Чёрные крылья

      В разных частях Ада их называют по-разному: Рыцарями Бездны или Рыцарями Погибели. И сейчас они сомкнули ряды позади Смерти; мечи лязгали в темноте, а жуткие голоса взывали к крови. Смерть слышал зубодробительные удары хлыстов наездников во флангах, вознамерившихся обогнать Отчаяние.       Мими хныкала от испуга, цепляясь маленькими ручками за седло. Смерть скакал сцепив зубы, перенеся вес на ноги в стременах, чтобы было удобнее работать косой, коль демоны попадут в пределы досягаемости. Выбранная тактика была ему не по душе, да и верхом он не рассчитывал одолеть их всех. Демонов было слишком много для того, чтобы вступить в бой без опаски за сохранность девочки, — любой шальной клинок мог ранить её.       Краем глаза Смерть увидел, что один из рыцарей ускорился. Нефилим выждал, подпустив демона на расстояние вытянутой руки, а затем извернулся всадить ему длинное изогнутое лезвие косы в грудь и развалить пополам. Туловище рыцаря рухнуло назад, но, к сожалению, не помешало ни одному из коней преследователей продолжить бег. Конь Бездны ускакал прочь с диким ржанием, а погоня не останавливалась.       Чёрт, на такое он не рассчитывал. Будь это люди, с ними бы он легко разделался и верхом, но демоны были другими. Опытнее людей, не говоря уж о более крепком оружии и доспехах. О, вне всякого сомнения, исчадия представляли для него серьёзную угрозу. Не совсем уж угрозу, но ему было что защищать.       Позади заслышался странный звук, и Смерть резко пригнулся, вложив в рывок все свои невероятные способности, накрыв и девочку. Нефилим слышал, как со свистом мимо шеи пролетел кинжал, а Отчаяние заржал и лихо взбрыкнул, едва не выбив из седла рыцаря, что подобрался слишком близко.       Смерть использовал этот момент, чтобы отбить одной из кос и второй клинок. Искры скребнули по маске, а секундная вспышка осветила лицо неприятеля. То был демон с кроваво-красными глазами, полным острых зубов ртом и рядом шипов воль носа. Взмахнув оружием, Смерть заставил противника отскочить на расстояние.       Демоны позади опять начали собираться в кучу. Отброшенный неприятель чего-то ждал, а Смерть даже сбросил скорость, чтобы дать им форы. Нефилим размотал одну из кожаных лент на наруче и примотал ей девочку к седлу для пущей сохранности. Она глянула на него из складок накидки, и лицо её блестело от слёз.       — Держи голову ниже и не отпускайся. — Всадник потуже затянул ленту поперёк её туловища.       С ногами нефилим забрался в седло и, сделав сальто назад, спрыгнул с коня. Ещё в полёте его тело объяло фиолетовое свечение, а приземлился в центр сборища демонов он уже в облике Жнеца. Круто размахнулся косой. Разрубая тела, снося головы, валя лошадей с ног, орудие описало широкий полукруг. Многие демоны избежали участи собратьев, но тем не менее строи их пообмельчали после такой выкашивающей атаки.       Твари подступали к нему — верховые и пешие. Прозвучал приказ: «Вы трое, давайте за клячей! Получим больше, если доставим человеческого ребёнка живьём».       Этот небольшой, но ценный кусочек информации подсказал Смерти, кто послал наёмников. Ему следовало порвать Френиила на части, пыткой, известной лишь нефилимам, довести его до безумия и сбросить душу в Небытие. Всадник сделал выпад вперёд, подцепив косой демона-наёмника за плечи, и ловко отчекрыжил ему голову. Он хотел поскорее разобраться тут и нагнать Отчаяние.       И управился он скоро. Ничем не обременённый, Смерть действовал свободно. Сбросил принятую форму Жнеца и приземлился точно центр прелестей битвы. Нефилим искусно отражал вражеские клинки, косами распарывал плоть, и лезвия пролетали сквозь доспехи, кожу, сухожилия и кости. Редкий клинок достигал его тела, а если и ранил, то оставалась лишь некровоточащая царапина.       Когда последний противник пал, Смерть развернулся и побежал. Он рвался сквозь деревья, держа скрещенные лезвия кос за спиной. Его пальцы крепче впились в рукояти, когда до слуха донеслось пронзительное высокое ржание Отчаяния.       