Новая история

Вспышка молнии выхватила из темноты очертания старых машин, груд металлолома и висящего над землёй треугольника. У себя в хижине старик Макгаккет жарил, над горящим в бочке костре, толстую крысу. - Та-дадам! – Билл выпрыгнул из горящей бочки. Макгаккет с потрясающей скоростью отпрыгнул назад и спрятался за грудой шин. - Зачем ты приходишь? Изыди, нечисть! - взвыл он из-за укрытия. - Мухахахахаха! – Билла охватило синее пламя и он решил морально добить старика. - Я пришёл за твоей душой! - Нет! Я знаю правила! Изыди! – из-за шин прилетел гаечный ключ и закономерно пролетел мимо Билла. - Уууууу! – завыл тот и вырос в размерах. - Аааа! – послышался звук разгребаемых мусорных завалов. - Я! Пришёл! За! Тобой! – медленно проговорил Билл и вдруг залился истеричным смехом. Ответом ему послужило то, что из-за шин показалось какое-то устройство и, под аккомпанемент пафосного крика “АААААААААААААА!”, пальнуло в него красным лучом. В Билле образовалась круглая дырка с опалёнными краями, сквозь которую, в порядке самопознания, была сразу просунута рука. - Здесь меня нельзя убить! – крикнул Билл и ушёл сквозь стену. Надо сказать, что Билл являлся к Макгаккету на протяжении последних двух недель и старательно пытался выгнать из него последние остатки разума. Честно говоря и Биллу, и старику это уже надоедало, но пока Макгаккет пугался, Билл попыток не прекращал. Утром Стен решил пораньше разбудить Никиту и застал идиллическую картину: валявшийся на диване Никита и куски ноутбука вокруг. Стен уже видел этот ноутбук в сломанном виде, но значения этому не придал. Он поднял треснутую крышку и тут его взгляд упал на еле-заметную нацарапанную надпись “Стен”. Стен осторожно собрал все детали, которые увидел и отнёс их в подвал. Потом он вернулся и разбудил Никиту, пнув диван. - А? Что? – на русском сказал Никита, протирая глаза и, когда память ответила мозгу на вопрос “Кто он, где он и как он тут оказался?” сказал на английском: – С добрым утром. - И тебе не сдохнуть, малой. Одевайся. Устрою тебе бесплатную экскурсию. Понимаешь? – Стен осмотрел комнату ещё раз и пошёл на кухню. - Да, сейчас, – Никита быстро оделся и замер, смотря на комнату. Остатков ноутбука не было. “Может сон?” подумал он и принялся складывать постель. - Нет. Не сон, – сказал Никита, обнаружив под подушкой древний винчестер. Он сунул деталь в карман и пошёл за Стеном. Тот на кухне пытался найти что-нибудь съедобное. Из съедобного нашёлся только хлеб. - Есть только это, – Стен положил на стол нож и буханку белого хлеба, - потом пошлю Венди в магазин. Отрезай кусок и пошли. Когда Никита отломил половину буханки, Стен начал экскурсию. - Здесь касса, – как ни странно, он указал на кассу, - но это тебе не пригодится. Нам нужно идти дальше. Стен провёл его через бесконечные ряды разных чучел и банок с овощами различных форм и остановился у двух небольших сцен. На одной из них стояло старое чучело медведя на четырёх лапах. - Эта идея пришла ко мне сегодня ночью! Вот это и будет твоей первой работой, – с гордостью заявил Стен, указывая на медведя, - залезай! Никита чуть не поперхнулся куском хлеба. - Чего? - Залезай на чучело. Сейчас ты всё поймёшь, – Стен покопался за старым креслом и извлёк оттуда коричневую ушанку. - Ладно, - Никита влез на спину медведя, держа в зубах кусок хлеба. - Фто дальфе? - Надевай! – Стен кинул ему ушанку и полез за другими атрибутами. До Никиты начало доходить, что от него хотят. - То есть я буду изображать русского? – сказал тот, ловя тулуп. - Да! – Стен достал большой топор с двумя лезвиями. - Люди будут драться, чтоб на тебя посмотреть. Стен вручил Никите топор. - Идеально! – заявил он. - Надеюсь чучело тебя выдержит. Скажи что-нибудь на великом и могучем. - Ну, эээ... - Скажи “Советский Союз”! - Советский союз, – угрюмо произнёс Никита. Картина каноничной “медвежьей кавалерии” действительно внушала. - Хмм, спой что-нибудь, – Стен почесал подбородок, - всё равно что, лишь бы на русском. - Я плохо пою. - Неважно, споёшь что-нибудь. Ладно, слезай. До лох…то есть туристов ещё час, – Стен пошёл наверх, но был остановлен вопросом Никиты. - А вторая сцена для кого? – подозрительно спросил Никита. - Для Диппера, он изображает человека-волка. - Хоть не мне одному страдать, – Никита слез с медведя и скинул с себя тулуп, но ушанку оставил. Он решил ещё подкрепиться хлебом и, пройдя на кухню, отрезал небольшой кусок от остатка буханки, положил его на стол, а остальное принялся есть. Сверху спустился Стен и, глядя на Никиту с куском хлеба в руках, выдал новую идею. - А ты сможешь есть хлеб верхом на медведе? - Фто? Хлеб на медфеде? – с набитым ртом спросил Никита. - Да! Или пой! – Стен почесался и пошёл отпирать замки на дверях. Никита пожал плечами.