Я заберу все твои невзгоды

      На город опустилось темное звездное полотно, полная луна освещала землю своим холодным светом.       - Эй, Чизуру, - придержал Окита за рукав девушку и потянул на себя. Они немного отстали от остальных.       - Вы что-то хотели, Окита-сан? - Юкимура внимательно смотрела на друга своими наивными глазами.       - Знаешь, Чизуру-чан, - лис притаился и говорил с такими интонациями, будто собирался устроить заговор, - У меня к тебе дело. Только это большо-о-ой-большой секрет. Ты ведь никому не расскажешь? - девушка заинтересованно глядела на него и кивала, - До меня тут дошла кое-какая информация. Ты ведь точно никому? - сделал он небольшую паузу, - Тогда слушай, я заметил одну примечательную вещь… Кто-то неровно дышит к нашему зам. командира, - выпалил на последнем дыхании интриган, с трудом сдерживающий улыбку.       - Окита-сан, - девушка покраснела.       - У тебя в такие моменты все на лице написано, - смотрел он на Юкимуру, прикрывающую румянец, выступивший на щеках, ладошками. Соджи наблюдал за Ханако, она шла впереди, рядом с Харадой, и о чем-то говорила.       - Знаете, Окита-сан, - смотрела она на нежно смотрящего в сторону Симдзу парня, - Вы, Окита-сан, в чужом глазу соринку замечаете, а в своём… - Юкимура и Соджи подошли ближе, речь Симидзу стала отчетливей.       - Вы просто приходите. Никто никогда не понимает тяжкую ношу жизни гейши. Они не куртизанки, не жены, они продают лишь искусство, они и есть живое его произведение. И единственное, самое большое, о чем может мечтать гейша - о покровителе. Речь даже не идет о любви. Для них это кажется недоступным, недопустимым... - говорила она с придыханием, смотря в никуда, глаза Симидзу стали стеклянными от выступивших слезинок, - А те, что мечтают о запретном… Они теряют надежды, сбрасывая их как листья осенью. А потом не остается ничего. Сердце умирает. Медленно. Они становятся гейшами не по своему выбору. Они становится гейшами, потому что у них этого выбора нет.- затаила дыхание она, - Они созданы развлекать, составлять компанию. На их честь посягают проходимцы. Почти каждый из господ считает своим долгом спросить о покровительстве. А они все продолжают мечтать о запретном. О том, чего никогда не получат, - молчание повисло в воздухе. Харада положил руку ей на плечо и опустил глаза.       - Вот именно поэтому мы и оберегаем их, по возможности, от грязных нападок, - ответил серьезно настроенный Шимпачи.       - Любовь - она вообще не всем доступ… - опьяненная икнула и смутилась. Ребята улыбнулись.       Компания вошла в штаб. Окита немного задержался. У входа в его комнату сидела Симидзу.       - Ханако-тян? - обратился к ней Окита и подошел, она поднялась. Девушка чувствовала себя беспокойно и тревожно.       - Окита-кун, - сделала она шаг к нему. Вдали слышались приближающиеся голоса. Соджи наскоро завел ее в комнату, придерживая за талию, и быстро задвинул ширму, будто он совершает что-то противоправное. Шатен все еще держал в объятиях Симидзу. Время будто остановилось. Они не отрываясь смотрели друг на друга, Соджи словно пытался в ее глазах что-то разглядеть. Длинноволосая горячо дышала и сама потянулась к его губам, встав на носочки. Глаза Соджи расширились, но потом закрылись от нежности. Он прижал девушку ближе к себе. Их губы нежно переплелись. Окита провел рукой по спине девушки, вдоль позвоночника, та вздрогнула, но не оторвалась от губ парня. Поцелуй был чувственным. Она то целовала верхнюю губу, то отстранялась на несколько сантиметров так, что Соджи чувствовал ее жаркое дыхание. Ханако немного посасывала его нижнюю губу, потом легонько чмокнула, завершив поцелуй, и прижалась к разгоряченному Оките, обнимая. Ее голова лежала на груди шатена так, что девушка отчетливо могла слышать учащенное сердцебиение. Они так стояли долго, девушка расслабилась и засопела.       Оките ничего не оставалось, кроме как отнести ее в комнату.        В дороге он не сводил с нее взгляд, Ханако сжала в руках хаори на груди парня. Несколько минут. Она уже лежит на своем футоне, а рядом с ней сидит Соджи, словно его что-то держит, ему не хочется уходить. Только он собирался привстать, как на его колени легла рука спящей. Он улыбнулся, потянулся к ее руке и поцеловал ладонь. Путь в свою комнату казался более далеким, а случившееся не давало покоя.