Ransom

После десяти минут пути, парни, наконец, выехали на пустырь и припарковались. Было слишком темно, чтобы Йен понял, где они находятся, но он точно знал, что это место не может быть хорошим. Казалось, что вокруг нет ничего, кроме кучи заброшенных зданий. Его сердце бешено билось в груди, пока он ломал себе голову, пытаясь понять, какого хрена Микки Милкович и его поганые братья делают это. Неужели всё из-за блядского пива? Тощий, блондинистый Милкович за рулём заглушил двигатель, медленно затянувшись сигаретой, тлеющий уголёк которой светился в темноте. - Готовы, ребята? Микки сильнее ткнул пистолетом в бок Йена, в результате чего рыжий поморщился от боли. - Сейчас мы выйдем из машины, и ты не будешь пытаться вытворить что-нибудь глупое. Понял, сучка? Йен многозначительно посмотрел в сторону Микки, стиснув челюсть. - Понял, - наконец, отрезал он. Микки наклонился, грудью уперевшись в руку Галлагера, и открыл дверь с одной стороны, всё это время прижимая пистолет к рёбрам Йена. - Выметайся, - приказал он, когда его лицо находилось всего в нескольких дюймах от лица парня. Йен сделал так, как ему было сказано и вылез из машины. Он держал свои руки поднятыми, когда Микки покинул машину следом за ним. - Шевелись, - приказал Милкович, пихнув его, и четверо парней отправились к заброшенному зданию. Внутри было темно, пока они медленно шли по шаткой поверхности. Йен споткнулся один раз, когда Микки грубо толкнул его, принуждая двигаться. - Ладно, ладно. Боже, - проворчал Йен. Они, наконец, вошли в огромную освещённую комнату с серыми, ободранными стенами и большими окнами с толстым слоем пыли, которые едва пропускали лунный свет. Йену казалось очевидным, что они тут всё подготовили. Похищение было запланировано заранее. В комнате находилось несколько разбросанных стульев, фонарики, которые ждали, когда ими воспользуются, и небольшой холодильник в углу. - Иди туда, - сказал Микки, указав на другой конец комнаты. - Садись, - приказал он, показывая на стул, размахивая пистолетом при этом. Йен встретился глазами с Милковичем, когда неохотно сел на жёсткий металлический стул. - Зачем ты делаешь это, Микки? - Он, блять, знает, кто ты такой? - воскликнул Игги, разворачиваясь, и уставился на Микки. - Какого хрена, чувак! Ты не говорил нам, что этот фрукт знает тебя! - Заткнись, - выплюнул Микки сквозь сжатые зубы, потирая висок. Колин сделал вид, что возвёл курок, фокусируя свой взгляд на Йене. - Ладно, Грязный Гарри, - раздражённо произнёс Микки, когда направился к Йену, чтобы привязать того к стулу. - Он под нашим наблюдением, ты уже можешь убрать свою чёртову пушку. - Что, если он попробует вытворить нечто глупое? - Он, блять, не будет, - отрезал Микки, прежде чем наклонился над плечом Йена, вызывающе глядя на него. - Ты же не будешь? Галлагер ничего не ответил. Он просто тихо сидел, растерянный и напуганный, когда Микки связал его запястья, болезненно стянув их сзади. - Почему бы вам, идиотам, не выйти на улицу и не позвонить отцу, чтобы сообщить, что, блять, здесь происходит, - приказал Микки, желая, чтобы его братья как можно скорее съебались из виду. Господи, как же они его раздражают. Он просто должен справиться со всем этим дерьмом самостоятельно. Игги и Колин пробурчали что-то бессвязное, прежде чем уйти. Милкович последний раз затянул верёвки, прежде чем обойти Йена. Он встретился взглядом с мальчишкой, ему не нравилось, что тот выглядел по-прежнему безнадёжно напуганым. - Слушай, ничего, блять, с тобой не случится, если ты не вытворишь какое-нибудь глупое дерьмо, а мой отец получит свои деньги, понял? - Деньги? Какие деньги? - спросил Йен, искренне не понимая, о чём идёт речь. - Я даже не знаю твоего отца. - Нет, но твой отец знает. - Мой отец? Ты имеешь в виду Фрэнка? Что, чёрт возьми, должен