Born to die

За многие часы томительных допросов её тело уже давно перестало слушаться. Недосып сказывался не хуже, чем шрамы и новые раны. Она стала замечать, что чаще погружается в микросны. Радовало только одно - она пока ещё их замечает. Вот и сейчас, находясь в неком трансе, она всецело погружается в воспоминания. До боли знакомые стены Тренировочного центра; в тот день встреча кураторов и сопроводителей состоялась на месяц раньше, поэтому, из-за сильного снегопада, было сложно добираться до Центра, особенно на такой обуви. С трудом перебирая ножками, девушка перебежала через дорогу, минуя сугроб. Укутавшись в меха своей дублёнки, она уже подходила к двери здания, но комочек снега просвистел у самого уха девушки и врезался в косяк двери. Эффи испуганно отшатнулась. Затем последовал и второй, врезавшийся в спину девушки. - Привет, принцесса. - Хеймитч! - её глаза блестели яростью. Ментор, проскользил мимо куратора, ухватился за неё, но потерял равновесие и, прижав девушку к стене всем телом, громко засмеялся. - Хотел предупредить тебя, что в этом месте скользко, но на крики ты не реагируешь. - Совсем дурак? Отойди от меня! - она, оттолкнув Эбернети от себя, зашагала в здание. В этот раз ей даже понравилось воспоминание, но Эффи разбудили и снова отвели в яркую комнату, где её уже ждал Трэд. Он заметно нервничал, нарезая круги по комнате и бормоча себе под нос проклятья. Глухой взрыв раздался где-то на поверхности, от чего мужчина поёжился и недовольно зарычал: - Да что там происходит? Эффи растирала затёкшие от наручников запястья, недовольно морща нос, когда задела почти зажившую рану-тату на руке. Раздался ещё один взрыв, свет в камере замерцал, а с потолка посыпалась пыль и облупившаяся штукатурка. В комнату забежал миротворец. - Сэр, Вы нужны нам, - отчеканил тот и быстро удалился. Палач снова чертыхнулся, и извинившись за сорванный допрос, исчез за дверью вслед за миротворцем. Девушка сидела одна в комнате, она нервно оглядывалась по сторонам, пытаясь понять, что происходит. Шум в коридорах стих, а выстрелов стало меньше. Её глаза постепенно привыкли к яркому освещению, и Эффи подошла к двери. Чуть приоткрыв её, она заметила, что коридоры пусты и в голове мелькнула мысль - "Беги!" Девушка осторожно вышла с комнаты и, не получив никакой реакции на это, быстрым шагом пересекла коридор. Добравшись до лифта, она неуверенно нажала на кнопку вызова.

"Что я делаю? Чёрт, что я делаю?"

