forever young

Беатрикс бежала сквозь лес, то и дело останавливаясь, чтобы отдышаться, посветить на карту и убедиться, что она двигается в верном направлении. Девушку разрывали восторг, страх и приятное недоумение. Все ли знали, что она придет? Или кто-то из мальчиков за спиной у всех остальных оставил для нее приглашение? Но кто? Нокс? Нил? Может, вечно смущенный Тодд? Миллионы вопросов роились в лохматой голове, и ни одного ответа. Бет отважно продолжила путь по темному, холодному лесу, то и дело врезаясь в ветки и пугаясь звуков ночной природы. Добравшись до реки, она снова остановилась убедиться в правильности своего маршрута и вдруг услышала отдаленные голоса по ту сторону реки, оповещавшие о том, что она почти догнала мальчиков. Широко улыбнувшись и отбросив в сторону все сомнения и вопросы, она стала спускаться к реке, решив немного срезать путь до пещеры. Оказавшись у дальнего входа в пещеру, Беатрикс до смерти испугалась, врезавшись в пробиравшегося туда с осторожностью дикого зверя Чарли. Он мгновенно и во всех смыслах взял ситуацию в свои руки, схватив девушку, он прижал ее к каменистому отвесу, закрыв ей рот рукой. — Ни звука, — прошептал он, — хочу напугать ребят. Трясущаяся от уже проходящего испуга Беатрикс кивнула, и он ее отпустил. Долтон тихо ступал на камни, пробираясь вглубь пещеры, девушка следовала за ним. Он провел ее в темный угол пещеры, с другой стороны которой уже слышались оживленные голоса остальных. — Встань за мной и выключи фонарь, — все еще шепотом скомандовал парень, выключая свой. Беатрикс последовала его указаниям, и через мгновение они оказались в кромешной темноте, в томительном ожидании первой жертвы. Впрочем, ждать пришлось недолго. Впереди всех по сухим листьям ступал Стивен. Чарльз беззвучно ухмыльнулся, подгадал верный момент и выскочил на друга из темноты, хватая его за плечи и подсвечивая свое лицо снизу фонариком. — Я мертвый поэт! — жутко завопил Долтон, и его голос звонко отразился от каменных стен пещеры. — Ну и шуточки, нашел себе забаву! — сердито выдохнул вздрогнувший Микс. — Ребята, давайте сюда, — хохоча, позвал Чарли. Беатрикс вышла из-за его спины и прищурилась на свет фонариков ребят. — Ого, — удивился и обрадовался Нил, увидев ее, — решила забить на карты? — И да, и нет, — улыбнулась она, — долгая история. — В любом случае, рад, что ты здесь. — Ай! — Питтс, в силу своего роста, больно ударился о каменный свод. Это здорово повеселило его друзей. Принялись располагаться, собрали в кучу сухие ветки и листья и принялись разводить костер. Пещера быстро заполнилась густым дымом, щипавшим глаза. — Видимо, разводить костры в элитных академиях не учат, — усмехнулась Бет. — А ты теперь знаток? — прокашлялся от дыма Чарли. — А что, если и да? Мы с папой постоянно костры жгли, когда в походы ходили. Лучше помоги мне ветки шалашом поставить, чтобы дым прямо вот в то отверстие сверху уходил. И она принялась расставлять наиболее крупные и устойчивые ветки так, словно строила из них вигвам. — Нет, вот эти прутики внутрь давай, — распоряжалась она, — вот так, да. Дай зажигалку. Вместе Беатрикс и Чарли справились с организацией правильного костра за три минуты, и пещеру осветил яркий, потрескивающий огонь, согревающий всю компанию. — Неплохо, — хмыкнул Долтон и закурил. — Прекрасно, теперь можем начинать, — довольно объявил Нил и открыл увесистую книгу. — Что это? — поинтересовалась девушка. — Подарок от Киттинга, — улыбнулся Нил, — сейчас сама поймешь. Все устремили воодушевленные взгляды на Нила, и он начал: — Настоящим восстанавливаем «Общество Мертвых Поэтов», Уэлтонскую