Выхода нет

Железная стойка с важными деталями для нового костюма Железного человека с грохотом разлетелась под ударом тяжелой стальной руки. – Как это ты не уверен? – Барнс угрожающе навис над Старком. – Ты должен был проверить сотню... тысячу раз. – Я тебе еще раз повторяю, никаких жизненных показателей не было в течение трех дней. Ты сам видел его тело. Не было никаких следов расцепления. Он просто выглядел так, будто сыворотка покинула его тело. – Тони закричал в ответ, пытаясь хоть как-то оправдаться. – Никто не знал, как Капитан будет выглядеть после смерти. Но предположительно... – Предположительно? – взревел Джеймс. – То есть всё строилось на каких-то долбаных предположениях. – Они имели основания, Барнс. – Старк взмахнул руками. – Ты сам все видел... – Я видел тело Стива, замороженное в глыбе льда... Мне даже не дали прикоснуться к нему. – Баки крепко сжал кулаки, поскольку желание ударить Старка было необычайно велико. – Я даже не смог попрощаться с ним как следует, а теперь оказывается, что и не надо было. – Вдруг глаза Джеймса в ужасе распахнулись, и он, запустив пальцы себе в волосы, с силой дернул себя за длинные пряди. – Боже, это я виноват! Как я мог поверить, что Стив... Я должен был знать, почувствовать. – Он отошел от механика и тяжело опустился на ближайший стул. – Это я во всем виноват... – Прекрати, Барнс. Никто не мог знать. – Почувствовав, что больше никто на него нападать не собирается, Тони расслабился и подошел к сидящему человеку. – Мы провели все необходимые тестирования. Мы предполагали, что это мог быть клон, что его могли переправить в другое измерение... Да все что угодно. Но никак не то, что его расцепят во времени. В этом Череп обошел нас. – Он всегда на шаг впереди, да? – голос Джеймса звучал глухо и устало из-за его ладоней, прикрывавших лицо. – Даже когда мы думаем, что победили, всегда в итоге оказывается, что мы лажанули по полной. – Ты же победил Красного... Вы сожгли его базу. – Ты правда в это веришь? – Баки поднял голову, и губы его скривились в горькой усмешке. – Я столько раз сжигал этого ублюдка, а он столько раз возрождался, что мне начинает казаться, он чертов феникс. И с этим Тони не смог поспорить. ... "Баки очнулся с гудящей головой и онемевшим телом. Он совершенно не мог пошевелить конечностями и с трудом мог вспомнить, что с ним случилось. В панике Джеймс заозирался по сторонам, пытаясь понять, где он находится. К горлу подступил горький комок, и он закашлялся, с трудом сдерживая рвоту. В комнату, громко цокая невысокими каблучками, вбежала медсестра. Быстро оценив ситуацию, она подбежала к тумбочке возле Джеймса и, подхватив кружку, поднесла ее к губам сержанта. Выпив немного воды и подавив-таки приступ тошноты, Барнс немного успокоился и смог оценить обстановку. Он явно находился в лазарете при их штабе, и интерьер тут ни на йоту не изменился за тот месяц, что он умудрился его избегать. Джеймс даже смог вспомнить имя медсестры Клары, потому что именно она в прошлый раз заботливо обрабатывала мазью его подстреленный в битве при Нормандии бок под причитания Стива... Тут волна паники опять затопила Барнса, и совладать с ней было невозможно. В комнате не было Стива. Не было даже малейшего намека на его присутствие. Джеймсу резко стало не хватать воздуха. Он беспомощно уставился на медсестру. – Сержант Барнс, все в порядке. Вы находитесь в лазарете, мы с вами встречались в прошлом месяце, помните? – затараторила девушка. – На последней операции вас контузило из-за взрывной волны, и ваши товарищи доставили вас сюда. Вы можете наблюдать недомогание некоторое время, но в остальном вы в порядке. – Ск... – голос его не слушался, и Баки пришлось прочистить горло. – Сколько я тут? – Два дня. – Из Коммандос все вернулись? Где Стив? К ужасу Джеймса девушка опустила глаза. – К сожалению, Капитан Роджерс не вернулся вместе с остальной командой, – ответила она. Джеймсу показалось, что что-то взорвалось в его груди. Полковник Филлипс был неумолим, поэтому Баки пришлось выкрасть координаты ближайших баз Г.