Эустома войны

Терзаемая беспорядочными ночными кошмарами, в которых она умирала вновь и вновь, Юкана наконец проснулась. Открыв глаза, она не поняла, где находится. Ее мысли метались, сознание еще не пробудилось. Девушка лежала в пустой комнате, стены которой были выкрашены в белый цвет. Помимо кровати, тумбы и стола, в комнате больше мебели не было. Нежный, но теплый солнечный свет проскальзывал сквозь ширму и падал ей на лицо. Юкана поморщилась и попыталась закрыть глаза ладонью, но когда она подняла руку, то услышала шорох возле себя. Она повернула голову и увидела девочку лет четырнадцати. Она смотрела на гейшу большими карими глазами и лицо ее озарила приветливая улыбка: - Ну, наконец- то очнулись. Три дня спали, все уже начали волноваться. Юкана глядела на девчонку бессмысленным взглядом, пытаясь понять, где она находится, как здесь очутилась, кто эта девочка перед ней и, кто все те, о которых она говорила. Резкая боль в голове послужила толчком в воспоминания последнего вечера. Юкана вспомнила Икэда-я, неожиданное нападение, мертвую подругу, отчаянный взгляд мужчины из Тёсю, который хотел ее убить и того самурая, который ее спас. - Где я? – Потребовала она, выжидающе смотря на собеседницу. - Я думаю, будет лучше, если вы поговорите с командиром. – Она встала. – Подождете меня здесь, хорошо? Юкана обеспокоенно кивнула. Как никак она находилась во власти тех, кто так безжалостно разобрался с кланом Тёсю. Перечить было бы глупым решением, поэтому следовало проявить послушание. - Постой! – Она окликнула девчонку, когда та уже выходила из комнаты. За ее спиной Юкана разглядела меленький, но очень милый сад. – Кто меня переодел? – Она замешкалась. – Я имею в виду, это не моя одежда. – Она указала, на белый мужской халат, который был на ней. - Ваша кимоно было непоправимо испорчено. Полностью порвано и… в крови. Мы выбросили его, мне жаль, если… - Глупости… - Отмахнулась гейша. – Это всего лишь платье. Когда девочка ушла, Юкана тяжело поднялась с кровати и подошла к столику, на котором стояло маленькое зеркальце. Взяв его в руки и вглядевшись в свое отражение, Юкана ужаснулась: ее лицо, некогда излучавшее естественную красоту, теперь было покрыто ссадинами и царапинами, а на губе и вовсе виднелся засохший кровоподтек. Самым ужасным оказался бинт, который был обернут вокруг ее головы, чтобы остановить кровотечение, которое гейша заработала, стукнувшись головой об пол. Это не воодушевляло. Юкана поставила зеркало на место и расстроенно вздохнула. Но вопреки желанию дать волю хандре, девушка заставила себя собраться с мыслями. Гейши- образцы красота и гармонии. Они- живое воплощение искусства. «Выглядеть плохо» - для гейш нет такого понятия. Даже без косметики, без кимоно, они должны были выглядеть чарующе элегантно и невообразимо притягательно. Это их профессия- всегда быть красивыми. Юкана прочесала запутавшиеся волосы пальцами и аккуратно перекинула их на одно плечо; она покусал губы и пощипала щеки, чтобы придать им натуральный цвет и румянец. Пускай у нее не было белил, красной помады и сверкающих сережек, она все равно умела показать себя. Когда девочка зашла в комнату, Юкана уже была готова. Она подтянула раннее висевшее на ней мужское кимоно, затянула его потуже и теперь оно сидело на ней до очарования прекрасно, подчеркивая ее осиную талию и ровную спину. Девочка привела ее к комнате, за дверьми которой раздавались многочисленные мужские голоса. Но когда Юкана зашла внутрь, стало тихо. В комнате, обедая, сидели примерно десять мужчин, которые при ее появлении замолкли и теперь, не отрываясь, наблюдали за ней. Юкана прошла за девчонкой и присела рядом с ней около трех мужчин, которые как будто возглавляли трапезу: они сидели чуть поодаль от остальных, наблюдая за всеми со стороны. К гейше обратился мужчина средних лет, приятной наружности и с очень доброй, приветливой улыбкой: - Мы все рады, что с вами все в порядке… - Он замялся, не зная, как к ней обратится. - Юкана- сан. – Подсказала девушка, при этом использовав обескураживающую улыбку, как один из своих обольстительных приемов. На секунду он