Последний шаг до конца.

Глаза открывались с трудом, постоянно тянуло в сон, но постепенно тело приобретало чувствительность, и вскоре я смогла разлепить веки и более здраво оценить ситуацию, в которой оказалась. Конечности не повиновались из-за того, что меня подвесили в метре над землёй за руки, сковав их кандалами. Слишком жестоко для сильфов. Я знала, что эти изнеженные и высокомерные дети природы не могут так обходиться с пленниками. Дёрнувшись и немного оттолкнувшись от стены, непроизвольно выпустила из груди болезненный стон. Неприятное покалывание растеклось по всему телу, проникая всё глубже в мышцы. Кое-как вернув телу хоть какую-то подвижность, попыталась сорвать кандалы своим весом, но железные кольца были вбиты в стену на совесть. Благо, цепи были приличной длины и оставляли небольшое пространство для манёвров. Попыталась ногами нащупать щели в кирпичной кладке и немного подтянуться на цепях, но мои попытки потерпели фиаско, ибо стены были немного осклизлыми. В результате я соскользнула вниз, вернувшись к своему изначальному положению и хорошенько приложившись затылком о стену, наконец, успокоилась. Но, увы, ненадолго. В очередной раз, с хихикающим надо мной звоном кандалов, рухнув вниз, я услышала смех. Оглядевшись, я поняла, что не заметила ещё одного узника. В темноте, окружавшей нас, был виден лишь его нечёткий силуэт. Злобно зарычав от досады, я уставилась на своего сокамерника ненавидящим взглядом. Это был мужчина. Высокий, подтянутый, с тёмными волосами, кажется. Его руки были разведены в разные стороны, и каждую из них опутывала толстая серебряная цепь. «Скорее всего, оборотень, хотя может быть и сильфом, и фейри», - намётанным взглядом определила я. Мужчина негромко звякнул цепями и поднял голову, а из-под спутанных длинных волос показалось его лицо. Я замерла, широко распахнув глаза и начиная медленно трястись от злобы. Магический фон в камере резко подскочил. Уставившись в янтарно-жёлтые, фосфоресцирующие в темноте глаза, я не могла поверить, что встреча, которую я жаждала так сильно, случится так скоро. - Привет, лапуль. Как дела? Давненько не виделись, а? Что новенького? – белозубый ироничный оскал сверкнул в темноте. Зашипев под нос все самые грязные ругательства, я начала извиваться в цепях словно в припадке, пытаясь выбраться и размазать этого урода по стенке. Ненависть и ярость застилали глаза, пока я не выдохлась из сил, отчаявшись освободиться. Кровавая пелена, наконец, сошла с глаз, но когда я увидела, что мой сокамерник просто уснул, я взбесилась. Но из-за полного морального и физического истощения не смогла ничего сделать. Внезапно фейри распахнул глаза и задумчиво цокнул языком. Мужчина звякнул во тьме цепями, и я внезапно поняла, что меня немного протащило вверх. Почувствовала, как кольцо, на котором держались мои кандалы, уперлось мне в плечо. Подтянувшись и попытавшись сорвать цепь с него, я внезапно поняла, что меня скинуло обратно. Я соскользнула вниз, содрав локоть о стену. И внезапно меня осенило. Я была скована вместе с красноволосым, и то, что могло выпустить нас обоих из плена, находилось под потолком. Прямо посередине камеры. - Я думаю, что до тебя, лапа, дошло, что в этом дерьме мы оказались вместе, и поодиночке нам не выбраться. Ну, разве что ты умеешь разрывать цепи голыми руками. Лапуль, случайно не умеешь? - Нет, красный. Случайно не умею, ну, а ты? Разве мог могущественный фейри попасться? Неужели порох в пороховницах закончился, и ты не смог удрать от сильфов? - Лапуль, подкол засчитан, а теперь ответь: будем сотрудничать или продолжим изображать маятник? Я не ответила, продолжив прожигать фейри ненавидящим взглядом. Красноволосый устало покачивался из стороны в сторону, звеня цепями и жутко нервируя меня, но, кажется, ему это доставляло удовольствие. - Эй, красный. Где мы хоть? - устало прикрыв глаза, спросила я. - Я похож на того, у кого в руках есть план подземелья, где крестиком обозначено место нашего