Чистая линия

- Короче, - отрезал Черноглазый, которому явно не понравился неожиданный вывод Ильи, - либо ты остаёшься с нами, ты можешь быть нам полезен, а природу твоего отклонения Слепая определит, либо ты горько пожалеешь о своём отказе. Хочешь остаться чистеньким? Не выйдет! - Я не собираюсь становиться убийцей, - отрезал Илья, хотя прекрасно понимал, что сейчас для него всё может закончиться коротко и печально. Эти люди с отклонениями… Они были явно сумасшедшими, и, учитывая их прошлое, вряд ли стоило их винить за то, что они жаждали мести. Но Илья не мог переступить через себя. Он не хотел становиться таким же – сумасшедшим разбойником, способным напасть на ребёнка… жаждущим крови невинных… - Ты хорошо подумал? – спросил Черноглазый. – Посмотри… посмотри мне в глаза, Илики… Его голос обволакивал, подчинял, требовал, и Илья не выдержал – посмотрел в огромные, чёрные, без белков, глаза. Ему тут же захотелось упасть на колени и умолять Черноглазого и Змея о том, чтобы они взяли его с собой, чтобы разрешили быть с ними, потому что нет ничего на свете, слаще мести, слаще тёплой крови врага, которая брызнет на руки из его распоротого горла… И тут он опомнился. - Нет! – крикнул Илья. – Я хорошо подумал! Я не останусь с вами! - Глупец… - с сожалением произнёс Черноглазый. – Но это твой выбор. Что ж, ты хотел найти работу? Думаю, что сумею помочь тебе с этим. Даже за такого тощего птенца, как ты, можно выручить несколько монет, если знать, кому предлагать. Илья с отчаянием рванулся в сторону, но Змей был быстр, просто сверхъестественно быстр, его пальцы, сложенные лодочкой, ударили Илью в основание шеи… и его окружила тьма. *** Пробуждение на сей раз было не из приятных. Голова побаливала, тошнило, желудок очень хотел выскочить на волю через горло, и немудрено. Илья, связанный по рукам и ногам, висел, перекинутый через седло лошади, которая трюхала довольно-таки быстрой, но ужасно тряской рысью. Что же касается его пленителей, то они невозмутимо разговаривали о каких-то своих делах, в которых Илья ничего не понимал, да и головная боль этому не способствовала. - Ну и зачем такие сложности? – неожиданно поинтересовался Змей. – Из-за десятка медных монет? Да проще было щенку горло перерезать и в пропасть отправить. Не хочет он… Надо же. - Дурак ты, Змей, - отозвался Черноглазый. – Ты помнишь, что Слепая говорила? Нам нужен этот мальчишка… Я так надеялся, что его удастся подчинить, тогда бы не было проблем. - Ну не получилось. И чего горевать? – огрызнулся Змей. – Похоже, он посильнее тебя будет, когда подрастёт, а, Каран? - Возможно… - ледяным тоном протянул Каран, и перепуганный Змей тут же заюлил: - Прости… сорвалось… - Ещё раз сорвётся, - спокойно сказал Каран-Черноглазый, - и в пропасть с перерезанным горлом отправишься ты, а не этот щенок. Пусть пока помучается в рабах. Пусть возненавидит всех и вся. А когда это произойдёт – я приду за ним, и на сей раз он не откажется. - Кому ты хочешь его продать? – спросил Змей. – Торговцам? Или? - Или… тупая ты башка, - ответил Каран уже беззлобно. – Торговцы могут увезти его слишком далеко, где его будет затруднительно найти, а мы не можем удаляться от гор, не рискуя быть схваченными Чистильщиками, им даже глаза отвести не всегда удаётся… Я продам его трактирщику Выге, пусть он даст на пару монет меньше, чем торговцы, зато мальчишка никуда не денется. А через годик он сам к нам запросится, ноги будет целовать, лишь бы взяли. - А не боишься, что старый Выга его к… особому делу приспособит? – лениво поинтересовался Змей. – Сам знаешь, этот старый козёл удавится за медяшку, наверняка захочет, чтобы пацан денежки поскорее отработал. - Кого? – обидно рассмеялся Каран. – Его? Да ты погляди на этого заморыша - на него же без слёз не взглянешь. У кого, скажи мне, встанет на эти кости? Да и с Благочестивой Стражей Выга связываться не захочет – они-то строго следят, чтобы все шлюхи уже на возрасте были. - Не скажи… - хмыкнул Змей. – На всякого любитель найдётся. Когда меня к такому же Выге продали – я чуть старше этого пацана был. И где была твоя