Gin Tatsu / Серебряный Дракон

На пороге стояли два силуэта: худощавая девушка невысокого роста в мужской одежде, с подносом на руках, а рядом с ней высоченный красноволосый мужчина с завидной мускулатурой. Кареглазая девица с сожалением и какой-то детской печалью уставилась на поднос, лежащий около футона с вечера предыдущего дня. Онигири * так и осталось нетронутым, а рядом стояла одинокая чашка с давно остывшим чаем. Тем временем рыжеволосый капитан десятого подразделения Шинсэнгуми наблюдал за особой, ровно сидящей на футоне, взгляд которой был устремлён куда-то далеко вперёд. Создавалось ощущение, что она даже не заметила чужое присутствие. - Ну как же так, Химуро-сан. Вы уже второй день не притрагиваетесь к еде, - в тихом голоске шатенки проскользнули оттенки искреннего сожаления и отчаяния. – Скоро вы совершенно обессилите! Не дождавшись ответа, говорящая аккуратно зашла в комнату, присев на колени рядом с футоном, заменив поднос со вчерашним ужином тем, что несла на руках. На подносе стояла такая же чашка с зелёным чаем, рядом же горячий мисо * в лакированной посуде, из которой ещё поднимались ленточки пара. На действия девушки рыжеволосая никак не отреагировала, всё так же упорно продолжая смотреть вперёд, в центр белой рисовой бумаги, словно старалась проделать в ней дыру. Тем временем высокий мужчина, всё ещё стоявший в проёме, сделал большой шаг в комнату, сократив дистанцию между собой и неразговорчивой гостью. - Брось, там же нет отравы, - прямо за ухом раздался лёгкий смешок. У капитана десятого подразделения был достаточно приятный голос – без излишней угрозы. - Харада-сан верно говорит! Вам нечего бояться, - бодро поддержала его юная они. Лёгкая, по-детски наивная улыбка тронула её тонкие губы. Просидев в молчании недолго, Рейсэй наконец повернулась лицом к посетителям. Подняв глаза на капитана, который был на голову выше неё даже сидя на корточках, она слегка улыбнулась граем губ. - Вы, господин Харада, как я погляжу, не такой уж дикарь, как все остальные. Надеюсь, в доказательство этому, Вы не откажете мне в маленьком одолжении? - Хоо, надо же, решила комплиментом выкупить у меня одолжение? Интересная ты женщина, я тебе скажу, - Саноске расхохотался, с интересом приподняв бровь. - Так что скажете? – посмотрев прямо в желтоватые, выразительные глаза командира, переспросила девушка, что вызвало ухмылку на губах самурая. - О каком же одолжении идёт речь? - Прошу Вас проводить меня к зам-командиру, - изумлённая гримаса появилась на мужественном лице Саноске: он ожидал чего угодно, но не просьбу о встрече с человеком, которого сама же успела довести до ярости. Сами солдаты отряда Шинсэнгуми были в ужасе от они-фукучо в своём привычном, спокойном состоянии, замирали на месте лишь от одного его ледяного и колкого взгляда, чему была свидетельством знаменитая кличка зам-командира, а эта непонятная женщина требовала с ним встречи при гневном состоянии последнего. - К-к Хиджикате-сану?! – в изумлении расширила глаза до этого молчаливая шатенка. - Смелая какая, - это прозвучало почти комплиментом со стороны рыжеволосого командира десятого подразделения Шинсэнгуми. – Что же, будет тебе встреча с Хиджикатой-саном. Разве я могу отказать женщине в такой невинной просьбе? Длинноволосый брюнет, казалось, был весьма занят записывая что-то. Он неспеша перевёл взгляд к дверному проёму, около которого снаружи стоял командир десятого подразделения в компании рыжеволосой бестии, при виде которой бровь фукучо приподнялась, а в глазах загорелся недобрый огонек. Наполненная чернилами кисточка так и осталась висеть в воздухе. - Хиджиката-сан, она попросила с Вами встречи, - проговорил копейщик, сделав шаг вперёд. - Сознаться решила? – в баритоне фукучо присутствовало подозрительное удивление. С его кивком, рыжеволосая не спеша переступила линию дверного проёма; глаза девушки сразу бросились блуждать по кабинету