Чёрные крылья

      Это была изнурительная работёнка. Десять дней, три мира, и ничего, ни одного чёрного пера. Азраил настаивал на проведении поисков в заснеженных мирах или мирах, в которых царило подходящее время года. Потому Отчаяние теперь пробирался по глубоким снегам, в то время как леденящие ветры хлестали их льдом и влагой. И всё из-за того, что Дарисса как-то упомянула вскользь Азраилу о своём пристрастии.       Архангелу хорошо удавалось не отставать. Его риза, достаточно плотная для такой погоды, скрашивала холод вьюги, а голову его защищал золотой полукруг, служащий капюшоном с меховой подкладкой. Крылья несли его вперёд, и Смерть подозревал, что пробираться сквозь суровые ветры его спутнику помогает небольшое заклятье.       Смерть уже собирался закругляться в этом мире, как вдруг его зоркие глаза ухватили промелькнувшую черноту на склоне заснеженного холма.       — Туда!       К тому моменту, как Смерть и Азраил приблизились, тень уже скрылась. Смерть подбросил Праха в небо:       — Следуй за ней!       Прах пронзительно каркнул, его перья трепетали на ветру, но он всё же пробился вперёд. Такая непогода сбросила бы с небес обычную птицу, но Прах был особенным, потому мог поддерживать положение в воздухе и рваться к цели.       — Это она? — спросил Азраил сквозь завывания вьюги.       — Да лучше бы! — прорычал Смерть, в то время как Отчаяние пробирался дальше по сугробам на холме.       Ворон привёл их к ледяным каньонам, и Смерть увидел, как чёрная точка, бывшая Прахом, спустилась в ближайшее ущелье.       — Похоже, будем карабкаться.       — Будем? — Крылья Азраила хлопали на ветру.       — Я карабкаюсь, ты — летишь, — надсадно рыкнул Смерть.       Около часа ушло на продвижение по стенам каньона. На льду наросли острые сосульки, меж которых Смерти приходилось осторожно пробираться, и не раз он был вынужден перепрыгнуть на другую стену, чтобы продолжить спуск.       И наконец они нашли неподалёку пещеру, вход в которую скрывал нависший сверху лёд. Из-за этого пришлось спуститься на уровень ниже и подобраться снизу.       Подтянувшись вовнутрь, первым делом Смерть отметил, насколько здесь тепло. Определённо, и ангел почуял приятное тепло и откинул капюшон, как только приземлился на каменный пол.       — Дарисса?       — Здесь.       Ангел с чёрными крылами выступила вперёд. Одета она была не по погоде — в длинное белое платье с золотым поясом на тонкой талии; верх одеяния поддерживался золотым ожерельем. Чёрные волосы ангела были длины и доставали до самых бёдер. Она с любопытством рассматривала путников угольными глазами, так, словно они были нежданными гостями в её доме.       Устроившийся под крылом Прах каркнул, приветствуя своего хозяина и его спутника. Он выглядел довольным, отыскав тёплое местечко после долгого полёта сквозь стылые ветры.       — Дарисса, дитя, мы должны поговорить. — Облегчение Азраила просочилось и в голос. Он наградил Смерть взглядом, говорящим и без слов: «Говорить буду я. Молчи».       Смерть не был расположен ждать, но он видел некую мудрость в передаче инициативы Азраилу. Если ангелу удастся уговорить её вернуться к назначенной роли без его вмешательства, то быть посему. Но если она откажется — косы всегда у него на поясе. Смерть свистнул, низкая трель эхом разнеслась по пещере, и Прах с неохотным карком покинул свой уютный пернатый уголок под крылом Дариссы и устроился на плече хозяина.       — Ты привёл Всадника? — Дарисса говорила монотонно, выражая скупость интереса. — Прости, Всадник, я бы предложила тебе чаю или прохладительных напитков, да вот только не потрудилась ничего захватить с собой.       — Чай меня никогда не интересовал, — ответил Смерть.       — Дарисса, — повысил тон Азраил, требуя её внимания. — Ты должна вернуться в Третье царство. Ты нужна там.       — Да, Третье царство много в чём нуждается, — сказала тёмный ангел, и Смерть уличил нотку злобы в её голосе.       — Души заплутали и не могут найти путь к Источнику. Ты должна вести их, ты присягала этому, когда была избрана Ангелом Смерти людей.       — Я помню свою клятву, — произнесла Дарисса. — И я гордилась быть избранной.       — Я сам был в совете, что избрал тебя, и ты так хорошо справлялась все эти века, что заставила меня гордиться таким чудесным выбором. — Азраил приближался к ней, пока говорил. Он был выше ангела на фут, и Смерть видел, что Дарисса едва уступает Азраилу в росте. — Без тебя души теперь скитаются по Земле в обличьях призраков и потерянных духов.       — Да, я знаю и приношу свои извинения, — Дарисса сложила руки на груди.       — Хорошо. Урон совсем невелик и легко исправится твоим возвращением. — От того, что она сказала, Азраил выглядел расслабленным. — Высший Совет пока не знает о твоей отлучке. Если ты вернёшься в ближайшее время, то я смогу убедить их в том, что тебе было необходимо отдохнуть от своих обязанностей, и тогда любое наказание, которое они сочтут необходимым, будет мягким. Если вообще увидят в нём потребность.       — Лорд Азраил, боюсь, они определят мне суровое наказание. — Дарисса расправила плечи и поджала крылья.       — И почему же, дитя?       — Я не вернусь. Ни сейчас, ни потом, — утвердила ангел сказанное как факт. Небо голубое, вода — мокрая, а она не собирается обратно на Землю.       — Дарисса! — Смерти ещё не доводилось видеть Азраила в таком потрясении и негодовании. — Не такая это обязанность, которую можно сбросить подобно испачкавшейся мантии. Люди — раса, избранная Создателем! Им был дарован Эдем для расцвета расы! Быть их Ангелом Смерти — честь, о которой многие мечтали, и ты, ты была избрана из всех. Процесс очищения людских душ в Источнике неразделим с Балансом! Подумай о том, что делаешь и сколько невообразимого урона нанесёшь своей детской выходкой!       Тёмный ангел сохраняла непроницаемость на лице, не выказав и тени эмоций под волной гнева Азраила. Когда он закончил, её стоическая выдержка дала слабину на миг, глаза устремились к лицу старшего ангела, а потом она заговорила:       — Мой лорд, если мне всё равно, это не значит, что я не понимаю.       И тут Азраил сделал то, чего Смерть никак не ожидал от архангела. Он ударил её со всей силы. Его рука приложилась к щеке ангела с острым треском, который пронёсся по всему помещению и встрепенул Праха, что дремал на плече Смерти.       Несмотря на краснеющую щёку, ангел выглядела так удивлённо, словно Азраил отпустил пошлую шутку. Архангел сжал кулак, как-то оскорблённо на него посмотрел и опустил руку.       — Я не должен был этого делать, потому прошу простить меня. Но тяжесть твоих деяний будет иметь далеко идущие последствия, о которых, я подозреваю, ты и понятия не имеешь. Что не так? Есть ли что-то, что я могу сделать или сказать, дабы убедить тебя вернуться на Землю?       — Нет, — Дарисса, тёмный Ангел Смерти, покачала головой.       — А почему ты не хочешь возвращаться к людям?       — Потому что я ненавижу их.       За этим последовало тошнотворное молчание. Смерть выступил вперёд, держа руки на поясе, где покоились косы.       — Ты собираешься объяснить мне это? — Белые брови Азраила поднялись в глубоком замешательстве.       — Прости, но ты не поймёшь, — покачала Дарисса пальцем в знак отказа.       — Нет, объяснись. Я должен знать, почему Ангел Смерти почувствовала необходимость покинуть свой пост, — Азраил едва ли не рычал на неё.       Смерть отошёл в сторону, его бледная кожа позволяла ему практически полностью слиться с каменной стеной.       — Мой лорд, вы никогда не были на Земле, впрочем, и другим ангелам не довелось бывать там столь же долго, сколь и мне. Я наблюдала за людьми с тех самых пор, как они впервые ступили на травянистые холмы Эдема. Я видела, как их число росло и ширилось. Я видела, как они подчинили огонь, изобрели орудия и сформировали общины. Поначалу они были детьми, что впервые открыли глаза и узрели мир. — Пока Дарисса говорила, Смерть шёл вдоль стены, двигаясь тише любой тени. — Но потом они взяли свои открытия и пустились на тропу ужасных злодеяний. Они немногим лучше демонов.       — Человечество по-прежнему твоя раса. Ни одна из рас не свободна от греха, даже наша, — пояснил Азраил, в мольбе протянув к ней руки.       — Я не слепа, мой лорд. Не слепа. Но люди делают это каждый день. Каждый. День. — Каждое слово она произнесла с жаром, что прежде отсутствовал в её тоне. Её взгляд был широк и напряжён, отражая душевную травму. — Геноцид, убийства, насилие, и всё это во имя Создателя, волю которого они якобы понимают. Вещи, что они творят с невинными, с детьми — невыразимы. Нет, ни Ангельский, ни Обугленный Совет не смогут приговорить меня. Вернуться туда уже будет наказанием.       Два изогнутых лезвия скрестились у ангела на груди, концами едва упираясь в горло. Позади неё, на целую голову и плечи, возвышался Смерть.       — Довольно справедливо. Теперь не придётся обременять Обугленный Совет определением наказания.       — Дарисса. — Азраил выглядел старо и измученно, подобно Старейшему Ворону. Его взгляд остановился на лице тёмного ангела, умоляя в последний раз. — Если ты спокойно вернёшься, я сделаю всё, что в моих силах, дабы помочь. Я могу привлечь послушников к исполнению некоторых обязанностей, если от этого тебе полегчает.       — Азраил, я глубоко уважаю тебя, и если мои действия причинят тебе трудности, то это будет на моей совести. И, при всём уважении, я отказываюсь от твоего щедрого предложения.       Прежде чем Смерть успел пустить косы в ход и нанести ангелу несколько ран, Дарисса выскользнула. Её тело прошло сквозь твёрдый пол, словно вода, просочившаяся сквозь тонкую ткань. Последнее, что путники увидели, — её лицо, обращённое к ним, носящее прежнее пустое выражение.       — Чёрт подери, — проворчал Смерть.