главу. Вести заседания буду я или кто-то из присутствующих посвященных. Тодд Андерсен воздерживается от чтения, он будет вести протоколы. Беатрикс, мы рады, что ты с нами. Теперь я прочту традиционное вступление, автор Генри Дэвид Торо... Юноша с упоением читал заветные строки, а его слушатели жадно впитывали в себя каждое слово, пряча их в потаенных, безопасных уголках своих сердец. Голос Нила легким эхом отталкивался от каменных сводов пещеры, смешивался с мягким шелестом деревьев, потрескиванием костра и далеким уханьем сов, создавая божественную симфонию, которой с упоением наслаждались его друзья. Когда он замолчал, повисла восхищенная пауза, Нокс присвистнул. — Киттинг отметил и другие страницы, — Нил принялся листать книгу. — Нет, перерыв, — тоном, не терпящим возражений, объявил Чарли, — давайте, не жмитесь и выкладывайте все сюда, — он посветил фонарем на землю. — Но тут же грязно, — возмутился Питтс, — хочешь, чтобы я в грязь прямо положил? — Микс, постели свой плащ, устроим пикник. Стивена подобная просьба не сильно смутила, и он последовал словам друга. Через мгновение на его плаще уже были развалены разнообразные печенья, булки и фрукты. — Я думал, все должны были что-то принести, — поднял брови Чарли, глядя на Беатрикс. — Извини, я до последнего не была посвещена в ваши планы, еду я не взяла, — улыбнулась она, — но кое-что у меня есть. С этими словами девушка извлекла из своего кармана немного помятую пачку красных Lucky Strike и кинула их на плащ. — Вот те на! — воскликнул Микс. — Не знал, что ты куришь, — удивился Чарли. — Вещами, которые ты обо мне не знаешь, можно заполнить Гранд-Каньон, — ухмыльнулась она в ответ. — Давайте продолжать? — нетерпеливо спросил Нил. — Нектаром поэзии сыт не будешь, дай поесть, — отмахнулся Кемерон. Все дружно засмеялись. Основательно подкрепившись, расхватали сигареты и продолжили собрание. Нил прочел еще два стихотворения Торо, и впечатление от них ничуть не уступало восторгу от первого. — А тут жутковато, — усмехнулся Питтс. — Знаю я одну байку, от которой станет еще страшнее, — усмехнулся Нокс, — в 1948 году отец и сын оказались заперты в доме во время пожара, — устрашающим голосом принялся он за рассказ, — после пожара сын сошел с ума, он содрал кожу со своего отца и вздернул его. Когда полиция нашла сына, он был до того обгоревшим, что они приняли его за мертвого, и он сбежал прежде, чем они могли его арестовать за убийство отца. И вот с тех пор его замечали в разных лесах, где он выслеживал своих жертв. Говорят, прежде чем задушить их, он ради развлечения сдирает с них кожу. Беатрикс почувствовала, как по всему телу пробежала дрожь. — Это еще что! — воскликнул Микс, — Я еще лучше знаю. Когда мне было десять, мы с родителями поехали в Техас к моему дяде. Отдых проходил неплохо, а потом одним вечером я нашел пригоршню конфет на окне. — Ты эту уже рассказывал, — недовольно поежился Чарли. — Да, не очень хочется снова это слушать, — со страхом в голосе кивнул Нил. — Я вас слушать и не заставляю. А вот Тодд и Беатрикс эту историю еще не знают, — возразил Стив и продолжил, — Вот, значит, нашел я эти конфеты, тогда-то дядя Джек и рассказал мне, что радоваться тут нечему. В Техасе все знают о женщине, раздающей конфеты, и вот почему. Сначала это была просто легенда, говорили, мол, какая-то дама оставляла детям на окнах конфеты, а потом постепенно выманивали их из домов разными записками. Там все пугали детей этими страшилками, пока один местный фермер не откопал у себя в земле сгнивший зуб, а затем он нашел тело убитого мальчика, карманы которого были наполнены