Мечтать не вредно

Как всегда, я полночи проиграла в очередную стрелялку и пришла только ко второму уроку в отвратительнейшем настроении. Миссию я завалила, потому что не хотела слушаться Оуэна, который настоятельно советовал мне запастись эликсиром жизни, прежде чем входить в аномальную зону. Но я решила поступить по-своему, доказать, что справлюсь и без его подсказок – и проиграла. Ах да, ещё и уроки не выучила. И в довершение всех бед попала как раз на сочинение на тему: «Моя будущая профессия». Мало того, что я пишу как курица лапой, так ещё, как назло, двух слов на бумаге связать не могу. Вот если бы подобные сочинения можно было сдавать в устной форме, тогда, согласитесь, успеваемость старшеклассников заметно бы повысилась. Миссис Уайт раздала тетради для контрольных работ, пробубнила напутственное слово и плюхнулась за учительский стол проверять тетради других несчастных детишек. Я пригорюнилась. Смотрю, практически весь класс приступил к контрольному сочинению без энтузиазма. Действительно, что им, беднягам, писать? В течение многих лет учителя пытались привить нам хорошие качества, быть дисциплинированными, правдивыми, ответственными… А теперь, давая нам подобное задание, ожидают совершенно иного – вранья. Ведь они прекрасно понимают, что никто из нас не станет ни юристом, ни доктором, ни экономистом. В лучшем случае – парикмахером или медсестрой. Можно подумать, моя мама в детстве мечтала мыть полы в больничных палатах!.. У мальчишек тоже выбор не велик – рыбак, лесник, автослесарь, охранник. Вот, выбирай профессию на любой вкус! Однако миссис Уайт требует от нас большего разнообразия на страницах наших школьных тетрадок. Вот если бы вырваться отсюда, уехать в какой-нибудь большой город!.. Даже не в Олимпию и не в Порт-Анжелес, а куда-нибудь подальше. Не зря же люди говорят: «Хорошо, где нас нет!» Мой отец так и поступил. Я плохо помню, из-за чего они с мамой расстались, но связь с ним мы поддерживаем. На наши дни рождения и на Рождество папа дарит нам подарки, и неплохие. Между прочим, то, что у нас с Максом есть по компьютеру – целиком его заслуга. Мама ворчит до сих пор, что игры и Интернет нас до добра не доведут, но это только потому, я считаю, что она вообще не умеет обращаться с компьютером. Она из того поколения, которое принтер от сканера отличить не может и которым нужен мобильник лишь затем, чтобы звонить. Зато на кухне ей равных нет. Ну, разве что Сью Клируотер, она тоже готовит так, что пальчики оближешь. Я пока не говорила маме, что после окончания школы хотела бы уехать к отцу в Сиэтл, а может, даже и раньше. Папа что-нибудь придумает, подскажет, поможет. Просто боюсь, что мама будет против, но у неё же всё равно останутся Дэни и Бэн. Больше всего на свете мне не хочется повторить мамину судьбу – выйти замуж в семнадцать лет, нарожать кучу детей и драить полы в госпитале. Нет, только не это. Минуты бежали так же быстро, как мысли в моей голове, но ни одного предложения ещё не было написано. Я огляделась: даже позорище нашего класса, второгодник Рик Картер, который всё ещё читает по слогам, и тот, высунув язык, что-то карябает в своей мятой тетрадке. Макс тоже ссутулился над тетрадью, естественно, он пишет о том, что мечтает стать баскетболистом с мировым именем. Ну что же, мечтать не вредно. Я вот тоже мечтаю стать второй Джессикой Альбой. А что? Она тоже из небогатой семьи, так что у меня есть все шансы покорить Голливуд. Я наклонилась к сидевшей рядом Милли. Она ёрзала на своём стуле, зевала, тёрла глаза, грызла ручку, загадочно улыбалась, периодически что-то писала, но не в школьной тетради, а на листочке бумаги. И передавала сидевшему сзади Брейди Фуллеру. – Ну что? – прошептала я. – О чём писать будем? – Ах, я не знаю, – ответствовала подруга. – Мне не до сочинения сейчас. Понятно, любовные записочки превыше всего. Я машинально оглянулась на Брейди. Тот сидел, развалившись на стуле, и делал вид, что пишет, то и дело поглядывая на мою соседку по парте. Ах, любовь-морковь. Поначалу я ужасно переживала по поводу своей личной жизни. Видеть Оуэна своим парнем – это всё равно, что изменить своей мечте и остаться всю жизнь прозябать в резервации. Но, пообщавшись с ним с неделю, поняла – со стороны Оуэна мне ничто не угрожает. Однако возвращать Максу выигранные деньги ни за что не собираюсь. Тем более, я их уже отдала Милли. За купальник. Красивый такой, красненький, с блестяшками. Я взглянула на часы – до конца урока остаётся ровно девять минут. Вздохнула и вдруг решила написать правду. А