Чистая линия

Барабаны зарокотали ещё громче, палач занёс меч и… всё смолкло. Даже толпа затихла. И в наступившей тишине неожиданно раздался звонкий крик Госсе: - Стойте! Остановите казнь, Ваше Величество! Однако его голос перекрыла вновь начавшаяся барабанная дробь. - Госсе? – удивлённо поднял брови Император, но всё-таки взмахнул белоснежным платком, который держал в руке именно на такой случай – тоже традиция. Барабаны мгновенно смолкли, палач опустил меч и издал разочарованный вздох - мэтр Тигуль был весьма искусен в отделении головы от тела и, как всякий профессионал, обожал демонстрировать своё искусство широкой публике. Толпа зароптала, но Госсе торопливо спустился с балкона по наружной лестнице, взбежал на эшафот и крикнул: - Люди! Вот пример злобных происков Чистильщиков против Его Величества! Этот человек – не Айлар Игрени, а его злокозненный отец, устроивший побег преступнику-сыну! Но Император не проливает невинной крови, и поэтому казнь была остановлена! Над толпой повисло недоумённое молчание, Император прошептал: - Госсе сошёл с ума! Сейчас эта толпа обернётся против него! - и он уже собрался скомандовать гвардейцам не дать толпе подойти к Госсе, но тот, похоже, знал, что делал. Госсе извлёк из поясной сумки небольшой пузырёк синего стекла и громко крикнул: - Я могу разоблачить козни и происки! Прямо на ваших глазах, люди! И он пошёл прямо к приговорённому. Тот вскочил и яростно закричал: - Не сметь прикасаться к мону, раб! Шлюха! Исполните же приговор! Я требую! - Нет уж! – отрезал Госсе. – Держите его, мэтр Тигуль! Палач, благополучно вылеченный Госсе от застарелого артрита и питавший к кайнару вполне понятное расположение, не колебался ни секунды. Он ещё помнил предыдущее царствование и монов на плахе видел-перевидел. А вот артрит ему смог вылечить только Госсе, понятно, чьи слова в глазах палача были более весомы. Поэтому мэтр Тигуль ловко ухватил брыкавшегося преступника и мрачно сказал: - Не рыпайтесь, ваша милость! Госсе одобрительно кивнул и откупорил пузырёк, а потом вылил всё его содержимое прямо на макушку мнимого Айлара. Жидкость была тёмно-жёлтой, с резким лекарственным запахом, она словно бы мгновенно впиталась в тело, а потом раздался лёгкий треск – словно стрельнуло в печи суковатое полено. И в тот же миг лицо юного красавца стало лицом пожилого человека, в котором все присутствующие узнали бывшего канцлера Игрени. - Ничего себе! – громко воскликнул кто-то в толпе, и народ поддержал его одобрительным гулом. – Вот так они народ и дурили, Чистильщики-то эти! Госсе едва заметно улыбнулся, довольный тем, что гнев толпы удалось направить в нужное русло. По команде Императора гвардейцы свели мона Игрени с эшафота, и повозка покатила его обратно в тюрьму. Император же высказался в том духе, что сегодняшняя казнь отменена, но эшафот разбирать пока не будут, ибо приговор Айлару Игрени вынесен, и рано или поздно он попадет в руки правосудия. Народ начал расходиться с площади, обсуждая между собой удивительное везение кайнара Госсе – суметь разоблачить врага Короны – дорогого стоит… Император стремительным шагом прошёл в кабинет, прихватив с собой Госсе, и коротко рявкнул Яссану: - Никого не пускать! Кархан и Яссан переглянулись, Тамир, так же оказавшийся при этой сцене, тихо сказал: - Мне нужно отправить Нарима домой. Он расстроен. Яссан чувства Нарима вполне понимал – вот-вот окажешься свободным от чудовища, которое безжалостно отравило тебе лучшие годы и покалечило любимого брата, и тут вдруг такое… Поэтому он сказал: - Конечно, отец. А Кархан добавил: - Думаю, что вы уже получили Императорский приказ, господа маршалы. Действуйте в соответствии с ним – не ошибётесь. Оба свежеиспечённых маршала кивнули и вышли из приёмной ровным церемониальным шагом. А Кархан с Яссаном остались ждать разрешения ситуации. - Почему ты не предупредил меня, Госсе? Как ты мог так рисковать? – возмутился Император, едва