пребывания? Лапуль? - Тогда воздержись от звуков… - зажмурила я глаза, сосредотачиваясь на внутренних ощущениях. - Чего? Что ты сказала? - Заткнись, красный! Фейри философски пожал плечами – это я определила по всё тому же звяканью кандалов. Погрузившись в собственное сознание, я попыталась найти связь с землёй, крепко объявшей стены вокруг нас. Увы, но темница была сделана на совесть, и я смогла услышать лишь отголоски голоса Матушки Земли. Отчаявшись найти связь с природой, я обвисла в кандалах, расслабляя мышцы и пытаясь привыкнуть к тянущей боли. - Хэй, лапуль! Неужели сдалась? Как же ты тогда собиралась меня убить? Я тварь живучая. Э-эй, ты там жива? Лапа, не окочурилась ещё? - Шед. - Чего?! - Моё имя – Шед. Будь добр, помолчи хоть пару минут. Твой голос раздражает, красный! - Ох, ты ещё не слышала, как я пою, милочка. Меня, кстати, Бальт зовут. Наконец-то мы с тобой познакомились. - Заткнись, красный! – не выдержала я. Серьёзно! Даже, казалось, такого спокойного человека как я, ЭТО смогло вывести из душевного равновесия меньше, чем за 24 часа. Красноволосый обиженно замолчал, но ненадолго. Спустя несколько минут, фейри начал постукивать цепями в такт одной ему ведомой мелодии. - Красный, пожалуйста. Я пытаюсь придумать план, как вытащить свою задницу отсюда. Но фейри же будто не слышал. Напротив, он лишь сильнее и громче звенел кандалами, заставляя меня с пеной у рта брыкаться на противоположной стене, скованной со своим злейшим врагом одной цепью. Идти на компромисс я не желала, продолжая свои безрезультатные попытки. Я поняла одно: конструкция, на которой мы были подвешены, была похожа на весы. Посреди потолка на одинаковом расстоянии от нас был вбит основной крюк, на котором держалась цепь, чуть ближе, почти у самых стен, были побочные кольца, не позволявшие нам висеть рядом, как колбасе на прилавке. - Хэй, лапа! Ты там ядом не захлебнулась? Надеюсь, ты уже поняла, в каком мы положении? - Да. Перспективы не радужные. Каким ветром тебя сюда занесло, фейри? - Много будешь знать – быстро поседеешь. Лучше расскажи мне вот что… Каким образом лучшая смертница не смогла учуять сильфа? Да! Я уже встречался с твоими попутчиками, и они мне всё рассказали. Они, кстати, уже сбежали. - Они не могли бросить меня! – стараясь сохранять хладнокровие, негромко прошептала я, понимая, что что-то встало в груди комом. Мне действительно стало обидно. Обидно за то, что все существа лживы. Конечно, Стилл и Сева не обещали вытаскивать меня из плена в случае чего, но я всё же надеялась на лучшее. Я думала, что хоть кому-нибудь стала дорога. - Шед, только не плачь. Уже не маленькая. Должна же была понимать, что наёмнику нужны только твои способности. Ты же не надеялась на нечто большее? - Заткнись, красный! – рыкнула я, глотая злые слёзы Последующие несколько минут, а может и часов, мы провели в тишине. Я раздумывала над тем, как ненавижу всё живое, а фейри молчал. Когда руки потеряли чувствительность, до меня, наконец, дошло, что никто не придёт и не поможет. Нужно выбираться своими силами. Как было всегда. - Красный! - Я Бальт, вообще-то… - раздалось обиженное сопение. – Что решила? - Предлагаю сделку. Я помогу выбраться нам из темницы. Ну, а ты, фейри, исчезаешь из моей жалкой жизни навсегда. Согласен? - Прости, но максимум, насколько я могу тебя оставить в одиночестве, это три месяца. Ты, знаешь ли, довольно забавная зверушка. Кста-а-ати… как насчёт того, чтобы потом сгонять ко мне в гости. Я же звал тебя к нам в Дом Осени! - Ещё одно слово, и я доберусь до тебя и самолично вырву тебе язык. Давай уже выбираться! - Оу! Если ты вырвешь мне язык в страстном животном поцелуе – согласен. У тебя есть что-нибудь, чем можно подковырнуть замок? Я задумалась. Немного поерзав, я поняла, что осматривали меня из рук вон как плохо. Под кофтой, в ткани, всё ещё оставались вшиты миниатюрные отмычки, а за спиной висел мешочек с иглами. Надеюсь, яд на них ещё действовал. - Есть набор отмычек, но мне