Играя чувствами

      В нашей квартире я уже давно не видела порядка. Это учитывая то, что я убираюсь здесь довольно часто. Все комнаты буквально завалены буклетами с информацией о разных городах и каталогами с огромным выбором свадебных платьев, костюмов для жениха и описанием и стоимостью различных площадок, идеально подходящих для самой церемонии бракосочетания.       Я прекрасно знаю, что до самой свадьбы ещё несколько месяцев, но с каждым днём я начинаю волноваться всё больше и больше. Практически все заботы на себя взяло наше свадебное агентство, но внутри я всё равно боюсь, что что-то может пойти не так, как я запланировала. Я боюсь, что из самого лучшего дня в моей жизни он может стать самым худшим. Мама говорит, что волнение — это нормально. Она говорит, что каждая невеста сомневается в своей свадьбе, пока не выйдет замуж.       Сегодня один из редких дней, когда вечером Тобиас дома. Я взяла несколько отгулов и все их провела дома, просматривая всю литературу, что натащила из различных агентств. Для себя я отмечала различные отели и рестораны (желательно, чтобы они были в одном помещении), чтобы разместить всех гостей.       Первые несколько дней после того, как Тобиас сделал мне предложение, я ходила в предвкушении всей этой суеты, а сейчас я понимаю, как я была глупа. У меня ещё нет свадебного платья, нет подходящего белья, нет обручальных колец, абсолютно ничего нет. Тобиас также остался без одежды, потому что он сам покупать не хочет, так как опасается разочаровать меня. Я решила, что сначала куплю платье, а потом к нему буду подбирать костюм и рубашку. Тобиаса такой вариант устроил, и он теперь время от времени напоминает мне о том, что время меня ждать не будет, и моё платье может носить какая-нибудь другая девушка.       — Трис, — Тобиас садится на диван рядом со мной и берёт в руки красочный буклет, — давай проведём церемонию в Лас-Вегасе?       — Я не люблю Лас-Вегас, — отвечаю я, поднимая брови. — Ты же вроде был согласен на Нью-Йорк, верно?       — Здесь нас будет женить священник, а там нас может поженить Элвис Пресли, Бейонсе, даже Фредди Меркьюри! — его глаза загораются, как у ребёнка.       — Я не люблю Элвиса Пресли, — я продолжаю идти на попятную, попутно догадываясь, что ни к чему хорошему это не приведёт. — Я не хочу лететь в Лас-Вегас.       — Ладно, — он нехотя соглашается, — тогда давай решим, где будет проходить наш медовый месяц.       — Нет, Четыре, нам сначала нужно решить, где мы будем жениться, — я знаю, что моё упрямство сейчас ни к чему, но я не могу что-либо сделать кроме того, как спорить с ним. — Я не могу отправиться в свадебное путешествие, не выйдя за тебя замуж. Я понимаю, ты хочешь, чтобы всё было как-то необычно, чтобы это мне понравилось. Но также я понимаю, что ты этого не хочешь. Тобиас, я действительно хочу такую свадьбу, как показывают в кино.       — Трис... — мягко произносит он и берёт меня за руку. — Я не хочу жениться здесь.       — А я не хочу выходить замуж в Лас-Вегасе! — я вырываю свою руку и направляюсь в коридор. — Я не люблю этот город, и мне не принесёт никакого счастья тот факт, что там был заключён мой брак.       — Но я уже купил билеты на самолёт! — он кричит из гостиной. Я надеваю на себя куртку и хватаю сумку и ключи от машины.       — Отлично! Тогда поедешь туда сам и женишься на своей Бейонсе, и вас распишет Элвис Пресли. А я выйду замуж здесь, в Нью-Йорке! — я закрываю дверь слишком сильно, и она громко хряпает.       Я спускаюсь на парковку и сажусь в машину. Через зеркало заднего вида я смотрю на лифт, из которого никто не выходит. Немного подумав, я завожу двигатель и уезжаю.       Первый человек, который приходит мне на ум, — Холли, проживающая на Десятой авеню. Я без труда добираюсь к ней, проскочив на светофорах. Мне кажется, что правильнее было бы позвонить ей и спросить, дома ли она, но совсем недавно я не думала об этом и через несколько минут могу пожалеть. Я поднимаюсь на двенадцатый этаж и подхожу к её квартире. Я стучу в дверь несколько раз, и после недолгого ожидания передо мной открывается дверь.       — Можно у тебя остаться на пару дней? — спрашиваю я у весьма удивлённой Холли.       — Да, конечно, — она пробуждается, — а что случилось? Вы поссорились?       — Ага, — мрачно отвечаю я, вспоминая нашу с Тобиасом недавнюю ссору. — Позже расскажу.       Холли отходит в сторону и впускает меня в квартиру. К моему счастью, у неё в квартире остались некоторые мои вещи, которые я оставляла здесь для подобных случаев. Я оглядываю комнату и замечаю, что вещей Уолта здесь довольно мало.       — А где Уолт?       — Его отправили на неделю в командировку, и следующие пять дней я проведу в одиночестве. Можешь задержаться, я возражать не буду. Кстати, что у вас опять случилось?       Я вздыхаю и сажусь на край дивана. Смахиваю с колен несуществующий мусор, думая, как ей ответить. Я не особо люблю делиться с людьми своими переживаниями, но каждый раз мне просто необходимо это сделать, потому что вечно хранить всё в себе я не смогу.       — Он хочет провести церемонию в Лас-Вегасе, а я хочу здесь, — сразу говорю я, не затрачивая времени на ранние события.       — И из-за этого вы поссорились? — она поднимает брови. — Из-за того, что не могли решить, где жениться?       — Холли, я не люблю Лас-Вегас, и я не хочу, чтобы нас расписал какой-нибудь актёр, изображающий Элвиса Пресли или кого-нибудь ещё. Я хочу выйти замуж в Нью-Йорке.       — Тебе придётся сделать так, как он хочет. И ты должна радоваться, что он проявляет характер и пытается что-то делать сам, а не следует твоим указаниям, как подкаблучник!       — Да с его характером вообще ужиться трудно! — вспыхиваю я. — Я даже не знаю, как мы будем дальше жить с таким раскладом.       — То есть, ты хочешь сказать, что иногда жалеешь, что согласилась выйти за него замуж?       — Нет, — отвечаю я сразу, как она произносит свой вопрос. — Ни в коем случае. Я слишком долго не видела его, не обнимала, не разговаривала с ним. Я в жизни больше не упущу его.       — Тогда скажи мне, — она смотрит в мои глаза. — За что ты его любишь?       Я открываю рот, чтобы назвать тысячи причин, но закрываю его, так как все они кажутся мне глупыми. Я люблю его за красоту? Нет. За отвагу и мужественность? Нет. Я не знаю, почему я его люблю.       — Вот это я и хотела доказать, Трис, — её голос уже смягчается. — Ты любишь его просто за то, что он любит тебя. Он хочет сделать тебе приятно, но ты, похоже, слишком глупа, чтобы понять это.       Рядом с ней звонит телефон, и она отвечает только через некоторое время. Мы замолкаем. Я знаю, что подслушивать неприлично, но мне приходится это делать, потому что другого выбора у меня нет.       — Трис?.. — Холли смотрит на меня, будто может передать увиденное своему собеседнику. По голосу я понимаю, что это Тобиас. Я размахиваю руками, чтобы она ничего обо мне не говорила. — Да, она у меня. Она в надёжных руках, Четыре, не беспокойся.       Холли продолжает разговаривать с ним, но я уже не втягиваюсь в этот разговор, так как у меня пропадает к нему всякий интерес, и я включаю телевизор. Какое-то шоу занимает всё моё внимание, и я на время забываю о том, почему приняла решение остаться у Холли.       — Зачем ты ему сказала? — спрашиваю я, когда Холли кладёт трубку.       — Он должен знать, где ты находишься, — спокойно и уверенно говорит она. — Я готова предоставить тебе политическое убежище, но скрывать это я не буду. Представь, что вы поссорились, и он ушёл куда-нибудь. Разве ты будешь спокойно спать, не зная, где он?       Я осознаю всю глупость своих поступков этого вечера. Я попусту накричала на Тобиаса и ссорилась с Холли. Прекрасно понимаю, что я не права, но обида на Тобиаса сильнее меня.       — Ладно, я всё поняла, — я выставляю руки перед собой, показывая, что сдаюсь. — Ты сможешь завтра со мной съездить за свадебным платьем? И нужно ещё будет заехать в ювелирный, посмотреть обручальные кольца.       — Можно, в принципе. У меня завтра выходной, поэтому можем с самого утра поехать в какой-нибудь торговый центр. А потом, когда всё купим, поедем в Трамп-тауэр, и оттуда ты меня вряд ли вытащишь, потому что обойти четыре этажа, полных ювелирными украшениями — мимо такого я вряд ли смогу пройти.       Я смеюсь над её предложением и расслабляюсь. Мы откидываемся на диван, и Холли включает какой-то фильм. Через некоторое время она куда-то звонит и у какого-то диспетчера просит два гамбургера, две картошки с соусом и большую колу с доставкой на дом. Я удивлённо смотрю на неё, когда она кладёт трубку.       — Что? Надо же тебя чем-то кормить, — невозмутимо отвечает она, и я удивляюсь ещё больше, ведь Холли предпочитает сама готовить еду, чем где-то её заказывать. — Шучу, просто захотелось этой вредной еды.       Остаток вечера проходит у нас за совместным просмотром телевизора и поеданием того, что нам привёз курьер. На самом деле, я давно не ела подобного, и сейчас мне это кажется каким-то... сумасшествием, чем-то необычным. Учитывая то, что большинство жителей города едят в ресторанах быстрого питания, приготовленная дома пища, — вот это сумасшествие. Под монотонный и скучающий звук из телевизора засыпает Холли, оставив свою колу в руках. Я достаю стакан из её рук и ставлю его на столик. Выключаю телевизор и сама проваливаюсь в сон.