Сердце в терновом венце

      Как и было запланировано, после пышного торжества в честь Дня города, незамедлительно началась подготовка к свадьбе монарших особ и коронации моей многоуважаемой госпожи. Король явно стремился затмить предстоящим событием праздник пятисотлетия Котты, поскольку ещё за неделю до самой церемонии бракосочетания дворец и в том числе и город превратились в поле битвы за милость короля, которому хотели угодить абсолютно все. К принцессе в покои часто наведывались швеи, чтобы снять мерки. Его величество не скупился на свою будущую невесту и нанял сразу трёх портних, которые будут стараться, не покладая рук, однако последнее слово и выбор подвенечного платья оставался за Элеонорой де Бальса. Я нередко слышала, как швеи, одна стараясь перещеголять другую, хвалили необычайную красоту принцессы. Леди де Бальса действительно слыла первой красавицей при дворе: тонкая светлая кожа; глаза, обладающие необычайным карим оттенком; тёмно-русые волосы, насыщенный цвет и длинны которых вызывала пересуд у завистниц. Однако нельзя было точно сказать: говорят ли портнихи правду или льстят в корыстных целях.       - Нельзя ли поаккуратней?! - взмолилась её высочество, когда швея, пришедшая для подшивки платья, случайно уколола Элеонору булавкой.       - Простите, госпожа, но я бы не уколола вас, если бы вы стояли прямо. Мне же нужно, как можно точнее пришить рукава, - ответила ей портниха, держа в то время в зубах целый букет из булавок.       Как только с рукавами было покончено, принцесса тут же выпроводила всех посторонних вон и присоединилась ко мне. Я же в это время занималась вышивкой.       - "М" и "С", - прочла госпожа инициалы на платке, подойдя ко мне со спины. - Это означает "моя судьба", "мой суженный" или "Максимилиан Сезарлиц"?       - Думаю, всё сразу, - ответила я, искренне радуясь, что принцесса прибывает в хорошем настроении.       - Ещё можно добавить "мой сюзерен", - усмехнулась Элеонора и присела за столик. В покоях воцарилась тишина, однако я чувствовала, что её высочество хочет о чём-то поговорить, но не знает, с чего начать.       - Феодора, я... мне стыдно, что... прости, я была к тебе несправедлива.       - Всё хорошо, - попыталась я успокоить леди де Бальсу и, отложив вышивку, накрыла для пущей убедительности её руку своей.       - Нет, - настаивала принцесса, собираясь с мыслями и учащённо моргая своими длинными от природы ресницами. - Я приревновала короля к тебе на пустом месте, я была сама не своя: заботилась, как бы вам обоим сделать хуже, хотя вы совершенно не причём. Я чувствую глубокую вину за своё отвратительное поведение.       - Ничего страшного, я уже и забыла.       - Правда? - глаза принцессы выражали такую надежду на то, что бы услышанное было правдой.       - Конечно! Истинный христианин должен все прощать и я не держу на вас зла, моё сердце радо, что вы нашли в себе смелость и открылись. Я искренне не понимала, за что вы так на меня обиделись.       - У тебя огромное сердце, Феодора. Раз ты меня простила... - Элеонора опять замялась, но на этот раз ненадолго, - сделай для меня кое-что.       Где-то через полчаса я уже выполняла поручение принцессы. Первым делом в списке поручений было выйти незамеченной из дворца и, как ни странно, меня не задержала ни стража, ни кто-нибудь из придворных не поинтересовался, куда я держу свой путь. И вот, ступая по каменной мостовой, я разглядывала встречающихся мне людей. Всюду сновали дамы, торговцы на перебой расхваливали свой товар, дети резвились на столичной площади, бросая камешки в фонтан, а потом убегали от разъярённого городового. Жизнь в городе била ключом, но в то же время всё вокруг казалось таким непринуждённым, и мне очень нравился этот неспешный, размеренный ритм, мещанский быт: отлаженный и спокойный. Однако этого нельзя было сказать о погоде. На дворе стоял август, казалось, лето должно пойти на убыль, но солнце палило нещадно. Кто мог, держался сегодня в тени, к сожалению, мне следовало выполнить поручение, возложенное на меня госпожой.       Где-то через два квартала от центральной площади столицы показался дом ростовщика и его промысловая лавка с синим натяжным козырьком. Войдя внутрь я, увы, никого не застала, зато никто не мешал мне, как следует осмотреть всё вокруг. Здесь на полках было выставлено множество товаров: кувшины, вазы и другие предметы утвари. На широком столе под стеклом были выставлены золотые украшения с драгоценными камнями.       - Добрый день, - послышался приятный голос, принадлежащий пожилому человеку.       Я обернулась на приветствие и увидела мужчину примерно лет пятидесяти в длинном просторном халате и ермолке. Он доброжелательно мне улыбался и внимательно смотрел в глаза.       - Вам что-нибудь подсказать? - продолжил мужчина, всё ещё улыбаясь.       - Да, - кивнула я, наконец, перестав разглядывать странный наряд хозяина лавки. - Моя госпожа недавно заказывала у вас одну вещь, мужской карканет* с топазами...       Ростовщик, не переставая улыбаться, отвёл взгляд в сторону, явно пытаясь припомнить, о каком именно карканете я ему толкую.       - С особыми золотыми пластинами, - продолжила я, - так мне сказала госпожа.       - А-а-а, - протянул старик, навострив вверх указательный палец, и скрылся в соседнем помещении. Через несколько секунд он вернулся с большой бархатной коробочкой.       - Это особый заказ, - кивнул мне торговец, - ручная работа, богатая отделка и, насколько я могу судить, для очень состоятельного владельца.       Как только хозяин лавки открыл коробочку, я не поверила своим глазам. На мягкой, обитой шёлком подушке возлежал карканет, да ещё какой! Огромные топазы восхищали своим оттенком лазури морской воды, что слегка соприкоснулась с пеной на песчаном берегу. Эти камни затмили даже крупные жемчужины, которыми также было украшено ювелирное изделие, но всё внимание обращали на себя золотые пластины. На них виднелись искусно выгравированные инициалы "Л" и "Б". "Леон Бонавертур", - тут же догадалась я.       - Оно изумительно, не правда ли? - продолжал ростовщик, наблюдая за моей восторженной реакцией.       - Не то слово, - согласилась я и оплатила ювелирную работу пухлым мешочком с золотыми монетами.       Когда я вернулась в покои принцессы, та уже с нетерпение ждала моего появления, нервно расхаживая из угла в угол. Я сразу же без промедления вытащила коробочку из плетёной корзинки, которую не забыла захватить перед уходом, раскрыла и наблюдала за реакцией госпожи. Она была в глубочайшем восторге и сразу же постаралась получше спрятать подарок до нужного срока, а тайником для карканета послужил балдахин кровати.       - Я вас не узнаю, - честно призналась я. - Раньше вы были не способны на такое глубокое выражение чувств. А теперь...       - А теперь, мне кажется, я стала прямо, как ты, - усмехнулась Элеонора, присаживаясь за свой маленький столик, - я готова заботиться о каждом бродяге, каждом нуждающемся в этом королевстве, предложить последний оставшийся кусочек хлеба или плащ. Если это любовь делает человека, таким счастливым, что он готов расстаться с последней вещью, лишь бы сердце его никогда не расставалось с этим чувством, то я хочу любить вечно!