Чужие клятвы.

Чхве Ха Юн лежала на кровати и таращилась в потолок. Мысли девушки крутились вокруг Юн Джи Ху. Друг И Чжона поразил ее воображение. У нее было мало опыта в общении с мужчинами. Отец слишком боялся, что она «пойдет по стопам матери». А потому ограничивал общение дочери с противоположным полом. Все мужчина в понимании Ха Юн делились на два типа. Такие, как ее отец и новоявленный жених. Считающие свое мнение единственно правильным и жестоко подавляющие инакомыслие. И такие, как ее брат. Которых не волнует ничего, кроме них самих. Джи Ху не попадал ни в одну категорию. Он был мил и заботлив. Он ее слушал. Ха Юн так давно никто не слушал. Она научилась говорить только то, что от нее хотели услышать. Вот только с И Чжоном сорвалась. Не ожидала, что он так ее ненавидеть будет. Можно сказать, сама виновата. Спровоцировала. Но убедить себя не получалось. Ни в чем она не виновата. Ей просто опять не повезло. А Джи Ху… О нем лучше не думать. Это лишнее. Даже, если он принадлежит к неизвестному ей ранее типу мужчин. Совсем скоро она выйдет замуж за Со И Чжона. Думать об этом не хотелось. Сразу вспоминался его взгляд. Как у отца, когда Ха Юн вела себя не так, как он хотел. С той лишь разницей, что гончар ее просто люто ненавидел. Так что брак с ним явно будет без проблесков подобия любви, что бывают у отца. Девушка вздохнула. Может и стоило сказать правду. О том, что между ними произошло. Но что бы это дало? Конфликт, перерастающий в войну. А потом ей нашли бы другого жениха. Проблема в том, что ей лучше не будет, а люди вокруг пострадают. Это ей господин Сон объяснял. Она понимала, что он прав. Ей придется выйти за И Чжона. Ну хоть с Джи Ху сможет иногда видеться. Ха Юн не могла о нем не думать. Все время вспоминала, как рыжий гладил ее по волосам и говорил, что она не виновата. Что все наладится. Она знала, что не наладиться. Но так хотелось увидеть его хоть раз еще. К сожалению, в жизни был один И Чжон. Навещал регулярно. Выводил в свет, как положено. Даже в этот дурацкий клуб. Где пил и рассказывал, что и как будет с ней делать. - Ты маньяк? – перепугано уточнила девушка, справившись с паникой и смущением. - Нет, дорогая, - почти пропел он. – Но знаешь, люди поговаривают, твоя мамочка была не самой высокоморальной женщиной. А яблочко, как говориться… Парень сжал ее руку до того, как она занесла ее для пощечины. Ха Юн судорожно вздохнула. Неясно было, что именно ее разозлило. Слова о матери или это завуалированное оскорбление. Но ее чувства жениха мало волновали. Он беззастенчиво лапал ее коленки под столом. Ха Юн стискивала зубы и боролась с подступающей тошнотой. Кому скажи, засмеют. Ее тошнит от близости Со И Чжона. Это так нелепо. И страшно. Потому что супружеский долг никто не отменял. - Дорогая, улыбайся! – хмыкнул гончар. – Люди смотрят! Он провел ладонью выше по ее бедру, забираясь под юбку. При этом старался не думать о панике в красивых глазах. Да, он признавал, что Ха Юн невероятно красива. На приемах и выставках ей цены не будет. Да и в постели. И Чжон понимал, что спать с ней придется. Хотя, с этим можно повременить. - Добрый вечер! – раздался голос Юн Джи Ху. И Чжон удивленно посмотрел на друга. Тот не жаловал клубы и прочие радости. - Привет, друг улыбнулся И Чжон, краем глаза заметив, как просветлел взгляд невесты при виде его друга. Всего на мгновение, но гончара это зацепило. А предложение уединиться озадачило. Но он пошел. Друг был мрачен и предельно откровенен. И эта откровенность И Чжону не понравилась. Слишком яркими красками расписал Джи Ху его отношения с невестой. Которая тоже, типа, жертва обстоятельств. И отыгрываться на бедной девочке он не имеет права. И Чжон не считал Ха Юн «бедной девочкой». Он искренне полагал, что та просто не хочет ничего сделать с грядущим браком. Господин Чхве ведь обожает дочурку и если бы та попросила… - Она просила! – усмехнулся Джи Ху. – Сразу, как только узнала. Провела двое суток в подвале с крысами. Знаешь, твоя невеста их боится. Прими на вооружение. - Что?! – растерялся гончар. - А вообще, продолжай в том же духе! – Джи Ху говорил зло и отрывисто. – Еще немного и она, возможно, не выдержит. Или нет, до свадьбы потерпи, сразу станешь вдовцом. И у семьи претензий не будет. И Чжон не отрываясь смотрел на друга. Давненько он не видел его настолько разозленным. Это наводило на странные мысли. Джи Ху запал на его невесту? Собственно, почему «нет»? Ха Юн красива. Многим нравится. Только откуда Джи Ху знает такие подробности ее жизни? Об этом он и спросил. Впрочем, лучше бы не спрашивал. Знать, что чуть не стал практически убийцей, оказалось не очень приятно. У него словно глаза внезапно открылись. Упиваясь своим горем, о других он просто не думал. Нет, думал. О Га Ыль. Ха Юн же просто бесила. Своей покорностью судьбе. Даже сейчас. Раз не сопротивляется, значит, все устраивает. Джи Ху остро понял, что достучаться до друга не удалось. То есть, тот пообещал быть не слишком жестоким, но верилось с трудом. Он отчего-то характер женщин стал оценивать по Га Ыль и Чан Ди. Те, мол, не пасовали перед трудностями. Джи Ху обожал Чан Ди. Но, если честно, не мог сказать, была бы она столь смелой бунтаркой, доведись ей расти с таким отцом, как господин Чхве. Парень отлично помнил все, что сказала ему Ха Юн. Каждое слово. И очень хотелось врезать лучшему другу, который несколько лет назад читал ему лекцию о нравственности и морали. Как же! Джи Ху же девушку друга поцеловал. Это преступление века. А добивать ни в чем неповинную девочку так правильно! И главное, высокоморально. - Я все понял, - хмыкнул И Чжон. – Бедняжку надо пожалеть. А тебе-то, что? Приглянулась? Могу поделиться. Вот тут-то Джи Ху и не выдержал. Ударил от души. Потому что не узнавал в этом человеке своего друга. Со И Чжон яростно защищавший Чан Ди в Макао и требующий от Джун Пе держать слово просто не мог поступать так. Даже, если его разлучили с возлюбленной. Это не повод мстить первому, кто под руку подвернется.