Благочестивая Стража? Да парочка из них ко мне же и захаживала, пока Чистильщики этот притон не накрыли – там много всяких диковинок было. - И что? – спросил Каран, явно не из интереса, историю своего спутника он наверняка знал прекрасно, а только для того, чтобы скоротать скучную дорогу. - А сам знаешь… Они, друг Каран, разбираться не стали. Хозяина – тут же прикончили, а всех шлюх загнали в сарай и огнём спалили. Мне повезло – я тогда больной под лестницей валялся… после очередного ублюдка из Благочестивых… Не приметили они меня. Сам не знаю, как оттуда выбрался и дёру дал… а потом и с тобой встретился. Я это к чему говорю, друг Каран… не стоит мальчишку Выге продавать. Скот он и тварь последняя. Милосерднее будет сразу горло перерезать. - Ты дурак, Змей, - отозвался Каран, впрочем вполне беззлобно. – Выга нам нужен, значит, стоит ему время от времени этакие подарочки подкидывать. Да и для мальчишки будет полезно узнать, к чему его упрямство привело. А когда он прозреет – заберу его, зуб даю, заберу. Слепая и так будет недовольна, что мы мальчишку не привезли… - Так может, сначала в лагерь его отвезём и Слепой покажем? А уж потом… - И снова ты дурак, Змей, - отозвался Каран, - не быть тебе вожаком после того, как я подохну, нет в тебе стратегического мышления… - Какого? – туповато переспросил Змей с такой забавной интонацией, что прислушивавшийся к разговору Илья с трудом сдержался, чтобы не прыснуть, несмотря на всю серьёзность своего положения. - Просчитывать ситуацию наперёд ты не умеешь, говорю, - снисходительно ответил Каран. - Это да, - со вздохом согласился Змей безо всякой обиды. – Это только ты и можешь, да ещё Слепая… - Так вот, смотри, - продолжил Каран, - мальчишку мы притащим силой, он с нами быть не хочет, что ему помешает в свои горы чесануть? Парень-то местный… А если он кому дорогу к лагерю раскроет? Или, не дай задница Бздыха, Чистильщиков наведёт на нас? Ты ведь знаешь, попав к ним в руки и бревно, как соловей запоёт. Погибнем все ни за понюх дурной травки. Понимаешь теперь, почему нельзя его в лагерь тащить? - Это да… - ответил Змей. – Это ты всё как есть по полочкам разложил. Сратегическое мышление. - Стратегическое, дурень, - хмыкнул Каран. - Да хоть оба, - отозвался Змей. – Гляди, пора нам маскировку наводить. За тем поворотом странноприимный дом Выги. - Держи шарик, - сказал Каран. – Да сожми посильнее. Раздался треск, потом запахло озоном, кто-то из парочки выругался, помянув ещё раз волосатую задницу неведомого Бздыха, а потом Илью без всякой нежности спустили с лошади на твёрдую землю, и пару раз лупанули по щекам, чтобы привести в чувство. Илья открыл глаза, сымитировав непонимание, и одновременно отметил про себя, что спутники его неуловимо изменились – теперь в их облике не было ничего странного – глаза Карана, например, стали самыми обычными серыми глазами, да и Змей выглядел самым обычным неприметным парнем, разве что немного долговязым. Отметив, что речь шла о каких-то амулетах, Илья подумал, что магия в этом мире всё-таки есть, только она, похоже, под запретом. А если способностью к магии владеют только те, кто обладает каким-либо отклонением? Тогда ненависть Чистильщиков получает ещё одно объяснение – они-то все такие из себя правильные, а какие-то жалкие вырожденцы потенциально могут быть сильнее. Вот и зачищают всех подряд, чтобы не смогли научиться… не успели. Однако, долго раздумывать об этом природном феномене ему не дали. Каран ещё раз шлёпнул Илью по щеке и спросил: - Очухался, заморыш? Вот и прибыли мы. Сейчас я тебя отдам доброму дядюшке Выге, а уж он покажет тебе всю доброту мира, не сомневайся. Или, может, всё-таки передумаешь? Даю тебе последний шанс… Соблазн согласиться на всё был велик, очень велик, да и не считал себя Илья никогда высокоморальным человеком. Так, серединка на половинку. А вот поди ж ты. Всё его существо противилось предложению Карана с таким отчаянием, что Илья понял – не сможет он так сыграть и так притвориться, чтобы ему поверили безоговорочно. Не стоит и пытаться. И тут в памяти неожиданно всплыла строчка