю сегодня с Хеленой. Не расстраивайся. А ты как оказалась в Нью-Йорке? — Мы переехали сюда 5 месяцев назад из Ниццы, потому что папе предложили здесь более престижную работу. В Ницце остались мои подруги и старшая сестра, как ты уже знаешь, — Треса. Спустя 2 дня после нашего переезда, мама попала в аварию и разбилась на машине. Ещё в этой аварии пострадала сестра моего бывшего парня, которая сейчас находится в коме. Убийцу до сих пор не нашли. Здесь я поступила в 20 школу. Увы, неудачно. Одноклассники, учителя и даже директриса меня невзлюбили, парень предал. Дважды предал. Об этом ничего не скажу. В 20 школе у меня была единственная подруга, которая, как только узнала о моём уходе, сразу же порвала со мной все контакты. Сейчас я подала документы в 37 школу. Надеюсь, что там мне повезёт больше. Со слов Ким (моя новая одноклассница), класс у них дружный. Возвращалась в Ниццу на 2 месяца. Месяц провела с подругами, а другой месяц с бабушкой по маминой линии в Эз. А сейчас я снова вернулась в Нью-Йорк, — закончила я. — По твоей жизни можно целый сериал снимать, — усмехнулся братец. Так мы просидели в парке до 7 вечера. Потом Алексу кто-то позвонил, и ему пришлось срочно куда-то бежать. Посидев у могилы мамы ещё 10 минут, я взяла гитару и пошла в сторону… Не знаю, в сторону чего. Просто пошла. У меня ещё два с половиной часа до концерта. Я решила позвонить Тресе. — Да, — послышался голос сестры в телефоне. — Привет. Треса, ты не занята? — грозно спросила я. — Привет. Нет, а что? — Тебе имя Алекс Лэйн никого не напоминает? — таким же голосом произнесла я. — Нет… — робко ответила Треса. — Треса, не лги! Пожалуйста, хотя бы ты не лги! — вновь крикнула я. — Раф, успокойся. Да, я знаю Алекса. Это наш брат. Тебе папа рассказал? — Нет, Алекс сам меня нашёл. А ты знаешь, кто такая Хелена? — продолжила допрос я. Почему от меня все скрывают? — Да, это мама Алекса. Они с папой планируют свадьбу в октябре, — неуверенно произнесла сестра. — Зачем ты так? Зачем? Почему вы все так подло со мной поступаете, обманываете? Что я вам такого сделала? И давно ты знаешь? — кричала я. — Раф, тише, пожалуйста, не плач. Папа попросил тебе не говорить. Боялся, что это нарушит твою психику, — не успела договорить Треса, как я её прервала. — А так она не нарушится? Когда за один день сразу навалилась куча подробностей о моей жизни! Прекрасно! — крикнула я и отключила телефон. Даже родная сестра скрывала от меня правду. Почему? Все мы совершаем ошибки. Все без исключения. И все мы рано или поздно за них заплатим. Странно, на улице так безлюдно. Где все?***
К этому времени я подошла к кафе «Black mirror», видимо, все люди там. Играет громкая и знакомая музыка. Это же рок-группа «Кровавые цветы». Именно она звучала под окнами Мики, когда мы созванивались. Уже 9:15 вечера, я зашла в кафе и нашла Ким. — Раф, милая, что с тобой случилось? Почему у тебя все глаза красные? — удивилась Ким, взяв меня за руки. — Ничего. Я после концерта расскажу. У меня ещё есть время? — спросила я. — Да, 15 минут. — Отлично. Я приведу себя в порядок и вернусь, — сказала я и ушла в гримёрную, которую Ким показывала мне с утра. Умывшись, я присела на кресло и стала ждать Ким. Вот и она: — Раф, твой выход, — сказала Ким, открывая дверь. — О, ты уже так привела себя в порядок? Это не порядок. Это отлично! Ладно, иди на сцену. Тебя ждут. Я взяла гитару и вышла на сцену. Послышался гром аплодисментов. — Всем привет! Ну как настроение?! — послышались радостные крики. — Отлично. Мы поговорим сегодня об отношениях. Бывает так, что ваши отношения запутаны настолько, что распутать не у всех получается. Послушайте это песню. Возможно, что кто-то из вас сможет распутать свой клубок ниток и найти дорогу к счастью. Ариведерчи! Играет музыка. Зал подпевает. -… Мне так интересно, А с ними не очень. Я вижу, что тесно. Я помню, что прочно. Дарю. Время. Видишь — Я горю. Кто-то спутал И поджог меня — ариведерчи*, — пела я. Закончила играть группа. Под гром аплодисментов, окидывая взглядом зал, я увидела… Сульфуса. А он что здесь забыл? Ладно, ничего не поделаешь. Я обещала Мисс Леконт. — Ну, что, понравилось? А теперь поговорим о чувствах. У каждого из нас в жизни бывают переломные моменты, когда ты до такой степени ненавидишь человека, что готов убить его? Такое бывает буквально с каждым человеком. Рано или поздно. И мы пытаемся выразить свой гнев буквально во всём: рвём листы бумаги, кричим, плачем. Вот эта песня посвящается всем моим врагам и вашим тоже! — слегка прикрикнула в микрофон я. Началась музыка. -…Я буду целым А ты половиной Поверь, не хотела По-подлому в спину, а зря… Ты столько не знаешь, прости… Не будем друзьями Так ненавидеть на самом на деле нельзя*… — начала петь я. Когда закончилась музыка, зал гудел. Давно я не испытывала этого ощущения. Это смешанное чувство радости и гордости за себя. Странно, что некоторые талантливые люди сидят, забитые в углу дальней комнаты, и никак не пытаются проявить себя в этой жизни. Страх. Люди, не бойтесь проявить себя. Живём 1 раз. — А теперь поговорим о более мягких ситуациях. Когда вы просто расстаётесь с человеком. А если кто-то из вас до сих пор любит? Каково вам бывает в такие моменты? Плохо. Ваше сердце разбивается на миллионы осколков, которые уже не склеишь. Вы разбивайтесь. Мы разбиваемся! Мы разбегаемся по делам, Земля разбивается пополам. Сотри меня, смотри в меня, Останься*… Вскоре музыканты поклонились и покинули сцену. — Спасибо, вы замечательная публика! — рассмеялась я и ушла со сцены вслед за группой. Я пришла в гримёрную и задумалась, почему Сульфус был здесь? На сколько я знаю, он любит рок-концерты. Но почему (!) именно (!) здесь (!) и именно (!) сегодня (!) Эмоции переполняли меня. В момент раздумий в комнату с бешеным криком ворвалась Ким и закружила меня по комнате. — Это было великолепно! — кричала Ким. — Спасибо, но у меня сейчас голова закружится, — смеялась я. Ким усмирила свой пыл и остановилась. Я из-за головокружения буквально «упала» на кресло, находящееся возле зеркала. После продолжительного разговора с Ким я собрала вещи и покинула кафе «Black mirror». На улице тьма, из 10 находящихся рядом фонарей горит лишь один. В таком мраке и домой возвращаться страшно, и до ужаса не хочется. На выходе из кафе я увидела, как один человек держит другого, а третий убивает его. (Мастер объяснять). От неожиданности я вскрикнула. Не стоило мне этого делать. Один из них меня заметил и пошёл в мою сторону. Попытка к бегству не привела ни к чему хорошему. Меня поймали. Пока меня за руку держал один, второй подошёл и начал всматриваться в моё лицо. — Раф? — вдруг произнёс знакомый мужской голос. -…