От любви до безразличия один шаг

Утро 1 июля. Я проснулась в одноэтажном доме бабушки. Пускай дом одноэтажный, зато участок для сада просто огромный. В этом доме 4 комнаты. Одна из них принадлежит бабушке (её комната вся в зелёных тонах с рисунком в виде ромашек. У окна стоит кровать, укрытая изумрудного цвета постельным. В комнате рядом с кроватью стоит комод, раскрашенный когда-то нами с Тресой во все цвета радуги. На полу лежит белый тёплый ковёр. У двери в коридор стоит письменный стол, т.к. там больше освещения), комната Тресы (вся в стиле снежного барса, что кровать, что постельное, что стол, что шкаф, что шторы на окне. Расположение мебели в каждой комнате одинаковое, т.к. бабушка любит порядок, а мы с Тресой не против), моя комната (вся в нежно-голубых тонах) и комната для гостей (там всё в лиловых тонах + есть диван). Зала здесь нет. Обычно мы собираемся все вместе либо на кухне, либо в беседке в самом центре бабушкиного сада. Проснувшись, я направилась в ванную комнату. Вся ванная была уклеена плитами с рисунками в виде дельфинов. Приведя себя в нормальный вид, завязав высокий хвост, надев голубую футболку и джинсовую юбку выше колен, я направилась на кухню. Вся кухня у нас в зелёных тонах, по середине комнаты стоит стол, накрытый белой скатертью. У окна стоит холодильник, а рядом с холодильником плита и всё остальное. Когда я зашла, на столе стояла тарелка с блинами. От них на всю комнату раздавался приятный аромат. Сразу ясно: бабушка. Я подошла к холодильнику, достала из него банку малинового варенья, налила себе чёрный чай и начала завтракать. Позавтракав, я вышла на улицу. В саду с 6 утра уже хлопотала бабушка. Перед самым входом в дом растёт моё любимое растение, около которого стоит скамейка, где я часто люблю сидеть и размышлять о будущем. Это растение — Альбиция ленкоранская. Она из рода тропических деревьев и кустарников семейства Бобовые. Для Альбиции характерны шаровидные соцветия, цветки которых имеют очень длинные тычинки. Название происходит от имени итальянца Филиппо дель Альбицци, который познакомил в XVIII веке Европу с этим растением. Альбиция привлекает к себе внимание ее необычными ароматными цветами, которые напоминают помпоны. Не менее интересна и листва этого дерева, с виду напоминающая папоротник. Вокруг альбиции всегда вьется много бабочек, пчел, птиц, которых привлекает аромат ее цветов. В условиях сада это растение достигает семи — десяти метров. Из-за нарядных цветов, ее зачастую называют мимозой. Это дерево растет быстро, но к числу долгожителей оно не относится. Его ствол покрыт гладкой серой корой. Листва покрыта белыми ворсинками, отчего кажется серебристой. Мне с детства нравится это растение, однако пчёлы прилетают сюда крайне редко. Это радует. А бабушка сейчас ухаживает за своими любимыми растениями — розами. Не знаю, почему, я никогда не любила розы. Даже близко не хочу подходить к этим цветам. Мне всегда нравились лилии. Это прекрасные цветы. А розы — это такие цветы, лепестки которых осыпаются буквально на следующий день. Не знаю, почему бабушку так тянет к этим цветам? Ладно, мне всё равно нужно поговорить с ней. — Бабушка, — окликнула я её. — Да, милая. Тебе что-то нужно? — оглянулась она, не отрываясь от своих цветов. — Нет, я как раз-таки хотела спросить, может, тебе что-нибудь нужно? — улыбнулась я. — Ну, если тебе нечем заняться, полей пожалуйста тот ряд канн и поухаживай за своими лилиями, а потом мы вместе сходим в магазин, — улыбнулась в ответ бабушка. — Хорошо. Я направилась в сторону сарая, в котором находится лейка и все остальные принадлежности для ухода за растениями. Полив канны, я принялась за полив лилий, так как поливают эти цветы только под корень, поскольку переувлажнение листьев может привести к появлению серой гнили, которая для меня крайне нежелательна. Закончив с поливом, я начала срезать бутоны у нескольких кустиков лилий, которые специально выращивала для получения посадочного материала, чтобы вся сила была направлена в луковицы. Это последний год этих лилий, затем посажу новые. Управившись с растениями, я вернулась в свою комнату. В этот момент мне позвонили Мики и Дольче. — Раф, привет. Как дела в Эз? — спросила меня Мики. — Привет, девочки. У меня всё хорошо, а вы как? — У нас всё хорошо. Мики ходит на тренировки, а я продолжаю кропотливо работать над новой коллекцией, — услышала я голос Дольче. — Без тебя дома стало как-то пусто, — добавила Мики. — Я тоже по вам скучаю. За утро я успела позавтракать, поухаживать за каннами и лилиями, полюбоваться своей альбицией и поговорить с бабушкой. А вы чем заняты в данный момент? — Мы с самого утра гуляем по Ницце, — начала Мики. — А сейчас мы сидим у меня дома и листаем модные журналы, — продолжила Дольче. — Это ты листаешь журналы, а я терплю тебя! — съязвила Мики. — Ладно-ладно. Мне всё понятно, — усмехнулась я. — Раф, пойдём в магазин, — послышался голос бабушки. — Извините, мне пора идти. Бабушка зовёт. Ещё созвонимся, — я отключила телефон. — Да, иду, — крикнула я бабушке вслед, побежав за ней в магазин.

