"Сладкая ложь"

      Он проиграл эту гонку! Просто невообразимо! Невозможно!       Как только он мог позволить себе отвлечься в самый решающий момент? Почему позволил этому человеку влезть в его мысли и навести там такой беспорядок? Просто бред какой-то!       Антон стоял на второй ступеньке пьедестала и натянуто улыбался, внутренне ненавидя себя за проявленную слабость и невнимание. А ведь мог сейчас стоять и повыше... Ладно, что уж теперь ковырять-то себя? Что сделано, то сделано. Ему еще предстоит разбор полетов с тренером, а уж он-то его не станет жалеть так, как он сам себя жалеет.       Антон почувствовал руку на своем плече и легкий толчок в бедро. Повернув голову, он заметил улыбающееся лицо Мартена, который вопросительно приподнял брови. О! Точно! Шипулин настолько погрузился в свои мысли, что чуть не пропустил общую фотографию. Поднявшись вверх на ступеньку к французу, он чуть наклонился к его лицу, как того требовалось для съемки. Естественно, что Фуркад не преминул воспользоваться таким моментом и еще крепче обнял его, крикнув фотографу:       - Я люблю этого парня! Сними-ка нас вместе!       - Что ты творишь? - зашипел на него Антон, в серых глазах сверкнули молнии.       - Да брось! - расплылся в улыбке Мартен, по-прежнему держа его за талию. - Я ведь правду сказал!       Закатив глаза, Шипулин решил, что не станет с ним больше спорить - есть ли смысл, если этот упертый француз решил продолжить шутку? Пожав плечами, он сам обнял Фуркада, весело усмехнувшись:       - Ну, хорошо, - он поднял над головой букетик цветов. "Поиграем немного".       Они спустились с пьедестала, и их тут же обступили репортеры, наперебой задавая вопросы. Само собой, что к Антону был только один единственный, заданный великое множество раз, только с разной формулировкой: "Как вышло, что вы, уже почти победив, отдали золото сопернику?" И каждый раз ему приходилось изворачиваться в поисках наиболее подходящего ответа. Но тут к нему подошел Фуркад и встал рядом, ослепительно сверкая белоснежной улыбкой.       - Мартен, - протянул к нему микрофон корреспондент норвежского телеканала, - что скажете вы про такую победу?       - Ну, что тут скажешь? - загадочно прищурился француз, поворачиваясь к Шипулину. - Он просто не смог устоять перед моим обаянием!       Всеобщий смех оглушил и без того расстроенного Антона. Больше находиться здесь он не мог, слишком устал и был уязвлен этими непрямыми насмешками со стороны Фуркада.       - Извините, господа, но я вынужден забрать у вас Антона, - пришла помощь откуда не ждали. Победитель этой гонки раскланялся из стороны в сторону и взял Шипулина под локоть. - У нас еще есть дела!       Снова поднялся гул голосов, выкрикивающих вопросы, но Мартен уверенно протискивался сквозь репортеров, ведя за собой и Антона. Наконец, им удалось вырваться из плотного кольца журналистов и пойти уже спокойным шагом, направляясь к небольшому домику, где находились раздевалки сборных.       - А где мое заслуженное "спасибо"? - повернулся к нему француз.       - За что это? - съехидничал Антон, обратив внимание, что тот до сих пор держал его руку. - Может, уже отпустишь?       - Зачем? - удивленно расширил глаза Мартен, замедляя шаг. - Мне нравится так идти. Того и гляди - привыкну!       - Даже и не думай! - угрожающе произнес Шипулин, стараясь отцепить пальцы мужчины. - Слушай, это реально уже не смешно!       - Какой ты недоступный! - чуть не облизнулся Фуркад, останавливаясь и прямо глядя в глаза собеседнику. - Мне нравятся такие! Вот почему именно ты!       - Чего? - не понял Антон, все еще стараясь разгадать, в какие же игры играет с ним этот человек? А самое главное - для чего ему это нужно?       Мартен хотел было что-то сказать ему, но громкий и достаточно раздосадованный голос тренера российской сборной, Андрея Падина, лишил Шипулина возможности узнать, что именно.       - Антон! - гаркнул мужчина, неистово размахивая руками. - Бегом в раздевалку!       - Иду! - крикнул в ответ Антон. - Ладно, до встречи в следующем этапе!       - Постой, - Фуркад кинул быстрый взгляд на нетерпеливо расшагивающего из стороны в сторону Падина. - Я хотел через час прогуляться немного по городу, не составишь компанию?       - Что? Зачем? - не понял Антон.       - Мне одному скучно, - пожал тот плечами, - а с тобой веселее будет, - и расплылся в довольной улыбке.       - Не думаю, что мне захочется... - начал было Шипулин, но Мартен перебил его, наклонившись к самому уху спортсмена:       - Соглашайся, а не то я на весь город начну орать, что ты меня бросил! Растоптал мои светлые и нежные чувства, что клялся мне в вечной любви, а сам изменил с другой!       - Ты что несешь?! - поразился Антон. - У тебя точно с головой не все в порядке!       - Ну, пожалуйста, это же последний день в этом городе! Когда еще вернемся сюда?       - В следующем году, - невозмутимо парировал Шипулин.       - Это еще не скоро! Ну давай, - Мартен сложил ладони вместе, словно для молитвы, и посмотрел на него исподлобья, - обещаю, что не стану приставать к тебе!       - Испугал, тоже мне! - фыркнул мужчина, но в голосе уже не было прежней напряженности.       - Ну? - выжидающе поднял брови француз.       - Ладно...       - Отлично! - воскликнул Мартен.       - Но ненадолго, - осадил его российский спортсмен.       - Антон! - вновь раздался недовольный голос тренера, и Антон оглянулся:       - Встретимся через час, в холле отеля.       - Договорились! - довольно произнес Мартен и, развернувшись, направился к своей команде, которая все еще находилась возле стадиона, с тренерами.       Пешком от стадиона до отеля идти было немало - примерно пару километров. Путь частично пролегал сквозь густой лес, после которого начинался уже непосредственно сам город с небольшими, узкими улочками, маленькими двухэтажными домами с черепичными крышами в старом районе, а в новой же части - с широкими дорогами для автомобилей, огромным количеством магазинов и всевозможных развлечений: от обыкновенного бара до шикарного казино. Здесь дома были уже повыше, да и архитектура не особо радовала взгляд, поэтому туристы селились в основном в старой части города.       Именно там и находился прекрасный отель, где разместили биатлонистов. Он состоял из трех комплексов: первый - центральный, где было пятнадцать этажей и размещался ресторан, казино и боулинг; второй - поменьше, там было девять этажей, здание располагалось левее основного, и в нем находился бассейн, еще один ресторанчик и кинотеатр; третий же не уступал другим постройкам, но из развлечений там был только один-единственный бар. Именно в этот комплекс и разместили российских биатлонистов с тренерским штабом. Условия были хорошими: удобные номера, душ, мягкие кровати, да еще и бар оказался как нельзя кстати. Именно в нем и любили отдыхать ребята после тяжелых гонок или когда хотели просто расслабиться.       Сегодня Антон намеревался отдохнуть, может, немного в баре посидеть с друзьями или до самой ночи просто валяться в постели, смотреть телевизор, читать. В общем, хотел тихо и мирно провести время. Но мечтам не суждено было сбыться, ибо Мартен все перекроил по-своему.       Встретившись через час в холле, они решили пойти на центральную площадь: "Для начала", - как сказал сам Фуркад. Спорить Шипулин не стал - ему вообще было все равно куда идти и что делать. Согласившись из вежливости, он теперь думал, что зря все это затеял.       - Красиво здесь, правда? - спросил у него Мартен, когда они прогуливались по небольшой улочке, освещаемой многочисленными фонарями и неоновыми вывесками магазинов.       - Да, - выдохнул Антон, засматриваясь на все это великолепие старых построек. Он любил историю, любил культуру, и ему тоже безумно нравилось гулять в свободное время по таким вот городам, хранящим в себе многовековую историю. - Невероятно, но эти дома стоят здесь уже много десятков лет и до сих пор так хорошо сохранились!       - Ну, для них и ремонт капитальный проводят почти каждый год, - кивнул Мартен. - Здесь, в каждом уголке и в каждом переулке, удивительно ощущается история, не находишь?       - Согласен… - удивился спортсмен, ведь Фуркад практически прочел его мысли.       - Я люблю историю, - тихо произнес мужчина, вглядываясь в белоснежные крыши построек. - О! Смотри-ка, снег пошел!       Они остановились, словно загипнотизированные, наблюдая за падением пушистых хлопьев с неба. Медленно, как бы нехотя, крупные снежинки опускались на каменную мостовую, на дома, на головы людей. Шипулин перевел взгляд на своего спутника - тот стоял, запрокинув вверх голову, и пытался поймать ртом снежинку, правда, пока безрезультатно. Это развеселило Антона, и, не удержавшись, он рассмеялся, на что обиженный Мартен сгреб в ладонь снег и запустил в него:       - И что же смешного?       - Да так! - ловко увернулся от неудачной попытки мужчина, продолжая смеяться.       Фуркад принялся кидаться снежками, стараясь попасть в него, но это было нелегко, поскольку мишень все время двигалась, и еще ни один из снежков своей цели не достиг. Из-за этого Шипулин смеялся еще громче:       - Что-то с меткостью у тебя плохо! - поддел он Мартена. - Даже в меня попасть не можешь, а уж про мишени я лучше промолчу!       - Вот! И! Помолчи! - каждый бросок сопровождая белым орудием, крикнул Фуркад, и, наконец, его снежок достиг-таки цели. - Да! - заголосил он, радостно поднимая руки вверх. - Есть попадание!       - Поздравляю, - усмехнулся российский спортсмен, отряхивая снег с рукава.       Антон огляделся - они стояли в небольшом тихом переулке, куда даже окна домов не выходили. На улице похолодало, а адреналин, согревающий во время гонки, испарился окончательно за это время, и теперь мужчине казалось, что здесь ужасно, просто невероятно морозно. Шипулин очень хотел вернуться в свой номер, залезть в душ и выпить горячего чаю. Но он обещал уже Мартену... Поток мыслей прервало ощущение тепла. Он даже не удивился, заметив, что Мартен подошел к нему и встал совсем рядом, облокачиваясь спиной о стену:       - Ты прости, что я вытащил тебя сюда после гонки, не дав даже как следует отдохнуть, - произнес он, рассматривая трещины на стене соседнего здания.       - Ерунда, - пожал плечами Антон, сейчас он был даже рад, что выбрался на улицу, - спасибо, что сделал это! Я давно не гулял просто так, наслаждаясь погодой, разглядывая открывающийся вид, да и вообще, сам город.       - Что ж, тогда хорошо, - улыбнулся ему Мартен, отчего у Антона стало еще теплее в груди, словно эта улыбка согрела, растопила лед в глубине души. - Я бы хотел, чтобы ты поверил мне, Антон, - добавил Фуркад, уже абсолютно серьезно глядя в серые глаза.       - Ты о чем? - повернулся к нему мужчина.       - О том, что чувствую к тебе, - просто ответил француз.       - Слушай, твоя шутка слишком далеко заходит, - вот и хорошему настроению пришел конец, а так все замечательно начиналось сегодня.       - Именно потому, что ты считаешь это шуткой, - Мартен встал напротив, наклонившись к нему так близко, что почти касался его лица. - Я абсолютно серьезен и хочу, чтобы ты понял это! Хочу, чтобы мы были вместе!       - Это просто невозможно! - раздосадованно покачал головой Антон.       - Почему ты думаешь, что я шучу? - выдохнул Фуркад, и из его рта вырвались облачка пара, тут же растворившиеся в воздухе.       - Слушай, мне уже начинает это надоедать! - усталость вновь дала о себе знать, навалившись тяжким грузом на плечи. Антон меньше всего сейчас хотел обсуждать игру соперника. - Может, хватит уже? Здесь нет репортеров, нет тех, ради кого стоило бы разыгрывать всю эту комедию!       - Сколько раз я должен повторить, чтобы до тебя, наконец, дошло! - так же устало произнес Мартен и обхватил его за плечи. - Я говорил абсолютно серьезно!       - Да брось! - поморщился Антон, отворачиваясь. - Что-то раньше за тобой такого не замечалось, а тут вдруг неожиданная любовь! Я что, по-твоему, поведусь на это?       - Поверь мне, - тихо сказал француз, пытаясь поймать взгляд собеседника, - посмотри на меня, разве ты не видишь, что я абсолютно серьезен! И это не игра!       - Хватит! - Шипулин резко отдернул руки и высвободился из объятий спортсмена. - Не вижу! И не хочу ничего видеть! Я сегодня из-за тебя гонку...       Он осекся, поняв, что сболтнул лишнего. Вот черт! Нужно быть осторожнее и следить за своим языком. Мысленно обматерив себя, как только сумел, он решил, что больше не допустит такой ошибки и впредь постарается вообще поменьше общаться с этим человеком. Француз слишком странно влияет на него. И эти слова, которые никак не хотели выходить у него из головы, мешали сосредоточиться на цели.       - Так ты из-за меня, - в голосе Мартена ясно слышалось сожаление и досада. На долю секунды Антону захотелось повернуться, успокоить его, сказать, что он тут совершенно ни при чем, но мужчина вовремя опомнился. Да плевать! Пусть думает, что хочет.       - Я устал, Мартен, и не настроен сейчас разговаривать.       - Прости, - тихо произнес Фуркад, обходя его спереди и становясь напротив. - Я не думал, что мое признание настолько выбьет тебя из колеи!       - Не думай, что ты - центр вселенной и все должны вертеться вокруг тебя, - усмехнулся Антон, лихорадочно соображая, как бы выкрутиться из этой ситуации. - Это совпадение и только!       Шипулин уверенно прошел вперед, выходя на заснеженную улицу, по которой сновали местные жители и туристы. Тяжелый день, но приятный вечер, который, однако, вновь был испорчен неуместными розыгрышами Мартена. И что с ним происходит? Почему он вдруг стал вести себя так по отношению к нему? Ну не мог Антон поверить во всю эту чушь про внезапную любовь!       - И все равно, - раздалось за спиной, - я говорю правду! Я люблю тебя!       Глубоко вздохнув, Антон зашагал вперед, надеясь, что к ночи уже позабудет обо всей этой чепухе. А главное - о том, что ему было очень приятно услышать такие слова от Мартена.