зам-командира. Рейсэй успела отметить, что в небольшой комнате царил идеальный порядок. Видимо, фукучо был строг не только по отношению к другим, но и к самому себе. Тем временем, Саноске Харада, так любезно согласившийся помочь, кивнул и удалился, прикрыв за собой сёдзи. В результате короткого визуального исследования рабочего кабинета фукучо, взгляд рыжеволосой на секунду задержался на знакомом деревянном чемоданчике в дальнем углу, на котором лежал револьвер. - Сядь, - внимание привлекла бесстрастная и сухая интонация брюнета. Фиалковые глаза ловили каждое движение пленницы, которая устроилась на небольшой дистанции от их хозяина. – Говори. - Господин Хиджиката, я понимаю, мы начали не слишком любезно, и нашу предыдущую беседу нельзя назвать приятной, но надеюсь, что эта окажется более эффективной, - контактируя сo слегка суженными, но строгими глазами мужчины, начала Рейсэй без вызова в интонации. – Хочу принести свои извинения за грубость. Понимаете ли, моё состояние тогда не было столь удовлетворяющим – я находилась в недобром распоряжении духа. После долгого утомительного пути, то ночное неприятное происшествие совершенно выбило меня из колеи. Вы ведь понимаете, что для меня, одинокой женщины, было неприятно оказаться в компании незнакомых, несомненно, могущественных мужчин, некоторые из которых грозились отобрать у меня жизнь. Тонкая бровь фукучо всё так же оставалась приподнятой в раздражение. - К чему эти речи? – буквально отрезал тот. - Я прошу Вас, как человека с честью и великодушием, уведомить меня, какая участь меня ожидает, - негромко вздохнув, более уверенно продолжила девушка. - Ты заявилась всего лишь за этим? – у брюнета возникло навязчивое чувство, что над ним издеваются. После недолгого молчания, переводя уже безразличный взгляд на бумаги, полагая, что его драгоценное время попросту нагло тратят, зам-командир, наконец, добавил весьма колко и бесстрастно. – Тебя будут держать здесь до тех пор, пока не решишь сознаться в своих деяниях. - Господин Хиджиката, - в интонации Рейсэй появилась некая опасная нотка. Убедившись, что внимание они-фукучо вновь принадлежит ей, она продолжила. – Позвольте задать Вам вопрос. У Вас имеются доказательства? - Доказательства? – учуяв потенциальный ультиматум, сухо переспросил брюнет, бросив взгляд на пленницу. - Именно. Доказательства того, что я желаю нанести вред Вашей организации. Повисло молчание, пока суженные глаза с раздражением прожигали лицо рыжеволосой. Воспользовавшись случаем и моментальным замешательством брюнета, та продолжила негромким, но уверенным тоном. - Вы ведь понимаете, что не имеете права держать безоружную женщину в плену без каких-либо весомых доказательств виновности? Это неуважительное и весьма оскорбительное отношение, а я уверена, что люди таких высоких моралей, как Вы, уважают женщин и их права. Так же я надеюсь, что моё первое впечатление о Вас, господин Хиджиката, было ошибочным. Фиалковые глаза без интереса снова обратились к бумагам, что лежали на низком писменном столе. Казалось, он совершенно проигнорировал монолог, произнесённый девушкой, и чернила на конце кисточки снова встретились с гладкой белой поверхностью, оставляя за собой аккуратные черты. Было явным одно: разговор оказался бессмысленным, потерпев сокрушительное фиаско, чему свидетельствовали слегка сжатые кулаки девушки. - Если это всё, можешь идти обратно в свою комнату, - напоследок прозвенел в ушах сухой баритон они-фукучо. Явно недовольный взгляд Рейсэй встретился с изумрудными глазами, из которых так и текла насмешка, около поворота к столь ненавистной для неё комнате. Циничная, хитрая улыбка, уверенно сложенные на груди руки – никто иной, как командир первого подразделения. - Ну и как прошла беседа с Хиджикатой-саном? – явное издевательство в интонации шатена заставило рыжеволосую сжать кулаки в раздражении сильнее. Молчание оной прослужило ему поводом расширить