***

Мы сходили в магазин, бабушка приготовила обед, состоящий из борща, салата и кружки зелёного чая. За обедом мы разговаривали о многом. Даже затронули тему смерти моей мамы. Ведь до сих пор ничего неизвестно, и никто ещё не поймал того убийцу. Каждый день, ложась спать, я проклинаю того человека, что совершил это ужасное деяние. Мне всё труднее жить в нашем доме в Нью-Йорке, т.к. фактически я живу там одна, и никто мне не поможет справиться с проблемами. Папе вечно не до меня — приходит домой поздно, — а мама… Её просто нет. После обеда бабушка вновь вернулась в свой сад, а я решила прогуляться до реки. Неподалёку от нашего дома протекает небольшая река, но такая чистая, что в неё можно вглядываться вечность. Когда я пришла на побережье, я увидела там маленькую девочку, которая тихо плакала, сидя на скамейке возле реки. Я подсела к ней. — Почему ты плачешь? — обеспокоенно спросила я. — Моя мама…она…она… — заикалась девочка, проглатывая слёзы. — Она утонула здесь несколько дней назад. Я понимаю, насколько трудно ребёнку пережить такое. Тем более, что на вид ей лет 6-7. О, чёрт, я даже не знаю, как успокаивать её. Меня никто не успокаивал. А ребёнку нужна поддержка. — Мне жаль, — приобняла я её. — Но ты должна быть сильной. У тебя есть младшие братья или сёстры? — Брат. Ему 3 года. — Сейчас ты ему нужна как никогда. Я знаю, каково это — потерять мать. Это очень трудно пережить, но ты справишься. Знаешь, чтобы справиться с болью, которая в твоём сердце, тебе нужно перестать приходить сюда. Забудь об этом месте. Переверни страницу книги, начни всё с чистого листа. Это необходимо. Возвращаясь ежедневно на место гибели близко человека, ты всё больше осознаёшь, что она больше никогда не придёт, не погладит тебя по голове, не улыбнётся тебе. Знаешь, матери улыбаются так, как никто. В их глазах читается доброта, забота, а самое главное — любовь… В этот момент девочка невольно сжала в руке какой-то медальон. Внутри этого медальона фотография её мамы. Это была рыжеволосая, прямо как девочка, плачущая рядом, девушка с зелёными глазами и приятной внешностью. На фотографии она улыбается. — Здесь она хорошо получилась, — улыбнулась девочка также, как когда-то её мать. — Матери получаются красиво на любой фотографии, потому что знают, что их дети по-настоящему любят их. Запомни это, милая. И никогда не забывай о том, что с облаков мама смотрит на тебя. И когда ты плачешь, то плачет и небо. Улыбнись, у тебя вся жизнь впереди. Не оглядывайся назад и следуй за своей звездой. Возвращайся к брату, он тебя ждёт, — улыбнулась я, еле сдерживая слёзы. Когда я развернулась и собиралась покинуть это побережье, девочка неожиданно встала со скамейки, подбежала ко мне и обняла. — Спасибо тебе, — сказала она. — Не за что. Беги домой, тебя, наверное, отец ждёт, — вновь улыбнулась я, чтобы девочка не увидела моих