All Inclusive

На следующий день, наскоро позавтракав, они отправились в маленькую контору по аренде машин и, после получасового азартного торга, очень недорого арендовали роскошный байк. Водителем Себастьян был совершенно отчаянным. Гермиона, отбросив смущение, держалась за него руками и ногами, громко взвизгивая на резких поворотах. Они катались по побережью, посещая ближайшие достопримечательности. — Перед вами древний амфитеатр, рассчитанный на 20 000 зрителей, поддерживаемый арками и колоннами, построенными прямо на склоне холма, — громко повествовал Себастьян, прогуливаясь среди развалин самого знаменитого исторического памятника Сиде. Это был уже третий город, который они навестили за утро. — Когда-то Сиде служил местом встреч Антония и Клеопатры. Небольшой очаровательный городок, окруженный великолепными длинными пляжами, которые простираются вдоль побережья до самой Алании, обладающий уникальной яркой атмосферой и древними постройками подарит вам неповторимый отдых, полный приятных сюрпризов. — Как у тебя здорово получается! — восхитилась Гермиона. — Ну, я же говорил уже: аниматор — это всего понемногу, — усмехнулся он. — Ладно, просто я не все еще забыл. Как-то целый год работал гидом. — А почему бросил? — Денег больше предложили, да и надоело мотаться по стране, если честно. А что? — Ничего. Просто ты сейчас совсем не такой, как в отеле: спокойный, веселый, открытый. А там ты словно все время в маске, — Гермиона широко расставила ноги, вскинула одну руку высоко вверх, другую с воображаемым микрофоном прижала к самым губам, запрокинула голову и произнесла низким голосом нараспев: — Dj! Club dance! Себастьян внимательно смотрел на нее исподлобья. — Да-а, похоже. Яго меня точно так же изображает. Это плохо выглядит? — Да нормально это выглядит! Дело в другом: ты всегда, ВСЕГДА делаешь и говоришь это одинаково! «Вот те на!» Себастьян не знал, ругаться ему или смеяться. — Мы танцуем клубный танец перед обедом и после вечернего шоу — два раза в день. Каждый божий день, Гермиона! Уже три с половиной месяца. Я делаю это на автомате! Как хожу, как плаваю, как здороваюсь с каждым, кто смотрит мне в лицо… Это просто работа. По-твоему, это неестественно? Смешно? — Смешно? Нет, — она покачала головой и задумалась. — Но и не скучно. Просто доверия не внушает. А смешно то, что делает Яго. Он вчера в обед ходил по ресторану, просто кричал «Ал-ло!», и все смеялись. — О, это его фирменная фишка, как и набор жестов, — неожиданно для себя самого Себастьян прижал ладони к груди, потом к губам и резко раскрыл их навстречу девушке, словно выпуская птицу. На языке Яго это означало «Люблю!», но Себастьян пояснять ничего не стал. — Благодаря всем этим прибамбасам, он получает в месяц на 20-30 долларов больше, чем остальные аниматоры. Яго далеко пойдет. — Так же далеко, как ты? — Думаю, даже дальше. При определенных условиях, конечно. Ну, а обо мне ты что еще думаешь? — То, что ты напрашиваешься на комплимент, — Гермиона отвела глаза и слегка покраснела. — Да, напрашиваюсь, — он улыбнулся и встал перед ней поперек тропинки. — То, что я ношу маску, которой нельзя доверять, понятно. А еще? — Ты очень хорошо танцуешь, — она покраснела еще сильнее. — И я думаю, что ты — бабник. — Что? Она взвизгнула, ловко ускользнула от его рук и бросилась бежать, заливаясь звонким смехом. Он догнал ее, подхватил на руки и закружил. — Вот что значит — напросился! Бабник! Прекрасно. Выходит, нечего стараться сохранить лицо? Обойдемся без церемоний. Я немедленно отведу тебя на рынок, и мы купим тебе что-нибудь легкое, красивое и сексуальное — не побоюсь этого слова. А свой балахон ты сегодня же выбросишь в мусорное ведро. Гермиона от подобной наглости на мгновение лишилась дара речи. Зато в следующий момент… Разбирательство было коротким, но бурным. Однако завершилось полной победой Себастьяна. Казалось, в какой-то момент девушка просто поняла, что за нахальным выпадом скрывается искренняя забота — и смущенно умолкла. Когда спустя два часа они мчались по дороге в Аланию, на Гермионе был легкий цветной сарафан с открытой спиной и широкой юбкой до колена, которая вздувалась от ветра, а на плече болталась небольшая гобеленовая сумка, украшенная традиционным турецким орнаментом. Главным назначением сумки было хранение волшебной палочки и снятого с ноги чехла. *** Пока они поднимались на холм, Себастьян рассказал Гермионе все, что он помнил об Аланийской крепости. Однако сведений было немного, поэтому экскурсионная группа, которую они встретили почти у самого начала осмотра, оказалась очень кстати. Вежливость Гермионы и ее английский язык быстро расположили гида в их пользу, и они побрели по гулким коридорам вместе с группой. Метрах в двухстах от входа в одной из стен обнаружился проход, забранный запертой на замок решеткой. За