улыбку, понимая собственное психологическое превосходство. – Ведь не чаёк с ним попить собралась. Ты хотела узнать местонахождение его кабинета. На его лице промелькнуло сладкое чувство ликования, пока женские брови образовали между собой небольшую морщинку, что подтверждало правоту шатена. По её необычным глазам на секунду прошлось пламя гнева, но оно угасло подозрительно быстро, заменившись чем-то опасным и хищным, пока губы скривились в лёгкой, довольной улыбке. - Я ведь могу рассказать ему про твою небольшую тайну. Возможно, увидев мою заботу к командиру первого подразделения, он согласится меня отпустить, - настал черёд ликовать рыжеволосой. Её глаза будто высосали чувство превосходства из взгляда мечника. – Или же, я промолочу об этом, а ты в обмен освободишь невинную женщину. Поступок истинного самурая, не считаешь, Окита Содзи? Раздался свист обнажённого лезвия, и за долю секунды острие уже приблизилось к тонкой женской шее. Ещё миллиметр, и металл разрезал бы бледную кожу. - Надёжно молчат только могилы, и я могу добиться этого прямо сейчас, - изумрудный взор принял знакомый устрашающий, пропитанный угрозой, оттенок. На этот раз и вся мимика шатена излучала сухую суровость. Рейсэй была уверена –капитан первого подразделения не шутил. Хоть и была готова к такому повороту, сердцебиение вновь участилось в тревоге, а сама она замерла на месте, ожидая, пока его гнев угомонится. Простояв некоторое время в напряжённом молчании, пропитанном невидимыми вспышками борьбы взглядов, Рейсэй поспешно сделала шаг назад, одновременно отодвинув сёдзи в отведенную ей комнату. - Bastard *… - непонятное выражение было единственным, что уловил слух молодого самурая до того, как тонкая женская фигурка скрылась за рамой из рисовой бумаги. Последующая ночь оказалась беспокойной. Сильный ветер ревел, как ураган, препятствуя сну, будто издеваясь: то прекращался, то начинался с новой силой. Под шумом собственных мыслей было невозможно уснуть, а из-за бесконечных поворотов в разные стороны становилось до невозможности душно. Глаза распахнулись от нехватки воздуха – лёгкие требовали кислород, а голова – освежения. Резко присев на футон и сложив под себя ноги, Рейсэй бросила взгляд на плотно закрытое окно. Оно будто манило, тянуло к себе невидимой верёвкой, пустив в сознание навязчивую идею подойти и глубоко вдохнуть вожделенный кислород. Вскоре сознание сдалось, и тонкие ноги понесли уставшее тело к окну. Оно с шорохом приоткрылось, и в лицо сразу же ударил свежий, прохладный и до безумия приятный воздух. Одним глубоким вдохом лёгкие молниеносно проглотили такой желанный сладкий кислород, а веки опустились в блаженстве. Вновь подул ветер, приятно лаская кожу, пока взгляд упал на сапоги, что лежали около приоткрытого окна. Сделав несколько шагов слегка онемевшими ногами по энгаве, рыжеволосая вновь прикрыла глаза. Теперь она чувствовала прикосновения ветра всем телом, каждой клеточкой, каждым сантиметром. Освежающее чувство охватило с ног до головы, а глаза узрели окружающую красоту. Лепестки сакуры напоминали снежинки. Перемешавшись с ветром, они совершали невообразимый танец, то поднимаясь, то опускаясь. Луна красовалась на безоблачном небе, слабо освещая дерево. Можно было любоваться этим зрелищем до бесконечности. Рыжеволосая была готова так и замереть на месте, растягивая приятное ощущение. И даже лишь ради этого проделанный путь было не жаль. Иллюзия спокойствия и безмятежности, потерянная в последнее время, приятно изливалась в душу, и впервые все внутри наполнилось желанным ощущением родного. Пока ветер слабел, ноги неосознанно несли Рейсэй к вишнёвому дереву. Лепестки запутались в медных волосах и приятно щекотали лицо. За миг разум очистился от всего. Она слышала лишь утихший шум ветра, чувствовала прикосновения свежего воздуха к коже, а глаза видели приятную, безмятежную темноту. - Кровь! – вдруг послышалось из уголка