Одержимость

      PovTom       Я поймал твой затуманенный взгляд и утонул в нем. Извини, но мне пришлось сделать то, что я сделал. Желание оказалось выше моих сил. Та провокация на кухне стала последней каплей. Ты просто сломал меня. И уже тогда, схватив тебя за лицо, еле сдерживая порыв, я нашел силы перебороть, совладать с собой. Еще не время. Скоро подействует тот препарат, который я добавил в вино. Его раскрепощающее действие уже заметно: ты расслабился. Грубишь, дерзишь и отпускаешь грязные шутки.       Всё будет хорошо. Наслаждение, которое мы получим, покажет: мы созданы друг для друга.       Я отстегнул наручник и нежно взял тебя на руки. До слуха доносилось чуть слышное бормотание. Всё хорошо, мой милый. Всё хорошо. Мы легли на пол, на расстеленный заранее мягкий плед и, касаясь твоего лица, я наслаждался красотой идеальных черт. В моем распоряжении всего лишь полчаса. Может, чуть больше, а может и меньше. Но я успею удовлетворить свое желание.       Мой ангел. Ты смотрел с укором из-под полураскрытых век. Знаю, что тебе хочется уснуть, но сейчас не получится. Сознание вернулось, но тело еще без контроля, а происходящее напоминает сон. Но это реальность, Билл.       Соблазн оказался велик, а подлые мысли не давали покоя до тех пор, пока я не проиграл сам себе. Сколько раз я смотрел на тебя, подавляя переполняющее влечение.       Прости.       Я буду любить тебя нежно.       Извини, что не сдержал больных желаний. Я не стану мучить тебя долго. Просто не смогу физически.       Слеза скатилась по щеке Билла, когда я начал снимать с него одежду. Немного поторапливаясь, с дрожью в руках. Времени мало, а желание велико. Он понял, что произойдет этим вечером. Понял — придется смириться. Принять всё как есть и переступить новую ступень.       Аромат кожи с оттенком ванильного геля для душа, бархатистость, мягкость рук, а волосы… Какой приятный запах. Свежий, чистый. Ты снова долго принимал ванну, а я терпеливо ждал. После был ужин и, как логическое завершение вечера, сей прекрасный момент.       Я болен и мысли так же больны.       Я грезил тобой с момента нашей встречи.       Одержимость. Иначе не назовешь.       Билл протестующе простонал, пытаясь что-то сказать, когда полностью оголив его торс, я принялся за джинсы. Чем дальше я заходил, тем меньше обращал внимания на попытки протеста Билла.       Я был полностью поглощен этим прекрасным телом. Без стыда и малейшего укола совести, целовал его шею, грудь и руки.       Тонкие запястья и пальцы, которыми Билл когда-нибудь подарит мне ласки.       Напряжение достигло предела. Избавив, в свою очередь, себя от одежды, я прижался к Биллу, обнимая его со спины.       Теплота наших тел, моя разгоряченная плоть, коснувшаяся его бедра, желала большего. Я хотел попробовать тебя. Вкусить сейчас же и не томиться в ожидании.       Парень тяжело задышал, когда мои пальцы коснулись его попки. Он простонал и замолчал, смирившись. Я ласкал своего мальчика и, спустя какое-то время, справившись с презервативом, приставил член к его анусу. Немного растянутый моими пальцами, он не сильно сопротивлялся. И всё-таки я причинял боль. Но  это меркло на фоне моей концентрации похоти и желания. Медленно входя в податливое безвольное тело я закрыл глаза в наслаждении.       Да, мы созданы друг для друга. Идеально.       Уперевшись локтем мне в грудь, Билл попытался отодвинуться. Я сразу же убрал его руку, чувствуя, как постепенно его тело начинает напрягаться. Еще какое-то время и силы вернутся к парню.       Двигаясь осторожно, я наращивал темп. Остановиться было невозможно. Как же долго я ждал этого момента!       Четкие движения сопровождались стонами в такт. Еще чуть-чуть и, содрогнувшись, я кончил внутри него. Прижимаясь сильнее и сильнее, жестче сжимая Билла в объятиях, я ловил последние капли наслаждения, которые волнами накрывали тело. И с каждым разом волны становились меньше и меньше, пока и вовсе не затихли.       До слуха донесся тихий всхлип. Билл обмяк подо мной, смирившись окончательно. Безвольно и безучастно лежал, отвернув голову.       Когда Билл более-менее пришёл в себя, я отвел его в ванную, где он смог привести себя в порядок. Затуманенный взгляд, нахмуренные брови — весь его вид говорил о том, что парень слегка путает сон и реальность. А может быть, находясь в забвении, он пытается анализировать произошедшее, найти оправдание. Мне, себе, ситуации в целом. Не знаю, что творилось в его ещё нетрезво мыслящей голове, но я, к стыду своему, был счастлив. Предательски, пошло, мерзко, но счастлив. Поступок отвратителен по сути и существу своему, но та концентрация любви, коей я достиг благодаря этому, не поддавалась никаким объяснениям. Нет таких слов, которыми можно описать состояние моей души. То же самое, наверное, касается и Билла, но с точностью, да наоборот.       Он простит. Знаю. Ведь держать зло на человека, который дарит и испытывает к тебе любовь нельзя. Верно же? Ему нужно время. Я, конечно, поторопился, но не жалею о содеянном.       Я следил за Биллом украдкой, через неплотно закрытую дверь ванной. Теперь в его голову могли прийти любые ужасные мысли. Я не знал, чего ожидать.       И я смотрел. И он знал, что я с ним, рядом. Наблюдаю, нахожусь начеку, и контролирую ситуацию.       О, как же я хотел прикоснуться к нему снова! Прижать к себе, заключая в объятия, ощутить вкус желанных губ. Утолить жажду любви, тепла и ласки. Но не сейчас. На этот раз хватит. Пока что для него это слишком больно. Я итак недозволенно перешёл все мыслимые и немыслимые грани. Без спроса. Подло и мерзко, но ради любви. Нет! Хватит думать в таком контексте. Что сделано, то сделано и, откровенно говоря, я счастлив!       Билл плюнул мне в лицо, когда я взял его под руку, придерживая, чтобы отвести в подвал. Он называл меня мразью и сказал, что когда-нибудь наступит день мести и меня ждет суд. Еле ворочая языком он бормотал что-то ещё, но, по-своему уставший и расстроенный грубыми, но заслуженными словами, я старался его не слушать.       Билл уснул сразу же, как только его голова коснулась подушки. А, может быть, он притворялся. Не знаю. Как бы то ни было, но он должен был остаться в одиночестве.

