Одинокие Небеса

Приводили Саваду в чувства всей семьей, а… если точнее, около его бренного тельца бегал взволнованный Гокудера, стоял лучащийся Ямамото и орал взбудораженный Рёхей. Типичный набор Вонголы на каждый день. Остальные наблюдали за картиной с долей шока, морально, они конечно же, «посылали» энергию боссу. Особенно ее «посылал» Бьякуран, который откровенно веселился от происходящего и норовил подойти к Саваде и тыкнуть ему в глаз. Проверить — проснется тот от этого или нет. Ренджи, впрочем, игнорировал происходящее. Бельфегор смотрел на него уж очень кровожадно, с интересом хладнокровного убийцы. Парень на это также не реагировал. Ему не раз повествовали каким идиотом был его папаша до встречи с мамой. Уж она его исправила, так исправила! Нет, на самом деле, она была даже ни при чем. Потрошитель самостоятельно осознал всю ответственность за своих детей. Ну, и смекнул, что из них можно слепить что угодно. Еще одного убийцу, коим вырос Ренджи, например. Не сказать, что последнему это не нравилось. Он был очень доволен. Хроме облепила его ногу. — А ты что, сын сына моего папы? Паренек не нашёлся с ответом. Рассматривая маленькую девочку с забавным вздернутым носом, нужные слова так и не пришли ему в голову. Они наоборот покинули ее. Капитулировали без боя. — Или ты сын дочери моего папы? Рен усмехнулся. — Или ты сын… Хроме охнула и забралась по ноге ему на грудь, как обезьянка. Заорала во всю свою мощь: — Ты сын Хроме! Рен отшатнулся, чуть не уронив девочку, но тут же подхватывая ее. На них не обернулись только спящий Ламбо и лежащий в обмороке Тсуна. Пару минут стояла тишина. Даже привычное шебуршение потонуло в нем. После небольшой заминки Гокудера опомнился и продолжил приводить босса в чувства. Бьякуран начал излишне заинтересованно рассматривать свои ногти. Ищет заусенцы? Ага, как же. Аркобалено хмыкнул. Сжал плечо Дино. Прекратил только тогда, когда у Каваллоне уже затрещали кости, и тот охнул. Двенадцатый Вонгола с трудом поднял глаза вверх и даже сумел на пару мгновений взглянуть на Хибари. Тот выглядел разбитым и, кажется… Преданным. Ренджи усмехнулся. Это было не мудрено. Такой подлянки вряд ли ожидал кто-либо из присутствующих. Зазнавшийся малец-то оказался старше их всех как минимум на десяток лет. Да ладно, просто старше. Он оказался внуком их босса, наследником семьи, в которой они состоят и которой они отдали всё, что имели. Внук Тсунаёши! Это звучало невероятно абсурдно, но так и было… А их отношение к нему… Он же ребенок, а они с ним так… Стыдно стало даже Рехею. Мысль о его возрасте пришла в его головы только сейчас. И только Занзас откровенно веселился. Он, конечно, не понял фишку этого «Шапито» в полной мере, но звучало это крайне забавно. У мелкого отбили возлюбленного, и кто отбил? Собственный внук! — Ну, и как ощущать, что тебя разоблачили. Рокудо лукаво улыбнулся, выскальзывая из облака, образовавшегося за спиной паренька. — Вполне недурно, хочу сказать, бабуль. Домой, надеюсь, наконец-то, вернут. Хоть отосплюсь, а-то с вами никакого покоя! Наследник Вонголы улыбнулся, обнимая Докуро, та схватила его футболку за грудки и сжала в кулачки ткань. Взволнованно пожевала губу: — «Бабуль»? Мукуро твоя бабушка? Да? Это же так здорово! Девочка всё же не удержалась и радостно хлопнула в ладоши. Чуть не свалилась с рук. Со стороны приводящих в чувство, послышался продолжительный хрип. Звучал он не очень воодушевляюще. Хорошо, он звучал просто отвратительно, как будто мертвый восстает из могилы. Кашель. Тсунаёши вскочил резко. Чуть не завалился обратно, но его кое-как успел подхватить Хаято, подставляя плечо. Завалился на бок. Выпрямился. Качнул головой из стороны в