Иллюзия выбора

Спокойная жизнь в любой момент могла смениться трудностями. Обо всем, что происходило после битвы за контроль над Тюранджией, Фан не знал, лишь догадывался по подслушанным обрывкам разговоров, что ситуация не настолько благостна, как изображают в новостях. Пусть в этот раз победа осталась за Империей, потерпевшие поражение военные покинули родину и присоединились к повстанцам. Таким образом, число врагов Титании пополнилось людьми образованными, сведущими в военном деле и испытывающими желание отомстить. Альзес напоминал представителям демократического правления Эменталя о необходимости усиления мер контроля и организации убежищ для мирного населения на случай угрозы со стороны повстанцев. И не скрывал злости, когда кто-то из местных властей игнорировал инструкции или выполнял их не в полной мере. - Разве они не понимают, что это их безопасность и благо здешнего же населения? Мне, в общем, должно быть всё равно, но им-то здесь жить! - говорил он, устало потирая виски. - Ну да, а случись неприятность, всё на тебя свалят. Несправедливо выходит, - посочувствовал Фан. - Ладно, не обращай на них внимания. Мне к тебе ночью приходить или ты ко мне утром? - Господа демократы и так изнасиловали мое сознание, никакого секса не хочется, а еще нам с тобой придется быть на балу в честь моего кузена. Кстати, Ариабарт хорошо отзывался о твоем творческом мышлении. В последних словах прозвучал ехидный намек. Фан только рукой махнул: - Да сколько уже можно говорить о Цербере? Что-то никому не стало лучше от моей победы. - Так речь шла не о войне. Берти понравились те цветы и бабочки из бумаги, которые ты сделал. Они как раз оказались на виду в моем кабинете, - Альзес тихо засмеялся. - А я-то думал, куда они из гостиной делись!.. Уже решил, что ты выбросил или слуги. Фан изобразил равнодушие, но сказанное запомнил. "Значит, ему не всё равно, чем я занят. И... может, у меня получится оставаться для него интересным дольше, чем прежние пассии. Только бы самому не привязаться слишком сильно. Не те обстоятельства". Ему очень хотелось считать свое признание в _тот самый вечер_ обычной пьяной болтовней. Сколько ведь раз вешал на уши женщинам эту лапшу: "люблю, жить без тебя не могу, ты особенная". Вся эта словесная мишура ничего не значила ни для него, ни для тех прелестниц, которые с удовольствием внимали более или менее оригинальным дифирамбам. Замечательно провести время и разойтись, как шаттлы в космическом пространстве - вот и всё. Отчего по-другому должно быть с мужчиной?.. * От перспективы снова показываться на балу Фан был не в восторге, и уже перед самим мероприятием спросил любовника: - И тебе еще так хочется в Уранибург? Нам и здесь хватает светской жизни и пустой потери времени. - Может, я бы не отказался снова лично увидеться с кузеном Ариабартом, - с намеком ответил Альзес. - А вдруг твой лайнер уже улетел? Или пока что твой кузен свободен, как птица? - Фан посмотрел на себя в зеркало. Новый костюм был еще красивее предыдущих, и к синей и голубой ткани идеально подходили сапфиры и серебро. - Раз уж я тоже часть семьи и даже показан твоей матери в качестве невестки, не могу не поинтересоваться. - Я и сам не в курсе! Неужели ты так опасаешься проиграть ему на личном фронте? - У меня нет амбиций, ты сам это знаешь, - Фан засмеялся. - Ты лучше расскажи, что у тебя "с тещей не сложилось", - Альзес попробовал сменить тему. - Да всё стандартно. Я влюбился в одну девушку, жениться хотел, но ее матери я не понравился. Ну, сам понимаешь - у них приличная семья, из поколения в поколение врачи, и тут я такой, ни родителей, ни карьеры, прописка в общежитии. Я-то хотел показать себя с лучшей стороны, в рискованный рейс полетел, чтобы заработать денег на жилье и свадьбу. Так попался же. И смысл было меня ждать из плена? Целый год прошел... - Она могла хотя бы поинтересоваться, жив ты или нет, - с осуждением сказал Альзес. Фан ответил все так же легкомысленно: - Зачем? Рядом были мама и более серьезный и рассудительный поклонник. Не бери в голову, я не обижался. Пойдем, пора уже... * Холодные тона их одежды - в цветах ветви, к которой принадлежал лорд Ариабарт - составляли яркий контраст с танцами на балу. Если в дни "учебы" Фан не раз сомневался, стоит ли уделять время танцам, то теперь не пожалел о потраченных усилиях. Конечно, до гибкости графа ему было далеко, и все же, когда они танцевали танго, он чувствовал себя как в эпицентре урагана, частью мощной стихии, способной увлечь за собой всех. Быстрые движения в такт страстной мелодии... в чем-то даже эпатаж, искусный намек. Не тот изящный вариант, предпочитаемый светскими танцорами, а древняя, грубоватая форма, вызов. Несколько танцев с другими партнерами - после такого даже ничем не запоминающиеся. И снова вместе, но на этот раз - вальс, под пронзительную и нежную мелодию, грустную настолько, что хочется забыть обо всей толпе, присматривающейся к каждому взгляду и жесту, просто смотреть друг другу в глаза. "Только в искусстве мы можем быть откровенными и доверять. Но закончится песня, закончится танец, и каждый из нас вернется к своим прежним мыслям и сомнениям. Если даже мы захотим забыть, кто мы, нам быстро напомнят", - думал Фан. Во время перерывов между танцами к Альзесу довольно часто подходили подчиненные, о чем-то советовались, он отдавал им приказы. Всё происходило спокойно, почти не выбивалось из праздничной обстановки... но тучи сгущались, это было очевидно.