расслабленного разума. Знакомый хриплый, пропитанный безумием голос звонко прошёлся по головному мозгу, разбивая к чертям иллюзию свободы. Прикрытые в наслаждении глаза распахнулись в ужасе. Тело бросило в знакомую дрожь. Сердцебиение сильно участилось, и лишь тогда разум вернулся в реальность. Обернувшись, Рейсэй узрела устрашающий седоволосый силуэт, некогда, солдата отряда Шинсэнгуми. Ощущения, смешиваясь с мрачными воспоминаниями недавней ночи, которую так отчаянно пытался забыть разум, в миг переполнили её вновь, оставляя тяжёлый осадок внутри, вызывающий тошноту. Пока глаза рыжеволосой расширялись в панике, а тело замирало, не видя дальнейших действий, дистанция между безумцем и ею значительно сокращалась. Её шокированное тело вернулось в чувство острой, жгучей боли в правом плече. Кожа была неглубоко разрезана под давлением острого лезвия – из свежей раны кровь сочилась ручьём, образуя алую дорожку из капель на земле. Ноги автоматически двинулись назад, совершая несколько отчаянных шагов. Глаза сумасшедшего чудовища загорелись в хищном удовольствии, а клыки обнажились в безумном, бросающем в дрожь, шипящем смехе. Слюна монстра стекала по подбородку, слегка пенилась, словно у больного пса. С каждой секундой ужас выталкивал наружу надежду спастись, капля за каплей. Зрачки уловили миг, когда металл вновь просиял угрожающе, когда разрезал воздух противным свистом. На сей раз удалось избежать кровопролития: увернувшись, Рейсэй кожей почувствовала холодную волну воздуха - лезвие прошлось прямо перед самым лицом. Взгляд уловил граблю, что бесполезно валялась около вёдер рядом с деревом сакуры. Ноги с тяжестью отлипли от земли, унося девушку к спасению, и как только её руки схватили деревянную ручку, за спиной свистнул разрывающийся лезвием по полам воздух. Оборачиваясь, с трудом уклонившись от сметельного удара, рыжеволосая, без долгих раздумий замахнулась новоиспечённым оружием, глубоко поцарапав металлическими зубцами половину лица седоволосого чудища. Кровососущая тварь попятилась назад, замерев. Из глубоких царапин вытекала кровь приторно тёмно-красного цвета. Повисшие безобразные ленты ободранной кожи открыли внутренность лица, вплоть до самого черепа. Зубец, под силой удара, впился в глазное яблоко, отрывая его от плоти. Невыносимая тошнота сразу начала душить горло, а глаза от ужаса расширились. На изуродованном лице появился окровавленный оскал, перерастая в противный смех. Нечеловечески сильная рука схватила деревянную ручку, с ещё большей мощью притянув напряжённо сжимающую её девушку к себе, пока вторая рука замахнулась для очередного удара. Опомнившись, сдерживая приступ тошноты, Рейсэй отпустила граблю, попятилась назад, пытаясь избежать удара. В приступе паники тело потеряло равновесие, и нижняя часть спины с грохотом встретилась с холодной землёй. В расширенных глазах застыла надежда. В них отражалось, как дистанция между её головой и лезвием висевшем в воздухе молниеносно сокращалась. Острие металла остановилось на опасном расстоянии от её лица. Девушка услышала хруст лезвия, пронзившего плоть. На уродливом лице чудовища застыла гримаса боли, а из грудной клетки кровь просочилась бурным фонтаном. Седые волосы начали чернеть, и жизнь в алых глазах потухла. Потяжелевшее тело, теряя равновесие, упало в сторону. На Рейсэй свысока смотрели пара рубиновых глаз. В них царил холод. Пронзающий душу холод. Луна осветила безупречный лик и пшеничные волосы незнакомца, беспорядочно вьющиеся на ветру. Его аристократичные черты были пропитаны гордостью. Взгляд рыжеволосой застыл в изумлении. Глаза расслабленно заблестели, и сердцебиение медленно начало возвращаться в норму. Прерывисто дыша, Рейсэй нервно облизнула засохшие губы. Кровяные капли из раны на плече так и разбивались о землю. На шее всё ещё беспокойно билась артерия: под лунным светом заблестела обвившая её серебряная цепочка. Из-под рубашки показалась