Телохранитель

Одно неверное движение и ты уже падаешь. Неизвестно куда, неизвестно на что ты наткнешься, но одно ты знаешь наверняка. То, что скоро придет конец. Марк не понимал, что случилось, но через несколько минут он почувствовал, как спина ударилась о барьер, который немного начал смягчать падение, а тело, постепенно отдаваясь теплой воде, стало погружаться в нее. В такие моменты единственное, что успеваешь сделать, так это ухватиться за воздух, которого тебе потом будет не хватать. Еще секунда, погружение и еще один барьер, который не удается пройти так же легко, как первый. Тело сильно ударяется об стенку и боль в затылке приходит мгновенно. Из-за нее хочется закричать, но не успеваешь ты и открыть рта, а уже наступила темнота и дальше все как в тумане. Вода, чьи-то руки, холодный пол, горячее дыхание, обжигающее кожу, сильные толчки в грудь и мягкие губы, которые пытаются вернуть тебя к жизни… Из-за жуткого сна Марк резко открывает глаза и первое, что он видит — это спящее лицо Джексона. Оно было настолько близко, что Марк чувствовал его дыхание, видел, как на шее бьется пульс и если бы немного подвинулся к нему, то столкнулся бы с его губами. — Боже! Какого черта! Почему ты в моей комнате?! И какого хрена мы лежим на одной кровати?! — вскрикнул Марк, не ожидая увидеть с утра столь ненавидимое лицо. Веки Джексона медленно поднялись, но, похоже, его никак не удивило то, что Туан настолько близко. Несколько секунд соседи просто смотрели друг на друга, ничего не говоря. Первым сдался Туан, отводя взгляд к комнате и понимая, что не Джексон гость, а он сам. Они находились в небольшой каморке, выполненной в синем цвете. Два диванчика стояли возле окна, вид которого выходил на задний двор. Рядом с маленькой кроваткой, на которой еле-еле умещались два тела, стоял столик. На нем были заранее подготовленная таблетка и стакан воды. «Что, черт возьми, произошло вчера?» — начал ругаться про себя Марк. Решив, что хватить валяться (причем с Джексоном), он привстал на локтях, но голова предательски закружилась. Ухватившись за нее, Марк вспомнил, что ночью ходил в клуб, вспомнил, как зашел в него, но как он оттуда вышел? — Не вставай. У тебя тяжелая ночка была, так что полежи немного, — сказал Джексон, вставая и протягивая таблетку, а затем воду. — Спасибо, — проглотив лекарство, поблагодарил Марк. — Что вчера было? — Ничего, — слишком быстро проговорил Ван. Ещё вчера он решил, что если Туан ничего не вспомнит, значит ему необязательно знать, из-за кого чего он упал в воду и каким способом Джексон его спас. — Я и твои друзья привезли тебя домой, но из-за того, что я не знаю, где твоя комната, я принес тебя к себе. — А у них спросить не додумался, дурак? Лучше бы положил меня в гостиной, вместо того, чтобы спать вместе, — выразил свои мысли вслух Марк. — Учту. Но я надеюсь, следующего раза не будет. — Ха, ты уверен? С тобой я точно пьяницей стану! — Марк медленно встал, взял свою обувь, которая стояла около кровати, и, посмотрев в лицо Вана, сказал: — Готовься, я тебе сегодня покажу город, — Ван лишь кивнул, и Марк ушел. Когда Туан зашел к себе в комнату, он попытался вспомнить, что было в клубе, так как невозможно, чтобы он ничего не натворил, но так и ничего не вспомнив, он решил забить на это дело и попозже расспросить своих друзей. Марк привел себя в порядок, надел другую майку, наверх накинул белую кофту, завершив наряд синей кепкой и черным рюкзаком. Взял в углу комнаты синий скейтборд и направился в кухню. Быстренько съев оладьи со сгущенкой и выпив апельсиновый сок, Марк пошел в гараж, надеясь, что Джексон уже там. И он не ошибался. Облокотившись об стенку, Ван стоял наготове, скрестив руки на груди. Когда появился Туан, он сразу же повернул голову в его сторону. — Ну, сегодня на какой машине прокатимся? — первое, что спросил