сторону. — Бьякуран! Рен скривился, отставляя Докуро в сторону. Идти и разбираться во всем этом не хотелось… Но домой-то вернуться как раз-таки очень-очень хотелось! Стоило найти решение. Сейчас же. Он тут слишком долго. Исчерпал все возможные лимиты. — Дед… Савада хмыкнул. — Да уж… Теперь можно, и дедушкой назвать, да? Если уж все правду узнали… Никогда не думал, что так рано им стану. Дедушкой в смысле. Я не планировал им становиться, в принципе. Он бросил взгляд на приемную дочь. — Я-то про роль отца не думал, что уж таить. Рена окинули изучающим взглядом. — Ничего не хочешь поведать, внучок? Тсуна усмехнулся. — Тебе бы присесть, дедуль. Лишний инфаркт в твоей коллекции будет не к месту. — Уж потерплю. Паренек вздохнул, ощущая между лопаток кровожадный взгляд. Бельфегор до сих пор с трудом верил, что это миловидное непонятно что — его сын. Паренек еще раз вздохнул, на этот раз как на смертном одре. — Что тебя не устраивает, пап? — Как минимум, твой внешний вид. Не много ли ванили? Или… — Бел насмешливо шишикнул. — Тебя воспитывали без отца? — Ты прости меня, конечно, пап, но со временем ты точно стал поумней. Ну, или сделал вид, что стал. Фран флегматично хмыкнул, поддерживая издевку. Успокоить сердцебиение. Ощутить ток пламени. Почувствовать пламя. Вдохнуть пламя. Слиться с пламенем. По рукам медленно расползлись привычные шрамы от ножей, пояс обтянул кожаный кнут, под распахнутым плащом зазвенели ряды метательных ножей. Седина пробилась в волосах и покрыла их снегом. Распущенные пряди доросли почти до лопаток. Иллюзия осыпалась на пол исчезающей пылью синего оттенка. Рен потянулся пару раз. Повел плечами. Расправил их. Слишком уж быстро он привык к мелкому росту. Родной свитер, обыденно черный, родные узкие брюки, обыденно черные и родные ремни из серебра, стягивающие всё тело. Паренек почесал татуировку на щеке, в виде римской двенадцати, и попытался сдуть упавшую прядь волос с лица. Взглянул на Потрошителя. Разноцветные глаза пробирали до мурашек. — Так сойдет? Мукуро одобрительно хмыкнул. Кёя потерянно уставился на него. Он был трогательно растерянным. Ренджи оказался выше его на несколько сантиметров. Тсунаёши присвистнул. Внимательно присмотрелся к ножам. Хмыкнул. Сомневаться в родстве с принцем больше не приходилось. — Ну, повествуй. Кем будешь? Как тут оказался? Почему раньше не сказал? Парень смущенно отвел взгляд. Бьякуран засмеялся. Занимательно! Реборн не обращал на этот конфуз никакого внимания. В мире мафии и не на такое натолкнешься. Босс Каваллоне же смотрел заинтриговано, но не решался влезть в выяснение отношений внутри семьи. В их же, слава Ками, не лезли. Стоило отплатить той же монетой. — Да, я сам хотел разобраться со всем и не впутывать других. В библиотеку секретную полез. А там замок! У нас такие технологии уже давно не применяют. Ненадежно, — Двенадцатый хмыкнул. — Звать меня Рен. Ренмару. Занзас гоготнул. — У меня ещё сестра старшая есть — Франциска. Ей двадцать с хвостиком, как она выражается. Так что мое имя ещё не самое страшное. Занзас в открытую заржал. — Ого! Бел-семпай~ Так вы в мою честь дочку назвали! Как мило с вашей стороны! Четыре стилеты аккуратно вонзились в шапку-лягушку. Рен щелкнул пальцами, покрутил затекшей шеей и продолжил повествование: — Сестра моя — Одиннадцатый босс Вонголы, а я Двенадцатый. Это официально. На деле же она в семье бюрократ, ну, а я силовик. На ней документы, на мне зачистки. Ты не смотри на меня так, дедуль, мне хоть и мало лет, но я тебя нынешнего уже почти переплюнул по силам. Реборн сомнительно хмыкнул. Дечимо кивнул. — Как с такой роднёй вырасти хилым я представляю слабо, так что уж поверю тебе. — Я сам по себе Ураган, неплохой иллюзионист. Уж