Под сенью алых кленов

Я медленно ступал за Духом по узкой тропинке. Мы шли к морю. По требованию ритуала нам пришлось покинуть гостеприимную поляну, на которой у мистических лесных обитателей продолжались праздничные пляски и веселье. Унхайлиг должен был искупаться в море ровно в полночь, в тот самый час, когда луна окажется в зените. Только так мог завершиться обряд Очищения. Тогда рунные круги отдадут свою энергию всем, кто будет в тот момент на поляне. Так участники ритуала получат освящение, обновление и защиту на ближайшие двенадцать лет. На то самое время, пока Дух будет спать и некому будет оберегать природу. Наступающее полнолуние было последним, во время которого Лесной дух ещё бодрствовал. В следующую круглую луну он должен был впасть в глубокую спячку на долгую дюжину лет. Следуя за ним, я раздумывал о том, что придётся делать мне с моими чувствами. Как-то так получилось, что я уже не мог себе представить иной жизни вне этого леса и нашей пещеры, совершенно не понимал, как существовать без Духа. Возможно, я мог бы подождать его пробуждения, коротая время в обществе волков, но нужно ли было это самому Унхайлигу? Раньше я не задумывался о том, чтобы хранить кому-то верность, теперь же в мою жизнь вошли новые отношения, которые я совсем не хотел потерять. Дух шагал впереди, сжимая в руке посох и неся под мышкой свою маску-череп. Он специально не надел его, чтобы не вызывать у меня необоснованного страха. Всё же привыкнуть к его далёкому от человеческого облику я ещё не мог. Мы молчали, я терзался, о чём он думает. Времени до его ухода в спячку оставалось немного, и я мучительно размышлял о нашей дальнейшей жизни. Часть леса, по которой мы сейчас двигались, была мне хорошо знакома. Именно здесь я гнался за Лесным духом в надежде поймать желанную добычу. Тут совершил ошибку, пытаясь пристрелить его, и на этом месте меня атаковал Шварц. Эту встречу я теперь с уверенностью мог назвать судьбоносной, ведь именно здесь я улетел в овраг и был спасён Унхайлигом. Кажется, он думал о том же.  — Помнишь это место? — он остановился и обернулся ко мне. Дух улыбался, в его глазах светились нежность и тепло. Я улыбнулся ему в ответ.  — Прекрасно помню, — ответил я, подойдя ближе и обняв его. Мы постояли немного, захваченные общей ностальгией, а затем Унхайлиг вздохнул, выскользнул из моих рук и снова направился к морю.  — Скоро уже выйдем на берег, — сухо бросил он через плечо. Я лишь грустно улыбнулся в ответ. На душе скребли кошки. Вскоре мы оказались на уступе отвесной скалы. Дух остановился, внимательно осмотрел побережье, потом приблизился ко мне и потянулся за поцелуем. Я бережно обнял Унхайлига, притягивая к себе, осторожно коснулся заветных губ. Почему-то только теперь я обратил внимание на его запах. Дух был пропитан ароматом кленового сиропа, чем-то горьковатым, тонким амбре прелой листвы. Я позволил себе несколько минут поиграть с губами Унхайлига, после чего отстранился. Он мечтательно улыбнулся, прикасаясь пальцами к покрасневшей коже рта.  — Сиди здесь и жди меня. Никуда не уходи! — строго сказал он. — Я спущусь, искупаюсь и вернусь обратно, — шепнул уже мягче. Я кивнул. Он отошёл на некоторое расстояние и надел череп-маску. Корешки мгновенно полезли из сучка-сердца, переплетаясь, искривляясь, сталкиваясь друг с другом. Гладкая кожа исчезла, сменившись грубой корой, ветками и ярко-алыми листьями. Дух, раскрутив посох в воздухе, ловко подхватил его и шагнул вниз.