Поднявшись наверх, Эффи, пытаясь оставаться незамеченной, тихо, почти невесомо, прошла мимо стражи, явно обеспокоенной тем, что творилось наверху, и наконец-то оказалась возле крайних ворот. Почти свободна. Эффи выбралась наружу, вокруг катакомб расположились до боли знакомые руины и первое, что пришло в мысли девушки - всё это время они находились в заваленных шахтах Двенадцатого. Рядом никого не было, все, кто охранял эту часть территории, скорее всего, были заняты бомбардировкой, а точнее прятались в убежище. Эффи увидела лес и, решив, что лучшего места для укрытия ей не найти, побежала, если можно это так назвать, навстречу деревьям. Холод пробежал по телу девушки, осеннее солнце согревало с каждым днём всё хуже. Она бежала, не разбирая дороги, сбивая ноги в кровь. Послышался вой и лай собак. Эффи очень устала, ноги чертовски болели, каждый новый шаг давался ей с большим трудом. Она прислонилась к дереву, с надеждой, что не найдут. Собаки замолчали, да и вообще стало очень тихо. Девушка медленно сосчитала до десяти, успокаивая себя, затем выглянула из-за дерева - никого. - Получилось, - прошептала девушка. - Умница, Тринкет, я знал, что ты справишься, - отозвался холодный голос Трэда со стороны чащи. - Вот только ты не подумала о том, как выжить в лесу такой хрупкой девушке как ты. Сердце Эффи пропустило удар, холод пронизывал тело, и она начала дрожать. Страх парализовал движение и мысли. Мужчина схватил её за запястье и сильно ударил по лицу. - Ну что ж, принцесса, поехали домой, - улыбнулся Трэд, закидывая девушку без сознания на плечо. Уже через час она очнулась в очередной пыточной, где прежде ещё не была. Девушка испуганно осмотрела комнату: полупустая, с тумбой в углу, капельницей около её кровати, а также заметила медсестру, набиравшую в шприц лекарство, и трёх миротворцев. - Ты подписала себе смертный приговор, понимаешь меня? Но я помогу тебе и в этот раз, - Ромулус довольно потирая руки, хищно скалился, поглядывая на девушку. - Либо ты рассказываешь мне, когда будет новое нападение, либо можешь попрощаться с ногами. - он жеманно улыбнулся, присаживаясь рядом с Эффи. - За побег тебя могли бы сразу убить, если бы ты не обладала такой важной информацией. Так что помоги и нам, и себе. - Я клянусь вам, я ничего не знаю. Палач довольно улыбнулся, как будто именно такой ответ и ожидал услышать, затем махнул рукой медсестре и та, быстро подскочив к девушке, впрыснула в капельницу красную жидкость. Шепнув миротворцам что-то на ухо, Ромулус довольно засмеялся и вышел из комнаты вместе с медсестрой. Пять минут ничего не происходило, затем девушка почувствовала легкое покалывание в пальцах на ногах, плавно перетекавшим по венам вверх. Боль усиливалась, пульсируя чаще, с каждым ударом сердца. В конце концов боль стала почти невыносимой, и ей захотелось лезть на стену. С губ слетел первый стон-крик, а через минуту, её уже несли обратно в камеру, оставляя наедине. Эффи согнулась от боли. Теряя равновесие, она прислонилась к стене и медленно сползла на пол, стараясь не делать лишних движений. Но, увы, рука соскользнула с мокрой, слизкой поверхности стены и девушка рухнула на холодные плиты. Адская боль пронзила тело, и Эффи выгнулась в спине до хруста позвонков, посылая в воздух беззвучный крик. Прислонившись головой к холодной стене, она, не расслабляя спину, медленно считала до десяти. Тишина противно резала слух. На секунду ей показалось, что все камеры вмиг опустели, что она - единственный живой человек в этих чертогах. Такое тоже случалось здесь. Существовала некая пауза, во время которой чудится, будто мор на миг замирает. Пауза между теми, кто умер ночью, и теми, кто умрет днем. Где-то в конце маленькой комнатки было слышно, как капельки ледяной воды падали с потолка, разбиваясь об пол. Девушка неосознанно начала подсчитывать упавшие капли: Кап-кап-кап... Двенадцать, тринадцать... Слёзы медленно падали с глаз девушки, подобно капелькам со второго этажа. Кап-кап... Слезинка, прокладывая солёную дорожку, скатывалась вниз к подбородку, повторяя изгибы скулы и щеки, огибая новую, ещё не зажившую ссадину, и, на секунду зависая на самом кончике лица, падала на холодную землю. Боль начала отступать. Сухие губы девушки растянулись в подобии усмешки, когда она вдруг поняла: Они не помогут. Ни сегодня, ни завтра. Никто не будет спасать капитолийцев. Девушка хотела выть, кричать от обиды, но сил хватало лишь на жалкие всхлипы. Эффи опустилась на ледяной пол, прислоняясь к нему щекой. Теперь все эмоции, бушевавшие в ней, постепенно исчезали и только одно ощутила она: её постепенно захватывало свинцовое безразличие. Хотелось ли ей спать? Нет. Она только на секунду прикрыла глаза, чтобы очередная слеза упала на пол, позволяя очередному микросну проникнуть в её сознание.