их не достать. Ты можешь до меня дотянуться? Послышался звон цепей, и меня протащило вверх по стене. Красный что-то мутил со своими цепями. Я настороженно замерла, пытаясь разглядеть его силуэт в темноте. Фейри не отвечал несколько минут. - Я не смогу дотянуться до тебя. На счёт «три» отталкиваемся от стен и пытаемся друг за друга зацепиться. Один! - Два! – я напряглась, готовая к тому, чтобы отпрыгнуть от стены. - Три! Резкий бросок вперёд. Кажется, моё кольцо всё же не выдержало и вылетело из стены. Разогнавшись, я врезалась в красного, стукнувшись о его голову своей. В следующие несколько минут в нашей камере были произнесены самые изощрённые ругательства на всех известных языках. - Ау! Придурок твердолобый! - Сама чуркой своей меня протаранила! Больно же! - Баран твердолобый! А-у-уч! Больно то как! – я поджала ноги под себя, как делала всегда, когда мне было больно. - Жива? Сможешь дотянуться до меня? Качнув цепь, я почувствовала, что уткнулась лицом в грудь фейри. Пытаясь закрепиться, не придумала ничего лучше, кроме как обхватить его ногами. - Довольно компрометирующая поза, не находишь? - ухмыльнулся мужчина. Переползла немного вверх, чтобы наши лица были примерно на одинаковом уровне. - Не нахожу. Сможешь достать отмычку? Она вшита в ткань рубашки. - Где примерно, чтобы мне не пришлось инспектировать каждый сантиметр твоего тела? - Чуть ниже того места, где заканчивается повязка на груди. Для тебя справа. У тебя руки свободны? - Естественно нет. Приподнимись чуть выше. У меня не лебединая, шея знаешь ли! Выполнив просьбу-приказ, я замерла, стараясь не показывать того, что ситуация меня явно смущала. Кажется, я уже походила цветом на сочный помидор. Фейри выдвинул вторую пару острых зубов, частично приняв боевое обличие. Подцепив клыками края рубашки, не особо церемонясь разорвал ткань. Холодный воздух лизнул кожу, и вместе с ним по коже прошлось горячее дыхание фейри. Я думаю, говорить, что ощущала я себя не комфортно, не стоит. Бальт зарылся носом в ткань рубашки, выискивая вшитые в неё отмычки. Я почувствовала, что фейри несильно прикусил кожу под повязкой. Злобно зашипев, с силой сжала колени вокруг его торса. - А поаккуратней можно? И где, кстати, стража? - Сильфы держат своих пленников несколько дней без еды и воды, дабы они пропитались ужасом подземелий. Довольно странный способ для дальнейшего ведения допроса. Кажется нашёл! – раздался звук рвущейся ткани, я почувствовала прикосновение холодного металла к коже. - Ты должен мне рубашку, красный! Давай отмычку. - Во-ж-жми, шама она у меня в шубах. Берши быштшрее! – я ориентировалась лишь по фосфоресцирующим глазам. Отмычка была в моих руках, ну, а всё остальное являлось делом техники. С лёгкостью освободив себя и фейри (хотя очень не хотелось), размяла тело и, прохрустев запястьями, кое-как запахнула рубашку. На удивление, замок на решётке открывался простым прицельным ударом сапога. С громким скрежетом решётка распахнулась, но, на счастье, никто не пришёл. Стараясь не попадать в свет от горящих факелов, бесшумно скользила сквозь тьму, замирая при каждом шорохе. Фейри шёл по другую сторону коридора. Услышав громкий смех стражников, я юркнула в тёмную нишу. Следом за мной в неё пробрался Бальт. Фейри настороженно всматривался в лица сильфов, проходящих мимо нас. Я попыталась было извернуться и высунуться из ниши, дабы посмотреть, за каким поворотом скрылись тюремщики, но увы. Я зацепила старую пыльную швабру, чей покой в нише мы нарушили, а потом начала мысленно материть свою неуклюжесть. С звонким ударом древко швабры столкнулось с полом. Дальше шла немая сцена: Бальт закатил глаза, а стражники синхронно обернулись, уставившись на сбежавших преступников удивлёнными взглядами. - Махыч? – фейри взмахнул руками, разминая пальцы и концентрируя энергию. - По обстоятельствам, красный. Фейри увернулся от выпущенного в него арбалетного болта. Сорвавшиеся с пальцев мужчины три голубых огонька отбросили стражников