Кошмар наяву/Nightmare aware

Сердце билось как сумасшедшее: перед глазами снова вставал тот ужас — погром в доме, окровавленные тела с застывшими кукольными глазами и они… Наверное, не стоило рассказывать ему всё, что приключилось, да и не хотелось, но ей совершенно точно надо было просто выговориться, поделиться с кем-то, а может, даже получить сочувствие. К тому же, он сейчас был единственным, кто хоть как-то может помочь — если не усомнится в её адекватности, разумеется. Но вот поверит ли он ей? Это вряд ли. Разве может нормальный, здравомыслящий, как принято сейчас говорить, человек поверить в такие паранормальные вещи? Однако он не выгнал её с порога сразу же, как она заговорила про это, значит, надежда ещё есть. Но он показался Мире немного странным, да и половины его поступков она понять не могла, поэтому не могла точно предсказать, как он отреагирует на её слова, на её рассказ. Ко всему прочему, всё это время он смотрел на неё до жути внимательным, пронизывающим взглядом, отчего невольно хотелось съёжиться или уйти подальше. Это достаточно нервировало и отвлекало, но, судорожно сжимая в руках край пледа, Мира заговорила: — Как Вы уже поняли, я родом из другой страны. Моя семья жила близ небольшого города, в деревне, где у нас был просторный дом. Но это детали, поэтому… — Детали тоже важны. — прервал её Кселлос. — Продолжай. — Недалеко от посёлка есть красивое озеро, куда я и отправилась в тот… ужасный день. — Когда конкретно? — Вчера. — 16 августа? — Да. Это было воскресенье, должна была собраться вся семья. Не особо люблю шум и гам приготовлений, да и меня прогоняют, как правило, поэтому я поспешила оттуда улизнуть к подруге, с которой мы, кстати, давно хотели на пикник отправиться. Вот и слиняла к озеру. Такая замечательная погода была! Тепло, но ещё не очень жарко, дул ветерок, словом — сказка! Мы так хорошо расположились, болтая о том — о сём, играя в карты, что я напрочь забыла о времени (а мне надо было вернуться к обеду), поэтому спохватившись, тут же ринулась домой. — она умолкла на несколько мгновений, а затем, выдохнув, продолжила: — Потом, когда я вернулась… Там… все было вверх дном, и… — Мире не удалось сдержать слёз, и поэтому она говорила сбивчиво и тихо, попутно вытирая мокрые дорожки на своём лице. — Так, стоп, стоп. Погоди. Сначала перестань всхлипывать, а потом уже говори. — Кселлосу уже порядком поднадоело слушать эту заплаканную девицу. В конце концов, это он ей одолжение делает, а не она ему. Но история, скорее всего, была по его части, и даже если она не сможет заплатить, то хотя бы удастся развлечься. Рутинная жизнь в последнее время все скучнее и обыденней. Однако сначала надо, чтобы она «пришла в чувство», а для этого… — Что же, я сейчас вернусь, а ты пока постарайся взять себя в руки. — после этих слов покинул комнату и спустился вниз по лестнице. Подойдя к кухне, он взял электрический чайник, налил в него воды до половины и поставил на место, предварительно заставив того проснуться от сна и поработать; открыл резную дверцу шкафа, достал оттуда большую коробку конфет, в которой, однако, были вовсе не конфеты, а различные травы и сборы. Её не так давно принесла Шерра, с ехидством заметив, что он в последнее время стал слишком нервным: «Может тебе, того, валерьяночки попить? Держи, может пригодится.» И все-таки сунула ему в руки, сколько бы он не сопротивлялся и не возвращал ей в сумку коробку. Парень усмехнулся про себя: пригодится, ещё как. Вот и случай подвернулся опробовать — может, подействует? Залив сухие листья кипящей водой, он добавил туда немного сахара. Пронеслась мысль о том, что неплохо было бы ему и самому выпить что-нибудь, но, вспомнив предыдущий вечер, он тут же отмёл эту мысль: он уже успел наесться и напиться так, что хватит, по крайней мере, на год вперед. Ухватив поудобней горячую чашку, он направился обратно наверх, умело лавируя между мебелью и дверными проёмами. Войдя в комнату, Кселлос обнаружил гостью по-прежнему сидящей на диване и погруженной в свои мысли.