делать Фрэнк? - Он задолжал моему папане кучу денег, и теперь пришло время возвращать долги. Йен нахмурился еще сильнее, прежде чем до него, наконец, дошло. - Вы похитили меня для того, чтобы Фрэнк вернул деньги твоему отцу? - Бинго, ублюдок. Йен медленно закрыл глаза и опустил голову. - Блять. Микки наблюдал за парнем, разрываясь между тем, чтобы спросить его, что случилось, или забить на всё это хуй. В конечном итоге, он всё-таки спросил. - Что? Что, блять, не так? - Фрэнк не даст за меня денег, - сказал Йен, его голос оказался хриплым и едва слышным. - Он скорее позволит мне умереть, чем вернёт долг. Микки уставился на Галлагера, его поведение чуть-чуть смягчилось. Совсем чуть-чуть. Похищение должно было быть резким и безжалостным: никакой привязанности, никаких эмоций. Милкович не собирался жалеть этого мальчишку — он не для этого здесь. Тем не менее, когда Йен вновь опустил свою голову и начал сопеть, Микки ничего не мог поделать, вдруг почувствовав себя самым большим мудаком на свете. - Теперь ты можешь просто пустить в мою голову пулю, - проворчал Йен. Микки провёл рукой по волосам, а затем потёр шею, пытаясь оценить ситуацию. - Ладно, просто заткнись, - наконец, сказал он, решив придерживаться старой своей позиции. Он не собирался попадаться на всё это, как бы рыжий со своими блядскими глазами не старался. - Я здесь не для того, чтобы посочувствовать тебе и поговорить о твоих блядских проблемах с отцом. Твой папашка должен вернуть нам наши деньги. Конец истории. - А что, если он не вернёт? - сухо спросил Йен, вызывающе вскинув голову. - Тогда мы будем решать проблемы по мере их поступления, - плюнул Микки, разворачиваясь. - А теперь закрой свой блядский рот, пока я сам тебя не заткнул. Именно в этот момент вернулись Игги и Колин. - Отец хочет, чтобы один из нас остался здесь с пидором на ночь, пока он не свяжется с Фрэнком, - объявил Колин, наклонив голову в сторону и прикурив сигарету. - Я, блять, однозначно не собираюсь делать это, - заявил Игги, потирая руки и выдыхая на них. - Здесь всё-таки пиздецки холодно. - Ну, я тоже не планирую здесь оставаться, - заявил Колин. - У меня есть дела получше, чем присматривать тут за этим птенчиком. - Я, блять, останусь, Боже, - сорвался Микки. - В любом случае, я не могу ожидать, что вы, два недоумка, сделаете хоть что-то правильно. - Ладно, мужик, - сказал Колин, уже направляясь к выходу, не утруждая себя ответом. - Мы будем держать тебя в курсе всего. Телефон у тебя при себе? Микки похлопал по карманам пальто, где должен был находиться его телефон. - Да, а теперь уёбывайте. Игги полез в карман собственной куртки, достав коробку патронов. Он бросил её Микки, который неловко поймал её, прижав в груди. - Просто на тот случай, если мальчишка задумает вытворить глупость. Микки украдкой посмотрел на Йена, чей взгляд был сосредоточен на бетонном полу. Милкович не горел желанием провести ночь здесь, на этом холоде, с мальчишкой, но знал, что если оставит здесь одного из своих недоумков-братьев, то они, вероятно, будут злоупотреблять своей силой, используя Йена для своих развлечений. Микки может быть бессердечным, но он, блять, не такой. Как только братья удалились, Микки посмотрел на Йена, который понуро смотрел вперёд, по-прежнему уперев взгляд в пол. - Послушай, блять... всё не так плохо, ладно? Йен медленно поднял голову, стиснув челюсти. - Твой отец принесёт нам деньги, а потом мы, блять, отпустим тебя. Всё просто. - Глупая, блять, вероятность. Микки уставился на Йена, находя этого крепкого орешка вроде... милым? Что за хуйня, мужик? - Твоя семья... разве у тебя нет десяти блядских братьев и сестёр, или еще, блять, кого-то? Уверен, что кто-нибудь сможет достать нам деньги, - он вытащил второй стул, присаживаясь на него задом наперёд перед