Новая легенда

      Оставалось немного. Лейгон все время старался быть около Рейна, чтобы понять, что тот надумал. Найтмер это не нравилось. Не нравились и их разговоры, которых она не слышала. А Лейгон не решался говорить при Найтмер и старался скрыться. Кишори молча за этим наблюдала, старалась узнать тайные мысли каждого. И у нее иногда получалось. Кошку вовсе никто не брал в расчет, не думал, что она может как-то повлиять на эту историю. Никто, кроме Рейна. Пегас будто особым чутьем понимал, что лучше при Кишори не болтать лишнего, чтобы вызывать выгодное для него впечатление о себе.       Пегас устало сел на кровати, ибо кто-то уперто его будил, несмотря на ранний час. Он посмотрел устало на кошку.       — Берегись, тебя могут подставить.       — Ты говоришь? — удивился Рейн.       — Давно как, просто с тобой не говорила. Поощрение за усердную службу.       Кошка убежала. Пегас подумал над ее фразой и лег обратно спать. Долго проспать ему не удалось, так как кто-то вошел в комнату и кинул в него книгой. Рейн сел.       — Госпожа? Доброе утро. — пони потер крыло.       — Это правда?!       Последовало несколько тщетных попыток успокоить Найтмер и добиться от нее ответа, что произошло. В конце Рейн уныло проговорил:       — Госпожа…       Лунная пони замерла от взгляда Рейна. Уставшего, просящего объяснений. Она, кажется, вспомнила, что не говорила, что именно «это».       — Правда ли то, что говорит Лейгон? То, что ты хочешь меня предать…       — Что?       В глазах Рейна было неподдельное изумление. Он вдруг понял, что хотела сказать ему Кишори, и был искренне поражен тем, что Лейгон это сказал, видимо, желая вернуть доверие начальницы. Найтмер же решила, что раз Рейн не испуган, а изумлен, он невиновен.       — Я… прости… — проговорила она.       Пегас снова остро почувствовал, что к нему относились иначе. Его это одновременно пугало и… нравилось ему. Нравилось то, что он может это использовать. Не переходя определённые границы, конечно, но все же это преимущество было на его стороне. Пугало же по той же причине. Он уже задумал обмануть её, но если к этому добавить ещё безграничное влияние…       — Я… Очень боюсь, что та история повторится.       Найтмер доверчивость посмотрела в глаза Рейну. Он дрогнул от этого взгляда и резко перестал хотеть спать. Лунная пони привела около него и неожиданно спросила:       — О чем ты мечтал в детстве?       — Я… Хотел найти метку, подружиться с искателями… Ничего выдающегося.       — Аликорн задумалась.       — Метку ты нашёл. — заметила она.       Рейн безразлично выдохнул немного больше воздуха и посмотрел в окно. Ему казалось, что от него чего-то ожидали. Чего-то решающего, переломного, что навсегда прекратило бы его колебания и дало бы развитие, позволило бы перестать топтаться на месте. Он вздохнул и начал говорить:       — Знаете, госпожа, я хотел бы… тебе кое-что сказать…       Лунная пони вздрогнула, заметив, что Рейн сам исправил местоимение, хотя часто ещё говорил по-прежнему. Она внимательно на него посмотрела и стала слушать, что он скажет дальше сказать. Он собирался с мыслями.       — Я не так давно тебя знаю. Конечно же, первый раз я тебя встретил ещё когда был жеребёнком, но… Ближе узнал не так давно. Даже недавно…       Она невольно поддалась к нему. Пони это чувствовал и видел краем глаза. Он чувствовал, как нарастало напряжение. Её внимание полностью было устремлено на него. Она уже догадывались, даже знала наперед, но боялась себе верить, так что ждала, что он скажет. Кажется, сейчас она не сразу бы разозлилась даже, если б прозвучало то, что будет противоположно тому, что она ждёт.       — Я люблю. — кратко завершил он и посмотрел на неё.