***
От громкого стука, стремительно разносившегося по дому, и пронзительных невнятных криков Дайши проснулся. Он подскочил с дивана и осмотрелся по сторонам, силясь понять, что происходит, но вид пыльной комнаты и беспорядочно раскиданных испорченных вещей не давал никакого понимания. В комнату влетела взлохмаченная Мэй, держа за руку сонную Арису. От волнения грудь женщины шумно вздымалась, а сердце колотилось, как бешенное. — Такеши здесь. Сидите в комнате и не высовывайтесь ни в коем случае. Выдадите своё присутствие — сильно пожалеете. — прошептала Мэй, не скрывая волнения, и вышла, плотно закрыв за собой дверь. Дайши был в полном замешательстве и не понимал ничего, кроме того, что происходило что-то опасное, что было уже обыкновенной ситуацией для Мэй и Арису. Всё дело портило только его присутствие. Хлопнула входная дверь и заскрипели половицы. В дом вошёл необычно высокий для японца мужчина. Он был хорошо сложен и красив, но в красоте его было что-то отталкивающее и жестокое, такое, от чего хотелось бежать. От него несло крепким сигаретным дымом и виски. Это был сам Хасимото Такеши, босс местной группировки якудза. Подвластная ему семья не имела такого большого влияния, как ведущие семьи Токио, но этот район держала под полным своим контролем уже несколько десятилетий. «Он пьян! Боже... лишь бы не сделал ничего ребёнку... Он так опасен, когда пьян!» — пронеслось в голове Мэй. Заметив страх на лице жены, Такеши самодовольно усмехнулся. — Такеши? Зачем ты пришёл так рано? — притворно удивилась Мэй, пытаясь скрыть свой страх. — Нисколько не рано. Ты забыла, что я могу приходить в любое время, какое только захочу? — грубо ответил он. — В такое время все спят. Один ты шатаешься невесть где, а потом приходишь туда, где тебя не ждут, и не даёшь спать. — возмущённо воскликнула женщина, забыв, что так вести себя опасно. — Тебе ещё раз напомнить, что я могу ходить к тебе, когда хочу? — повысил голос мужчина, постепенно закипая. — Не нужно... «Уходи, уходи! Хватит меня мучать! Разве ты не видишь, как тяжело мне, как я боюсь?» — в мыслях обращалась Мэй к мужу, но он не мог услышать её и продолжал издеваться. Он бы продолжил истязать её, даже если бы был способен слышать немые мольбы жены. Такеши крепко схватил Мэй за руку и потащил в спальню. Он толкнул её на кровать, и пружины шумно заскрипели. — Пожалуйста, не делай так, это может навредить. — тихо попросила Мэй, беспомощно прикрывая живот руками. Она понимала, что это прикрывание и просьбы не помогут, что пьяного Такеши не остановить, но не могла сопротивляться своей слабости, не могла больше притворяться сильной. — Раздражаешь! Когда уже этот никчёмный ребёнок появится на свет? — злился мужчина. Мэй не ответила. Она не хотела, чтобы он знал. — Отвечай, когда тебя спрашивают! — отвесив звонкую пощёчину жене, потребовал он. — Три месяца, подожди...***
Дайши уже пришёл в себя после сна и отчетливо осознавал, что это пришёл муж Мэй, он ругался с ней и, наверно, чего-то хотел. Дайши бы выгнал этого негодяя, но слова Мэй о том, что он может пожалеть, не пускали его. Арису сидела на диване, поджав под себя ноги, и тихо плакала, прикрывая рот одеялом, чтобы не было слышно. Дайши уже не пытался её успокоить — предыдущие попытки были безуспешны. «Да как он смеет? Что он себе позволяет?» — подумал Дайши, услышав звонкий удар. Девочка, резко дёрнувшись, всхлипнула и в ужасе прижала одеяло ко рту ещё плотнее. «Хоть бы не услышал!» — промелькнуло в её голове. — Тише, маленькая, я сейчас преподам этому мерзавцу урок. — прошипел Дайши, закатывая рукава и двигаясь по направлению к двери, но