конфетами. Мне до сих пор иногда кошмары про это снятся, ведь и я мог оказаться на его месте. — Жуть какая, — выдохнула Беатрикс. — Да, приятного мало, — тихо буркнул Тодд. — Ну, теперь уже даму с конфетами можешь не бояться, — бросил Чарльз, — по возрасту не подходишь. Но я знаю, кого стоит бояться, — он загадочно ухмыльнулся и страшным голосом приступил к рассказу, — в одном городишке был сумасшедший дом, он очень пугал местных, и они добились того, чтобы пациентов переместили в другое место. Их усадили в автобус и повезли, но на мосту автобус перевернулся. После аварии полиции удалось отловить всех психов, кроме одного. Он сбежал в лес и выживал там, питаясь кроликами. А потом ему захотелось большего, он смастерил себе топор и стал нападать на людей. Говорят, безумец с топором до сих пор прячется в лесах, карауля своих жертв. Он так наловчился, что вы и не узнаете о его приближении, пока не будет слишком поздно. Стоило ему закончить свою историю, в пещере повисло пронизанное страхом молчание. Где-то на улице хрустнула ветка, и все подскочили, как ужаленные, а Чарли устрашающе расхохотался. Беатрикс взяла с плаща полупустую пачку и достала себе сигарету. Заметив это и не дав ей успеть попросить огня, Долтон щелкнул своей блестящей Zippo и прикурил ей. — Я тоже одну вспомнил, — объявил Нил, готовя всех к новой порции кошмаров. Так, сидя вокруг огня, они рассказывали одну за одной страшные истории, которые им доводилось слышать до тех пор, пока всеобщий мрачный настрой не прервал Питтс, листавший книгу Киттинга: — Послушайте! В доме у заброшенной дороги жил лесник Вилли, одноногий, и его угрюмая жена. За всю жизнь ни ласки, ни улыбки. Не стерпел и на закате дней взял и горло перерезал ей. Все дружно расхохотались. — Просто жуть. — Чушь какая-то. — Ладно вам, подумаешь какой-то одноногий Вилли. Я вот по-настоящему страшное знаю, — усмехнулась Беатрикс. — Очередная байка что ли? — закатил глаза Чарли. — Поэзия, — надменно ответила девушка. — Так не томи! Читай! — затребовали мальчики. — Найдешь в этом сборнике? — спросил Питтс, протягивая ей тяжелую книгу. — А я так знаю, — отмахнулась она. Беатрикс сделала затяжку, медленно, чтобы помучить своих слушателей ожиданием, выдохнула голубоватый дым, прокашлялась и начала жутковатым, загробным и протяжным голосом: — Как-то в полночь, в час унылый, я вникал, устав, без силы, Меж томов старинных, в строки рассужденья одного По отвергнутой науке и расслышал смутно звуки, Вдруг у двери словно стуки — стук у входа моего. «Это — гость,- пробормотал я, — там, у входа моего, Гость, — и больше ничего!» Ах! мне помнится так ясно: был декабрь и день ненастный, Был как призрак — отсвет красный от камина моего... Никто не решался прервать ее, мальчики боялись даже дышать, так свободно и жутко звучали отголоски строк Эдгара По в старой пещере. Все дружно вздрагивали, каждый раз, когда девушка звонко восклицала «больше никогда!» Завороженные ее прочтением стихотворения мальчики, сами того полностью не понимая, ощущали то самое волшебство, обещанное им мистером Киттингом. Огненные отсветы танцевали на, казалось, обезумевшем лице Беатрикс, отчего становилось только еще больше не по себе. Она не замечала их испуганного восхищения, поглощенная плодом больного воображения поэта, девушка видела перед собой лишь устрашающий силуэт черного ворона, восседающего на белоснежном бюсте Паллады. — Знаю, — больше никогда! — закончила она. Беатрикс внимательно оглядела мальчиков, никто из них не смел пошевелиться, будто они были скованны какими-то волшебными цепями. Девушка спокойно достала сигарету, взяла