дверь в кабинет с треском захлопнулась. - Прости, - вздохнул кайнар. – Я сам был свято уверен, что на эшафот отправился именно Айлар Игрени. Однако с некоторых пор я ношу с собой жезл Руи… - Что ты носишь? – поразился Император. – Это же легенда… - Прости, Ли, но это правда, - вздохнул Госсе. – Я же рассказывал тебе, что получил его от старой Жрицы Богини… Император поморщился: - Точно… Но я как-то закрутился и забыл об этой безделке… - Ничего себе, безделка, - хмыкнул Госсе. – Эта безделка может найти магов с самым необычным Даром – это раз, она необходима для Ритуала… и, как выяснилось, может прояснять зрение, снимая маскирующие чары. И это хорошо, что у меня оказалась с собой настойка кошачьей травы – это прекрасное успокоительное, но, помимо этого, кошачья трава обладает способностью разрушать любые иллюзии, именно поэтому кошек не могут обмануть никакие чары подобия, и они могут видеть невидимое нам… - Ну, да, - остывая, признал Император, - бывшего Канцлера ты разоблачил лихо. Но зачем ты кричал про происки Чистильщиков? - Чтобы народ видел, что ты затеял эти разборки с братством Чистильщиков не просто так… Понимаешь, по большому счёту, простому народу всё равно, кто рулит в стране… не хмурься, Ли, это сущая правда… так вот, простому народу главное, чтобы их не давили непосильными налогами, не изнуряли войнами и давали возможность жить. Просто жить. Если бы Чистильщики были бы не столь свирепы в служении своему учению – у них вряд ли бы набралось столько противников. Да и сейчас, поверь, большая часть твоих подданных займёт выжидательную позицию… А чтобы их с этой позиции сдвинуть, нужно показать, что бездействие не даёт безопасности и что придётся выбирать сторону, на которую поставить. К тому же я и впрямь не исключаю, что ко всей этой комбинации имеет отношение Великий Приор… - Сколь же обширны твои знания, Госселин… - пробормотал Император. – Поверь, меня с самого детства обучали политике, и обучали совсем не худо, но иные твои слова - откровение даже для меня. Скажи мне, любовь моя, когда всё это закончится, окажешь ли ты мне честь, выйдя за меня и став моим супругом и соправителем? - Ли… - прошептал потрясённый Госсе, - ты мне что, предложение делаешь? А как же знатные предки? - Знаешь, у меня такое чувство, что когда всё закончится, это уже не будет иметь никакого значения, - ответил Император. – Ну, будешь сам себе знатным предком - бывает, что поделаешь… А моны… моны переживут. Один из моих предков вообще возвёл в благородное сословие свою любимую кошку – проглотили и не поморщились. Хорошо хоть, кошка была лишена способности приносить котят – а столько бы развелось усатых-полосатых блохастых монов, ужас просто… - Ты шутишь, - расхохотался Госсе. - Ничуть, - ответил Лигалиран Максимус Третий. – А ещё один предок велел обнести Большой Столичный парк золочёной кованой оградой, и в определённые дни там устраивались Большие Галантные охоты, куда не допускался никто, кроме Императора и кавалеров его свиты. - На кого? – удивился Госсе. – Туда специально привозили диких зверей? - Да нет, что ты… - хмыкнул Лигалиран Максимус Третий, - туда привозили благородных сыновей и дочерей монов, отличавшихся телесной красотой и прелестью, раздевали донага, давали в руки зелёную веточку с десятком листиков и выпускали в парк. А Император с придворными на них охотился. Ну, сам понимаешь, как… Каждый охотник, настигший жертву и получивший от неё… гхм… удовлетворение… отрывал листочек от веточки. Выигрывали тот… или та, чья веточка быстрее всего лишалась листочков… и тот охотник, который по окончании охоты предъявлял их наибольшее количество. - Ничего себе! – поразился Госсе. – И моны так просто отдавали сыновей и дочерей на потеху? - Награда победившим всякий раз была огромной – ответил Император. – Деньги, земли, должности родственникам… В принципе, все, кто бегал по парку с веточками, впоследствии получали хорошее приданое и