половина кулона – голова дракона – покоявшегося на неритмично вздымающейся груди. Осмотрев непривычный облик спасённой, мужчина еле-заметно приподнял бровь, и кровавые глаза, светящиеся могуществом, с лёгким изумлением начали изучать особу, лежавшую на земле опираясь на локтях. В первую очередь суженный взгляд упал на гайдзинское мужское одеяние, и, постепенно поднимаясь к лицу, остановился на всё ещё расширенных глазах. В демоническом взгляде загорелось минутное пламя интереса. - Хн, - острие лезвия со свистом скрылось в ножны, пока взгляд рубиновых очей всё ещё сжигал рыжеволосую. - Казама! – недолгий зрительный контакт нарушил знакомый, пропитанный ядовитой ненавистью баритон. Демонические глаза упали на приближавшегося зам-командира Шинсэнгуми, за которым следовала ещё пара членов отряда. Между их взглядами прошлась опасная молния. - Уж больно много женщин в штабе, - в ледяной интонации читалась капля сарказма. - Какого ёкая явился?! – пальцы фукучо потянулись к рукояти лезвия, наполовину обнажая его из ножен. Глаза сузились, губы сжались в гневе. - Так вот она, усовершенствованная версия творения Кодо, - бесцеремонно проигнорировав вопрос брюнета, демон бросил взгляд на изуродованный труп, валявшийся у него под ногами. – Мерзость. - Говори, чего хочешь! – буквально выплюнув сквозь зубы, брюнет полностью обнажил катану. - Всё, что мне было нужно, я уже узнал, - бросив насмешливый взгляд на нагое лезвие фукучо, чистокровный демон продолжил. – Не спеши расставаться с жизнью, Хиджиката Тошидзо. Я выполню твоё желание при следующей встрече. Зубы зам-командира заскрипели в раздражении, а пальцы сжали рукоять катаны крепче. Ярость в глазах последнего, казалось, была готова сжечь светловолосого демона дотла. Но эта картина так и осталась запечатлённой в голове: прямо перед его глазами от чистокровного не осталось и следа. На пустом месте, где за миг до этого стоял гордый демонический силуэт, кружились листья моментального вихря, опускаясь на холодную землю, как лепестки сакуры. Все участники ночного инцидента стояли неподвижно, в воздухе повисло напряжённое молчание, пока оно не нарушилось свистом лезвия, погружённого обратно в ножны. Холодный взгляд фиалковых глаз пал на девушку, лежавшую на земле, опираясь на локтях, как окаменевшая. Её взгляд так и застыл на месте, куда медленно падали из неоткуда взявшиеся листья. Слегка посиневшие губы были всё ещё разомкнуты, жадно глотая холодный воздух. На ткани бордового пиджака красовалось длинное пятно застывшей крови. В чувство реальности Рейсэй привели быстрые приближающиеся шаги, и вскоре перед ней стоял силуэт разгневанного они-фукучо, из глаз которого так и текла угроза. Обратив всё ещё расширенный, и в какой-то мере растерянный взгляд на него, рыжеволосая так и осталась неподвижной, ожидая его следующих действий. - Я, кажется, обещал отрезать тебе конечность при следующей ночной прогулке, - за спиной брюнета раздался колкий голос зеленоглазого шатена. На его лице не было обычной циничной улыбки – из его очей выливался мороз. Пока разум бился в мерзкой панике, острая боль заставила опомниться. Девушку с устрашающей силой оторвали от земли: Хиджиката потянул тонкое ослабленное тело на себя, с невозможной мощью сжимая её запястье – послышался негромкий хруст – на молочной коже обязательно останутся синяки. Освободить неприятно ноющее запястье не получилось: они-фукучо имел громадное превосходство в силе. - Тебе не было позволено выходить из комнаты, - наконец проговорил сквозь зубы брюнет, вкладывая как можно больше яда в каждое слово, пока его устрашающий взгляд упал на сжатые губы Рейсэй. Показалось небольшое алое пятно: она сжала нижнюю губу зубами, прокусив до крови. - Отпустите, - впервые за несколько дней в интонации девушки промелькнула капля настоящего страха, пока её глаза сузились от ноющей боли. Казалось, сейчас тонкая кисть сломается под давлением железных