Талисман. Сила притяжения

Тоша. — Блять, где их носит?! – психанул я и резко всплеснул руками, в одной из которых держал телефон.       Два часа не могу до Саши дозвониться. Сначала она просто не отвечала, а сейчас у неё недоступно. С Тоней такая же фигня. Мне ни одна не отвечает. Ладно, эта ненормальная накрутила себя, напридумывала там в своей глупой головушки какой-то херни, но, блять, Тоня, ты-то какого хера мне не отвечаешь? Я просто места себе не нахожу. Даже не знаю, куда она могла уйти. Это всё настолько глупо, тупо и ебано, что я, блять, вообще не знаю, что мне делать. Она даже выслушать меня не захотела. Закрыла дверь прямо перед моим носом и ушла. Куда? Куда она ушла?! Я тоже, блять, хорош. Просто красавец. Девушка подумала, что я ей изменяю, наорала на меня и ушла, а я, сука, остался стоять и охуевать. Идиот просто, кретин! Надо было идти за ней, твою мать! Но откуда я знал, что эта дура пропадёт так надолго! Я же надеялся, что она сейчас перебесится, да вернётся. Я и до сих пор на это надеюсь. Не может ведь она из Питера куда-то уехать. В любом случае вернётся домой. Я уверен. Самоуверенный мудак.       Мы вчетвером сидим на кухне. Влад, как и всегда, пьёт уже, наверное, третью кружку кофе. Ему нельзя, а он всё равно пьёт. И так по ночам плохо спит, ещё бы энергетики хлестал для лучшего результата. Чтоб совсем не спать. Быть активным двадцать четыре часа в сутки, а потом начать разговаривать со стенами или с тем же кофе. Маус уже минут пять мешает сахар в кружке с чаем. Блять, тебе уже нечего мешать, прекрати издавать этот раздражающий звук! Жека держит в руках кружку, стоящую на столе, и, вжав голову в шею, смотрит на неё. А я хожу по кухне туда-сюда и пытаюсь не думать о плохом, но, блять… — Тоня с Женей днём гуляли сегодня, – ответил Влад. Мильковский поднял на него ожесточённый взгляд и посмотрел, словно на предателя. — Ты что-то знаешь? – с прищуром посмотрев на него, спросил я. Жопой чую, носатый в курсе. Но, блять, молчит и даже не смотрит на меня. – Блять, Мильковский, не время играть в партизана. Где они?       Я ударил ладонью по столешнице и с нестерпимой яростью посмотрел на него. А он молчит. Молчит, блять.       Я опять закричал: — Милько!..       Но входная дверь громко хлопнула, и я тут же замолчал, с надеждой посмотрев на вход, который ведёт на кухню. — Ниженко, ублюдок, как ты смел так поступить?! – закричала Тоня, как только вошла к нам, уверенно идя прямо на меня. — Да у вас групповой ПМС, что ли? Почему на меня все орут без повода?! — Без повода!? И это ты называешь «без повода»?! – её ярости не было предела. Она ненавидела меня сейчас больше всех на свете. Не дай Бог с Сашей что-то случилось, я никогда в жизни себе этого не прощу. — Тонь, успокойся, тебе нельзя нервничать, – Мильковский, блять, как всегда влезет, когда его не просят. — Женя, я тебя по-хорошему прошу, уйди от меня, я за себя сейчас не отвечаю! – буквально прорычала Тоня, грубо скинув его руки со своих плеч. Женя нерешительно отошёл в сторонку. — Да что случилось-то? – уже теряя терпение, спросил я. — Что случилось?! – переспросила она, вложив в свою интонацию, кажется, ещё больше ненависти. – Саша в Киев уехала! Вот что случилось! — Что?! – в один голос сказали мы вчетвером.       