с такими Хранителями как Десятое поколение в учителях я никогда не нуждался. Гокудера посмотрел на паренька скептически. Почему-то захотелось вдруг загордиться. Если всё это правда, то во внуке Джудайме была и его доля воспитания! — А, что насчет Неба? Разве это не основной атрибут требуемый для наследования поста Босса? Впечатленный Бельфегор подошел поближе. Навострил слух. На самом деле в том, что его сын станет наследником Вонголы не было ничего плохого. Абсолютно ничего плохого! На руке Рена заговелось оранжевое пламя. — Оно не моё, на самом деле. — Хии? Как оно может быть не твоим? Паренек засмущался. — Это твоё пламя… Ну, то есть, воссозданное по твоим показателям. С помощью ряда инъекций его поместили в мой кровоток. Оно централизуется в другом месте и за его выпуск отвечают другие органы и… Ай, это неважно. Я от сути отвлекся. Это будущие заморочки ваших техников, но никак не ваши, не забивайте голову. Савада не выглядел особо убежденным. — Суть в том, что я хотел бы вернуться домой. Тсунаёши почесал нос. Бьякуран прикрыл глаза. Задумались. Кёя презрительно скривил губы в насмешке. Это больно било под дых. Выбивало весь воздух. — «Домой» — это куда, зверек? — Ой, ну… Рен потер шею и глупо улыбнулся. — В идеале на тридцать пять лет вперед.

***

— Кёя… Рен замялся, догоняя Хранителя Облака, тот даже не обернулся. Шаги услышал. Не мог не услышать. Как завести диалог наследник даже не представлял, но как только он увидел удаляющеюся спину Хибари, не смог остановить себя. На нем была фиолетовая рубашка и черный пиджак. Под ними — сотни шрамов и постоянная боль. Он бы честно остался, ответил на все вопросы, которые норовили ему задать, потому что завтра они всё равно забудут на них ответы, а любопытство не порок. Только вот, сейчас важнее было объяснить свою позицию единственному человеку, который стал для него самым дорогим на все времена. В прошлом, настоящем и будущем. Кто кому еще в доверие втирался. Ренджи, между прочим, ещё жить и жить с этими чувствами, а Хибари-то нет! Сморщился. Ну что за глупости у него в голове. — Кёя! Хибари остановился нехотя, поворачиваясь небрежно. Просканировал своим привычным взглядом. Хмыкнул. Промолчал. Рен и не ожидал хоть каких эмоций, но равнодушие все равно задело. Поцарапало его руки больнее ножей, с которыми он не расставался днем и ночью. Вспороло вены. — Кея… Я не хотел. Хибари сощурил глаза. Паренек осекся. — Нет, в смысле, хотел, но не так… Да, господи. Руки сомкнулись в замок. — Я просто и не знал, что если увижу тебя… То влюблюсь, пойми! Я не играл! Актер из меня так себя, на самом деле. Самое настоящее разочарование Мукуро… Но суть… Все случилось за мгновение. Он неожиданно подлетел, стиснул Кёю в объятьях и зашептал тихо-тихо. Сакрально: — Я не знал, я не предполагал, что если увижу тебя таким, дотронусь до тебя, поговорю с тобой в живую… Я так сильно влюблюсь. Кёя… — Ты о чём, травоядное? Хибари чего-то, кажется, не понимал. — Я так люблю тебя. Ты невероятен. Обещай мне, обещай… Заботься о себе. Не пытайся делать то, что тебе не под силу… Рен ойкнул, прижимая к саднящему боку руку. — Если ты стал выше меня, травоядное, это не значит, что ты теперь обязан печься о моём благосостоянии. В нашей семье я всё ещё главный. Услышав это, Ренджи чуть не заплакал. Глаза наполнились влажностью. — Из тебя хищник никакой, мелочь. Кёя взял его руку в свою. Прочертил пальцем линии шрамов. — Ты же будешь меня ждать в будущем, Кёя? Вопрос был наполнен надеждой. — Ты слышал травоядного босса. Завтра после полудня Джаннини отправит тебя назад и… — Память обо мне сотрется из ваших сознаний. Рен улыбнулся сквозь слезы. — Но ты всё равно пообещай, а? — Обещаю.