назад с громким взрывом. Схватив швабру – единственное, что можно было использовать в качестве оружия - я раскрутила ее и обрушила на голову последнего тюремщика. Топот ног и громкие крики были свидетельством того, что заклинание фейри, чуть не разрушившее тюрьму, было не таким незаметным, как думал красноволосый. Я понимала, через несколько минут коридоры заполнятся стражей, которые словно тараканы повылезают изо всех углов. - Придурок! Мы в западне. Выхода нет! – начала я мерить шагами коридор. - Выход есть всегда, – мужчина поднял руку к потолку. Казалось, каждый камешек задрожал. С потолка посыпался песок, а позднее и крупные камни, свидетельствующие об обвале. Фейри схватил меня за руку и притянул к себе. Над нашими головами сомкнулся кокон из чёрных кожистых крыльев. - Держись крепче. Я надеюсь, эти идиоты ослабили защиту купола, и мы сможем телепортироваться за пределы королевства. Или хотя бы за пределы дворца, – фейри начал нараспев читать заклинание. На его лице стали появляться светящиеся голубоватым светом татуировки. Крепче прижав меня к себе, Бальтазар поморщился от боли в крыльях. Я почувствовала магию невероятной силы, идущую прямо из груди фейри. Странно, что такая сила не принесла мне никакого вреда, хотя плющить меня должно было знатно. Я не почувствовала момент, когда произошла телепортация, но явственно ощутила резкий бросок в сторону и падение. Крылья фейри уже не защищали от камней. Они безжизненно обвисли. Кое-как расцепив руки потерявшему сознание фейри, я выбралась из его объятий и, опасаясь, чуть приподняла крыло. К моему величайшему удивлению, нас окружали лишь гигантские деревья, чьи кроны едва различались в опускающихся на землю сумерках. Размяв тело, я радостно подняла руки вверх, радуясь прохладному ветерку, тут же забравшемуся под одежду и пощипывающему кожу. Свобода ощущалась кожей. Стоит лишь раствориться в тени деревьев, и никто меня не найдёт. Но гадкое чувство осуждающе царапало душу. Совесть впервые за десять лет решила подать голос. Я обернулась назад, смотря на бесформенный кокон из сломанных крыльев и вырубившегося фейри. Трава под мужчиной медленно окрашивалась кровью. Кажется, его всё-таки задело во время стычки с охранниками. Стараясь не повредить и так искалеченные крылья, аккуратно взвалила мужчину себе на плечи. Ноги подкосились, но я смогла удержать равновесие. Мелкими шагами я передвигалась в сторону громко журчащей речушки, находящейся всего в несколько сотен ларинов от места нашего приземления. Аккуратно уложив фейри на крутом берегу, спустилась вниз, частично скатившись по крутому склону. Оказавшись в ледяной воде, зябко передёрнула плечами. Сняв с себя рубашку, намочила оную и взобралась по склону обратно к фейри, цвет лица которого сильно изменился. Бальтазар стал похож на мертвеца. Кажется, уже начал бредить. - Т-с-с-сс… Потерпи. Я всего лишь обработаю рану, – расстегнув рубашку, стянула её с фейри, с постыдным любопытством разглядывая его тело. Стальные мышцы бугрились под кожей. Сеточка белёсых шрамов на загорелой коже украшала торс. Рана была небольшая, но осколок стрелы, застрявший внутри, мешал регенерации. - Алайн, Алайн! – фейри уже начал бредить. Я придавила его к земли всем своим весом и аккуратно вытащила осколок. Сверху плюхнула свою мокрую рубашку. Регенерация у этих чертей ого-го, и к завтрашнему утру Бальтазар будет как новенький. Ну, а мне лучше бы находиться как можно дальше отсюда, когда он очнется. Зафиксировав сломанные крылья, я уже собралась было уходить, как встретилась взглядом с желтыми глазищами фейри. Бальтазар улыбался, смотря на то, как я медленно пятилась в сторону леса. Последние слова, которые он произнёс перед тем, как потерять сознание было: «Месяц… один месяц, Шед». Сделав последний шаг в тень деревьев, я вдруг поняла, что кошмар, в котором я пребывала всю свою жизнь, закончился. Я на свободе, и пусть хоть кто-нибудь попробует её ограничить или, не дай Всевышний, отобрать.