замер, а затем, заулыбавшись ей в ответ, продолжил: - Как вы догадываетесь, мы нашли вас в Икэда-я при весьма неблагоприятных обстоятельствах. Поэтому мы бы хотели услышать вашу историю о том, как вы там оказались и что делали. Если вам, конечно, есть, что рассказать. Но перед этим, Юкана- сан, может вам стоило бы поесть? - Поесть? О, нет. Благодарю. – Девушка отказалась от еды не по той причине, что была сыта,( как раз наоборот. Она не ела уже давно и внутри желудка уже успело образоваться чувство пустоты, которую необходимо было заполнить) а потому, что гейши никогда, ни при каких обстоятельствах не ели при мужчинах. Это правило настолько укоренилось в каждой гейше, что застать их за приемом пищи в мужской компании было практически невозможно. Но ее собеседник, казалось, таким ответом не был доволен: - Но вы не ели три дня! Я настаиваю! Чизуру- тян, будь добра. – Он обратился к девочке, которая проводила меня сюда. Она с готовностью кивнула и убежала куда- то. Когда она направлялась к двери, Юкана взглядом провожала ее, а потом увидела его- того самурая, которого встретила всего три раза в жизни, в двух из которых она имела совесть флиртовать с ним, зная, что все это просто игры. Однако, в третий раз судьба свела их более жестоко- именно он убил мужчину из клана Тёсю, который собирался зарубить её своим мечом. Тогда в Икэда- я она узнала его, но не смогла вспомнить, где его видела и вообще кто он. Тогда он показался ей не более чем размытым силуэтом, который ей, возможно, и вовсе приснился. Но сейчас он сидел здесь, в той же комнате, что и она. Ее спаситель выглядел немного потрясенным, и может быть, его терзали те же самые чувства, что и ее саму. Почему- то только сейчас Юкана по достоинству оценила его внешность. Хоть он и сидел, она заметила его сильную, прямую осанку война; широкие мужские плечи и рельефную грудь, скудно прикрытую рубашкой. Он был красив, это было, бесспорно. Его лицо, наделенное резкими, острыми скулами, о которые, казалось, можно было порезаться, лишь легонько прикоснувшись, обладало некий дружелюбием и искренностью. Однако, ироничным выглядело то, что его губы, столь тонкие и выразительные, почти всегда выражавшие усмешку, делали его лицо менее приветливым. Но взгляд его карих, глубоких, искренних глаз восполнял эту маленькую потерю стократно. Ее отвлек голос, обращавшийся к ней. Юкана повернулась, с ней разговаривал человек в очках, показавшийся ей моложе своих лет из- за бледной, почти сверкающей на свету кожи. - Как ваша голова? Вы хоть и потеряли немного крови, но лоб расшибли знатно. - Я думаю, хорошо. Немного гудит, но это ведь не страшно? - Нет, но, если вы потом зайдете ко мне поменять повязку, было бы отлично. При этих словах в комнату вернулась девочка по имени Чизуру. В руках она несла поднос. На нем была тарелка с рисом и соленными огурцами, а также чашка чая. Она поставила еду предо мной, а я, почувствовав неистовый голод, искренне ее поблагодарила. Переступив через правила и съев немного риса, Юкана начала свой рассказ. Но рассказывать ей вовсе было нечего, поэтому она быстро закончила. Девушка поведала самураям о том, как гейши восприняли нападение, как предприняли попытки спастись, но сделали только хуже. Рассказала, как спряталась на балконе, а затем спустилась вниз, где на нее и напал обезумевший воин. Сама, не зная почему, Юкана умолчала о своем спасителе, быстро перейдя к тому моменту, когда она потеряла сознание. Ее рассказ не вызвал вопросов, однако мужчина, сидевший от дружелюбного господина, по правую руку, спросил довольно резко и неожиданно: - Ты знаешь, где находишься? – Его глаза фиолетового цвета, столь редкого на востоке, казались холодными и все подмечающими. Юкана могла поклясться, что они не смотрели на нее, а следили за каждым ее движением, словом и действием. Девушка ответила сразу же: - В штабе Шинсенгуми, я полагаю. – Когда никто из них ничего не ответил, она продолжила: - Когда я смогу вернуться в Шимабару? Не подумайте, я искренне благодарна вам за то, что приняли меня, но мое отсутствие может вызвать множество проблем, поэтому чем раньше