Вопреки всему

Жертвенным огнем своей души Я сжигаю всё, он так спешит Навсегда тебя оставить В прошлом, и возможно Станешь самой горькой из потерь, Только, знаешь, завтра, как теперь, Ни о чем не пожалею я. ©Наталья Подольская — Поздно. Мне послышалось? Я уже умерла? Так быстро? Но нет, я все еще вижу людей, которые собрались на площади и Гейла, который не опускает арбалет. -Вы не имеете права! Я — истинная наследница трона! Сквозь толпу к нам бежит девушка в окружении солдат. Чуть поодаль ее пытается догнать Плутарх. Пальто девушки развевается на ветру, челка и светлая коса покрыты снежинками, зеленые глаза блестят. Передо мной — та самая Кэрол Сноу. Без сомнений. -Вы думаете, я отменю казнь из-за воплей тринадцатилетней девчонки? — ухмыляется Коин. -Власть в Панеме принадлежит отныне мне. -Нет, — девушка уверенно становится рядом со мной. -Дедушка подписал бумаги перед смертью и сделал меня своей наследницей. Я понимаю, что никто из присутствующих не захочет видеть меня на троне, но все же я не могу править до двадцати пяти лет и на этот срок я имею право назначить регента. Им станет Плутарх. По истечению этого срока мы проведем выборы и вы сможете решить, кому править. -Да-да, конечно, — Коин с улыбкой спускается с трибуны к нам. У меня зуб на зуб не попадает от холода. -Возомнила, что тебя примут с распростертыми объятиями? Как бы не так. -Я не ожидаю теплого приема. Я думала, что меня убьют и я даже не успею сюда подняться. -Хватит болтать, — Плутарх уже отдышался после бега. Он щелкает пальцами и все вокруг меняется. Гейла и палача Пита сбивают с ног, Коин заламывают руки и всем надевают наручники. Плутарх прикрывает собой Кэрол. -Принцесса, Вам лучше уйти во дворец. Я вообще теряюсь и не знаю, как реагировать на происходящие, пока Пит не возвращает меня в реальность. -Китнисс, ты ледяная уже, пойдем быстрее, — он подталкивает меня в сторону дворца, помогает спуститься с эшафота и накидывает свой пиджак на мои озябшие плечи. Мы находим ближайшие диванчики и наконец-то остаемся вдвоем, в тишине. Хоть и ненадолго. Пит растирает мои руки, согревает их своим дыханием, а я все не могу поверить. Может, я все-таки умерла? -Мы живы? -Да, Китнисс. Думаю, по крайней мере на сегодняшний день. Хоть проживем годовщину до заката, — он обнимает меня и поглаживает спину. -Вас Кэрол вызывает, к себе в кабинет, — слуга учтиво поклонился и повел нас по длинным коридорам. При взгляде в окно мне снова становится холодно. Снаружи началась метель, стекла дрожат от порывов ветра. Надеюсь, мы проживем не только сегодня до заката. Надеюсь на еще много-много годовщин. В кабинете помимо Кэрол сидит Плутарх, Эбернети, Боггс и Прим, которая держит на руках Алану. Я сразу бросаюсь к дочке, беру ее на руки и присаживаюсь на ближайший стул. -Вы хоть бы предупредили, а то мы уже с ними попрощались, — ворчит Хеймитч. -Кэрол была в тюрьме, о планах не стоило разглашать, иначе все могло провалиться, — поясняет Плутарх. -И принесите им пледы и горячие напитки, я же полчаса назад об этом сказала, — командует Кэрол и слуга удаляется за приказанным. -Какие дальнейшие планы? — интересуется ментор. -Пока разберемся с Коин и остальными. Я кутаюсь в принесенный плед и по очереди грею руки о чашку с чаем. -Китнисс, я понимаю, что Вам тяжело, но решить судьбу Гейла Хоторна должны Вы, — Кэрол присаживается возле меня. -Почему я? -Я считаю, что Ваша семья больше всего пострадала в данной ситуации. Это будет справедливо. Я не знаю, что ей ответить, а она продолжает: -Будет суд. Коин будут судить присяжные, а его приговор будет полностью зависеть от Вас. Вплоть до казни. -Никаких больше казней. И так слишком много погибших, — думаю, Пит поддерживает такую мою позицию. -У Вас есть два дня на размышление и принятие решения. -А я