Не может из Питера куда-то уехать, да? Об этом ты, блять, так спокойно думал?! Ниженко, ты просто идиот! Ты… Твою мать, у меня даже нет слов, чтобы обозвать самого же себя! — Трахать одну, а любить другую – очень по-мужски, братишка, – съязвила Тоня, посмотрев на меня. — Блять, да что за хуйня?! – взъелся я, ударив кулаком по столешнице, около которой стоял. – Не было такого! Она часть разговора услышала. — Да-да-да, – она часто закивала головой. Не верит, конечно. – Она мне уже рассказала, какой разговор там был. — Тоня, блять, ты хотя бы мне поверь! – взяв её за плечи, воскликнул я. – Какой смысл мне тебя обманывать?! — Чтобы я не злилась на тебя и не мечтала о твоей грёбанной смерти! – смотря мне прямо в глаза, прокричала она. Столько ненависти. Я ещё никогда её такой не видел. Точно так же на меня смотрела Саша. Два часа назад. Когда я, тупой мудак, не смог ей всё объяснить.       Я слегка сжал в руках Тонины маленькие плечи и, сдерживая всю злость, спокойно попросил: — Выслушай меня. — Да она тебя... — Пожалуйста!.. – сквозь зубы процедил я.       Она смотрит мне прямо в глаза. Губы поджаты. Она тяжело и часто дышит. Впервые она меня так сильно ненавидит. Такого не было даже в первый месяц нашего знакомства. Даже в тот день, когда мы узнали, что поцелуй из клипа никуда не исчез, она ненавидела меня меньше. Сейчас же она просто разорвать на куски меня готова. И ни капельки ведь не пожалеет. — Мы просто разговаривали с Катей о том, почему так редко видимся, – продолжая держать Тоню за плечи, спокойно проговорил я. – И я сказал, что всё время хочу и пытаюсь проводить с Сашей, потому что мне ни с кем не было так хорошо. Я люблю её. Я, чёрт возьми, до безумия в неё влюбился! Я всю жизнь искал такую девушку, как она. И именно это я говорил Кате. Саша просто… — Что? – слегка нахмурившись, тихо переспросила Тоня. – Подожди, ты сказал, что любишь её?       Я опустил взгляд, вздохнув. На кухне повисла просто гробовая тишина. Все молчали и с любопытством ожидали развязки. А я не знаю, что мне говорить. Почему я так боюсь Тониной реакции?       Убрав руки с её плеч, я сделал глубокий вдох и, развернувшись, сел на стул, сложив руки на стол. — Ну... – я сглотнул и на выдохе сказал. – Да, я люблю её.       И опять эта тишина. Я смотрю на свои руки и даже боюсь представить, о чём сейчас думает Тоня.       Она села напротив меня и опять тихо и со странным спокойствием спросила: — И давно ты её любишь?.. — Не знаю, – мотнул я головой. – Наверное, после первого…       И я тут же замолчал, поняв, что говорю лишнее. Очень, блять, лишнее. — Я... знаю про это.       Я резко поднял на неё шокированный взгляд. А Тоня сидит, опустив взгляд и даже немного смутившись. Неуверенно посмотрев на меня, она виновато пожала плечами. — Она мне всё рассказала… — Прямо всё?.. – я сглотнул. Она всё знает. Почему тогда я до сих пор жив? Блять… А я ведь даже не обратил внимания на её фразу «спать с одной, а встречаться с другой». Значит, она точно обо всём в курсе.       На мой вопрос Тоня лишь слабо кивнула головой.       Я вздохнул и снова опустил взгляд. — А влюбился я в неё, походу, ещё когда ты была в детдоме…       Вот я во всём и признался. И даже не страшно. По крайней мере, я всё еще жив. — Два влюбленных идиота... – схватившись за голову, простонала Тоня. – Она ведь тоже тебя любит. — Да, я знаю, что идиот, надо было давным-давно ей во всём признаться, и плевать, что не вза... – я резко замолчал, поскольку до меня только сейчас дошло то, что сказала Тоня две секунды назад. – Что ты сказала?!