Йеном. - У нас нет никаких денег, - пробормотал Йен. - Нам едва хватает наличных, чтобы оплатить грёбаное отопление. Микки наблюдал, как веки Галлагера дрогнули вниз, затем обратно вверх, а его длинные ресницы слегка коснулись его пылающих щёк. - Во всяком случае, сколько вам должен Фрэнк? - Десять штук. - Десять тысяч долларов? - воскликнул Йен, его голос эхом пронёсся по помещению. - Нет никакого, блять, выхода, чтобы Фрэнк, или любой, кого я знаю, смог достать такую сумму. Это, блять, невозможно. - Ладно, просто успокойся, - сказал Микки, подняв руку вверх. - Блять! - внезапно выкрикнул парень, подпрыгнув на стуле, заставив его резко качаться из стороны в сторону. - Дерьмо! Будь ты, блять, проклят, Фрэнк! Микки вскочил со своего места, глядя на маниакального мальчишку перед ним, не ожидая такого взрыва. - Что, блять, с тобой не так? Йен замер и опустил голову, его грудь часто вздымалась. - Мой, блять, папаша! Блядский донор спермы! Возлагать на Фрэнка дерьмо вроде этого... как будто он и так достаточно не испортил мою жизнь! Микки просто смотрел на Йена, смотрел, как тот ломается в слезах, как крупные, мокрые капли скатываются по его щекам. Он непонимающе достал свой пистолет, кончиком его почесав висок, не зная, как реагировать на всё это. Йен сильно плакал, сжимая руки в кулаки, в результате чего верёвки затягивались еще сильнее. - Блять, - выдохнул он сквозь рыдания. Микки медленно сел обратно, как только понял, что Йен справился со своей истерикой. - Ты в порядке? - Да. Всё просто охуительно, - с горечью пробормотал Галлагер. Микки немного поёрзал, чувствуя неловкость и дискомфорт всей ситуации. Он не привык иметь дело с чужими эмоциями. Особенно, парней... особенно, парней, которых он похищает. Но Йен был не такой, как все остальные. Он был практически ребёнком. Каким-то странным, дурацким способом Милкович чувствовал некое родство с рыжим... почти как если бы они были похожи — оба жили в дерьмовом районе, имели дело с блядскими папашами, а вся их жизнь просто дерьмо. - Блять. Слушай... Ты хочешь есть, пить? - Нет. - Я, блять, пытаюсь быть повежливее. - Ты что, издеваешься надо мной? - спросил Йен, подняв тёмные глаза на брюнета. - Это ты так любезничаешь? - Отлично. Никакой блядской еды. Мне, блять, плевать, - резко ответил Микки, поднимаясь и направляясь к маленькому синему холодильнику в углу. Он вытащил бутерброд с болоньей и горчицей и развернул его, прежде чем откусить значительную его часть. Йен медленно поднял голову и посмотрел на него, когда его желудок внезапно заурчал при мысли о еде. Последнее, что он съел — это пончик почти семь часов назад, когда его смена только началась. - Что еще там у тебя есть? - тихо спросил он. Микки посмотрел на Йена, многозначительно подняв брови, пока медленно пережёвывал пищу. - Ты что, блять, издеваешься надо мной сейчас? Твоя задница еще и такая придирчивая? - Ну, мне не нравится болонья. - Иисус, блять, Христос, - вспылил Микки, когда вытащил два других бутерброда. Он развернул их и подошёл к Йену. - Вот, блять, ешь, принцесса. - Как я могу есть со связанными руками? - спросил Галлагер, вопросительно уставившись на брюнета. - Я не развяжу тебе руки, так что можешь выкинуть эту мысль из своей чертовски глупой рыжей головы, - Микки сунул бутерброд в лицо Йену. - Ешь. Тебе повезло, что ты вообще получил это. Йен встретился глазами с Микки, когда нерешительно открыл рот, чтобы откусить. Милкович уставился на него и смотрел, как мягкие губы Йена смыкаются, откусывая часть бутерброда. У него вдруг возник ком в горле, поэтому он быстро прочистил его и отвернулся. - Спасибо, - пробормотал Йен, когда закончил с едой. - Не привыкай только, блять, к этому, - высказал Микки, интересуясь, почему его сердце стало биться чуть быстрее. Что, блять, с ним не так?