И.Д.Р.ы у того из стола. Вооружившись любимой винтовкой, поддержкой Ревущих и помощью Говарда, он попал на первую базу уже спустя шесть часов после того, как очнулся и узнал, что Стив... Джеймс не хотел думать о том, о чем ему намекал Филлипс. Будто Стив мог умереть. Он знал, что этого быть не могло. Поэтому Баки уверенно занимался тем, что привык делать, с тех пор как научился драться. Он спешил Роджерсу на выручку. Стив нашелся в глубоком подвале, оборудованном как камера пыток. Измученный и истощенный, он все равно подшучивал над Баки, пока тот пытался с помощью ножа разжать его цепи и помогал Роджерсу дойти к припрятанному броневику. И когда у них на пути предстал сам Шмидт, вооруженный последней моделью своего смертоносного оружия, Стив, несмотря ни на что, привычно выступил впереди Джеймса, прикрывая его плечом. И Баки мысленно не переставал читать в голове молитву, хоть и никогда не являлся праведником, но поблагодарил всех святых, когда на Красного Черепа откуда ни возьмись свалился Дум-Дум, вышибая оружие у того из рук. Они с трудом отбились от многочисленного отряда фанатичных фашистов и оставили Шмидта гореть во вспыхнувшем, как спичка, здании. Спустя несколько часов выговоров, а затем похвалы от полковника Филлипса Баки оказался наедине со Стивом в отдельной от казармы комнате Роджерса. Тот уже отлично себя чувствовал, и о почти трехдневном плене свидетельствовали только быстро сходящие кровоподтеки тут и там, которые Стив спрятал под форменной рубашкой, как только Баки вошел в комнату, коротко постучав. Джеймс застыл у двери, неловко переминаясь с ноги на ногу. – Что сказал полковник? – Стив первым нарушил их неловкое молчание. – Ну, как всегда, сначала куча гадостей, а потом благодарность за чудесно выполненную операцию. Ты же сам знаешь, победителей долго не судят. – Да... верно. Они на некоторое время застыли в странном оцепенении, пока оба не двинулись навстречу друг другу, чтобы встретиться в середине комнаты в крепком объятии. – Бак, я думал, что больше никогда тебя не увижу. – Стив зарылся пальцами в волосы друга, коротко поцеловал его в висок и стиснул в своих руках еще крепче. – Все эти дни пытался вспомнить последние слова, что я тебе сказал, и это оказалось... – ...Барнс, ты идешь вместе с Фелсвортом, – закончил за него Джеймс, он носом поддел подбородок Стива, чтобы поцеловать того под челюстью. – Роджерс, черт возьми, больше никогда не отправляй меня никуда с Фелсвортом, меня чуть удар не хватил, когда я очнулся и оказалось, что ты не вернулся с нами. – Если ты и дальше будешь в безопасности, я приставлю тебя к Монти до конца этой войны, – прошептал Стив, опаляя скулу Баки своим жарким дыханием. – Только попробуй, Роджерс. – Джеймс со злостью стиснул друга руками, показывая, насколько ему не по душе эта идея. – Я буду только рядом с тобой впредь, пообещай мне. – Бак... – Пообещай, Стив. – Баки немножко отодвинулся, чтобы иметь возможность заглянуть в глаза своему капитану. Он не отводил взгляда до тех пор, пока Стив не кивнул, соглашаясь с требованием. Только после этого Джеймс, испустив тяжелый вздох (оказывается, он успел задержать дыхание), притянув Стива за шею, смял его губы в требовательном поцелуе. Спустя месяц оказалось, что Красный Череп плохо горит в огне, а вот сам Баки падает в ущелья очень стремительно".