Талисман. Сила притяжения

Тоня. — Всё, мы разобрались, – зайдя в свою комнату и захлопнув дверь, я стремительно прошла к кровати, на которой сидела Саша и ждала меня. Упав головой на подушку, я отвернулась лицом к стене. — Что он сказал? – осторожно поинтересовалась Саня, повернувшись ко мне. Я услышала, как она ёрзает на кровати. — Он рад.       К глазам снова подступили слёзы. Меня всё раздражает. Меня бесит эта ситуация, бесит эта дурацкая и не вовремя появившаяся влюблённость, бесит, что я реву слишком часто, бесит, что он рад, а я тут лежу и рыдаю в подушку. Я не могу себя сдерживать, это всё беременность. Я читала, что происходит гормональный сбой, и эмоции начинают зашкаливать и обостряться. Если раньше я могла зареветь только в крайнем случае, когда была по уши в каком-нибудь дерьме, то сейчас слёзы льются как из ведра с поводом и без. Меня трясёт от собственной жалости к себе. Я выгляжу слишком жалко и глупо. Меня это бесит. Бесит, бесит, бесит! — Рад? – переспросила Саша.       Сделав глубокий вдох, пытаясь задержать слёзы, что так и стремятся, чёрт возьми, вырваться наружу, я сдержанно ответила: — Рад, что мы во всём разобрались.       Сглотнув, я закрыла глаза. Ненавижу. Всё ненавижу. Ненавижу себя, Женю, Тошу. Всех, кто причастен ко всему этому. Если бы не эта долбанная подвеска у меня на шее, ничего бы не было! Жила бы сейчас спокойно в детдоме, возможно, даже и не беременная, и было бы всё прекрасно и замечательно. Всё так же с Саней плевали бы на детдомовские законы, сбегали бы с уроков, забивали на домашку, сидели б каждую неделю в кабинете директрисы… Я скучаю. Честно, я скучаю по той жизни. По той спокойной и повседневной жизни. Без этой чёртовой боли и разочарования.       Я шмыгнула носом, иначе я бы задохнулась от этих дурацких слёз и соплей. Самое ужасное – я ничего не могу с этим поделать. Все эти чувства и эмоции, они выше меня. Они захлестнули меня с головой и безжалостно взяли в плен, приказав подчиняться любой их прихоти. Вот я и подчиняюсь. Лежу, реву и подчиняюсь.       Саша больше ничего не сказала. Она лишь легла рядом со мной, так же на левый бок, спиной к двери, и аккуратно обняла меня, взяв мою руку в свою. Поцелуй в макушку, и я начинаю реветь навзрыд. Знаете, как это бывает? Сидишь, держишься, заставляешь себя не плакать. Но стоит только кому-то обнять, как тебя тут же накрывает. Вся эта железобетонная стена, которую ты так тщательно строил вокруг себя, резко обрушилась, и ты предстал перед этим миром совершенно открытым, показав все свои чувства и переживания, что ураганом вращаются внутри тебя.       Я не знаю, сколько прошло времени, и как долго я рыдала. Но мне всё-таки удалось успокоиться. Взять себя, наконец, в руки и перестать вести себя, как тряпка. А Саша всё это время молчала. Обнимала меня, держала за руку и гладила по волосам. Спасибо тебе, Саша, что ты есть в моей жизни. Боюсь представить, что было бы со мной, не будь тебя…       Дверь с шумом открылась, и тёмную комнату озарил свет из коридора. — Хей, сестрёныш, хорош сопли на кулак наматывать.       Тоша. Как всегда весёлый.       Он включил свет в комнате, и мы с Сашей тут же соскочили, возмущённо сощурившись и закрыв глаза от слишком яркого и неожиданного света. — Ниженко, чё тебе надо? – нахмурилась Саша, сев на кровать и посмотрев прямо на него.       Я быстро провела тыльной стороной ладони по влажным щекам, вытирая слёзы. — Я пришёл успокоить свою любимую сестру, которая решила побыть в роли ревущей тряпки, – он сел рядом с нами, прямо напротив меня. — Никто не ревёт, – пробубнила я, не поднимая на него взгляда. — Ага, – усмехнулся он. – Это у меня, наверное, в глазах застыл мировой океан, а нос краснющий, как у алкоголика.       Я опустила голову ещё ниже, чувствуя, как щёки становятся в один тон с носом. — Давай, хватит плакать, – положив руку мне на плечо, весело сказал Тошик. – Не пойдёшь ведь ты на завтрашнее свидание с Женей в таком виде. — Что?! – я резко подняла голову и шокировано посмотрела на него. — Завтра в пять вечера в кафе на Арбате, – ухмылка не сходила с его лица ни на секунду. А я не могла сказать и слова, смотря на него огромными глазами, разинув рот. – Не опаздывай.       Тоша улыбнулся и встал с кровати так же быстро, как и сел на неё. Стремительно подойдя к двери, он остановился и повернулся к нам лицом. — Но я тебе ничего не говорил! – с серьёзным лицом сказал Тошик, и уже через секунду улыбнулся, загадочно подмигнул и вышел из комнаты, закрыв дверь.       Мне лишь осталось переглянуться с такой же шокированной Сашей и попытаться осознать, что сейчас, чёрт возьми, произошло?

