Под сенью алых кленов

Едва Хеннинг скрылся из виду, Лесной дух почувствовал, что силы покидают его. Он успел пройти несколько шагов до полок с зельями и даже протянуть руку к спасительному флакону. Однако затраченные на эмоциональный всплеск резервы окончательно иссякли. Колени Духа подломились и он сполз на пол. Живот скрутила боль, а по щекам покатились слёзы. «Чёртов идиот! Почему все люди такие слепые? — Унхайлиг пытался успокоиться, но не получалось сдержать в себе безмерную горечь обиды. Привычки рыдать по разным поводам у него не было, только сейчас ему было наплевать на свою слабость. Разум заполнили мысли про одиночество, он страстно хотел, чтобы белобрысый ублюдок одумался и вернулся. — Почему Хеннинг не понимает, что мне не всё равно, что с ним происходит? Я, конечно, виноват, так отчаянно пытаюсь его удержать… Глупо было прятать нож, хранить эту книжицу, что бы за ней не стояло. Глупо… — Дух скрипнул зубами от боли и сжался в комочек на полу. Сознание медленно уплывало в темноту. — Наверное, лучше было ему сразу сказать, что я не умею строить отношения. Но теперь уже поздно… Всё кончено» — милосердный, уберегающий от боли мрак услужливо раскрыл свои объятия.

***

По плечу и затылку словно напильником прошлись. Голова нещадно болела от удара. Я поднял её, постанывая, и увидел перед носом раздваивающийся ствол ели. «Очевидно, она перебежала мне дорогу, кривую и ведущую в тупик. Мать его», — я с трудом сбросил с себя рюкзак и перевернулся на спину. Заметил, что небо проглочено лавиной чёрных туч. Кажется, пока я бежал через лес в неизвестном направлении, собралась гроза. «Может, это Дух так на меня рассердился, что призвал бурю? Чёрт… надо прятаться, пока не разодрало на лоскутья», — словно в ответ на это с неба полетели крупные капли, грозно заворчал гром. Я приподнялся на локте и осмотрелся. Вокруг было полно низких кустарников, кривых и куцых елей, серых камней с кляксами мха. Даже призрачный намёк на надёжное укрытие отсутствовал. Местность мне была незнакома. Дышалось здесь тяжело. Воздух отдавал какой-то затхлостью. В сгущающейся темноте я залез под ближайшую ель с самыми раскидистыми лапами. Плотней прижался к стволу, обхватывая колени руками. «Чёрти что…» Дождь быстро набрал силу. По земле побежали широкие потоки холодной воды. Гром трещал над головой и казалось, что сейчас укрывающая меня ель не выдержит и расколется на мелкие щепки. Вблизи сверкнула молния. Сразу завоняло палёной смолой. Я смежил веки, в душу заползало ледяное отчаяние. «Если переживу бурю… то что? Дух так хотел, чтобы я остался с ним. Он и нож спрятал, чтобы удержать меня от соблазна сделать безумный ход, — в наступившей кромешной тьме мелькали яркие молнии, выл злой ветер и сотрясалась земля. — Дух старался мне все объяснить, всеми силами молил меня остаться… А я, эх, — я упрямо покачал гудящей головой и скрипнул зубами. —Он обманул меня! Ложь во благо… А скольких я обманывал? Скольких бросил в пропасть отчаяния? Только представить, что будет, если…» — уставшее воображение нарисовало картину моего возвращения к банде. Маркус пронзает меня бездушным взглядом, понимает, какую слабину я дал и тут же пускает мне пулю в лоб. Мое распластанное в луже крови тело очень гармонично сочетается с безмятежным спокойствием леса. Другой вариант: я уничтожаю Духа, его труп мягко покачивается на самом толстом суке алого клена, а я стою, залитый кровью, сжимая в руке драгоценный артефакт. Потом возвращение домой, в пустую холодную квартиру, беспробудное пьянство от чувства разочарования в себе, бессмысленные кутежи в компании развеселых проституток. Ночь за ночью и нет дня. Постель как могила. «Никому в итоге там за лесом нет дела до тебя, Хеннинг. Твоим сообщникам ты нужен лишь для работы. Делай её либо сдохни. А на проблемы твои им начихать. Проститутки скрашивают серую ночь и чёрный день, смотря и трогая тебя как купюру! Нет денег и нет тебя. А может у тебя есть друзья? К сожалению, нет. Или могущественные покровители, чтобы ты мог к ним сбежать? Нет. Тебе некуда и не к кому идти. Ты можешь напиться, забыться в вине, но неизбежно будет приходить страшная секунда протрезвления. Можешь гонять всю ночь на своей тачке по улицам на огромной скорости или въехать в столб, пытаясь вытравить из себя взгляд Духа. Ты можешь заказать себе мальчика и трахать его, представляя на этом месте другого мужчину, но от себя не убежишь. Ты ведь понимаешь, что нуждаешься в Духе. Он единственный, кому ты дорог».  — Я хочу домой, — тихо прошептал я. Внезапно под ель влетел волк. Вздрогнув, я узнал в нём Шварца. Он был мокр насквозь и рычал. Его жёлтые глаза горели лютой яростью. На секунду я подумал, что это Унхайлиг явился за мной в образе чёрного волка. Меж тем Шварц вдруг растеряно заскулил и, цепко схватив меня за юбку, поволок из-под дерева. Я передумал прощаться с жизнью. Мне показалось, что он, жалобно скуля, говорит со мной. — Я сам пойду. Слышишь, пойду. Показывай дорогу. Шварц отпустил меня и вильнул хвостом. Когда я вернулся в пещеру, то увидел Духа, лежащего у полок с зельями. «Мать… что он тут хотел взять?», — я осторожно перенес Духа на постель. Затем пошёл к очагу и развёл огонь, поставил еду разогреться. — Хеннинг… ты вернулся? — Дух открыл глаза. Я молчал некоторое время, собираясь с мыслями. Душа выворачивалась от волнения на изнанку. — Да, вернулся, — наконец выдавил я. — Прости меня. Я наговорил тебе кучу гадостей, которых ты не заслуживаешь. Я… такой идиот, — шумно выдохнув, я наполнил миску рыбной похлёбкой.  — Ты меня тоже прости, — тихо ответил Дух. Несколько секунд в пещере царило тягостное молчание. — Я… я очень боюсь тебя потерять. Я к тебе привязался. — Знаешь… я к тебе тоже, — я подошёл к ложу и сел. Протянул ему миску. — Поешь и ложись. Тебе нужен покой. Ты был тяжело ранен… — Дай мне пузырек, который стоит за чёрной книгой. Он на третьей полке, — прервал меня Дух и погладил мою руку. — Там настой, который исцелит меня. — Сейчас, — встав, я подбежал к полкам. — Странно, но я не увидел его, когда брал тут зелье, — я вернулся к Духу и протянул ему пузырёк. Унх жадно выпил его и с облегчением вздохнул. — Все книги ведь переставлял. Этот не подписан, жаль… а тот только сверху подлатал… не додумался… — невнятно забормотал я. — Тебе нужно быть спокойней, тогда будешь видеть то, что скрыто от твоих глаз, — Дух нежно сжал мне пальцы и смутился. — Полежи со мной, Хенни. Я поставил грязную миску на край кровати и вытянулся возле расслабившегося Унхайлига. Он заключил меня в тёплые объятия, уткнувшись носом мне в макушку, распушая волосы дыханием. Сердце Лесного духа трепетало прямо под ухом. Я ощущал себя укутанным бархатной нежностью. В этот вечер я понял, что влюблён.