Конь вздыбился, в то время как ему на шею накинули уже второе шипастое лассо. Два рыцаря тянули на себя чёрные верёвки в отчаянной попытке обуздать животное. Третий рыцарь, поднырнув под путами, минуя копыта коня, потянулся чёрными когтями к плачущей девочке, привязанной к седлу. Он так и не успел коснуться её. Крутящаяся коса отрезала демону кисть.       Верёвки повисли, и оба рыцаря упали. Брошенная коса возвратилась к Смерти, и нефилим снёс головы проклятущим демонам. Сцепив косы в одну, разрезал путы на шее Отчаяния. Конь заржал, ноздри его бешено раздувались, а затем он и вовсе дрогнул, нуждаясь в отдыхе. Мими хныкала, спрятав лицо в ладонях, и её крохотное тельце вздрагивало от каждого всхлипа. Смерть погладил её по лбу:       — Не надо, хватит, больше нет нужды плакать.       Девочка успокоилась, сделав несколько судорожных вдохов; Смерть поглядел на символику на щитах и доспехах демонов и узнал её. Нефилим развязал ленту, опоясывающую девочку, и спустил Мими на землю, чтобы она размяла ноги, да и вообще занялась чем угодно. Ему нужно было время продумать план.       «Если демон, которому принадлежит эта символика, как-то вовлечён в дело, то он наверняка неподалёку». Прах, наклонив голову набок, любопытно глядел на хозяина.       — Лети, посмотрим, что тебе удастся найти, — сказал Смерть.       С раздражённым карканьем Прах оттолкнулся от седла, и крылья унесли его в темноту. Смерть подумывал захватить одного из демонов, но с ними всё было непросто в плане извлечения информации, особенно под пыткой, да и вряд ли они знали о чём-то другом, помимо заказанных целей.       Нефилим посмотрел на девочку: она держала в руке палку и рисовала круги на снегу, окрашенном чёрной демонической кровью.       Час спустя вернулся Прах. К этому времени Мими снова сидела на спине коня и дремала. Она проснулась, когда Смерть вскочил позади неё в седло и тронул Отчаяние вперёд. Несмотря на то, что оперение ворона было черно, сверхъестественные чувства помогали ему разглядеть Праха во тьме и следовать за ним.       К счастью, внеплановая пробежка недалеко увела его от следа культистов. Вскоре нефилим выбрался из леса и очутился в чистом поле. Следы вывели его к небольшой ферме. Строение было сложено из камня, а в небольшом загоне блеяли козы. Деревянный забор обозначал границу фермы, а на верхней перекладине сидел ребёнок. Рядом с ним стояли две высокие женщины, облачённые в длинные серые платья, прячущие лица за капюшонами. На бёдрах у них висело по зазубренному клинку.       Смерть не ошибся в своих подозрениях — это была именно она. Через несколько ярдов он спешился. Женщины — няньки и телохранительницы одновременно — вскинули клинки, но одного взмаха детской руки хватило, чтобы они сложили оружие.       — Эш, как давно ты промышляешь на Земле? — спросил Смерть, приблизившись.       Дитя звонко и воодушевляюще рассмеялось.       — Не так уж и долго, глупый Всадник.       — Ты собираешься рассказать, зачем послала за мной рыцарей? — поинтересовался Смерть, стоя в пяти шагах от девочки, что глядела в сторону — на ферму.       — О, без обид. Я знала, что тебе они не навредят, потому и послала. В качестве одолжения старому другу.       — И этот старый друг, должно быть, ангел? — Нефилим заранее знал ответ благодаря всплывшим на свет тёмным пристрастиям Френиила.       — Ну вот, а я хотела удивить тебя.       Смерть вздохнул с отвращением.       — Эш, ты можешь перестать притворяться. Тебе не удалось провести меня давным-давно и теперь не получится.       Несколько мгновений девочка молчала, а потом спрыгнула с забора, твёрдо приземлившись на ноги. Зазвучавший голос совсем не походил на детский. Глубокий и ровный голос, принадлежащий скорее бесполому существу, нежели девушке.       — С тобой не весело.       Смерть подступил к забору, поравнявшись с девочкой, что была ниже его наполовину.       — Как давно ты знакома с Френиилом?       — Очень долгое время, Всадник, — ответила Эш, демон, носящий внешность вечно молодой андрогинной девочки. Волосы её цвета воронова крыла были зачёсаны назад, а меж них росли v-образные рога. Кожа была бледна и носила сероватый оттенок. Большие красные глаза, подобные свежепролитой крови, рассматривали Всадника со скукой.       — Исходя из того, что мне недавно стало известно об ангеле, могу предположить, какого рода отношения у вас были, — неприязненно произнёс Смерть.       