что врать? Всё равно в голову ничего не идёт, кроме того, как мне пройти эту злополучную миссию и не дать себя сожрать мерзким мутантам. В общем, когда звонок возвестил о том, что урок английского исчерпал себя полностью, я дописывала последнюю фразу: «…и на стене Старшей ла-пушской школы повесят мемориальную доску с надписью "Здесь училась великая американская актриса Памела Твистер"». Я сдала миссис Уайт тетрадь и поплелась в столовую проедать свои последние денежки, так как утром ничего не успела поесть. Вечеринка у Клируотера дала о себе знать – я сорвалась и вновь стала употреблять хлебобулочные изделия и шоколад. А Бэн на радостях снова подключил мне Интернет. Модельные параметры - это, безусловно, хорошо, но без Интернета и жизнь не в радость. И я баюкала свою совесть тем, что, мол, пари выиграно, цель достигнута, можно немного расслабиться, а пара-тройка любимых шоколадок мне никоим образом не повредят. Спустя ещё четыре урока, нахватавшись двоек по биологии и матанализу и промучившись два часа на репетиции театральной студии, прибежала домой. Наспех сделала несколько бутербродов, пролила кофе на скатерть, замаскировала пятно сахарницей и помчалась в свою комнату, чтобы поскорее усесться за любимый комп. Включила скайп, запустила игру, вонзила зубы в хрустящую ароматную корочку свежего белого хлеба… Не жизнь, а кайф. Не прошло и минуты, как Оуэн связался со мной по скайпу. – Привет! Ты уже здесь? – Да, привет! – прочавкала я. – На чем мы там остановились? – На входе в аномальную зону, – напомнил мне друг. – Давай всё-таки вернёмся за эликсиром жизни, это недалеко. Приятного аппетита, кстати. – М-м-м, спасибо. Ладно, уговорил. Куда шагать на поиски этого чудодейственного эликсира? – Нужно взобраться на алмазное дерево. – Если бы я знала, где оно растёт, – протянула я и пошарила рукой по пустой тарелке. Надо же! Когда играешь, вообще не замечаешь, что ты ешь. У нас однажды был такой случай. Мама напекла пиццы, и я отнесла Максу и Брейди по хорошему такому кусочку. Мальчишки так самозабвенно играли в компьютер, что не заметили, как всё съели. Прошло буквально несколько минут, и Макс кричит мне из своей комнаты: «Памела! Ну, когда ты уже принесёшь нам чего-нибудь пожрать?!» – Просто иди за мной. Только по сторонам смотри, могут появиться всякие твари. – Оуэн диктовал, куда мне идти, что делать и от кого отбиваться, чем очень мне помог. У меня сложилось впечатление, что он ещё больше времени проводит за компьютером, чем я. – Знаю я про тварей, не учи ученого… А-а-а! Сними с меня этого мозгососа! – завопила я, когда экран залепило нечто отвратительного коричневого цвета. А потом возникла ненавистная надпись: «Вы умерли». – Я же говорил – смотри по сторонам! Давай ещё раз. Я вздохнула. С Максом намного проще – обычно я его учу играть, а не наоборот. Когда тебя учат делать то, в чём ты считаешь себя профи – это бесит. – Как дела в школе? – тем временем спрашивает Оуэн. – Отлично! – Я вру и не краснею. – Молодец, – похвалил меня он. – Я тоже хорошо учусь. – Серьёзно? – Честно говоря, я удивилась. – И когда же ты успеваешь делать уроки? – Я всё сделал, пока тебя ждал. – А! Отвали! Сдохни, тварь! Получай, получай! Это я не тебе. – Я понял. – Я посещаю театральную студию. По вторникам и пятницам. А сейчас мы готовимся к дню Святого Валентина и занимаемся дополнительно по два часа каждый день, – сообщила я и застрелила очередного монстра. – Круто! – восхитился Оуэн. – А кого ты играешь? Ну, в постановке ко дню всех влюблённых? – Я?.. О, одну из главных ролей! Стой, я, кажется, вижу это алмазное дерево! Какое прикольное! Я врала напропалую. Во-первых, никто никакой главной роли давать мне, девушке, которая лишь в прошлом месяце впервые пришла на занятие театральной студии, даже не думал. Во-вторых, поначалу мне доверили играть Разбитое Сердце – то есть просто один разочек пройтись по сцене с вырезанными из большого листа картона двумя половинками сердца. А в-третьих, меня почему-то сместили с этой роли и оставили пока что рабочим сцены. Ну, а что, у меня просто мало опыта. Опыт – дело наживное, наживу со временем, куда я денусь. Почти все знаменитые актёры начинали свою карьеру с рекламы и эпизодических ролей в сериалах. Может, я тоже из их числа. – Взбирайся на самую верхушку, эликсир жизни спрятан в ветвях. А я бы хотел посмотреть на твой бенефис. – Ой, ну какой там бенефис!.. Не преувеличивай! – Вот черт, ну кто меня за язык тянул? Надо срочно как-то отмазываться. – На эту самодеятельность вообще не стоит