***
Клэр поднималась по лестнице, и каждый ее шаг отдавался глухим эхом в пустынном здании собора. Каменные ступеньки казались бесконечными, девушка старалась идти как можно быстрее, но при этом крайне тихо, и каждую секунду прислушивалась, уповая на свой, пусть и не вампирский, но все же более острый, чем у любого человека, слух. Но ей не удавалось уловить хоть какой-то звук. Клэр уже было подумала, что в соборе пусто и Гейл что-то напутал, когда увидела мерцающий огонек на верхней площадке. Огонек, подаривший ей надежду. Девушка устремилась туда. Пробежав с вампирской скоростью два оставшихся лестничных пролета, Клэр оказалась на последнем этаже и принялась судорожно оглядываться. Она кожей чувствовала, что там кто-то был. Клэр было хотела позвать Гейла, который порядочно отстал от нее и находился этажом ниже, когда внезапно женский силуэт вышел из тени на свет, и с губ Клэр слетел удивленный возглас. Она узнала эту девушку со струящимися по плечам каштановыми волосами, одетую в темные джинсы и белый пиджак. Прямо перед ней стояла Давина Клэр, собственной персоной. — Давина? — Андерсен все еще не могла поверить своим глазам. Боковым зрением она заметила, что Гейл наконец-то тоже поднялся к ним и остановился в дверях, медленно переводя взгляд со своей сестры на незнакомую ему девушку. — Давина, что ты тут делаешь? — снова попыталась вступить в разговор Клэр. — Я думала, ты уехала из города! — Ты все еще с Клаусом, Клэр? — невпопад и как-то отстраненно спросила Давина, глядя мимо своей собеседницы. — Мне очень жаль — ты мне всегда нравилась, и я не хотела доставить тебе неприятностей. — Так это ты! — наконец-то, с опозданием, до Клэр дошла крайне неприятная для нее правда. — Ты наложила проклятье на Клауса! — Он разрушил мою жизнь! — едко выплюнула в ответ Давина. — В той войне, что он устроил, погибли дорогие мне люди: Марсель, Джош… Я просто хочу правосудия! — И поэтому ты? .. — Я вернула с той стороны Майкла! — Что? .. Почему?! — Он единственный человек, которого боится Клаус и у которого есть весьма хорошие шансы убить его. — А убить беременную женщину тебе тоже показалось хорошей идеей?! — Клэр прищурила глаза, понимая, что уже начинает закипать. — О чем ты? — Давина казалась действительно растерянной и не понимающей, о чем идет речь. — Пару недель назад Майкл ранил меня, но при нашей последующей короткой встрече он признался, что его целью была не я. Он хотел убить Хейли, девушку, которая носит ребенка Клауса. — Я правда ничего не знала об этом, Клэр! — воскликнула Давина. — Я бы! .. — девушка запустила руку в волосы и невольно сделала шаг назад. — Я бы никогда не позволила навредить беременной женщине, да и вообще… Я желаю смерти только Клаусу! — Это мне уже ясно! Но зачем ты прокляла его? Я так поняла, твоим главным оружием является Майкл, который так и жаждет убить Ника. Для чего тебе понадобилось еще и проклятье? — Я не хотела, чтобы его смерть была слишком легкой, да и Клаус — довольно сильный противник, а теперь, когда он не в форме, Майкл уж точно сможет одолеть сыночка. Думаю, скоро я призову его и отдам прямой приказ. — Давина, не делай этого! — прошептала Клэр. В ее голосе слышались умоляющие нотки. — Почему? Потому что ты любишь его? Знаешь, у меня тоже были любимые люди, которых он, — лицо Давины скривилось, — у меня отнял. — Но ты не сможешь вернуть их с помощью мести! — Клэр сорвалась на крик. — Зато наживешь себе очень много проблем! У Клауса, каким бы ужасным характером он не обладал, все же есть люди, которым он дорог и которые пойдут на многое ради него. — Ты просто не понимаешь! — Давина отвернулась от Клэр, и тут голос подал Гейл, о присутствии которого обе девушки, похоже, уже успели забыть. — Послушай, — обратился он к Давине, — мы не знакомы, но я хорошо понимаю твое желание отомстить Клаусу, однако ты, как и я когда-то, не учитываешь одну очень важную вещь — вместе с Клаусом погибнут сотни ни в чем неповинных людей. Вампиров, если быть точнее, — поспешно прибавил он. — Не думаю, что ты этого хочешь. — Вместе с Клаусом умрет мой отец, дядя, подруга и другие небезразличные мне люди, — прошептала Клэр; ее голос сел, а дыхание перехватило. — Давина, пожалуйста. Не надо.***
Когда Клэр вошла в дом, ее руки все еще дрожали, а в глазах стояли слез. Девушка была просто уверена, что так еще в жизни она никогда не боялась. Ей ужасно повезло, что Давина колебалась в правильности своего решения еще до их прихода. Повезло, что Гейл был на ее стороне. Повезло… Да в принципе ей во многом везло. Клэр поднималась по лестнице на второй этаж, вспоминая, как волна облегчения накатила на нее, когда Давина все же решила отступить. Теперь Майкл больше их не потревожит — он вернулся туда, где ему самое место. А Давина совсем уже скоро, наверное, через пару часов, должна навсегда покинуть Новый Орлеан. Гейл вызвался увезти ее. … Клэр вошла в спальню Клауса, и первым, что она увидела, были разбросанные буквально повсюду пустые пакеты из-под крови. Сам Клаус, выглядевший уже вполне нормально, сидел в кресле и поглощал содержимое очередного пакета; его семья в полном составе тоже была здесь. Клэр устало прислонилась к дверному косяку и слабо улыбнулась. Когда все закончилось, она послала Колу сообщение, где написала, что ей удалось все исправить, но без подробностей. И теперь, едва она показалась на пороге комнаты, взгляды всех домочадцев были устремлены на нее; все ожидали ответов. — Где ты была? — Элайджа подскочил на ноги и внимательно, с ног до головы, окинул Клэр взглядом. — Искала выход из ситуации, — девушка говорила словно через силу — усталость переполняла ее. – И, как видишь, нашла его. Майкл нас больше не потревожит. — Но как… — начал было Клаус, однако Клэр не дала ему закончить: — Я обещала, что все случившееся сегодня ночью останется между мной и человеком, который мне помог. Так что не вынуждай меня, я все равно ничего тебе не расскажу. — Ну ладно, — произнес Элайджа, незаметно делая знак домашним. – Мы, думаю, уже порядком все устали, и нам стоит отправиться спать. Предложение Элайджи все поддержали единогласно, и комната вмиг опустела. В ней остался только сам Клаус и Клэр, которая, тяжело вздохнув, опустилась на кровать. — Как ты? — спросила у возлюбленного девушка, чувствуя, как ее веки становятся свинцово-тяжелыми. — Уже лучше, — ответил Ник и скривил губы в усмешке. — Твоими стараниями. Девушка мягко улыбнулась и уже было собиралась развалиться на огромной, мягкой постели Клауса и проспать часов двенадцать, не меньше, когда Майклсон неожиданно позвал ее: — Клэр? — Что? — спросила девушка, сонно щурясь. — Ты выйдешь за меня? Сперва Клэр показалось, что она ослышалась. Но потом, спустя всего секунду, она вновь улыбнулась. Это было слишком длинная ночь, но за окном уже занимался рассвет. — Да. Я выйду.