Чтобы ни о чём не жалеть

      Девочка прогулочным шагом возвращалась домой. Улицы тёмные, но дорога петляла между покосившихся домов, иногда касаясь бледных островков света фонарей. Повернуть, ещё повернуть, пройти прямо и налево, подняться по скользким ступеням — повседневные механические движения не требовали усилий. Джинчуурики полностью погрузилась в мысли, на автомате следуя несложному маршруту. «Встретить Ируку-сенсея было не лучшим, что я могла сделать. Наверняка сейчас ищет Какаши чтобы прополоскать мозги. Всё же он слишком обо мне беспокоится... — она нашарила под ковриком плоский ключ и повернула замок. — Проблематично, как говорит Шикамару.»       Мысли Узумаки были далеко от захламленной квартирки общежития. Курама поступил нечестно: скрыл воспоминания, завесил Цель простыми потребностями, заставил закрыть глаза на смерти многих, многих... Но ведь и правда, не сделай он этого, не сломалась ли бы она? Её буквально вытянули из мрака, толкнули в новый-старый мир с единственной просьбой на охладевших губах: «Спаси,» — и она поклялась сделать всё, что в её силах.       Эмоции притупились. Наруко уже привыкла к такой реакции организма: так же, как когда Фукасаку-сан принёс на спине выжженное послание, когда устало улыбаясь Нагато в последний раз кивнул в знак благодарности, когда тело Нейджи безвольно обмякло в её руках... Чувства, знакомые до режущей боли во всём теле и побелевших стиснутых кулаков, они не покидали её, просто временно отошли на второй план. Не то, чтобы потрясение было внезапным. Это должно было случиться рано или поздно. В конце концов, всё тайное становится явным, лучше уж сейчас, чем на поле боя...       Она окинула взглядом комнату, отстранённо заметив, что некоторые предметы сместились с привычных позиций. Кто бы сомневался, стоит лучше запирать окна — шастают всякие джонины-проходимцы, не будем тыкать пальцами. Обнаружились и бинты с запёкшейся кровью — она мысленно отругала себя за неосторожность — но сил не было ни на уборку, ни тем более на ужин, однако ещё меньше хотелось терять сознание.       Джинчуурики рухнула на кровать, но продолжила сопротивляться навязчивой тяжести век. Она уже точно знала, что и кого увидит — память сделала своё грязное дело, услужливо подбросив яркие картинки. Крики ужаса, хаос, бурая смесь крови и пыли на руках, лице, одежде... Узумаки бессильно прикрыла глаза, тут же забывшись беспокойным сном воспоминаний.       Тихое сопение, шуршание простыни, неразборчивое бормотание послужили сигналом: тень, до этого находившаяся снаружи, бесшумно проскользнула через альтернативный вход — хозяйка квартиры так и не удосужилась закрыть злосчастное окно. Хатаке фыркнул, вспоминая болтовню Ируки про изнурительные тренировки, детский организм и «Устыдись, ты же сам понимаешь...» Он покачал головой: нет, чтобы дома сидеть, нерадивый учитель до ночи шастает по улицам! Хотя, если так посмотреть, чем он сам лучше-то?       Девочка съёжилась на узенькой кровати, тонкое одеяло сползло на пол, от чего она ворочалась и бессознательно обнимала себя руками чтобы согреться. Вероятно, ей снился кошмар — она что-то неразборчиво лепетала, вслепую хватаясь за край подушки. Он убедился, что сделал правильно, зайдя сюда только после визита к Иноичи-сану, в любой другой ситуации он бы попросту не поверил ему, так беззащитно выглядел ребёнок. Flashback       Мужчина приветливо улыбнулся вошедшему: сын старого друга всегда был желанным гостем. Однако только то, что тот не начал по привычке с дежурного вопроса: «Как дела в магазине?», уже заставило его слегка насторожиться. — Какаши? Что-то случилось?       Джонину всегда было сложновато изъясняться перед сенсором-менталистом. Яманака давал ему оговоренную свободу мысли, не читая его с порога, если он не попросит. Но сейчас следовало подобрать правильные слова, чтобы шиноби понял суть без лишних подробностей. — Я бы хотел у вас кое-что узнать. Как бы это сказать так... — пепельноволосый на секунду задумался, убедившись, что собеседник внимательно слушает. — Я не знаю, как мне относиться к одному человеку.       