Эш невесело усмехнулась:       — О, да. Он пришёл ко мне за тем, что на Небесах получить не мог… по крайней мере безнаказанно. Мне кажется, его вину умалял тот факт, что я намного старше его самого.       — И что же ты получала взамен? — Смерть едва ли не трясло от отвращения из-за неприятных картин, прокравшихся в голову.       — Информацию, но ничего такого, что могло бы навредить твоему драгоценному Балансу. Просто некоторые сведения, касающиеся ангелов Высшего Совета, да и вообще последние новости Белого города. О, и передай брату, что он неплохо сработал с сокровенной бомбой, — широко улыбнулась Эш, обнажив маленькие клыки.       — По ходу дела передам, — буркнул Смерть. Ангел возлёгший с демоном в облике ребёнка… чем больше он узнавал, тем нелицеприятнее всё выворачивалось. — И что произошло?       — К сожалению, Френиил разочаровался во мне. Ему хотелось чего-то естественного, а не подделку. — Эш пробежалась руками вдоль тела. — А потом он увидел, как миловидны человеческие девочки, перестал навещать меня, теперь уже наведываясь на Землю.       — Ты знаешь, зачем он выдвинул имя Дариссы на выборах Ангела Смерти? — Нефилим прислонился к забору.       — У Френиила всегда были навязчивые мысли на счёт того, что его могут поймать. Ангелу есть что терять, если его тайные пристрастия к маленьким девочкам раскроются. Когда он приходил ко мне, всё происходило в самых далёких и забытых мирах. И мне кажется, что Дариссу он выбрал по простой причине: она ведь своего рода изгой на Небесах. — Эш скрестила руки, задумавшись. — Кроме того, она замкнута в себе и не стала бы лезть в чужие дела. Скорее всего, он рассчитывал наведываться на Землю, не боясь привлечь её внимание.       — А что тебе известно о культе Дариссы? — Смерть поглядел в сторону, задумчиво потирая подбородок. — Правда ли, что люди поклоняются ей?       — Не много, — Эш пожала маленькими плечами. — Я не особо слежу за событиями на Земле, но с тех пор, как перебралась сюда, всё же собрала несколько интересных вестей. Люди посвятили себя Милостивой Госпоже и поклоняются фигуркам, напоминающим нашу хорошую Дариссу. — Демон подняла руку и указала на запад: — Нет нужды идти по следу. Отправляйся в ту сторону и найдёшь деревню, в которой они силой обратили жителей в свою веру.       — Больно ты щедра на информацию, Эш, — заметил нефилим, скрестив руки на груди, с подозрением глядя на собеседницу.       — Ты, наверное, знаешь, что говорят о женщинах, которыми пренебрегли и вообще… — Эш посмотрела на Отчаяние. — Френиил готов убить за свою тайну. Если понадобится, он убьёт и девочку, а может и оставить у себя. По крайней мере до тех пор, пока не найдёт новый бордель, готовый утолить его жажду.       Смерть отвернулся и направился к Отчаянию. Мими спала, посасывая большой палец. Она не проснулась, когда нефилим оседлал коня и развернул его на запад.       У него никак не получилось бы использовать слова Эш против Френиила. Белый город ни за что не воспримет всерьёз обвинения демона против ангела. Девочка по-прежнему оставалась единственным весомым доказательством, которое не проигнорируют. А когда он вовлечёт и Дариссу в дело, её слово будет иметь огромный вес. Прямо сейчас он собирался разузнать побольше о культе: если люди действительно поклоняются именно Ангелу Смерти, значит, она имела с ними дело. В таком случае ему, как Всаднику Апокалипсиса, будет ещё сложнее выдвинуть в Белом городе обвинения против Френиила, особенно учитывая его тамошнюю «непопулярность» в данный момент.       Но кое-что во всём этом казалось Смерти странным. Всадник едва знал Дариссу, мог судить о ней лишь по нескольким коротким встречам и рассказам Азраила, и всё же было нечто настораживающее. Дарисса не была тщеславна, безумна и амбициозна для того, чтобы поселить в людях такие заблуждения.       Только Смерть отъехал от фермы, как Эш окликнула его:       — О, кстати, я подумала, тебе будет интересно узнать, что города Содом и Гоморра были сожжены дотла Святым Пламенем. И поговаривают, что это ты сделал.       Смерть так резко дёрнул поводья, что Отчаяние даже вздыбился.       — Какого чёрта?!