Он отметил про себя, что она была очень бледна, что особенно бросалось в глаза благодаря контрасту с ярко-розовой майкой. Чтобы не пугать лишний раз девушку, он негромко произнёс: — Ну что, продолжим? Держи, может полегчает. Должно быть вкусно. — Спасибо, — тихо поблагодарила его Мира, — извините, что я так… Никак не могу собраться. — Что же, — задумчиво произнёс Кселлос, размышляя о том, стоит ли ему вообще возиться с девчонкой или же все будет напрасно, — в принципе, можно попробовать следующее: я говорю свои предположения, а ты исправляешь или добавляешь что-то. Как тебе такой вариант? — Идёт. Так будет легче. — Ну тогда и начнём. Когда ты вернулась, дома что-то случилось, да? — Да. — Что именно? — Там… всё было вверх дном! Стёкла разбиты, мебель опрокинута, местами даже сломана, а на кухне… за шикарно накрытым столом сидела вся моя семья. Они были уже мертвы. Остекленелые глаза смотрели с ужасом прямо на меня! Это было ужасно! Я, я даже не сразу смогла осознать, что это произошло, я просто… не могла поверить в это! — Как их убили, можешь сказать? Какие-нибудь предположения? — Да, скорее всего, их зарезали. Я не могла долго смотреть на это, но помню, что увидела страшные рваные раны. И много крови. Очень много. Я всегда боялась вида ран или порезов, поэтому чуть не свалилась в обморок при их виде. — В доме кто-то был, кроме тебя? Живой, я имею в виду. — На первый взгляд – нет. Но в этом-то вся и загвоздка: сначала я никого не заметила, мне и не до этого было. А потом я обратила внимание на то, что было как-то темно: часть ставней были закрыты, и по углам сгущалась непроглядная темень. Затем я услышала голос: он пытался убедить меня в чём-то, я бы даже сказала загипнотизировать. Я не видела того, кто говорил, но делал это он очень внушаемо. Он… словно я слышала его у себя в голове, в сознании. Я как в полусне дошла до середины комнаты и нечаянно наступила в кровь. Это меня и спасло в какой-то мере: я очнулась, подняла глаза, а там, на потолке… Она подняла взгляд на парня и хрипло произнесла: — Это были не люди, Кселлос. Определённо. Я не знаю, как описать этих существ. Они отдалённо похожи на людей, но сравнивать нельзя: словно тени, они как сгустки темноты, от них веет чем-то тёмным. Кселлос зорко следил за всеми движениями и поведением Миры: она сидела бледная, хрупкая, с синяками и ссадинами и смотрела ему прямо в глаза; затем виновато отвела глаза и немного ссутулилась, как бы стараясь стать меньше и как можно незаметней, и смотрела куда-то в сторону, нервно теребя край пледа. «Нервничает.» Тишину нарушал лишь громкий, на фоне почти полного отсутствия других звуков, ход часов и свист ветра за окном. Перед мазоку сидела гостья, понуро опустив голову и сгорбив спину, словно ожидая вынесения приговора. «Как на суде. И я, кажется, должен быть судьёй.» — И что было дальше? — наконец спросил он, устав ждать. — Вы мне не верите, да? — перебила его Мира убитым голосом. — Кто знает. Наверное, по твоей логике, я не должен поверить в твою историю, слишком уж она нереальна для обычного человека. Но, судя по всему, ты не врёшь. Поэтому пока осмелюсь поверить тебе. Девушка просияла: — Правда? Вы и вправду мне верите? — Возможно. Но мне надо услышать историю до