***
Кажется, они излазили каждый камень. Если бы и другие могли ощущать этот запах, их давно бы схватили. Но Гримгно сходит с ума один. Они осторожны и передвигаются по городу, используя зелье Невидимости. Мари ругается как бывалый моряк, когда оказывается, что их усилия тщетны. Вдобавок заканчивается зелье. Они возвращаются обратно.***
У ворот сражение. Кого тут только нет – креншары, люди, орки, нежить. Великаны. Капитан Джелин Ардель и её солдаты мужественно сдерживают натиск. Мари и Гримгно пробиваются сквозь врагов. Они оба пропускают тот момент, когда ледяной гигант хватает Мари с мостовой, выдёргивая как прутик из веника. Или как нить из полотна Судьбы. Собственная нить жизни девы-бабочки ослепительно вспыхивает красным – как доспехи цвета крови, что сегодня на ней. Гримгно осыпает великана градом ударов, но тот замахивается и, рыча, бросает девушку об стену. Бабочка со сломанными крыльями падает на мостовую. Нить её жизни издаёт жалобный звон, как оборванная струна, и выцветает, быстро становясь тускло-серой. Словно алые бусины срываются с разорванной шёлковой нитки. Одна за другой.***
Из гущи сражающихся появляется Кристиан, падает перед её распростёртым телом на колени. - Священника или паладина. Гримгно озирается. - Ни одного поблизости, - отвечает он. Четыре бусины. Три… - Ей уже ничем не помочь, - говорит кто-то рядом. - Посмотрим, - маг встаёт. Гримгно видит, как он достаёт из кармана мантии что-то блестящее. Две бусины… Он не верит своим глазам, когда видит, как внезапно время будто поворачивается вспять. «Этого не может быть!». Но это происходит. Нить натягивается снова, бусины медленно нижутся на нитку одна за другой. И нить жизни мага теряет цвет с той же скоростью, с которой нить жизни Мари вновь становится алой и упруго-поющей. Кристиан открывает портал и подхватывает девушку на руки. - Быстрей. Алые капли крови капают на мостовую.***
- О, Тир всемилостивый! - восклицает Олефф, когда видит Мари. Бусины продолжают нанизываться. Медленно, но верно. - Бедная девочка, - бормочет целитель. – Она… Каким образом она еще до сих пор жива? Он читает исцеляющие заклинания. - Моя помощь нужна? - спрашивает маг. Олефф бросает на него быстрый взгляд. - Вы уже успели сделать самое главное, доставив её сюда. Выйдите на свежий воздух, а то вам самому помощь понадобится. Тот кивает и уходит. Лицо его белее снега. Гримгно остаётся, ошеломлённый только что произошедшим. Осторожно они достают девушку из плена покорёженных доспехов. «Ты успел». Из всего гарнизона с ней рядом оказался именно тот, кто нужен. Её не спас бы ни один священник – ведь сегодня утром в медовом запахе, в музыке отчаянно поющей перед встречей с Вечностью нити, в отчаянно горящем алым извиве её Гримгно читал смерть. - Она будет жить? – спрашивает он Олеффа, хотя уже знает ответ. - Надеюсь, что да, - растерянно отвечает тот и смотрит на монаха. – Вы успели в последний момент. Слава Тиру. Гримгно помогает перенести Мари, бабочку со сломанными крыльями, на постель и уходит. Он знает, что благодарить нужно не Тира.***
Кристиан стоит у стены. Человек, в лице которого Гримгно ни разу не видел страха перед смертью, выглядит сейчас как тот, кто только что избежал величайшей опасности. Несколько бусин. Выцветшая до светло-серой нить его жизни, ещё утром бывшая золотисто-алой. И Смерть. Теперь уже за его спиной. «Что же ты сделал?» - Эй! Полуэльф поворачивается к нему. - Пойдём выпьем, - предлагает маг.***
За столом в таверне двое. Третьим стоит за плечом мага Смерть. - Что ты сделал? – спрашивает монах. Маг удивляется. - Ты заметил? Гримгно кивает. - Я вижу. Оба выпили уже достаточно «Матросского невервинтерского спирта». - Ты занял её место, брат, - говорит Гримгно. - Да. Маг допивает спирт. - Поверишь ли, никогда раньше так не радовался близкому знакомству с богами, - усмехается он, и выглядит при этом таким довольным, будто нашёл клад. Гримгно смотрит на него, поражённый. «Ты истинно мне брат». Смерть уже осеняет его своим крылом, но в глазах мага нет страха. И в этом бесстрашии он так близок к совершенству. Совершенству, которое должно наполнять каждое живое существо. Ведь обрести вечный покой, избыв тяготы этого мира - величайшая радость из всех. - Ты не жалеешь? – спрашивает гном. - А должен? – смеётся Кристиан. – Знаешь, Халев всегда ругал меня за то, что я опаздывал к нему на уроки. Но в этот раз я успел. На миг его лицо омрачается. Гном прикрывает глаза и видит в его прошлом целые реки крови. Горе и боль. Наслаждение смертью. - Как ты это сделал? - Не всё ли равно? Монах согласно кивает, преисполненный восхищения перед тем, кто почти равен богам. «Так вот твой урок!». Нет разницы, за что умирать. Но если умираешь за того, кого любишь - это достойная и благословенная богами смерть. Урок неожиданный для монаха. Впрочем, поразмыслив, он понимает, что это не противоречит его знаниям о миропорядке. За тьмой всегда приходит рассвет. За Смертью – Жизнь. И есть в этом мире то, что может победить даже Смерть. Даже её.Но в ответ ей Любовь пробивает снег, Земляникой пурпурной горя на нём.*
Кристиан допивает спирт, встаёт из-за стола. Их взгляды встречаются. - Береги её. - Обещаю, брат. Жизнь мага теперь – как свеча, на ветру поставленная. «В очереди к Смерти ты отныне первый».