зажигалку из рук Долтона, который сидел с приоткрытым от удивления ртом. Почувствовав прикосновение ее холодных пальцев к своей руке, он будто ожил и отвел от нее взгляд на огонь. Бет закурила. — Браво, — разрушая затянувшееся молчание выдохнул Нокс. — Да, просто поразительно! — воскликнул Нил и захлопал в ладоши. Все тот час же подхватили, и пещера наполнилась звонкими аплодисментами, Беатрикс смущенно опустила глаза, улыбнулась и присела на земляной пол. — Ну, перестаньте. — Долго ты его учила? — спросил все еще ошарашенный Микс. — Не очень, не больше дня, — пожала она плечами. — Оно же гигантское! — недоверчиво заметил Ричард. — Размер не имеет значения, — усмехнулась девушка, — нужно просто видеть, о чем пишет поэт, запоминать его картину, а когда рассказываешь, как бы представлять все прямо перед собой и описывать тот пейзаж, что возникает перед глазами. Ну, по крайней мере, я так учу. — Ну а я, — многозначительно дал о себе знать Чарли, вставая с места, — не буду утруждать ваши хрупкие воображения представлением поэзии, я вам в этом помогу. — И у Долтона стихи в запасе! — закопошились мальчики, — читай, не томи. Убедившись, что он хорошо освещен костром и фонариками друзей, и что все взгляды нетерпеливо прикованы к нему, Чарли запустил руку в карман и извлек оттуда аккуратно сложенную страницу журнала. Он кокетливо прокашлялся и принялся нарочно медленно разворачивать свое сокровище. Сначала открылось женское лицо, а после и все остальное. Развернув плакат с обнаженной дамой, Долтон спровоцировал целую волну гогота и улюлюканья от своих друзей. — Ты где это взял? — Вот так стихи! — Целая поэма! — У нее там две целые поэмы! Перекрикивали друг друга мальчики, звонко хохоча. — Вот уж точно не утрудил воображение! — смеясь, закатила глаза Беатрикс. — Ты хочешь научить меня любви? — начал читать Чарли, прерывая всеобщее веселье, — Иди-ка, наберись ума, девица. Я искушен сполна, — уставшим от жизни и любви, циничным тоном продолжал он, — и даже бог любви, коль он не выдумка, мог у меня бы поучиться. Смакуя мимолетную секунду всеобщего восхищения, он вновь оглядел товарищей и, остановив свой самодовольный взгляд на Беатрикс, подмигнул ей. — Браво! — захохотали и захлопали в ладоши мальчики, не уловив его последний жест. Но Бет его уловила и, сама не зная почему, смущенно опустила взгляд и залилась краской. — Ты сам написал? — не унимая аплодисментов, спрашивали друзья. — Авраам Коули, — с видом человека, познавшего все тайны жизни, ответил Чарли, — ну, кто следующий? Он присел рядом с Беатрикс, освобождая «сцену» для следующего чтеца. Девушка все еще смотрела в землю, но теперь отчетливо чувствовала на себе взгляд Долтона, устроившегося рядом, а он в свою очередь почувствовал, как она еле заметно дрогнула, стоило ему оказаться так близко. Чарли это здорово позабавило, и, решив потешить свое самолюбие еще больше, он спокойно и уверенно взял сигарету из ее пальчиков, что заставило Бет дрогнуть вновь и поднять на него недоумевающий взгляд. Пронзительные зеленые глаза Долтона встретились с большими карими глазами Беатрикс, он плавно выпустил голубоватый дым ей в лицо и ухмыльнулся. — Ты меня выкурить пытаешься? — нахмурилась она. — Скажи, а ты уже успела познакомиться с богом любви? Принесла жертву Венере? — насмешливо ответил он вопросом на вопрос. Бет покраснела. — Долтон, ну что за разговорчики! — Нокс возмущенно вступился за девушку. — Скажи, а ты только на словах не девственник или в письменном виде тоже на такие небылицы способен? —съязвила в ответ та. — Детка, моего опыта нам на двоих хватит, — усмехнулся