без проблем вступали в брак, ибо от подобной чести никто не был застрахован, сам понимаешь… так что на фоне подобных чудачеств я могу себе позволить побыть эксцентричным и вступить в брак с тем, кого действительно люблю. Я люблю тебя, Госсе. Ты мне необходим. Ты будешь моим супругом? - Да, - ответил Госсе, - буду. *** Айлар Игрени скакал во весь опор, выжимая из лошади всё, что только возможно. Ему удалось покинуть столицу без проблем, он прихватил из отцовского особняка достаточно камней и золота, чтобы не испытывать в дороге никаких лишних проблем. Теперь осталось только добраться до условленного места и связаться с Чистильщиками. Великий Приор поможет ему, не может не помочь… Айлар готов на всё, чтобы свалить проклятого Императора, он будет Великому Приору самым верным слугой… К тому же именно он, Айлар, регулярно предоставлял человеческий материал для экспериментов Чёрного Мага. И ни словом не выдал его, взяв всю вину на себя. Да, Императора ожидает большой сюрприз, он-то думает, что Великий Приор уничтожает всех магов, но… В последние несколько лет Приор переменил свои взгляды и заявил братьям, что некоторых тварей можно сделать полезными, сломав их сопротивление и посеяв в душах страх. Правда, Чёрный Маг не из таких, он сам кого хочешь сломает. Но Великому Приору он полезен, он отвечает его далекоидущим планам… А планы эти просты и понятны: сначала – власть в Империи, затем подчинение Островов… Главное – набрать побольше этих тварей с Даром… И Острова тоже не устоят – ведь Чёрный Маг неплохо знаком с тем, как организована их оборона. Вот так – вперёд, к славе… И он, Айлар Игрени, разделит эту славу вместе с Великим Приором и Чёрным Магом. Конь тяжело, надрывно захрипел, и Айлар натянул поводья, останавливая его. Не стоит обходиться с животным столь расточительно – до ближайшего села, где можно будет купить свежую лошадь - треть дневного перехода, и совсем не хочется идти это расстояние пешком. Значит, стоит остановиться, дать коню отдых и отдохнуть самому. Он уже достаточно отъехал от столицы, да и погоню сумел запутать. А она будет, эта погоня… когда Император поймёт, что его провели, как мальчишку. Айлар спешился и стал вываживать коня, давая ему постепенно остыть и не спеша поить, хотя поблизости был ручеёк с прозрачной, прямо-таки хрустальной водой. И только когда бока коня перестали тяжело вздыматься и опадать, Айлар отвёл его к ручейку, вволю напоил и оставил пастись. Сам же он достал из седельной сумки лепёшку, кусок мяса и фляжку с вином, чтобы подкрепить уже собственные силы. Быстро расправившись с едой, Айлар привалился к стволу дерева и, кажется, задремал. А может быть, и призрак увидел. Потому что рядом с ним соткался из воздуха его давний жених – Алишандо. Посмотрел укоряюще и тихо сказал: - Как ты дошёл до такого, Айлар? Ты разрушаешь всё, к чему прикасаешься… - Сгинь, - насмешливо огрызнулся Айлар, - тебя давно нет, ты сдох в борделе под очередным вонючим потным мужиком, бледная, плаксивая немочь… Алишандо покачал головой: - Я думал, что в тебе осталось хоть что-то человеческое… Вижу, что ошибался. Твой отец – чудовище, и воспитал чудовище. - Не тронь моего отца, шлюха! – огрызнулся Айлар. – Он лучший человек на свете! Он всегда знал, что надо делать! Всегда подсказывал мне! И когда я стал колебаться, встретив тебя, он раз и навсегда объяснил мне, как нужно обходиться с такими, как ты! Сгинь! - Ты дурак, Айлар, - ехидно, так, как никогда в жизни не позволял себе, хихикнул призрачный Алишандо. – Ты отверг то, что даётся свыше - истинную любовь… И с тех самых пор ты был обречён… Тебя ждёт ужасный конец, Айлар Игрени, и я ещё приду на твою могилу, чтобы плюнуть на неё, ибо ты просчитался, и я жив… А вот тебе осталось совсем недолго, дурак, разменявший золото любви на медяки пустых удовольствий. Прощай. И медленно растаял в воздухе на глазах Айлара, у которого застыли в глотке все изощрённые ругательства.