толстыми ржавыми прутьями виднелась каменная узкая лестница, уходившая вниз. Туристы заглядывали в проход и быстро проходили дальше, не оборачиваясь. Но Гермиона несколько минут внимательно и тревожно вглядывалась в темноту за решеткой, а потом нагнала гида. — Мисс, простите, а что это за лестница? Дама пожала плечами. — Насколько я знаю, она вела в подземелье… Но ей редко пользовались, а в последнее время там, кажется, обвалился потолок или раскрошились ступени. Одним словом, ходить по ней стало опасно. — Спасибо, мисс, — она позволила группе пройти вперед и дернула Себастьяна за руку. — Иди за ними. Если спросят про меня, что-нибудь придумай. Я быстро. Не успел он и рта раскрыть, как она уже пошла к запертому проходу, доставая из сумки свою палочку. Вернулась она минут через десять, встрепанная и покрытая не то пылью, не то паутиной. — Уф! Непросто пришлось. — Да что ты делала? — Себастьян принялся отряхивать ее, закрывая собой от любопытных глаз двух отставших от группы туристов. — Зачем тебе понадобилось лезть в этот проход? — Он опасен для обычных людей, а справиться с этой опасностью им очень сложно. Понимаешь, — она сделала замысловатое движение рукой, и в ней появилась щетка для волос, — это не просто лестница в подземелье. Это что-то вроде «коридора-предателя» или места казни. Человек входит в коридор, начинает спускаться в темноту, а кто-то у него за спиной незаметно сдвигает рычаг и вместо ступенек впереди открывается люк. В эти самые подземелья. Высота — метров 20. Каменный сырой пол, — девушка поежилась. — У этого люка механизм, видно, от времени вышел из строя, потому лестницу и закрыли. Ну, и без красных колпаков, конечно, не обошлось. Они обожают подстраивать ловушки. Надеюсь, никто не успел погибнуть. — Красные колпаки? — Себастьян чувствовал, что голова снова идет кругом. Видимо, привыкнуть к тому, что она говорила, было просто невозможно. — Ну, это такая мелкая магическая нечисть. Еле их разогнала. Им там самое раздолье: видно люди в этих подземельях и на лестнице умирали в свое время сотнями. Крышку люка и то проще было на место поставить. — И тебе не… не страшно? — Ну, колпаков я не боюсь, у нас был хороший учитель, который объяснил, как с ними справляться. А вот сам этот люк… Чего только не придумывают маглы, чтобы лишать жизни друг друга!.. — Стоп! Ты опять произнесла это слово. Вчера ты назвала так меня. — Маглом? — уточнила Гермиона немного смущенно. — Вот именно. Мне, если честно, не понравилось. Звучит как-то оскорбительно. Она очень удивилась. — Магл — это всего лишь не волшебник, обычный человек, вот и все. Что в этом может быть обидного для тебя? Вот когда так называют меня… — То есть? Ты же как раз и есть волшебница? — Ну да. Только мои родители — маглы, а значит и я, по мнению некоторых, — второй сорт. Лицо ее внезапно потемнело, тонкие пальцы принялись теребить ремешок сумки. Хладнокровная и бесстрашная воительница, которую Себастьян видел перед собой минуту назад, исчезла, вновь уступив место задумчивой и печальной девушке с пляжа отеля «Лонг Бич». Парень ласково погладил ее по плечу. — А ты этих «некоторых» ко мне посылай! Я с ними быстро разберусь, — ее губы тронула робкая улыбка. — Подумать только! А я-то решил, что у вас почти идеальный мир. Если какие проблемы — взмахнул палочкой и… Она грустно покачала головой и убрала расческу в сумку. — Волшебством всех проблем не решить, Себастьян. Более того, оно порою само по себе — проблема. Себастьян взял ее руку в свои, поднес к губам и поцеловал прямо в центр ладошки. — Не думай сейчас о плохом, Гермиона. Вот мы здесь, все хорошо, и слава Богу. Чуть приоткрыв губы, она следила за тем, что он делает с ее ладонью, и Себастьян был готов поспорить на арендованный мотоцикл, что нашел самый действенный способ отвлечь ее от неприятных мыслей. Правда, еще мгновение спустя он понял, что, продолжая в том же духе, сам рискует забыть, где они и зачем они здесь. Группа ушла уже далеко вперед, и, выбравшись на свежий воздух, Себастьян и Гермиона решили побродить по крепостным стенам самостоятельно. Поднявшись на самую вершину башни, девушка вскочила на парапет между высокими зубцами стены. Перед ней далеко внизу лежал опаленный солнцем город, и до самого горизонта простиралась бескрайняя морская гладь. Себастьян с замиранием сердца следил, как она балансирует, стоя на узком камне. Ветер трепал ее волосы и юбку: казалось, она сейчас взлетит. — Я люблю тебя, Турция! — закричала девушка, обращаясь к горам и морю, к небу и городу. — А я люблю тебя, Гермиона, — вдруг сорвалось с губ Себастьяна. Он произнес эти слова по-румынски. Какое-то мгновение девушка продолжала смотреть вниз, потом повернула голову и улыбнулась ему. Но ничего не сказала. Себастьян привалился спиной к стене и с трудом убедил себя, что снова может дышать.