***

Я походил по утёсу с унынием смотря куда попало и прилёг на приглянувшийся камень. На душе было очень тоскливо. Любуясь звёздным небом, я ворчал, что ждать — самое тягостное занятие, оно худшее из участей, похожее на Вечность. Время, как мне казалось, специально замедлило свой ход, чтобы я умер тут, не дождавшись своего Духа. Я перевернулся, слезая с камня, и подступил к краю утёса. Отсюда открывался потрясающий вид на уходящую к горизонту лунную дорожку, в серебристом сиянии которой купался с русалками Лесной дух. Море плавно дышало своими тяжёлыми водами. Бесконечные лесные пространства, за которыми виднелась цепь голубоватых гор, дремали под шалью тумана. «Настоящая роскошь!» — оглядев пейзаж, я неожиданно заметил крохотный огонёк. Он располагался правее утёса, на котором я маялся. Несомненно, это был костёр. Я прищурился, внимательней вглядываясь в него, и спустя миг убедился в своей правоте. Действительно, там разгорался жадный огонь. Заинтересовавшись происходящим, я осторожно подобрался к нему поближе. На скальной площадке стояло несколько палаток, а у костра сидели люди. Они переговаривались. И до меня ветер донёс обрывки фраз.  — Марк, это невозможно, мы уже все обыскали! — раздражённый голос показался мне смутно знакомым. Я нахмурился, пытаясь вспомнить, где я его слышал. — Весь лес! Человек, вплотную сидевший к огню, что-то ответил. Но его фразу я не расслышал.  — Не знаю, где его ещё искать! Скорей всего он уже мёртв! А ты настаиваешь на невозможном, — в голосе говорившего чётко улавливались разочарованные нотки. Я подполз ближе к каменистой площадке, чтобы разглядеть людей и лучше слышать. В этот самый момент человек, который стоял и отвечал, что не знает, где кого-то там искать, повернулся лицом к огню. Пламя выхватило из полутьмы знакомое лицо. «Ликки! Чёрт возьми, это Ликки!» — И меня словно огрело чугунной дубиной. Я едва не рухнул в пропасть. С моих глаз словно сняли пелену. Маркус, Ликки и Олли… С момента моего близкого знакомства с Духом они как-то незаметно отошли на второй план, так же как и цель нашего здесь появления. И не просто отошли, а казалось, будто всё с ними связанное было не со мной, а с кем-то другим. Это поразительно, но я умудрился почти стереть из памяти товарищей! Я ошеломлённо замер на краю обрыва, впившись пальцами в камень. «Как такое могло произойти?» — мысли носились с бешеной скоростью и не желали укладываться в голове в стройный ряд. Всё ещё слишком шокированный, чтобы трезво соображать, я торопливо отполз подальше от края, а затем сел, скрестив ноги, чувствуя неожиданную слабость в теле. После чего с силой потёр ладонями лицо и негромко рассмеялся. «Да, я чёртов контрабандист и убийца! Я пришёл сюда, чтобы уничтожить Унхайлига. Этого не следовало забывать. Это вообще нельзя выбросить из себя. Но хочу ли я этого сейчас? Нет», — ответ ударил в голову сразу, без малейшей жалости и промедления. За время, проведённое вместе с Духом, я научился видеть иные ценности, нежели богатство и разгульный образ жизни. Но я всё равно колебался. Своим напарникам я был обязан слишком многим, чтобы просто вычеркнуть их из собственной жизни. К тому же, как никто другой, я понимал, что уйти из нашей шайки нельзя. Маркус не из тех людей, кто отпустит члена своей команды. Я слишком много знал. Мы были повязаны кровью и одними секретами. Таких удальцов как я не отпускают просто так. Я стремился к тому, чтобы иметь вес в команде, долго и упорно добивался авторитета и многое прошёл для того, чтобы стать уважаемым в группе. Но с другой стороны, был Лесной дух — создание, которое искренне меня полюбило, и которое я полюбил в ответ. По-настоящему полюбил. Впервые за долгое время мне был нужен рядом кто-то живой, чистый, а не испачканный грязью преступности и непотребства, как всё, что окружало меня прежде. Я не хотел потерять Унхайлига. «Что же делать?» — нервно запустил пальцы в волосы, сжимая их у корней и с силой оттягивая. Надо признать, что я боялся не только за свою жизнь, но и за Духа. Глупо было бы рассчитывать на то, что Маркус и остальные отступят от первоначального плана только потому, что меня нет с ними. Со мной или без меня, но они получат своё сокровище. Они убьют Унхайлига, это ясно как божий день. Слишком высока была цена за артефакт, слишком многое было поставлено на карту. «Господи, сколько времени я потерял, расслабившись и позабыв про осторожность! Маркус мог пристрелить нас в любое время, пока мы спали или занимались сексом». — Я представил себе картину кровавой расправы и меня передёрнуло. Мне стало тошно от того, что из-за моего появления в лесу, жизнь невероятного и удивительного существа оказалась под угрозой. «Что же… сам натворил бед, самому и исправлять, — я прикрыл глаза. — Как теперь действовать?» Идеи приходили самые разные. От попытки сбежать вместе с Духом в глубину леса и спрятаться там на время до убийства Маркуса и всех остальных. Хотя я сомневался, что у меня вышло бы расправиться с напарниками в одиночку. Да я вовсе и не желал им смерти. Оставался один реалистичный вариант. Стоило попробовать их обмануть. «Что если обставить дело так, словно Дух оказался не тем, кто нам нужен, а легенда это полная чушь, всего лишь сказка? Я вполне мог бы сказать, что убил его, но артефакта не нашёл. Тем более, Ликки подозревал Духа в шарлатанстве. Можно разыграть для Маркуса карту, что Унхайлиг всего лишь ряженый псих, — я закусил губу. — Это чертовски опасно. От неверного слова или жеста зависит жизнь Духа. Если Маркус узнает, что я солгал, он расценит это как предательство. Итог меня вовсе не обрадует, нужно быть идиотом, чтобы этого не понимать, но я готов рискнуть. Я уйду вместе с ними, буду делать вид, что всё так же, как и раньше, а при удобной возможности вернусь сюда». Мысль о разлуке претила, отзывалась тоскливой болью в груди, но я уже принял решение. Теперь осталось поговорить с Унхайлигом и рассказать о плане. Я был уверен, что он поймёт меня и поддержит. Всё-таки от моих действий зависела наша судьба. «И еще нужно украсть у Маркуса артефакт Морок, что позволяет поглощать магию. Так я смогу уберечь силы Духа. Ведь, если мой запасливый босс прочухает этот момент, Унх окажется бессилен перед ним. Ну что он без магии и с одним кинжалом сможет сделать ему, вооружённому винтовкой и револьвером? Посмешит только, мать его». Дух вернулся спустя некоторое время, вырвав меня из тягостных мыслей. Внимательно посмотрев на меня, поманил в чащу леса. Я последовал за ним, задумчиво глядя себе под ноги. «Я всё расскажу ему завтра утром, когда мы хорошенько отдохнём», — мне не хотелось омрачать праздник подобными разговорами, но и долго тянуть было нельзя. Я итак потерял слишком много времени.