"Сладкая ложь"

      Сильный снег, встречный ветер, подхватывавший острые снежинки, бивший ими прямо в лицо спортсмену. Щеки покраснели, изо рта маленькими облачками вырывался пар. Руки оказались напряжены до предела, а ноги, казалось, вот-вот сведет судорогой от неистовой скорости.       Он должен успеть. Он должен догнать его. Уже видна спина бегущего впереди биатлониста. Да, он совсем близко, он сможет! Еще сильнее впиваясь палками в снег, Антон несся к своей цели - завоевать первое место в этой гонке. Впереди только одно препятствие - Мартен Фуркад. С ним придется сразиться в финишном створе, он точно знал, что этого не избежать, ибо по скорости Мартен превосходил его. Но сегодня Антон был в отличной форме и чувствовал в себе силы одолеть соперника. Вот и последний поворот перед развязкой этой гонки. Он почти достал его! Еще пара метров осталась, он даже слышал хриплое дыхание француза и знал, что тот порядком выдохся, шел из последних сил. А вот у Шипулина их предостаточно! Да!       Он легко поравнялся с Фуркадом, уже предчувствуя вкус победы. Но один мимолетный взгляд в сторону, и все разваливается на куски, на мельчайшие фрагментики, составить из которых целую картину уже не получается. Опередив на полкорпуса, Мартен одерживает победу.       Как же так произошло?! Почему, какие-то доли секунды, но Антон проиграл? В ушах до сих пор раздавался тихий голос французского биатлониста:       "Я тебя люблю".       Резко открыв глаза, Антон осмотрелся - он был в своем номере, в гостинице. Один. Тяжело вздохнув, мужчина перевернулся на другой бок и постарался выкинуть этот сон из головы. Уже второй день ему снится одно и то же: его последняя гонка, которую он так жестоко проиграл! Дело было даже не в том, что подвели сервисёры или что он устал после прошлых побед в гонках. Нет. Антон прекрасно понимал, что дело было в том признании...       - Я тебя люблю.       Застонав, Шипулин снова перевернулся на спину, надолго уставившись в потолок. Это было настолько странно, настолько пугающе и непривычно, что ни о чем другом он и думать не мог.       А ведь была самая обычная тренировка, как и множество других перед этим. Антон разминался на стрельбище, отрабатывая стойку, стараясь улучшить процент попаданий. Ему необходимо работать еще больше, полностью отдаваясь трассе, сосредоточившись на главной цели - золоте Чемпионата мира. Главное соревнование было все ближе, с каждым днем Антон чувствовал, как приближается к своей заветной мечте, и от этого сердце в груди начинало радостно биться. Ведь сейчас, кроме работы, ничего и не видел. Хотя нет, это не работа, а даже больше: биатлон для него - целая жизнь.       Задумавшись, он и не заметил, как рядом встал Мартен, тоже прицеливаясь. Но выстрела так и не последовало.       - Привет, - произнес Фуркад и опустил винтовку.       - Да уж виделись сегодня, - улыбнулся Антон, целясь по мишени и делая выстрел - точно в яблочко!       - Хорошо стреляешь! - довольно произнес француз, делая шаг к нему поближе. - Я хотел тебе кое-что сказать, поэтому, если не против, то отвлекись на пару минут.       - Внимательно слушаю, - опустил Шипулин винтовку и посмотрел в карие глаза мужчины.       Тот на секунду склонил голову, глубоко вздохнул, словно собираясь с духом, и произнес:       - Я тебя люблю!       В первую секунду Антон решил, что ослышался. Потом подумал, что это интересная шутка, но не оригинальная, а потому придавать ей значение он не будет. Фыркнув, российский биатлонист повесил свою винтовку на плечо и направился со стрельбища, решив, что на сегодня достаточно тренировок.       - Знаешь, тебе тоже стоит отдохнуть, - кинул он через плечо, - а то у тебя уже с головой что-то!       - Я не шучу, Антон!       Остановившись, мужчина все-таки обернулся, чтобы еще раз напомнить о неуместности таких шуток, но что-то во взгляде Мартена остановило его. Лицо оставалось серьезным, почти непроницаемым, губы плотно сжаты в тонкую полоску, взгляд напряженный. Да что с ним такое?       - Знаешь, это смешно только в первый раз, - сурово произнес Антон.       - Я не шучу, - повторил француз, чеканя каждое слово.       - Вот как? - иронично приподнял бровь Шипулин, решив подыграть ему, раз уж тот не собирается сдаваться. - И когда же ты понял это? Только что?       - Нет, - невозмутимо ответил Мартен, все с тем же выражением лица, лишь слегка приподняв брови, - пару дней назад.       - И что же молчал?       - Это, знаешь ли, непросто - признаться мужику в том, что его любит другой мужик! - пожал плечами Фуркад, по-прежнему упрямо глядя в глаза Антону.       И тут Шипулину впервые стало не по себе. Как-то уж он слишком серьезно говорит все это. По телу пробежали мурашки, и Антон поежился.       - Послушай, - попробовал он вразумить француза, - ты просто устал, отдохни, ладно?       И вот тут Мартен сделал такое, чего Антон точно не ожидал и что еще долго после этого не выходило из головы. Сделав несколько шагов к россиянину, он, обхватив того за шею, притянул к себе:       - Хочешь доказательств? - прошептал Фуркад и, не дожидаясь ответа, жадно впился в его губы. Поцелуй был грубым, жестким, но не причиняющим боли. Дыхание перехватило у обоих мужчин, в груди заболело из-за нехватки кислорода, но ни один из них не желал первым отстраняться. "Губы у него сухие, обветренные, - отметил про себя Шипулин, - но теплые и мягкие... да что со мной, черт возьми?!"       Отпустив его, француз отошел немного назад и, довольно улыбаясь, оглядел обалдевшего парня. Шипулин даже двигаться не мог, настолько его поразил поступок Мартена. Понадобилась почти минута, чтобы спортсмен пришел в себя. Осмотревшись, он убедился, что поблизости никого не было и никто не видел этого безрассудного поступка Мартена.       - Да ты с ума сошел, что ли? - разозлился Шипулин, гневно сверкая в его сторону глазами. Вот только тут злость была скорее на себя, на свою реакцию и на то ощущение, что возникло в груди. - Не смей больше так делать! Иначе в следующий раз не сдержусь и…       - И - что? - усмехнулся Фуркад. - Может, ударишь?       - Ты точно заболел, - покачал головой мужчина.       - А ты не очень-то и сопротивлялся, - поддел его Мартен.       - Хей! - покраснел Антон.       - Тебе понравилось, я знаю, - уверенно и нагло произнес француз и, развернувшись, зашагал прочь, оставляя Шипулина наедине со своими спутанными мыслями. - Еще увидимся! - крикнул Фуркад, даже не обернувшись, в полной уверенности, что Антон его услышал.       Мужчина стоял и молча наблюдал за тем, как Мартен скрывается за поворотом. Он все гадал - что же нашло на французского спортсмена? Откуда это внезапное признание? Не может ведь он всерьез такое говорить?!       Антон тяжело вздохнул, внезапно ощутив, как на плечи невыносимо давит тяжелая винтовка. Он устал, тренировка выдалась напряженной, да еще и этот разговор… Снова оглядевшись, он убедился, что на стадионе никого не осталось, и побрел в свой номер. Это было интересно. Действительно, если Мартен хочет поиграть, то почему бы и нет? В конце концов, это ведь он не всерьез, да?       Но напрягало его еще одно - Фуркад был прав: Антону действительно понравилось. Он до сих пор ощущал тепло на своих губах. А вот это уже немного пугало.