слёз. Рыжеволосая красавица радостно побежала в сторону своего дома. А я дала волю слезам. Как же трудно забыть любимый образ мамы. Домой я пришла к 7 вечера, глаза были красные от слёз. — Раф, где ты была? — удивилась бабушка. — И что с тобой случилось? — Ничего. А ты не знаешь, кто утонул недавно в нашей реке? — спросила я в надежде, что бабушка в курсе всех сплетен Эз. — Мадам Милтон. У неё остались двое детей на попечение отца — Марта и Эрик. Жалко девушку, и семью всю жалко. А что? — опомнилась бабушка только к концу своего рассказа. — Я встретила Марту. Она плакала, сидя на скамейке у побережья реки и проливая горькие слёзы, — начала я. — И ты решила её утешить, тем самым доводя себя до слёз, — укоризненно произнесла бабушка. — Извини, я пойду умоюсь. Когда я вышла из ванной, бабушка спросила, буду ли я ужинать, но я наотрез отказалась. Сейчас мне нужно подумать. Я решила выйти на улицу и посидеть у Альбиции. Я уже говорила, что там я часто размышляю о грядущей жизни. Что ж, вот и настало то время. Я вышла на улицу и присела на скамейку. Интересно, как пошла бы моя жизнь, если бы мама не попала в ту аварию? Кто это был? Почему полиция его не ищет? Или ищет, но нам не приходит никаких извещений ни о чём. Что скрывает полиция? Что было бы, если бы моему отцу не предложили более престижную работу в Нью-Йорке? Мама была бы жива. Но нельзя обвинять в этом папу. Хотя, обвинить его в недостатке внимания ко мне можно. На правду не обижаются… Мои размышления прервал телефонный звонок. И от кого он? Сульфус. Естественно, кто же ещё может звонить в это время суток. — Алло. — Привет. Как дела? — как-то по-доброму произнёс Сульфус. — Привет. Всё хорошо, — пыталась не выдавать своего настоящего настроения я. — Что-то по голосу не похоже, — чёрт, всё-таки догадался, что я лгу. — Тебе ничего не говорили о той аварии? Из полиции ничего не приходило? — спросила я. — Нет, глухо как в танке. А тебе? — Ноль информации… — Ты поэтому такая грустная? — спросил Сульфус. — Думаю, да. А как там дела в Нью-Йорке? — Всё спокойно. Кабале каждый день выносит мозг и кричит на меня. Самое интересное, где она только находит причины, чтобы накричать на меня? — удивлялся мой собеседник. — Это же Кабале. У неё найдётся тысяча причин, чтобы на кого-то накричать. Ты до сих пор с ней? — Скорее, она со мной, нежели я с ней. Об этом я и хочу с тобой поговорить. — Разговаривать с тобой за спиной Кабале? Ну, уж, нет. Я ещё жить хочу. — Раф, пожалуйста. Мы уже говорили об этом. — Я ещё в деревне Эз. Вернусь в Нью-Йорк 31 июля. Тогда и поговорим. — Раф, заходи в дом. Уже темно, — послышался голос бабушки из дома. — Извини, мне пора идти. Потом поговорим, — сказала я. — Я, уж, слышу. Ладно, пока, — сказал Сульфус и отключил телефон. После разговора я вернулась в дом и сразу же ушла в свою комнату. Не помню, во сколько я заснула.

