Иллюзия выбора

В том, что касалось крыши над головой, Фан переборчив не был. Но если есть выбор, лучше жить в роскошных апартаментах, чем ютиться в халупе в трущобах, из которой того и гляди выгонят. Немного раздражали, разве что, произведения искусства, которыми были щедро украшены почти все комнаты, через которые Фан проходил, следуя за слугой. Статуи и картины указывали на то, что прекрасному его светлость не чужд - но находит прекрасное и в извращениях. Воспринять, что ли, как учебное пособие? Так сказать, наглядная инструкция, каких приемов можно ждать от нового работодателя! Прислуга была притворно-почтительна. Наверное, фаворитов всех мастей и рангов навидались. Предназначенные новичку покои отличались чистотой и безликостью: классический добротный стиль, нередко присущий провинции. Слуги действовали быстро и ловко. С нового фаворита сняли мерки, расспросили, что он предпочитает на обед и ужин - а пока он принимал ванну, одежда была заказана и еда подана. Правда, увидев тонкое алое белье, Фан заметно поморщился. - А это что? - Господин ценит красоту. У вас яркие волосы и светлая кожа, это следует подчеркнуть. Роскошь и безделье казались непривычными. Никогда еще Фан не проводил столько времени у телевизора. Такими темпами можно посмотреть всё, что показывают в галактике! * В простой одежде без всяких украшений лорд Альзес выглядел чуть младше и еще утонченнее. Но Фан помнил слухи, которые ходили по всей галактике. И поднялся с постели, осторожно подходя к Альзесу поближе. - Помочь тебе раздеться? - Я сам, - холодно ответил тот. - А ты пока тоже сними с себя всё. - Как скажешь. Но... должны же мы с чего-то начать. Альзес спросил, расстегивая рубашку: - Что ты имеешь в виду? - Если нам нужно казаться счастливыми любовниками, мы должны узнать друг друга хотя бы в этом плане, привыкнуть. И я никогда не был с мужчиной, так что полагаюсь на твой опыт, - сказал Фан, тоже раздеваясь. Будто приручение ядовитой гадюки. Не делать резких движений. Хотя бы изобразить доверие. Отдать инициативу в руки противника. Альзес не спешил доверять. Но все же грациозно опустился на постель рядом с фаворитом, прижал его к себе. - Не говори о доверии. У нас только секс и политика, ничего больше. - Качественный секс, не забывай, - усмехнулся Фан и первый поцеловал будущего любовника, смело и уверенно, но в то же время ласково, как если бы был с девушкой. Поцелуи Альзеса отличались от тех, к которым Фан привык. Лорд будто утверждал свою власть, жестко впиваясь в губы, сильно, яростно. Поначалу это было не особенно приятно, и все же Фан перехватывал инициативу осторожно. Будто балансируя на тонкой грани: дать хищнику побороться за добычу, но не разозлить. После поцелуя они какое-то время лежали, жадно хватая ртом воздух. Фан обнял Альзеса, прикоснулся к его волосам, перебирая длинные пряди, напоминающие зеленый шелк. - Ты похож на русалку. - Это комплимент? Ты в сравнениях не силен. - Молчу-молчу. В ответ - властные прикосновения. Еще не грубые, но все равно возникало впечатление, будто собственник оценивает свою добычу. По телу Фана пробежала дрожь. Сейчас может произойти что угодно... Он заставил себя глубоко-глубоко вдохнуть и выдохнуть, расслабляясь, и на действия Альзеса отвечал нежностью. Проводил ладонями по плечам, по спине, ласкал, стараясь заметить, как любовнику нравится больше. Даже когда Альзес довольно больно укусил его, Фан застонал от боли лишь ненадолго, и продолжил прикасаться и целовать. Это редкость. Альзес знал, что на грубость в постели жертва или будет вырываться и сопротивляться, или застынет, неподвижно пережидая насилие. Очень мало тех, кто получает удовольствие от боли. А вдруг новое приобретение окажется именно таким? Было бы хорошо, но рассчитывать на такое еще рано. - Еще, - потребовал он, подставляясь под прикосновения. - Только не кусайся, ладно? Если бы не то, что приходится постоянно быть настороже, ожидая подлянки, прелюдия была бы вполне приятной. Но когда Альзес перешел к главному, Фан почувствовал, что не сможет полностью контролировать себя. Смазка казалась противной и скользкой, пальцы растягивали и давили так, что хотелось скулить и вырываться, а почувствовать в себе кое-что посущественнее было и вовсе адским ощущением. - Не могу!.. не надо... - Можешь, - прошипел Альзес, начиная двигаться. Когда он задевал что-то чувствительное внутри, Фан испытывал возбуждение, но боль все равно была сильнее. Он стонал, изображая удовольствие, но был рад, когда всё закончилось. Альзес молча поднялся, оделся и ушел.