смотреть. Вот когда я стану настоящей актрисой и буду сниматься в кино… – Ты мечтаешь стать актрисой? – Да, а что? – с вызовом отвечаю я и хватаю этот злополучный эликсир жизни. – Я недостаточно красива для этого? – Нет, я имел в виду другое… – промямлил Оуэн. – Ты очень красивая. Просто мечты иногда так и остаются мечтами… – Только не в моём случае! – отрезала я. – Всё, мы почти у входа в аномальную зону... Спорим, тебя первого убьют? – Прости, я не хотел тебя обидеть, – поспешил оправдаться друг, – просто, мне кажется, для нас, живущих в резервации индейцев, стать знаменитым актёром или актрисой – всё равно, что мечтать стать космонавтом и полететь на луну. Так на что мы спорим? – На десять баксов, – (у меня всё равно нет карманных денег, и я не рискнула называть более крупную сумму). – Но ты всё равно не прав. Джулия Джонс же смогла. И Грэм Грин, и Алекс Мераз и… ну, множество представителей коренных народов Америки стали знаменитостями. – Согласен. Конечно, я желаю тебе, чтобы все твои мечты осуществились. О, зомби! Вот ещё один. Ого! Да их тут целая армия! – Ай! Что у тебя с оружием? У меня все патроны закончились. Осталось только, – я лихорадочно покрутила колёсиком мыши, – мачете, калаш и одна граната. – У меня ещё огнемёт есть. Сейчас я их поджарю. – Идите ко мне, миленькие, я вас на фарш пущу! – ору я и щедро поливаю врагов свинцом. – Не хотите ли огоньку, красавчики? – вторит мне Оуэн. – Фух, я отбилась. А ты кем мечтаешь стать? – Я? Программистом. А вообще я хочу разрабатывать компьютерные игры. Ну кто бы сомневался? Я бы тоже хотела, только не разрабатывать, а тестировать. Потому что программиста я не потяну, у меня с математикой слабовато. – Класс. Ты будешь разрабатывать, а я буду тестировать, договорились? – Идёт, – чему-то обрадовался Оуэн. Как будто я ему полсотни баксов просто так отвалила. Какое-то время мы так слаженно отбивались от мутантов, будто всю жизнь только этим и занимались. Да, в принципе, так оно и было, только работать в паре мы стали не так давно. Но, как мне кажется, у нас это отлично получалось. Как вдруг Оуэн как закричит: – Памела! Воздух! – Ай, кто там? Гарпии?! Ну, и как я против гарпий с одним мачете? – Я чуть не плакала. – У меня больше ничего нет, я всё потратила на мутантов и зомби... А до оружейного склада ещё далеко. – Не дрейфь, я тебя спасу. Так, где мой огнемёт?.. Гарпии очень хорошо горят, между прочим. – Ты мой спаситель! Мой герой! Дай же я тебя расцелую! – кричу я без всякой задней мысли, когда небо проясняется от дыма, гари и крылатых женщин-убийц. – Ну, что бы я без тебя делала! – Всегда пожалуйста, – мямлит мой спаситель. Но тут в нашу идиллию неожиданно врывается кто-то посторонний. Я услышала какие-то приглушенные голоса на другом конце «провода», а потом Оуэн прокашлялся и сказал: – Памела, извини, пожалуйста, я тут маме обещал помочь. Мне нужно идти. Я позже снова выйду на связь. А ты? Или ты будешь занята? Я уже была готова ляпнуть, что никакая сила не способна оторвать меня от любимой игры, даже всемирный потоп, тем более мама, но вовремя опомнилась. Оуэн, видать, примерный сын. И мне не хотелось выглядеть на его фоне лентяйкой и двоечницей (впрочем, такой я на самом деле и была). Поэтому я нарочито громко вздохнула и ответила так: – Ладно, давай до завтра. Меня домашка ждёт. И я тоже обещала помочь маме. – О’кей. Я не буду без тебя играть, обещаю. – Угу. А я буду играть. И пусть это кому-то может показаться нечестным, я обожаю играть – и всё тут. Когда я у компа, у меня нет тормозов, и я абсолютно не замечаю времени. Правда, мочить зомби без Оуэна было как-то скучновато, я уже привыкла к нему. У Милли любовь, Макс вечно занят либо баскетболом, либо своей Николь, малыш Дэни вообще не в счет. Так что всё своё свободное время с недавних пор я провожу с этим мечтателем-программистом, если эта фраза, конечно, применима к двум людям, общающимся по скайпу и видящих друг друга только в игре в облике суетливых человечков в камуфляже. Но совесть грызла меня до тех пор, пока я не сдалась и не вышла из игры. А раз уж я из неё вышла, то решила заняться математикой. Правда, мой ответ не сошелся с прилагающимся в конце учебника ответом, но меня это не сильно волновало. Я даже попыталась вычистить кофейное пятно на скатерти. Получилось очень даже ничего. И чтобы у меня не без оснований был повод гордиться собой, к маминому приходу я приготовила нечто похожее на омлет. Сказать, что мама была удивлена – это ничего не сказать. Да что там мама, я сама себе удивляюсь.