Чарли. — Опыта с кем? С клочком бумаги, которым ты нас пытался впечатлить три минуты назад? — усмехнулась девушка. — Довольно, — прервал их перепалку Нил, — вы так до утра браниться будете, а мы здесь не за этим. — Но цирк вышел отменный, — буркну Кемерон ему в поддержку. Чарли с Беатрикс обменялись напоследок уничтожающими взглядами и уставились на Нила, который перелистнул страницу и приготовился читать. Остаток собрания мертвых поэтов проходил без лишней язвительности от кого бы то ни было, все слишком увлеклись поэзией. Книга Киттинга переходила из рук в руки и все старались отличиться своим чтением стихов. Иногда делали перерывы на еду, шутки и поддержание огня. Время летело быстро, хворост негромко потрескивал, и, казалось, вся вселенная сосредоточилась в этой пещере в темном лесу. Беатрикс отчетливо ощутила себя на своем месте в этом мире, когда вместе со всеми хохотала над пародией Микса на доктора Хейгера, тоска отступила от нее, пусть и ненадолго, а на душе было несказанно спокойно и тепло. Казалось, что в этой пещере, далеко от Уэлтона, переполненного учениками до краев, мальчики стали настоящими, избавились от своих привычных масок и просто наслаждались вечером. А может это было волшебное действие поэзии, незримых муз, витающих под сводами пещеры, танцующих и переплетающихся. Что бы это ни было, это было прекрасно. Было очень тепло от огня и веселого смеха, и Беатрикс почувствовала, как веки ее наполняются сладкой тяжестью. — Наверное, на сегодня хватит, — наконец с улыбкой произнес Нил, заметив, как ее глаза сами собой смыкаются. — Тогда последнее для закрытия, — объявил Микс. Чарли мягко пихнул девушку плечом, чтобы та взбодрилась для последнего стихотворения. Стивен попал в самое яблочко, выбрав стихотворение «Конго» Вейчела Линдсея. Эта ритмическая, первобытная песнь о племени каннибалов с Конго моментально всех взбодрила, парень читал с такой душой, что друзья не на шутку пустились в пляс, подобно героям стихотворения. В ход пошло все — старая железная посудина стала барабаном, у Питтса в кармане обнаружился варган, на котором он незамедлительно принялся играть, остальные кричали, похлопывая по ртам ладонями, изображая воинствующие призывы индейцев, и все танцевали, поддакивая «Конго». — От самого устья мощного Конго, вплоть до истоков средь Лунных Гор, вдоль всего берега ухают гонги, а за ними пляшущий, воющий хор, — скандировала раз за разом вся процессия, вытанцовывающая из пещеры. Успокоились лишь на подходе к Уэлтону, да и то нехотя, только из чувства самосохранения. При виде школьной башни даже походка у всех изменилась, стали идти медленнее, ступать тише. — Вот мы и добрались, — вздохнул Нил, когда все вместе вышли на поляну к Уэлтону. — Каторга, милая каторга, — хмыкнул Чарли, издеваясь над словами «дом, милый дом», что заставило всех невольно улыбнуться. — Нам надо скорее пробраться к спальням, — кивнул Кемерон, — сил уже нет. И тогда дружно припустили к знанию трусцой. Большие часы на башне Уэлтона торжественно прозвонили три часа ночи, когда уставшие и довольные ребята закрыли за собой тяжелые двери и устремились по темным коридорам к своим комнатам. Перевели дух уже только на своем этаже, дальше не бежали, а беззвучно крались. Наконец, все оказались у своих дверей. — Всем спокойной ночи, — прошептал Нокс. — Спокойной ночи, — еле слышно отозвались друзья. — Надо повторить, — шепнула Беатрикс. — Однозначно, — все так же отозвались мальчики и отправились спать. Все еще долго не могли заснуть, мысленно возвращаясь в уютную пещеру, где витали волшебные духи, а сладкий нектар поэзии капал с языков.