***

      С самого утра шёл дождь. Сквозь открытое окно в дом проникал приятный запах свежести. Я проснулся с отличным настроением. Встал, приготовил завтрак и, набравшись смелости, спустился к своему пленнику.       Щелкнул замок, звякнула связка ключей. В груди сжалось что-то, как в преддверии удара, и комочком страха сконцентрировалось где-то в области солнечного сплетения.       Дверь, чуть скрипнув, приоткрылась. Я заглянул в комнату, щелкнув выключателем. В тускловатом свете хорошо различалась фигура парня, лежащего на кровати. Он лежал в той же самой позе, в которой был вчера.       Я подошёл, тронул его за плечо, присев на краешек его ложа. Билл никак не отреагировал. Вопреки ожиданию, он не спал. Бессмысленным пустым взглядом он смотрел в стену. Лицо напоминало личико фарфоровой куклы. Парень был очень бледен.       — Билл, — осмелился я произнести его имя, снова слегка коснувшись плеча.       Нет ответа.       Я пытался заговорить, пытался как-то растормошить его, но напрасно. Никакой реакции в ответ.       В конце концов, бросив безнадежные попытки, я ушел. Наверное, легче и быстрее получилось бы достучаться до мертвеца, но не до Билла.       В течении всего дня и под вечер я спускался к парню. Никаких изменений. Оставив для него очередную порцию еды я собрался и с тяжёлым сердцем уехал. Впереди новая рабочая неделя. Новая порция муки, томления и ожидания встречи.