могу не присутствовать на заседании? -Я могу вызвать Вас лишь для оглашения приговора. После него будете свободны. -И уехать в Двенадцатый? -Можете. Впервые за последние дни я счастлива. Я могу уехать домой. Вместе с Питом. Мы снова вернемся вдвоем. Вопреки всему. -Хорошо, я подумаю насчет приговора. -В таком случае можете быть свободны. Из кабинета мы выходим с облегчением. Я даже рада вернуться в Тренировочный центр на наш родной двенадцатый этаж. Сбрасываю платье, залезаю в теплую ванну. Даже и не верится, что я наконец-то могу вот так спокойно сидеть и греться в горячей воде. Неужели финал? Конец проблемам и испытаниям? Странное ощущение усталости и эйфории. Когда хочешь лежать на диване и плясать одновременно. Но я не знаю, что делать с Гейлом. Придется советоваться с Питом и, наверное, Хеймитчем. Знаю одно: я не смогу его убить. Просто рука не поднимется отправить его на смерть. Смываю макияж, кутаюсь в халат и выхожу в гостиную. Пит уже заказал еду. -Я вспомнил, что мы с утра толком не ели. -А шампанское вместо чая? -Чай позже выпьешь. А сейчас давай за нас что ли, за наш год, — он улыбается и протягивает мне мой бокал. -И чтобы было их еще очень много. Быстро поглощаю свою порцию баранины с черносливом и укрываюсь пледом. Мысли роятся в моей голове, словно пчелы в улье. И ни одного решения, которое может хотя бы сейчас показаться правильным. -Китнисс, давай ты хотя бы сегодня не будешь об этом думать? -Откуда ты знаешь? -Ты сидишь под пледом одетая и дрожишь. Здесь вполне тепло и ты согрелась в ванной. Еще ты можешь дрожать, если очень нервничаешь. А другого повода кроме Гейла у тебя сейчас нет. -Выходит, у меня на лбу написано, о чем я думаю? -Такое бывает, когда живешь вместе какое-то время. Кстати, приходил посланец от Кэрол, — он протягивает мне два листа бумаги. -Это вместо билетов. Пропуски на поезд в Двенадцатый. Мы едем домой, Китнисс. Счастье накрыло меня с головой. Пожалуй, это можно сравнить с моментом в пещере, когда Питу полегчало после лекарства и мы впервые осознали, что действительно можем вернуться вместе. Только теперь мы не трибуты. Мы навсегда победители, но отныне — никаких Туров победителей, никакой показухи, никаких видео…Только родной дом, семья и друзья. Мы сами себе хозяева. Вот только с Гейлом разберусь и…на волю. -Ну что, солнышко, прогрела перышки? — Хеймитч заваливается на диван. -Я бы предложил в снежки сыграть, да возраст и статус не позволяют. -Просто ты знаешь, что мы тебя уделаем. Телевизоры включаются, как в старые, "добрые" времена (забыть бы о них поскорее) и на экране появляется Кэрол. Она отчитывается о наведении порядка в городе и сообщает о предстоящем суде. -Я уже вообще запуталась, кто кого победил, — вздыхаю я. -Китнисс, здесь как в играх. А ты знаешь, как в играх. Есть только выжившие. В нашем случае есть два лагеря — остатки поклонников Сноу и те, кто против него. Вторых гораздо больше. За Коин не особо держатся и слава Богу. -И что нам делать? -Начнем с того, что сегодня у вас годовщина свадьбы и это надо отметить. Завтра ты должна решить, что будешь делать с Хоторном. Послезавтра суд и мы свалим отсюда к черту. Достала эта иммиграция. Эбернети просидели с нами до позднего вечера. Мы просто вспоминали былое, думали о будущем, о новом Панеме. Эффи не могла нарадоваться Уильяму (так назвали мальчика), а я могла максимум времени посвятить дочери. Даже уснула быстро и без сновидений.