Под сенью алых кленов

Сидеть в засаде, по-моему, было очень скучно. Не большое удовольствие я получал, когда прикидывался кустиком, напялив на себя кучу разных веток, и подкармливал чрезвычайно голодных комаров. Но я радовался, что Унхайлиг, расположившийся неподалёку, взял меня на самую первую в жизни охоту «по-старому», как я её окрестил. То есть у меня были только лук и стрелы. «Чудесно, особенно если учесть, что кроме как огнестрельным оружием я толком ничем не владею. Даже кинжал может пригодиться, в крайнем случае, если я окажусь в непосредственной близости от яростного раненного кабана. Мечты… мечты». Охотничий лук был тяжёлым, мне приходилось всё время поправлять провисающую руку и следить, куда я целюсь. Лесной дух был очень любезен. Он предоставил мне право самому выбрать жертву. Перед этим он прочёл мне нотацию в стиле «вот этот олень слишком мал, ему стоит подрасти, а вот этот ещё послужит стаду мудрым лидером», но я пропустил всё мимо ушей, любуясь его пухлыми губами и рассматривая причудливую тёмную бороду. Мне было не до охоты. Я мечтал, наконец, познакомиться с Унхайлигом поближе, поцеловать его в эти самые губы, прижать к себе, нежно поглаживая покатые и широкие плечи, обвести языком маленький твёрдый сосок… «Так… понесло», — я никак не мог справиться с желанием. Дух словно чувствовал это и специально оказывался ближе ко мне, чем следовало. — Ты слышишь, что я говорю или опять нет?! — Я слышу, — соврал я. — Про оленей понял. У нас сегодня будет самый лучший ужин. Лесной дух скептическим взглядом проводил меня, двинувшегося украдкой к цели. Я быстро выбрал жертву. Самый красивый и мощный самец в стаде, пасущийся на лугу возле озера, развернувшегося овалом среди роскошной зелени лесов. Его ветвистые рога внушили бы страх кому угодно, но только не мне. Всё же клыки секача казались куда опасней. Я решил, что добуду для своего Лесного принца самую лучшую оленью особь. В конце концов, это будет роскошный подарок, я поднимусь в глазах Унхайлига. А я очень хотел заслужить его одобрение. Стрела, поспешно выпущенная мной, полетела выше задуманной траектории и вонзилась оленю в хребет. Стадо моментально оторвалось от мирного пережёвывания травы и бросилось врассыпную, а раненый вожак развернулся, принюхиваясь. Он опустил рога, взрыл копытом землю и со злым храпением ринулся прямо на те кусты, в которых сидел я. Времени на раздумья не было. Прямо на меня летел разгневанный олень, чья масса явно достигала триста килограмм. Это не шутки. Я с воплем выскочил из зарослей, едва не упав, и бросился наутёк. Самец не отставал, дышал мне в спину, заставляя осознать всю мою глупость в полной мере. Я слышал стук копыт сзади и молился, чтобы он меня не убил. Про клыки секача мнение быстро изменилось. Быть насаженным на рога казалось менее привлекательным, чем погибнуть от каких-то там мелких клыков. Прямо на моем пути стояло дерево. Я, понимая, что не успею убежать от разгневанного животного, подпрыгнул и повис на ветке. Ещё секунда и я оказался бы у оленя на рогах. Но к счастью мне удалось подтянуться и полностью залезть на ветку. Стрелять во взбесившееся животное, которое шатало молодой ствол рогами и твёрдо намеревалось меня достать — не самое простое занятие. Особенно учитывая, что я почти висел на тонкой ветке, в любой момент могущей обломиться, но страх за собственную жизнь заставлял меня проворно выпускать стрелы одну за другой. При этом, правда, оказалось, что я ничего путного не добился, кроме участившихся ударов по стволу. Я лишь раззадорил могучего самца. Лучник из меня вышел аховый. С очередным мощным ударом рогами по дереву подо мной с хрустом треснула спасительная ветка. Я эпично приземлился прямо на утыканную стрелами спину добычи. Олень заверещал и стал скидывать меня, но я выхватил кинжал. Взмах, ещё удар и взмах.… Спустя некоторое время горячей схватки оленьи ноги подломились и животное рухнуло на окровавленную траву, едва не подмяв меня под себя.  — Ура, у меня получилось! — пританцовывая от радости и потрясая кинжалом, заорал я. — Победа! Весь вид Лесного духа, вышедшего из засады, говорил о том, что я стопроцентный кретин. В этот момент мне захотелось не обращать на это внимания, схватить Унхайлига на руки и закружиться, но неимоверным усилием воли пришлось себя сдержать.  — Что ты на меня так смотришь? — невинно поинтересовался я, уже чувствуя, что где-то есть подвох. — Я завалил его.  — Ты идиот! Откуда тебя прислали мне лесные боги, Пан тебя за ногу?! Ты убил вожака!  — Ну и что? — не понял я.  — Что?! — взвился Лесной дух. — Да то, что это огромный ущерб стаду. Он мог бы принести потомство, мог бы годы ходить в лесах, украшая их своей королевской статью, а вместо этого, благодаря твоей… глупости… мы съедим его! Я лишь пожал плечами. По мне ничего трагичного не случилось.  — Отлично! Ты несёшь его домой, — Дух фыркнул в ответ на моё безразличие. Ох, если бы я сразу понял, на что подписался. Туша оленя весила несколько сот килограмм, тащить это на своих плечах было невозможно. Понаблюдав некоторое время за моими мучениями и нелепыми попытками сдвинуть добычу с места, Лесной дух принёс из ельника несколько прочных ветвей и из них соорудил нам носилки, на которых мы и доставили оленя домой.