Иноичи хмыкнул, кивком попросив продолжать. Какаши как всегда ходит вокруг да около. — Этот человек младше меня больше, чем на десять лет, я совершенно случайно заметил перемены в его поведении... — он не знал, как точнее объяснить. — Не могу передать, но сейчас мне кажется, что что-то не так. То есть, находясь с этим человеком, я... — Ощущаешь в голове пустоту, а в животе бабочек? — блондин не мог понять, куда тот клонит. — С этим я как-нибудь сам справлюсь, спасибо, — скривил губы Какаши и недовольно посмотрел на Яманака. — Я чувствую себя так же, как рядом с Куренай, Асумой или Анко. Я к тому, что она как будто взрослая, хотя на самом деле маленькая.       Иноичи протянул: — Она, вот как, интересно... — он погладил подбородок. — И что же именно ты ощущаешь? Страсть? Влечение? — Спокойствие. Как будто мы одногодки. Уже сейчас она может достаточно взросло и обоснованно рассуждать. Провокационные вопросы, которые заставили бы другого ребёнка вспыхнуть яростью, она игнорирует или отвечает изобретательно, словно находит в этом игру слов. — Хатаке пытался вспомнить те неловкие секунды общения. — Что-нибудь ещё? — Пластика, — он уверенно назвал самое заметное изменение, — то, как она двигается, совершенно не соответствует возрасту. Мы провели небольшой спарринг, но уже из этого видно, она как будто действует с высоты опыта шиноби, которого у неё как такового и быть не может.       Иноичи теперь был крайне заинтересован в личности, настолько занимавшей пришедшего: — Этому есть только одно объяснение. Ты ведь ощущаешь её как сверстника? — тот кивнул. — Всё дело в сознании. Так бывает, когда ментальная оболочка старше физического тела, которому она принадлежит. Хотя... это почти невозможно, как это могло произойти? — он покачал головой. — Могу я узнать имя?       Пепельноволосый пожал плечами, сделав вид, что не расслышал: — Мне так кажется, но это не точно. Я пока наблюдаю. — Как скажешь, — мужчина был слегка недоволен, — но если что... Какаши, ты ведь не станешь скрывать что-то важное для деревни? — Нет, конечно нет, — заверил джонин. — В случае чего я сразу же сообщу. — Хорошо. Ещё вопросы? End of Flashback       Ментальная оболочка? Это объясняет, почему у ребёнка настолько убийственная Ки. Это в целом объясняет множество вопросов, кроме одного и теперь самого главного: почему так? Хатаке ровным счётом ничего не смыслил в тонкостях сознания и подсознания, зато Куренай наверняка что-то знает по этому поводу. «Стоит заскочить, — решил он, разглядывая спящую девочку, — наверное, уже после миссии.»       Страна Волн — он знал не понаслышке — не самое приятное место. Внутриполитические и коммерческие противостояния, мелкие бандитские группировки и общины бедных ремесленников — конечно, куда, как не на острова, отправить команду зелёных ещё генинов? Он был слегка раздражён, но сделать всё равно ничего не мог, приказ Хокаге не подлежал оспариванию.       Очередной приказ Хокаге. Не сказать, что Какаши беспрекословно во всем соглашался, но действовать приходилось скрепя сердце. Так же, как более десяти лет назад... Он устало вздохнул и поднял белую мягкую груду с пола. «Ведь если подумать, — шиноби с присущей ему аккуратностью расправил сбившееся одеяло, — что могло заставить её повзрослеть?» Дочь Минато-сенсея всегда была маленьким солнцем, которое и светило, и обжигало одновременно. Как бы не погасить его...       Тень покинула комнату. Чувство умиротворения и немого присутствия пропало, и девочка снова заёрзала в кровати, отчего одеяло снова съехало, а тень непечатно выругалась, с вороватым видом вернувшись, и снова наскоро кинула тёплую ткань поверх спящей. Шуршание прекратилось. «И кому сдалось это недоразумение?» — сокрушался джонин, пружинистым шагом направляясь домой.