Марк. — Мне все равно, — привычно хладнокровно ответил Ван. Утрешняя забота уже успела исчезнуть из его голоса и выражения лица. — Окей, — Марк огляделся, раздумывая, а потом пошел к желтой машине. Это модель называлась «Land-Rover Defender 90 NAS». Она была маленькой, высокой, не имела крыши и боковых стёкол. Бросив рюкзак и скейтборд на заднее сидение, Туан сел за руль и подождал, когда Ван сядет рядом. Выехав, водитель поехал по самым знаменитым местам, в которых часто бывают туристы и на которые не раз ступала нога знаменитости. Где они только не побывали: посмотрели издалека на знаменитую надпись Голливуд, которая ассоциируется с блеском, гламуром и миром кино. Проехали мимо Голливудского бульвара, на котором множество пятиконечных звезд с именем знаменитых людей. Рядом с бульваром находятся знаменитый китайский театр Граумана и театр Кодак, в котором проводится ежегодное вручение премии Оскар. Проехали по знаменитому кварталу Беверли-Хиллз. Побывали в Маленьком Токио и в Чайнатауне. Конечно, за день они не успели посмотреть все великолепие знаменитого, яркого и разнообразного Лос-Анджелеса, но основную часть все же удалось узнать. За все время пути, Ван молча слушал Марка, который говорил о разных улицах и их происхождении. Туан настолько обожал этот город, что с самого рождения «прогугливал» понравившиеся улицы и потом наизусть рассказывал своим друзьям, которым это было совершенно не интересно. И Ван оказался первым его слушателем, который не затыкал ему рот и впитывал каждое слово, как губка, рассматривая улицы, магазинчики и людей. Последним пунктом, который хотел показать Марк, был пляж-Венеция или другое его название Венис-бич. Пляж очень знаменит своей пешеходной набережной, которая тянется до Санты-Моники. Пока идешь по ней, на пути встречаются уличные артисты, спортсмены, художники, певцы. Весь тротуар забит торговцами, предлагающими все: от пляжной одежды и солнцезащитных очков, до различных брелков и сувениров. Помимо этого, для туристов представлено бесчисленное множество развлечений: ныряние с аквалангом, катание на гидроцикле, теннисные корты, скейтпарк, множество волейбольных и гандбольных площадок, велосипедные дорожки и даже специальные стены для граффити. Буквы, висевшие перед улицей, как бусы, говорили, что они прибыли в пункт назначения. Марк нашел место на парковке и остановился, сказав Вану: — Добро пожаловать в Венис-бич. Это последнее место, которое я тебе сегодня покажу. Не теряйся, здесь очень много людей. — взяв рюкзак и скейтборд, Туан и Джексон пошли по тропинке, которая ведет на асфальтированную пешеходную дорожку. Из-за хорошей погоды и из-за того, что был выходной, на улице оказалось много людей. Кто только не попадался на пути: старики, парочки, туристы, велосипедисты, акробаты. Туан не обращая на множество людей и магазинов, шел уверенной походкой к месту, из-за которого он обожал этот пляж — это был скейт-парк. Из-за своей горячей любви к «полету», Марк бывал здесь множество раз. Его даже в шутку называли «летающим мальчиком». Когда они завернули к этой площадке, которая стояла посередине пляжа, Джексон сначала не понял, что это за сооружение и зачем они идут к нему, но подойдя поближе, он увидел четкое очертания ступенек, перил и что-то вроде бассейна, стенки которого плавно прогибались вниз, создавая неглубокую яму. Туан бежал к этому месту на всех парусах, при этом успевая говорить что-то своему спутнику: — Я немного покатаюсь, а ты пока постой рядом. Но никуда не уходи, — словно мамочка говорил он ему, боясь, что потеряет Вана и потом останется без денег. Бросив портфель на песок, он ступил на доску и «полетел» вниз, ловко скользя по перилам, взлетая и делая всякие трюки. Это был его второй способ для забвения своих проблем, после выпивки, конечно. Само это ощущение полета, когда поток воздуха