***

31 июля. 4:40 утра Отправление самолёта в 5:00. Бабушка привезла меня на машине прямо к самолёту. На прощание я обняла её и пообещала, что Новый Год проведу с ней. Увы, раньше я приехать не смогу — осенние каникулы слишком коротки. Вот, посадка на мой самолёт. Бабушка поцеловала меня в щеку и сказала, чтобы я сразу же по приезду в Нью-Йорк позвонила ей, невзирая на уговоры, что в Эз будет в это время 2 часа ночи (1 августа), а по Нью-Йоркскому времени я приеду в 8 вечера (31 июля). Попрощавшись с бабушкой, я зашла в самолёт, включила наушники и закрыла глаза.

Конец POV Раф

POV Кабале

17:48 Сульфус совершенно достал меня. Он совершенно не понимает, чего я хочу. Каждый день есть повод, чтобы накричать на него. В данный момент мы сидим в парке, я пытаюсь завести разговор на какую-то тему, однако он лишь отвечает «ага», «ладно», «выбери сама» и всё в таком духе. Вот как с ним можно о чём-то разговаривать? Вдруг он увидел, как по парку прогуливается Гас и пошёл к нему, оставив меня одну. Внезапно я увидела, что брюнет обронил телефон, оставив его рядом со мной на скамейке. Убедившись, что он стоит спиной ко мне в метрах 30 и задушевно общается о чём-то с Гасом, решила заглянуть в его телефон. Я решила залезть в его записную книжку и поискать там что-нибудь интересное. Вдруг увидела абонента с наименованием «любимая», сначала я расплылась в улыбке, однако потом, когда высветилась фотография, мною овладела ярость. Это была фотография той новенькой — Раф! Я уже хотела подойти в нему и врезать хорошенько, предварительно накричав, но решила сначала зайти в сообщения и написать милое послание Раф, дабы остаться при своём. В переписках я увидела, что они договорились встретиться завтра в 3 часа дня в парке, в котором заговорили в первый раз. Понятия не имею, где это было, однако я нашла, что ответить Раф. Написав сообщение, я удалила его из списка «отправленные» и положила телефон на место. Когда я увидела, что Гас собирается уходить, я взяла свой мобильник в руки и начала созваниваться с Кабирией, делая вид, что ничего не сделала.

Конец POV Кабале

POV Раф

8 вечера. Самолёт приземлился на аэродром в Нью-Йорке. Я сняла наушники, взяла вещи и сошла с трапа самолёта. На выходе с аэропорта, я увидела папу, стоявшего рядом с нашей машиной. Как только я увидела его, я тут же подбежала к нему, бросила вещи рядом с машиной и крепко обняла отца, а он в ответ обнял меня. — Раф, здравствуй, я так скучал, — произнёс папа. — Привет. Я тоже скучала. — Поехали домой, заодно расскажешь, как провела первые 2 месяца лета, — улыбнулся отец. — Лучшие 2 месяца лета, — поправила я отца. По пути домой я всё рассказала папе. Абсолютно всё, за исключением Сульфуса. Вернувшись домой, я распаковала вещи, поужинала, сходила в ванную комнату и наконец-то присела на кресло в комнате. Вспомнив, что мы должны были созвониться с Сульфусом, я схватила телефон. Новое сообщение. От него: «Я больше не могу тебя обманывать. Да, раньше я тебя любил. А сейчас всё прошло. Я встречаюсь с Кабале, и ты не сможешь этого изменить. Я долго молчал, но не стоит обманывать ни себя, ни тебя. Я люблю Кабале. И мы счастливы вместе. Прости меня, если сможешь.

— Сульфус»

Эти строки взывали во мне бурю эмоций. И любовь, и ненависть, и разочарование, и предательство, и желание отомстить. Но я не буду опускаться до этого уровня. Сдуру, не выдержав, я прокричала на весь дом «Ненавижу!» На эти крики пришёл отец и увидел, что я лежу на полу вся в слезах. Объяснять ему ситуацию я не стала и солгала, что так я накричала на убийцу мамы. Что мне очень трудно сейчас. Особенно после разговора с Мартой. Как только он ушёл, я не смогла сдержаться, и слёзы вновь полились ручьём. Как трудно терпеть предательство от одного и того же человека дважды. Если не больше. Неужели люди такие жестокие? Почему?