Любовь побеждает все: Тернистый путь

POV Китнисс Сколько не ожидай беду, она всегда приходит неожиданно. Вот и сейчас, спустя пару дней после нашей с Гейлом вылазке в лес я проснулась с четким ощущением, что сегодня что-то случится. Что-то нехорошее. Но, несмотря на напряжение, не отпускавшее меня целый день, я все-таки умудрилась пропустить эту самую беду. Пит с самого утра засел в мастерской, сказав лишь, что не хочет упустить приснившуюся картинку. Еще по прошлой совместной жизни я привыкла к таким порывам вдохновения, поэтому просто пожала плечами, соорудила ему несколько бутербродов и ушла в соседний дом к матери и Прим. Стоит ли говорить, что вместо них я застала лишь записку, которая сообщила мне, что они ушли к Хейзел. Фыркнув на злобное шипение Лютика, я вышла на улицу, и стоя под легким снежком, который начал валить с неба думала о том, что делать дальше. С сомнением посмотрев на соседний дом Хеймитча, я покачала головой и, вздохнув, двинулась в сторону Котла. После нашего с Питом предупреждения, продавцы сократили время продаж, и если я поспешу, то успею прикупить еще пару бутылок спиртного. Мы с Питом итак основательно запаслись, но лишнее никогда не помешает, особенно, когда у Хеймитча начнется ломка. Забежав в Котел, я решила проведать родителей Пита, которых не видела со дня «свадьбы». На ступеньках Пекарни я встречаю, мэра Андерсона, который, что-то бурча себе под нос, проходит мимо меня. — Здравствуй, Китнисс, — только практически столкнувшись он замечает меня, а я в то же время замечаю насколько обеспокоенный у него голос. — Здравствуйте, — киваю я, отходя чуть в сторону, — Что-то случилось? — ненавязчиво интересуюсь у него. — Да так, мелочи, — отмахивается мэр, — небольшая задержка с поставками продуктов, да и штаб миротворцев чего-то не отвечает на вызовы. Интересно почему? Не дождавшись от меня ответной реакции, он уходит, продолжая что-то непрерывно говорить себе под нос. А я ведь могла ответить, да вряд ли ему понравился мой ответ. Покачав головой, я зашла в Пекарню. Возле прилавка стаял старший брат Пита, который увидев меня, радостно хлопнул по столешнице и произнес: — Кого я вижу! Новоявленная миссис Мелларк пожаловала в нашу скромную обитель. А чего без мужа? — Иди к черту, Марк, — фыркнула я, снимая пальто. — Только после тебя, моя дорогая. Еще раз фыркнув, я прохожу мимо парня и иду на кухню. Там как всегда кипит робота: миссис Мелларк что-то вымешивает, ее муж делает сразу три крема, при этом посматривая на пирожки, пекущиеся в духовке, а самый младший семейства осторожно, высунув кончик языка от усердия, вырезает имбирное печенье. Поздоровавшись со всеми, я иду к стоящему у дальней стены креслу и, усаживаясь, наблюдаю за слаженной работой родителей Пита. Сейчас смотря на них, невозможно представить, что когда-то между ними стояла стена отчуждения и недопонимания. Действительно сложно и даже немного печально поверить, что в прошлой жизни они так и погибли вместе, но при этом, так и не преодолев этот барьер. Скучать в одиночестве мне приходится не долго. Закончив с кремом, ко мне подсаживается отец Пита, протягивая чашку с ароматно пахнущим чаем. — Здравствуй, Китнисс, почему одна? — Здравствуйте, Шон, — фыркнув на слова мужчины, отвечаю я, — у него очередной наплыв вдохновения, так что думаю, он даже не заметил моего ухода. — О да, — коротко хохотнул отец Пита, — такое с ним часто бывает. Как у вас дела? За разговором с отцом Пита, а потом и с матерью я практически забываю об охватившем меня с самого утра беспокойстве и напряжении. Лишь спустя третью чашку чаю и пятую булочку отчаянный крик боли дает мне понять, что мои чувства меня не обманывали. Чуть не вылив на себя обжигающий напиток, я отставляю чашку в сторону и бегу к двери, чтобы выйти на улицу, напрочь забывая накинуть что-либо на себя. Марк и Шон спешат за мной. На Главной Площади уже собралась толпа. Страх, охвативший их всех, казался настолько сильным, настолько ощутимым, заставив меня затормозить перед людьми. Покачав головой, сбрасывая наваждение, я стала пробираться через людей, которые впрочем особо и не мешали моему передвижению. Мысленно я не переставала молиться на то, чтобы не увидеть там картину, знакомую мне по прошлой жизни. Это был не Гейл. Я сразу это поняла, стоило только увидеть человека, привязанного к столбу. Это был Дуглас Смит, один из двух заядлых пьяниц нашего Дистрикта. Житель Шлака, живет недалеко от нашего старого дома. Пять назад потерял сына и дочь, которых отправили на Игры. После этого и стал выпивать, так как больше никого у него не было. Выпив, он имел крайне нехорошую привычку, рассыпаться обвинениями в сторону правительства и миротворцем. За такое слова его давно ждала смерть, но наши миротворцы ограничивались лишь легкими подзатыльниками. Но не Ромулус Тред. Этот человек такое не простит.  — Сколько? — тихо спрашиваю у стоящей рядом со мной Сальной Сей. — Пятнадцать, — презрительно бросает женщина, поняв мой вопрос, — на десятом он стал кричать. — За что? — Напился да шатался по Площади, горланя во все горло. Вот и попался. Я молча качаю головой, оглядывая собравшихся. Спустя пару минут нахожу Гейла, который стоит в компании Дария и коллег из Шахты. Заметив мой взгляд, он губами произносит: «Это мог быть и я?» и вопросительно изгибает бровь. Видимо он вспоминает наш недавний разговор в лесу, когда я предупредила не шляться с добычей по городу. В ответ я лишь неопределенно повожу плечами и перевожу взгляд на Дугласа. Лучше бы я этого не делала. Вся его спина, а также руки покрыта глубокими полосами, которые сильно кровоточат. Тред не останавливается. Двадцать ударов. Двадцать пять. Тридцать. Дуглас уже не кричит, да и стонать перестал после двадцать пятого удара. Кажется он потерял сознание. Каждый удар отзывается какой-то непонятной болью у меня в сознании, всколыхивая давно забытые воспоминания. Почему-то возникает вопрос, а сколько таких жестоких ударов пришлось пережить Питу, когда он попал в Капитолии. Мысль о боли, которую пришлось испытать Питу, уносят меня все дальше, и я, в попытки перестать об этом думать, повторяю про себя: «Хватит, хватит, хватит» — Хватит! — лишь спустя мгновение, когда мой голос проносится по Площади, я понимаю, что сказала это вслух. Сказала достаточно громко, чтобы меня услышал сам Тред. — Китнисс! — в ужасе шепчет Шон Мелларк, стоящий возле меня, хватая меня за руку. Я выдергиваю ее и еще раз говорю, более твердым голосом. — Хватит. Он получил достаточное количество ударов. Если только вы не хотите убить его, — прячу дрожащие руки за спину, и добавляю, – сэр. — Это местный стандартный протокол? — пронзив меня тяжелым взглядом, спрашивает он. — Да, сэр, — ответ приходит от стоящих в стороне миротворцем. — Ну что ж. Отлично, — отвечает Тред и, молча повернувшись, уходит. Только сейчас я позволяю себе выдохнуть, даже не заметив, когда успела задержать дыхание. Медленно подхожу к Дугласу, и с растерянно поворачиваюсь к Марку и Шону, которые, как верные телохранители, пошли за мной. — Надо отнести его к маме? — Давай сначала развяжем его, — возле нас появляется Гейл, который, достав нож, быстро разрезает веревки. Мы осторожно снимаем Дугласа со столба, укладывая его на землю. Пока остальные ищут, на чем бы его перенести, я внимательно смотрю на него. То, что я вижу, заставляет меня резко опуститься на колени, и прижать холодные пальцы к его шеи, в попытке нащупать пульс. Я замираю, пытаюсь уловить хоть что-то. Ничего. Я опускаю голову ему на грудь, особо не заботясь о том, что она вся испачкана в крови. Прижавшись ухом, я надеюсь расслышать стук сердца, но в ответ раздается лишь тишина. — Мертв, — я поднимаю голову, и застывшим взглядом смотрю на Марка. Он бледнеет и с немым вопросом поворачивается к отцу. — Ты уверена? — Да, — вздрогнув, я опять смотрю на тело Дугласа, — пульса нет. Сердце не бьется. На пару минут повисает напряженная тишина, которую прерывает решительный голос мистера Мелларка. — Марк, Гейл, отведите Китнисс домой, — говорит он, Марк кивает, а Гейл помогает мне подняться с земли. Мистер Мелларк накидывает на меня мое пальто, на которое первые секунды я смотрю с недоумением. Выскакивая из пекарни, я видимо забыла захватить его. — А что делать с… — киваю на тело Дугласа. — Не волнуйся, я позабочусь об этом. Иди домой. Я киваю и поворачиваюсь в сторону дороги, которая идет в Деревню Победителей. С двух сторон меня подхватывают под руки Гейл и Марк. Я не возражаю, а молча иду домой. Мои спутники также не многословны. Начавшийся утром снег, усиливается, и это так мне напоминает события прошлой жизни. Только Гейл выжил. А если бы не нет? Если бы я не успела остановить Треда? За своими мыслями я не замечаю, как мы доходим до нашего дома. Открыв дверь, Марк с Гейлом заводят меня внутрь и ведут в гостиную. Я сажусь на диван, бездумно рассматривая в свои, покрытые кровью руки. Марк куда-то исчезает, а потом появляется с Питом, который увидев мое состояние, опускается на колени возле меня и обеспокоенно спрашивает: — Китнисс, что случилось? — В нашем Дистрикте новый Главный миротворец, — сообщаю ему, болезненно скривив губы и закрывая глаза, — Дуглас Смит мертв.