ударяется о лицо, чувство адреналина в крови позволяет чувствовать себя свободным и забыть все проблемы, сконцентрировавшись только на трюке. Джексон несколько минут стоял и смотрел на Марка, недоумевая, почему на нем не работает сила тяжести, но потом он услышал мелодию, которая ему была знакома. Он отошел от перил, которые стояли возле скейт-парка, ограждая его, и огляделся в поисках источника звука. В пару метров от него на скамейке сидел старичок, игравший на гитаре. У него не было одной ноги и, даже несмотря на жару, он был в теплой шапке, в куртке и в джинсах. Ван подошел к нему и прочитал надпись, которая была написана небрежным почерком на пожелтевшей бумаге: «Я Адам. Из-за аварии я потерял ногу и мне нужны деньги на операцию. Кому не сложно, помогите». Прочитав это, Джексон достал из кармана доллар и кинул купюру в футляр от гитары. Сев рядом, он дотронулся до его плеча и поздоровался: — Здравствуйте. Это же песня R. Kelly — I Believe I Can Fly? — Да, ты ее знаешь? — перестав играть, добродушно ответил ему старичок. — Да, это любимая песня отца. — Не хочешь спеть? — Джексон немого подумал, а потом сказал: — Ну, давайте. И вновь заиграла знакомая песня, которой не раз подпевал его отец. Хотя она была грустная, но отец пел ее с улыбкой на губах. Вспомнив его лицо, эту улыбку, что бывала крайне редко, в горле образовался комок, но сглотнув его и про себя сказав, что все хорошо, отец сейчас счастлив где-то на небесах, Джексон начал петь. Как только он открыл рот и спел первую строчку, вокруг собралось много любопытных ушей. Ван ни разу не пел прилюдно и, если честно, ему понравилось, что люди слушали его и тихонько подпевали себе под нос. Постепенно в футляре собралось немало денег, но Джексон даже не смотрел в него. Он растворился в песне, вспоминая самые лучшие моменты с отцом. Хотя в последние дни, после того, как он ушел, его было крайне сложно увидеть, Джексон сейчас был с ним, он чувствовал его присутствие. Закрыв глаза, он начал медленно раскачиваться под ритм песни. И вот осталась одно слово, спев его он открыл глаза. Перед ним стоял Марк, который так же, как и остальные, хлопал в ладоши. Быстро вскочив со скамейки, он приблизился к Туану и спросил его: — Почему ты не катаешься? — тот проигнорировал этот вопрос, сказав: — Ты знаешь, что у тебя потрясающий голос?! Да тебе прямой путь в шоу-бизнес. — Джексон ничего не ответил, направляясь к пляжу. Марк подбежал к нему сзади и продолжил: — Так ты можешь заработать деньги и уехать! — конечно, Марк опять перевернул все в свою выгоду. Он же и днем и ночью мечтает избавиться от соседа и вот появилась возможность, чтобы он хотя бы купил себе маленькую квартиру и жил отдельно от него. Но Ван эту идею отшвырнул сразу же. Он не собирается каждый день сидеть и петь, словно зверюшка в зоопарке. — Нет, — коротко ответил он. — Но почему? Ты же хочешь уехать. Я же тебе тоже не нравлюсь! — чуть было не кричал Марк. Джексон остановился и посмотрел в лицо Туана. Волосы откинуты назад, темные глаза выжидают ответа, а рот наконец-то замолчал. Да, Вану он не нравился, но и не сказать, что он его ненавидел. И если бы не его дурной характер, может быть, он ему даже понравился. — Да, не нравишься. Но не до такой степени, чтобы каждый день выступать ради денег, как цирковая обезьянка. — Что! Да ты… Хорошо, как хочешь. Но я сделаю все, чтобы ты уехал! Больше никогда не показывайся мне на глаза! — Марк развернулся и пошел к машине. Закинув все на заднее сидение он, не дожидаясь Джексона, завел мотор и уехал. Гнев кипел в нем. Почему, почему этот мальчишка свалился именно на его голову? Почему он такой? Резко остановившись на обочине, он положил свою голову на руль и попытался утихомирить свой гнев. Отдышавшись, он взял в руки руль и повернул машину к Венис-бич, надеясь, что Джексон еще не ушел.