я вернусь, тем лучше. - Не думаю, что стоит спешить. – Сказал мужчина, который, как поняла Юкана, был командиром. – Что скажешь, Саннан- сан? - Как я уже сказал, рана не серьезная, но я бы не спешил. Вы можете уходить хоть сейчас, но тогда симптомы такие, как головокружение и тошнота вам обеспеченны. – Говорил мужчина в очках. – Я думаю, стоит остаться еще на дня три- четыре. Я смог бы понаблюдать за вами и оказать помощь, если будет необходимо. Что скажете, Кондо- сан? - Я ничего против не имею. – Юкана показалось. Что при этих словах, мужчина с фиолетовыми глазами как- то раздражённо посмотрел на командира. – Решайте сами, Юкана- сан. Юкана задумалась. С одной стороны, самураи Шинсенгуми теперь не выглядели для нее настолько ужасными и кровожадными существами, которыми она их себе представляла. Она не знала никого из них, но почему- то они вселяли доверие. Но с другой стороны, гейша знала, что не вернись она в Шимабару как можно скорее, получит от госпожи Миццу большой разнос. Ее хозяйка не терпела непослушания и всегда наказывала своих учениц за попытки самовольничать. Не зная, как поступить, Юкана, однако, нашла выход из сложившейся ситуации. Она посмотрела на своего самурая- спасителя, будто тем самым спрашивая его, что же ей делать. Ответом ей послужил долгий, сосредоточенный взгляд его мягких глаз. Отвернувшись и улыбнувшись уголком губ, она произнесла: - Что ж. Я останусь у вас на три дня, не больше. - На том и порешим! – Радостно воскликнул Кондо- сан. Закончив трапезу, все разошлись кто куда. Не имя понятия, чем можно заняться в штабе Шинсенгуми, Юкана бродила по территории со смешанными чувствами. Теперь она корила себя за то, что так легкомысленно дала свое согласие остаться здесь еще на три дня. На то было много причин. Во- первых, Юкана не знала никого из самураев. Во –вторых, какой- нибудь любопытный зевака или просто посыльный запросто мог заметить девушку на территории штаба Шинсенгуми и узнать в ней одну из элитных гейш Киото. Это повлекло бы за собой необъяснимые, постыдные сплетни, из –за которых карьера Юканы была бы разрушена бесповоротно. Ну, а в- третьих, чем дольше девушка оттягивала свое возвращение в Шимабару, тем страшнее гнев ее ожидал. Юкана решила, что перед возвращением нужно будет придумать хорошо слаженную историю про то, куда это она исчезла почти на шесть дней. Но решение было принято. Безусловно она могла отказаться, но отказ означал бы проявление грубости и пренебрежение гостеприимством, а этого гейша ни как, ни за что в жизни позволить себе не могла. Юкана обняла себя руками и обреченно вздохнула. - От чего же так тяжело вздыхаете? – Раздался голос позади нее, от которого она непроизвольно вздрогнула и резко обернулась. Перед ней стоял тот самый самурай- спаситель… - Боже, вы меня напугали! – Воскликнула девушка. Мужчина, стоявший перед ней, улыбался, наблюдая за ней с интересом. - Правда? Простите. – Ответил он, правда его тон вовсе не был извиняющимся. . Юкана сразу поняла в чем дело, ведь она не раз видела такое. Мужчины всегда чувствуют себя комфортней и расслабленней на собственной территории. Заманив женщину туда, где они главнее, мужчины ощущают прилив смелости и остроты ума, и всеми силами стараются убедить в этом женщину. Невольно Юкана засмеялась. Застав этим самым своего собеседника врасплох, она, улыбаясь, пошла дальше. Самурай последовал за ней. - Так значит, это судьба? – Спросил он, обгоняя ее и теперь идя пред ней спиной вперед. - Вы имеете в виду наш последний разговор? – Она выждала паузу, видя, как его интересует ее ответ. - Может быть я поведаю вам свои мысли на этот счет позже. Люблю оставлять секреты не раскрытыми, так интересно наблюдать, как мужчины пытаются их разгадать… Он посерьезнел и ничего не ответил. Затем он поравнялся с ней и пошел наравне, углубляясь в глубь сада. Когда они в полной тишине проходили мимо клумб эустомы, Юкана спросила: - Как вас зовут? Мое имя вы знаете, а я ваше нет. - Харада Саноске. – И он вновь улыбнулся так же притягательно, как и при их первой встрече. Она ответила ему тем же, забывая о всех своих тревогах.