Мысли о Гейле ушли на второй план до утра. Однако утром все вернулось на круги своя. Меня никто ни о чем не спрашивал, а я терзала себя изнутри идеями и сомнениями. Идея появлялась, казалась самой правильной, а после я находила недочеты. К обеду я совсем измучалась. -Пит, я не знаю, что мне делать. Он в это время рисовал новую картину, которую пока что не хотел мне показывать. Мольберт стоял возле окна так, что я сидя на диване никак не могла видеть, что там. Да я и не тороплюсь. Увижу позже. Он всегда показывает мне свои картины. Если на них нет игр. Пит отложил кисточки в сторону и пришел ко мне. -Китнисс, я тебе в этом не советчик. Мои советы все равно будут искажены ревностью. -Не говори глупостей. Я все решила, когда вышла замуж, — я мягко касаюсь его плеча и улыбаюсь. -Любой любящий боится этого, — он согревает мою замерзшую ладонь в своих руках. -Просто задай себе несколько вопросов и исходя из ответов найди решение. Например, желаешь ли ты его смерти, далее хочешь ли видеть…ну и не забудь о безопасности семьи. Сам того не осознавая, Пит помог с решением. Мне в голову пришла та самая идея. Единственная правильная в даном случае. Утром пришел Цинна и принес коробку с платьем. Любимый цвет Пита, теплая ткань, длинный рукав, да и само по себе платье, думаю, до пола будет. -Я в суд должна явиться при параде? -Я подумал, что ты сейчас должна быть яркой. Раньше ты была символом революции, теперь — новой жизни. И я все же постараюсь сам сделать хотя бы самую простую прическу. Пытаюсь бороться с болезнью. Больше мы не разговариваем. Я расслабляюсь и терпеливо жду, пока стилист дрожащими руками собирает непослушные пряди. В итоге получилось довольно неплохо. -Вот, обувайся и можешь идти. Я с сомнением смотрю на черные зимние сапоги на довольно тонком и высоком каблуке. -Это шутка? -Примерь для начала. Колодка у сапог вполне удобная, но меня не покидает ощущение, что я на ходулях. *** Заседание уже началось. Близится час, когда меня вызовут огласить приговор. Я не нахожу себе места. Каблуки четко отбивают ритм и эхо моих шагов разносится по коридору. -Китнисс, присядь хоть ненадолго, — Пит с дочкой на руках сидит на стуле возле наших вещей. Я занимаю соседний. -Не могу успокоиться. -Скоро все закончится. Сегодня мы едем домой. Я устраиваю голову у него на плече. Мне кажется, проходит целая вечность, когда меня вызывают. Двери распахиваются передо мной и я вхожу в зал. Вижу трибуну и стараюсь никуда не смотреть, кроме нее. Но не могу не отметить, как много людей здесь собралось. Тороплюсь быстрее дойти до трибуны и одновременно притормаживаю, так как рискую такими темпами вывихнуть ногу. О чем я думаю, Господи? -Китнисс, Вы готовы огласить приговор? -Да. Вот он. Вот тот самый момент. -Назначить в качестве наказания пожизненную ссылку в любой из Дистриктов с запретом на возврат в Двенадцатый. Зал замер. Но недовольства нет. -Принято, — выдыхает Кэрол и ставит печать в документе. -Можете быть свободны. Я придерживаю юбку, спускаюсь с трибуны и, не глядя на Гейла, как можно быстрее выхожу из зала. Пит уже готов к дороге. -Ты все правильно сделала, — он видит мое потрясение и предлагает ближайший стул, но я отказываюсь. -Давай побыстрее уедем отсюда. -Тогда держи Алану, я понесу вещи. Поезд уже готов к отъезду. Я поплотнее запахиваю пальто и закутываю дочку. Снаружи нас ждала машина. Ну хотя бы идти далеко не нужно. Платформа вокзала скользкая, я шла очень медленно, хотя было желание лететь на самых быстрых крыльях прямиком в Двенадцатый. -Вот наши двери, подожди немного, — Пит вместе с проводником поднимает чемоданы внутрь. Я ненадолго остаюсь снаружи и оглядываю Капитолий. Надеюсь, больше не придется возвращаться сюда. Правильно ли я поступила с Гейлом? До сих пор сомневаюсь. Пожалуй, время покажет. -Пойдем, Китнисс. Пора ехать. Я передаю Питу девочку, держусь одной рукой за поручень, второй — за руку Пита и поднимаюсь по обледенелым ступенькам в вагон. Двери закрывают за мной и через несколько минут поезд трогается. Я иду в самый конец состава и долго смотрю на дорогу. Вот и все. Поезд несет меня вперед, навстречу будущему. В новую жизнь.