***

Ван подумал, что Марк к нему не вернется, поэтому он достал из кармана карточку, которую недавно дал ему Джуниор и позвонил ему. — Алло, это Джексон. Мне нужна твоя помощь. — Ооо, Джексон привет. Я знал, что ты мне скоро позвонишь. Такой уж характер Марка. Что случилось? — Он меня бросил. Уехал без меня. — Да ничего страшного. Он скоро вернется. Успокоится немного и приедет. Если через пять минут его не будет, тогда я приеду за тобой. — Окей. Сев на зеленую траву, Джексон стал ждать. Солнце быстро садилось за горизонт, предвещая конец дня. Неожиданно рядом сел Марк, и они молча стали смотреть на закат. Красные, желтые, голубые оттенки слились на одном небе и океан, словно зеркало скопировал эти цвета, тем самым совмещаясь с небом. — Прости меня, — сказал Марк, когда солнце окончательно исчезло. — Не подумай, что я уж так тебя ненавижу. Нет. Просто, я тебя совершенно не знаю и от этого мне не комфортно с тобой. — Почему? — спросил Джексон. — Что? — Почему ты не хочешь тогда сдружиться со мной? — Ну… Эм, потому что ты мало говоришь, а это меня очень раздражает, — наконец-то нашел, что ответить Туан. — И все? — Потому что… Не знаю. — А знаешь, почему я так мало разговариваю? — спросил Джексон Марка. Тот вопросительно посмотрел на него. — Раньше я был похож на тебя, такой же неугомонный, любитель подерзить другим, провести время с друзьями, поэтому, смотря на тебя, я вспоминаю… Я каждый день пытаюсь забыть все, что было раньше, потому что-то время уже не вернуть. Всех тех людей, что я любил не вернуть, — Джексон грустно отпустил голову, а Туан посмотрел на него. На его языке крутился один вопрос, который сразу же вырвался наружу: — А где твоя мать? — Она умерла… Когда я родился. Я ее совсем не помню, но по словам отца у меня ее глаза. — Получается, ты совсем один? — тихо спросил Марк. Хотя и так было понятно, что у него никого уже нет, но Туан надеялся, что остался хоть один человек, которого он любит и к которому хочет уехать. — Может быть, это так. Но пока что в Гонконге меня ждет один друг. Так что мне даже лучше, если ты от меня отделаешься, отправляя в Китай, — Марк улыбнулся, но промолчал. Через несколько минут он сказал, что пора возвращаться домой, что они и сделали. Весь оставшийся вечер они не разговаривали друг с другом. Ночью, когда Джексон лег спать, он подумал о вечернем разговоре. Его никто не тянул за язык, но почему-то он хотел рассказать что-то о себе. Совсем чуть-чуть. И в глубине души он надеялся, что Туан так же откроется ему, но, похоже, он та еще загадка, которая требует времени. Марк же в это время тоже не спал. Он не мог представить счастливого Джексона с улыбкой на лице, он не представлял через что ему пришлось пройти и почему-то ему стало интересно, какой он был, как себя вел и что делал. Оба парня захотели узнать друг друга поближе.