Обычный день

Суббота, 10:54       - Киришима, почему мы сидим за мусорными баками? — Хонжо уже битый час пытался понять причину раннего всеобщего подъема. — Тут воняет.       - Я согласен с Хонжо. Ты разбудил нас так рано, что негры еще спят. — Обычно Сугихара никогда не противоречил главному черту, но будить в субботу в такую рань было явным перебором.       - Мы шпионы, ясно? — Видимо, чертенок сам не пищал от радости. — Мы должны убедиться в том, что это правда. — О, идет кошак. ***       Сугихара и Хонжо еще в средней школе стали дружить с Киришимой. Ночные посиделки с кексиками, песочница и игры под бутылку кока-колы сделали из них бестфрендов. Тогда-то адекватная двойка и узнала, что Кири-чан малек поехавший. Дикобразика интересовало все, что связано с учеником на год старше. Он даже сталкерить начал, чтобы только узнать размер его обуви. Мальчишки молчали и активно участвовали в игре «Узнай все семпае», но это было в 6 классе. А время шло, а Хироми становился все более фанатичен. То окурок подберет, то причесон замутит такой же, то шнурки вытащит, то стащит спортивные штанишки, заставив оного бегать в коротких шортах. А тот, обнаружив потерю, дико ругался, посылая проклятия на того придурня, что потерял листочек с именами, кого бояться надо. «Думает обо мне» — думал маленький извращенец и счастливым уходил домой. К концу 7 класса шкаф Киришимы походил на алтарь жертвоприношений, где не хватало только девственницы, что пошла бы в дар божеству. Мальчишка думал об этом, но визжащая девица в шкафу — это точно перебор. Мистер «коротенькие косички» и мистер «стесняюсь показать свое личико» всячески пытались помочь своему другу избавиться от наваждения, даже ритуальное чучело сожгли, но ничего не могло спасти ребенка из пуд еще черной лохматой гривы. Хонжо и Сугихаре пришлось смириться. Ведь не бросать же поехавшего с катушек друга. Не, за него они не боялись, они просто ссали кипятком, опасаясь за жизнь и целостность семпая, ибо лидеру так хотелось большего в свою коллекцию. А найти изувеченный труп школьной звезды, а еще хуже — не найти, явно не хотелось. Сколько трудов стоило мальчикам не дать напрыгнуть Хироми на семпая, который с непонятного фига обесцветил черные как смоль волосы. «ААА, ребята, смотрите! Он покрасился! Кончаю, мать вашу. Точно сейчас кончу! Держите, или начнется 50 оттенков серого. Нет, рыжего» — так и излучал будущий совенок своим видом. Выглядел, конечно, как баран, который увидел новые ворота и, при этом, укуренно улыбался. Ребятки поняли, что Хироми на пределе и приготовились ловить его. А семпай специально к ним подошел и заулыбался.       - Я иду в Судзуран, а ты не скучай тут, Хироми — пройдя по всем взглядом, он задержался на особенном кохае.       - Ага, вали уже! — Киришима лишь фыркнул, но в душе он кричал: «Семпай, я ваша на веке! Возьмите меня с собой! Не покидайте меня!»       - Удачи вам в новой школе! Спасибо, что покровительствовали нам. — Сугихара и Хонжо лишь поклонились, незаметно стянув пуговицу с пиджака для Кири-чана.       А семпай, то ли реально не заметил, то ли сделал вид, но потрепав каждого по голове, в равной степени что-бы там не говорил Киришима, и покинул территорию средней школы. Ну нужно говорить, что потом Хироми отнесли в медпункт, где хорошенькая медсестра пыталась остановит кровь, а, после, часть будущей чертовой троицы отпаивало своего предводителя валерьянкой, ибо они никогда не видел, чтобы люди столько ревели.       - Мы идем в Судзуран! — Плача навзрыд, Киришима решил свою и судьбу друзей.       Ребята лишь плечами, но согласились, ибо болезнь «ИдзакиШунизм» просто так не лечится. ***       - Киришима, нас все равно туда не пустят. Пошли уже? — Хонжо вздохнул и поднялся из своего укрытия.       - Но, ведь, семпай... — на глазах лохматого предводителя можно было заметить литр слез, который вот-вот выльется. — Он же будет в белом обтягивающим трико прыгать. — Парень стал тереться о грязную стену как кот, и только урчания не хватает.       - ... — Сугихара похлопал друга по плечу, одарив его сочувствующим взглядом.       - Ладно... — Слезы Кири-чана текли по щекам. — В следующий раз добудем фотки. А, теперь мне надо выпить.       - В 11 утра? — Очки косичкомена сползли вниз.       - Да! У меня горе! — Дикобразик вытер слезы рукавом и, спрятав руки в карманы, отправился в ближайший алкомаркет, а правая и левая рука, во всех смыслах этого слова, лишь переглянулись и пошли следом, совершенно не замечая двух хихикающих наблюдателей.