конца. — Да, да, я понимаю. Дальше они окружали меня со всех сторон, медленно наступали. Я попятилась назад и в какой-то момент упёрлась в плиту. Дальше деваться было некуда — меня накрыла паника, обдав волной отчаяния. Ситуация была безвыходной — никогда бы не подумала, что такое может случиться и потому совершенно не знала, что делать. Я в тот момент подумала, что самое страшное для меня — остаться совершенно одной, без семьи, зная, что родители, быть может, погибли по моей вине. Мне стало жутко и решила — пан или пропал: я повернула включатель на плите. Понимаете, она у нас газовая, вспыхнуть может все, что угодно. Я повернула включатель и нашарила рукой коробок, зажгла спичку. После этого… я не помню, но скорее всего, раздался взрыв. — И как ты оказалась здесь, ты тоже не помнишь? — Нет. — И каким образом сбежала оттуда? — Не помню. — Это абсурдно, ты понимаешь это? — Понимаю. — Тебе никто не поверит. — Да знаю я, знаю! Делать-то мне что? — у Миры готова была начаться истерика. — Успокоиться. — отозвался парень в который раз. — У тебя все ноги изодраны, ты знаешь? Так оставишь, или может промоешь? — И правда. — тут же переключилась девушка, оглядывая свои порезы. — А я и не видела. Обработать, думаю, надо. — Вот и вперёд. Кухню обойдешь, там коридор: дверь справа — ванная. Иди. Найду, чем обработать и принесу. Пока промой хотя бы. Девушка кивнула и скрылась в указанном направлении. «И к чему мне всё это? Я не обязан ей помогать» — размышлял Кселлос, обшаривая весь дом в поисках бинтов и хоть каких-нибудь лекарств. Но это было заведомо тщетно, поэтому он, вздохнув, не нашёл ничего лучше, кроме как взять спирт и отлить немного в чашку. «С другой стороны, она, сама того не подозревая, рассказала мне важную вещь: видимо хозяйка… нет, Джу-о Зелас снова активизировалась. Хотя может это и не она — рано делать какие-то выводы. Но мне лучше затаиться до поры до времени.» — Ты закончила? — крикнул мазоку, стучась в ванную. — Да. — отозвалась Мира, отворяя дверь. — Что теперь? — Лекарств у меня нет, так уж повелось, но обработай хотя бы этим, иначе все может перетечь во что-то более серьёзное. — и отдал ей кружку. — Это что, спирт? Он же жечь будет, просто жуть. — Другого нет. — Ладно, спасибо и на этом. И, с опаской глядя на роковую жидкость, она потихоньку начала прикладывать вымоченную вату к каждой царапине и порезу, которых было огромное множество — и глубоких и едва заметных. «И где успела?» — думала она сквозь выступившие слёзы. Кселлос меланхолично наблюдал за этим действом, втайне злорадствуя о том, что теперь не только демоны страдают от отсутствия лекарств. — Ну, вроде бы всё. — заключила Мира, с трудом вставая с бортика ванной на негнущихся ногах. — Спасибо. Кселлос же в ответ что-то быстро ответил и забрал у неё из рук чашку со спиртом, на который он поглядел с некоторым то ли сожалением, то ли отвращением, и вылил в раковину. Вернувшись в комнату, Мира чуть смущенно поблагодарила его: — Ещё раз спасибо за то, что не дали мне тогда разбиться. Да и за все остальное тоже. — Скажи честно: ты тогда хотела умереть? Удивившись такому вопросу, девушка всё же ответила: — Тогда – да, сейчас — уже нет. — Люди так легко расстаются с жизнью, как будто они живут так долго, чтобы успеть устать от неё за каких-то 20-40 лет. Впрочем, и иные этим страдают. Поймав непонимающий взгляд своей гостьи, Кселлос лишь отмахнулся: — Не бери в голову. Спокойной ночи. И погасил свет в комнате. На выходе его окликнула Мира: — Знаете, почему? От безысходности ситуации, как им кажется. Кселлос остановился на мгновение и тихо ответил: — Должно быть, так и есть.