из когда-то прочитанной книги. - «Волкодав прав, а людоед - нет…» - с трудом выговорил Илья, и в то же мгновение головная боль стала странным образом отступать. - Что? – растерялся Каран. – Змей, ты его не сильно приложил? - Если бы вы убивали волков, я бы остался с вами. Но у вас кишка тонка бросить вызов волкам-Чистильщикам. Вы стали людоедами, вы проливаете невинную кровь. Вы не правы. Я не с вами. - Что ж, - нехорошо улыбнулся Каран. – Ты сам выбрал. И в ту же минуту он вынул правую руку из-за спины. Илья сначала думал, что Черноглазый решил прирезать его за такую дерзость, но когда увидел, что держит в руках Каран, постарался отшатнуться. Попытка ожидаемо не удалась, и рабский ошейник защёлкнулся у него на шее. *** Хозяин странноприимного дома Выга был на редкость «приятной» личностью даже с виду. Невысокого роста, но очень широкий, с заметным брюшком, он напоминал шарик на коротких толстых ногах. Широкое лицо его лоснилось от жира, красный нос выдавал любителя выпивки, к тому же на носу и щеках примостился пяток жирных круглых бородавок, из которых росло по нескольку волосков – коротких и жёстких. Он то и дело улыбался, демонстрируя щель между передними зубами, отчего улыбка выглядела малость разбойничьей. Дополняли картину маленькие глазки и пышные, как у боцмана, кустистые чёрные усы. На голове Выги красовался жёлтый колпак с красной кисточкой, бренное тело было укутано во что-то вроде халата из сине-серой материи и небрежно подпоясано передником, неожиданно вполне чистым и чуть ли не белоснежным. Когда Каран и Змей вошли в зал, заставленный столиками – тоже довольно чистый и прибранный, правда, в этот час абсолютно пустой, он пробасил: - Здравствуйте, охотники! Перекусить зашли? - И это тоже, - отозвался Каран. – Но сначала – дело. Прослышали мы о том, что тебе опять требуются слуги… - Это да! – экспрессивно огрызнулся Выга. – Этот Хайтик, ленивая задница, сбежал! Все они любят получать денежки ни за что, и возмущаются, если начинаешь требовать работы и легонько погладишь плёточкой в наказание! А ведь поганец был законтрактован на четыре года! Ничего, я уже пригласил Благочестивую Стражу, съездил с ними к родным поганца – жаль, что там некого законтрактовать взамен Хайтика, но свои деньги я у них выгреб! Они, правда, верещали, что теперь им нечем будет платить подать, но разве это моя печаль? Сына правильно надо было воспитывать! - Несомненно, - отозвался Каран, Змей, похоже, предпочитал помалкивать, ему Выга явно был несимпатичен, - однако, давай перейдём к делу, почтенный Выга. Мы хотим предложить тебе этого слугу на контракте… скажем, за десять медных монет. Выга с неожиданной резвостью колобком перекатился из-за стойки поближе и внимательно рассмотрел Илью, даже пощупал плечи и заявил: - Грабёж среди белого дня! За эту дохлятину – десять монет? В моём странноприимном доме надо работать, а не жевать пряники, валяясь в мягких подушках! Даю ровно половину, и то только из уважения к тебе, Каран! - Ну уж нет! – возразил Каран. – Мальчишка из горной деревни, а значит, крепче, чем кажется с виду! Восемь монет, иначе мы уходим! - Эти горцы бывают неуправляемы, - возразил Выга, - всю плеть об зад измочалишь, пока на ум направишь! Шесть монет! - Ладно, Выга, пусть будет ни мне, ни тебе! - заявил Каран. – Семь монет, и больше я снижать не намерен! Торговцы бы запросили с тебя как минимум вдвое и не снизили бы цену ни на медяшку! - У торговцев товар послушный и всему обученный, они знают, за что деньги дерут, - не полез за словом в карман Выга. - А этот – необученный совсем… Каран нахмурился: - Знаю я твоё обучение! Не смей его пока к клиентам посылать, а то точно прибыли лишишься! Семь монет, я сказал. - Ладно, будь по-твоему, - согласился Выга и, вновь перекатившись за стойку, отсчитал требуемое и подал Карану. Тот принял деньги и, отбросив один медяк, велел: - Вели подать нам вина и мяса, спрыснем сделку! - И то, - хитро улыбнувшись, согласился трактирщик, - только вот щенка в каморку отведу – пусть пока подумает. И, ухватив Илью за ошейник, с силой потащил за собой.