пальцев брюнета. Но его хватка так и не ослабела, из-за чего небольшая морщинка образовалась между её бровями. - Хиджиката-сан, дайте мне выполнить своё обещание, - напряжённое молчание вновь нарушил голос шатена. - Содзи! Она и так напугана, - в разговор вмешался капитан десятого подразделения Шинсэнгуми, одарив заговорившего недовольным взглядом, после чего его золотистые глаза обратились к уже давно остывшему трупу результата экспериментов с “Отимидзу”. – И только откуда он взялся? - Прошу меня простить, это я не уследил за ним, - за спиной раздался бархатный голос медика-военного, который поправлял круглые очки, приближаясь. За ним, шевеля крохотными ножками, бежала шатенка с взволнованным взглядом. - Ну-ну, Саннан-сан, Вам не кажется, что второй такой инцидент за последний месяц – уже слишком? – поворачивая голову в сторону пришедшего, промолвил Содзи, приподнимая бровь. - Мои глубочайшие извинения, виной тому моя невнимательность. Такого больше не повторится. Никто не пострадал? - Рейсэй-сан! Вы поранились! – пытаясь отдышаться от недавнего бега, с волнением воскликнула Чизуру, устремив взгляд карих очей на девушку. - Довольно. Содзи, отведи её обратно в комнату и проследи, чтобы больше не высовывалась. Чизуру, перевяжешь рану, - проговорил чёткий и холодный баритон, пока его хозяин всё ещё сжимал запястье раненой. В её глазах загорелся недобрый огонёк. - Я больше не потерплю такого бестактного обращения с Вашей стороны! Я, между прочим, живой человек, женщина, в конце концов! Я не в состоянии сутками сидеть в этой проклятой комнате, и Вам не дозволено обращаться со мной, как с рабыней! – в её интонации почувствовался возмущённый гнев, глаза с вызовом заглянули в глубь холодных очей фукучо. За секунду она почувствовала, как хватка на запястье стала крепче, что вновь заставило сморщиться от боли. - Закрой рот! – тот раздражённо скрипнул зубами, словно пытаясь уничтожить несносную особу взглядом. Через несколько секунд, как гром среди ясного неба, раздалась звонкая пощёчина, и на лице Хиджикаты Тошидзо впечатлились красноватые следы тонких пальцев Рейсэй. От неожиданности мужчина отпустил запястье девушки, где уже красовались бесформенные синяки. От оглушающего звона удара и от сжигающей боли, глаза фукучо расширились в шоке, пока его испепелял гневный женский взгляд. У присутствующих округлились глаза. Шатенка, наблюдающая за этой картиной, в ужасе ожидания демонического гнева зам-командира, прикрыла открытый рот руками, а капитан первого подразделения с раздражением сжал рукоять своего клинка. - Не смейте так со мной разговаривать, Хиджиката Тошидзо! Вам бы лучше следовало извиниться за уже второе нападение ваших зверушек из ада, - угрожающе прошипела рыжеволосая, вкладывая яд в каждое произнесённое слово. Гордость в её взгляде прикрыла страх – кулаки сжались до хруста. Крепкая мускулистая рука капитана десятого подразделения с огромной скоростью оттащила виновницу в сторону, подальше от застывшего на месте зам-командира. Харада Саноске представить не хотел, что бы стало с виновницей, попадись та под руку фукучо, когда тот придёт в себя. Страшно было даже предполагать, что будет, если брюнет плюнет на морали по отношению к слабому полу. - Пошли. Быстро, - негромко предупреждающе проговорил Саноске, согнувшись к уху девушки, пока та всё ещё сжигала взглядом они-фукучо даже на приличном, безопасном расстоянии. Внезапно рука, несильно сжатая его огромной ладонью, ускользнула из спасительной хватки, а взгляд рыжеволосой устремился куда-то вперёд, пока губы отпустили усталый, раздражённый вздох. - Сама знаю дорогу. И пока изумлённые желтоватые глаза наблюдали за удаляющимся тонким силуэтом девушки, хватающейся за раненное плечо, порядочно испачкав ладонь кровью, на лице силуэта, наблюдавшем за любопытным зрелищем с крыши здания штаба, загорелись два рубиновых огонька – губы растянулись в довольной усмешке.