Ча-ча, раз, два, три!

Шлем. В толпе лицо Полины и сынишки. Они знают, что я справлюсь. Нельзя подводить. Штурвал сжать крепче. Разгон. Один. Два. Три. Взлетаю. Толпа внизу взликовала. Смотреть только вперед. Нет, не только. - Ну здравствуй, старый друг. - Ваня? Ты видишь меня? - Конечно. Раньше чувствовал. Теперь вижу. Раз наедине – можно и поговорить. Не просто так ведь ты появился. - я должен был тебя предупредить, что пробы будут неудачными. - это я и без тебя знал. - почему полетел? - а что меня здесь держит? Полина справится, у нас давно разлад в отношениях. Юрка? Тоже, думаю, поймет. Сына, кстати, в твою честь назвал. - Да я как-то понял это… - Ну, ты дураком никогда не был. Это моя привилегия. - Я вижу. Почему ты полетел? Зачем? - я понял, что уже не смогу без тебя, когда увидел. Они помолчали. Юра изредка взглядывал на панель. Началось. - До сих пор помню тот день, когда врезался в тебя. Страдал долго, ну, ты понимаешь. Полина помогла. Сделала из Тюленя мужчину. Рядом была. Но я ей про тебя не говорил. НИ слова. Пусть эта наша тайна будет, решил. Только мы двое. Как сейчас, здесь. - а через радиосвязь нас не слышат? - пропала минуту назад. Я тебя еще тогда полюбил, понимаешь? Всей детской душой. Тосковал страшно. Знаешь, о чем я вспоминал вчера? Как ты надо мной прикалывался. «Леопардовые лосины надеть не пробовал?». Обидно, вроде, а я улыбался, как дурак. А как я за тобой бежал в аэропорту! Ты всё прозрачней становился. Зову тебя: «Юра!». Обернулся ведь. Я еще не верил, что это конец. А ты самую гениальную фразу сказал: «Главное взлететь. А там разберемся». Ей я сегодня и руководствовался, понимаешь? По щекам обоих катились слезы. Юра протянул руку и потрепал Ваню по плечу. - Ты еще можешь спастись. Сейчас объясню, как. - Не стоит. Я уже принял решение. Я хочу уйти с тобой. Взгляд глаза в глаза. Руки их встречаются. Рычаги переключены. Штурвал отпущен. Какая-то красная лампочка на панели, странный шум. Неважно. Рука в руке. Рядом. В неизвестность.