***

      Я бегаю в одних трусах и футболке по всей комнате и нервно пытаюсь подобрать лучший наряд, чтобы… пойти на свидание с Женей. Да. Я иду в это кафе на Арбате. Тоша оставил записку с адресом и даже написал, на каком автобусе я могу добраться. «Нервов» уже давно нет в квартире. Время поджимает, а я даже не одета. — Надень ту же толстовку и иди уже, – вздохнула Саша, сидя на кровати и устало наблюдая за моей беготнёй. — Она неудачная, – выкрикнула я, роясь в шкафу и выкидывая из него вещи. – В прошлый раз я её надела, а на свидание пришёл какой-то левый Артём. — Тогда надень новую, беленькую толстовку. Она же тебе нравится.       Я, наконец, смогла найти неплохой вариант и, взяв в руки чёрно-красный бомбер, вылезла из шкафа. Пока я лихорадочно натягивала на себя джинсы, Саша пыталась меня расчесать. В итоге мы с ней вместе чуть ли не упали на пол и запутали расчёску в моих волосах. Затем она помогла мне накраситься, полностью одеться и вытолкнуть меня из квартиры, выйдя, кстати-ка, вместе со мной. Я тебя провожу до остановки, говорит, мало ли что, ведь город не маленький. Уже поздно было сопротивляться, поэтому я без пререканий сдалась.       Этот чёртов автобус пришёл только через пятнадцать минут, и на дорогу до кафе мне осталось всего полчаса. Но я что-то очень сомневаюсь, что мы так быстро доедем, если, конечно, автобус вдруг не полетит. Чмокнув подругу на прощанье в щёку, я запрыгнула в автобус и тут же куда-то пропала среди толпы людей, которые затащили меня в самый эпицентр автобуса. Чёрт, Тоша даже не сказал, где выходить. И окон не видно. Конечно, если подпрыгнуть и нереально изогнуться, то можно что-то увидеть. Но кроме чужих спин я не вижу ничего. — Простите, – обратилась я к женщине, стоящей рядом, – не подскажете, как мне доехать до Арбата? — А это после первого поворота налево, – доброжелательно улыбнулась она. – Сейчас автобус всё время будет ехать прямо, а как только свернёт – тут же выходите. — Спасибо, – ответила я с улыбкой. Всё, оказывается, не так страшно, как я думала. Осталось-то подождать немного. И самое главное, не пропустить поворот.       Время безжалостно летит вперёд, а мы бездвижно стоим в пробке. Кажется, я уже опоздала, а до Арбата, наверное, ещё ехать и ехать. Но только я об этом подумала, как автобус начал поворачивать. Только… Мне кажется или он поворачивает направо? Эй. Эй-эй-эй! Ты должен ехать прямо! А может, эта женщина что-то напутала? — Простите… – и я неуверенно снова обращаюсь к ней. – Мне сейчас выходить? — Нет, – растерянно смотря в окно, ответила она. – Кажется, водитель поменял маршрут. — Как поменял?       Такое вообще возможно? Вот так вот едешь спокойно и неожиданно сворачиваешь? Что? Так и должно быть? — Это Москва, – виновато пожала она плечами. – Здесь часто такое происходит.       Нашла оправдание, молодец, а мне-то что теперь делать?! Я даже не знаю, где я, не говоря уже о том, как мне добраться до Арбата. Но если автобус сворачивает направо, а кафе слева, значит, мы едем в противоположную сторону и чем дольше я туплю, тем дальше от него уезжаю.       Автобус остановился, и, растолкав всех на своём пути, я выбежала на улицу. Растерянно оглянулась по сторонам, но не нашла ни одного намёка на Арбат. Взволнованно достав телефон, я посмотрела на дисплей. Два пропущенных. Я нажала на кнопку, и экран тут же погас. Нет, нет, нет, пожалуйста, только не разряжайся! Слышишь, чёрт возьми?! Ну охренеть… Я неизвестно где, с разряженным телефоном и без единой мысли на то, как бы мне отсюда выбраться.       А Женя, наверное, сидит там, ждёт меня… А я в какой-то жопе Москвы и даже понятия не имею, что мне сейчас делать.       Я подошла к самому ближнему человеку. Мужчина лет сорока. — Простите, а как я могу добраться до Арбата?       Он вопросительно посмотрел на меня. Затем огляделся. И секунд только через тридцать ответил. — Простите, я не знаю.       Спасибо и на этом. Это были самые никчёмные сорок секунд моей жизни.       Я подошла к другому. К третьему, к четвёртому… И только пятый мне смог показать дорогу и сказать, как я быстро могу добраться на метро. А ещё он обрадовал меня тем, что я опоздала на свидание на целый час.       Сломя голову, я неслась к метро. Пока спускалась вниз, лихорадочно обыскивала карманы на предмет хоть каких-нибудь денег. К счастью, они там были, и вот я стою в очереди за билетиком, нервно дёргая ногой и со страхом думая о том, что могу и не успеть до ухода Жени. Но будем надеяться на лучшее и верить в то, что он сидит и ждёт меня в этом кафе, как преданный Хатико. Наивная наивность.