девочка выбежала вперёд него и развела руки в стороны, не желая пропускать. Неистово тыкая пальцем в сторону соседней комнаты, себя и Дайши, а потом резко ударяя свои маленькие кулачки друг о друга, она пыталась что-то объяснить, но смысл никак не доходил до Дайши. — Пожалуйста, Арису, объясни ещё раз, я не понимаю. — вздохнул он, еле сдерживаясь от злости, вызванной поведением мужчины за стеной. Шмыгнув носом, Арису закатила глаза и отвела взгляд в сторону. Она указала пальцем на стену, за которой находились Мэй и Такеши и сделала озлобленное лицо. — Он? — уточнил Дайши, на что девочка кивнула, и указала пальцем на себя и него. — Ты и я? — она кивнула и ударила кулачком правой руки о ладонь левой. — Прихлопнет? Ты не хочешь, чтобы я туда шёл, потому что он может убить тебя и меня? — Арису согласно кивнула, подошла к Дайши, и, взяв его за руку, потянула к окну. Открыв окно, Арису забралась на подоконник и вылезла на улицу. Не раздумывая, Дайши тоже вылез, и они побрели, не глядя, куда идут. Девочка еле слышно захныкала, и он приобнял её за плечи. — Не плачь, всё будет хорошо. Мы обязательно разберёмся с этим негодяем, и он больше никогда не сможет обидеть тебя и твою маму. — Дайши улыбнулся, взъерошил волосы на голове Арису и, развернув её к себе лицом, утёр слёзы. — Не хочешь пойти ко мне домой? Там будет безопаснее, а завтра я приведу туда твою маму, я уговорю её уйти. — предложил мужчина, но девочка закачала головой в разные стороны. Достав бумажку и карандаш из кармана курточки, она быстро написала, что уйдёт только вместе с мамой. При этом на её лице была такая стойкость и непоколебимость, что Дайши стало не по себе. «До чего же серьёзна эта маленькая девочка!» — подумал он.***
Дайши и Арису ушли из дома, но Такеши уходить даже не собирался. Когда Мэй сказала ему, что ребёнок появится на свет через три месяца, он снова ударил её. Мэй не понимала, почему он разозлился из-за этого, ведь он сам хотел всё знать. Когда Такеши нагнулся над ней и со страстью поцеловал в губы, заталкивая язык в рот, Мэй не стала сопротивляться — бесполезно. Ей было противно, и казалось, что от него пахло виски и сигаретами намного сильнее, но она терпела. «Только бы не причинил вреда ещё неродившемуся ребёнку.» — успокаивала она себя. — Раздевайся. — приказал жене Такеши, быстро снимая одежду с себя. — Не надо, пожалуйста! — зажмурив глаза попросила Мэй и попыталась встать с кровати, но мужчина пропустил просьбу мимо ушей, и сорвал с Мэй одежду. — Нет, пожалуйста, не делай этого! — взмолилась Мэй. — Я буду делать всё, что хочу. И поэтому сейчас же раздвинь ноги и прекрати ныть, грязная сучка! — разъярённо закричал он. Больше не сопротивляясь, женщина раздвинула ноги и, ощутив жуткую боль внизу живота, вскрикнула. Такеши грязно выругался и отвесил Мэй очередную пощёчину. — Пожалуйста... помедленнее... ребёнок... — отрывками вскрикивала Мэй, чувствуя, как по щеке катятся слёзы. Такеши молчал, прерывисто дыша и постанывая. Ему было не до неё и ребёнка.***
Такеши, бурча под нос что-то невнятное, ушёл. Мэй, прикрывшись только одеялом, смотрела в грязно-белый потолок с облупившейся побелкой. Не было сил вставать с кровати, одеваться, куда-то идти и что-то делать. Лишь ощутив небольшое шевеление в животе, женщина немного успокоилась. Ребёнок в порядке. Мэй казалось чудом, что после всего, что с ней происходило, беременность всё ещё текла нормально. Переведя взгляд на окно, Мэй посмотрела на летящие маленькие снежинки сквозь маленькую щель между занавесками и встала, чтобы одеться только тогда, когда услышала скрип двери и лёгкие шаги. Это вернулась Арису.