***

 — Смотри, какая миска у меня получилась, — я с гордостью показал Лесному духу деревянное безобразие. Я никогда в жизни не занимался ничем подобным. Ведь на просторах цивилизации всё можно было купить в магазинах, но в глуши дела обстояли иначе. В связи с тем, что в доме-пещере появился дополнительный жилец в моём нагловатом лице, предметов обихода стало не хватать. Пришлось мне сесть за изготовление посуды. Вырезать из дерева симпатичную маленькую мисочку оказалось настоящая каторга. В результате моих нечеловеческих стараний у меня получилась кривая сучковатая плошка, обработанная с одного боку, зато со второго торчали во все стороны кривые заусеницы.  — Ну, какой хозяин, такая и миска, — не преминул съехидничать Лесной дух. — Сам будешь из неё есть. Хотя я бы постеснялся…  — Нормальная миска, — я собирался обидеться, но стоило мне поставить свою посуду рядом с созданной Унхайлигом, как я понял, почему он так мерзко ухмыльнулся. Как бы не было ущемлено моё самолюбие, но моя плошка действительно была жалким подобием нормальной посуды. Миска Духа, напротив, была гладенькая, вычищенная, без единого сучка или трещинки, да в придачу покрыта затейливой резьбой. Глядя на свою корявую миску, я окончательно взбесился. Мученически вздохнул, вырвал её из рук Унхайлига, кинул в угол полки и вышел на улицу. Настроения не было никакого. «Подумаешь, с посудой не заладилось! Очень мне это нужно!»  — Ну чего ты? — Лесной дух подкрался сзади, легонько боднул меня головой. — Давай исправим её, будет красивой.  — Не хочу ничего, — буркнул я.  — У меня тоже сначала не получалось, — признался Лесной дух. — Видел бы ты мои первые миски! Ужас, даже есть из таких стыдно.  — Правда? — заинтересованно обернулся я. Моя злость медленно растворялась в тёплом взгляде Унхайлига.  — Да, — серьёзно подтвердил Дух. Я вдруг увидел, что его глаза смеются. Но не язвительно, а радостно, словно он увидел для себя что-то интересное, словно ему нравилось поддерживать меня. — Пойдём, буду учить тебя резьбе по дереву.